Неточные совпадения
Около семи часов вечера я гулял на бульваре. Грушницкий, увидав меня издали, подошел ко мне: какой-то
смешной восторг блистал в его глазах. Он крепко пожал мне руку и сказал трагическим
голосом...
Голос ее прозвучал жалобой и упреком; все вокруг так сказочно чудесно изменилось; Самгин был взволнован волнением постояльца, смущенно улыбаясь и все еще боясь показаться
смешным себе, он обнял жену...
Когда в дверях буфета сочно прозвучал
голос Марины, лохматая голова быстро вскинулась, показав
смешное, плоское лицо, с широким носом и необыкновенными глазами, — очень большие белки и маленькие, небесно-голубые зрачки.
Самгин отметил, что нижняя пуговица брюк Стратонова расстегнута, но это не было ни
смешным, ни неприличным, а только подчеркивало напряжение, в котором чувствовалось что-то как бы эротическое, что согласовалось с его крепким
голосом и грубой силой слов.
— Нам известно о вас многое, вероятно — все! — перебил жандарм, а Самгин, снова чувствуя, что сказал лишнее, мысленно одобрил жандарма за то, что он помешал ему. Теперь он видел, что лицо офицера так необыкновенно подвижно, как будто основой для мускулов его служили не кости, а хрящи: оно, потемнев еще более, все сдвинулось к носу, заострилось и было бы
смешным, если б глаза не смотрели тяжело и строго. Он продолжал, возвысив
голос...
«Какие
смешные слова: и «младые» и «лéта» с неверным удареньем! Но какой
голос, и какое чувство у ней! Да, у ней
голос стал гораздо лучше прежнего, несравненно лучше, удивительно! Как же это он мог стать так много лучше? Да, вот я не знала, как с нею познакомиться, а она сама приехала ко мне с визитом. Как это она узнала мое желанье?
Без возражений, без раздражения он не хорошо говорил, но когда он чувствовал себя уязвленным, когда касались до его дорогих убеждений, когда у него начинали дрожать мышцы щек и
голос прерываться, тут надобно было его видеть: он бросался на противника барсом, он рвал его на части, делал его
смешным, делал его жалким и по дороге с необычайной силой, с необычайной поэзией развивал свою мысль.
бабушка надувает щеки, выкатывает глаза, доброе лицо ее делается глупым и
смешным, она говорит ленивым, тяжелым
голосом...
Нюрочка все смотрела на светлые пуговицы исправника, на трясущуюся голову дьячка Евгеньича с двумя
смешными косичками, вылезавшими из-под засаленного ворота старого нанкового подрясника, на молившийся со слезами на глазах народ и казачьи нагайки. Вот о. Сергей начал читать прерывавшимся
голосом евангелие о трехдневном Лазаре, потом дьячок Евгеньич уныло запел: «Тебе бога хвалим…» Потом все затихло.
Это был необыкновенно общительный человек. По дороге к своему купе он остановился около маленькой прелестной трехлетней девочки, с которой давно уже издали заигрывал и строил ей всевозможные
смешные гримасы. Он опустился перед ней на корточки, стал ей делать козу и сюсюкающим
голосом расспрашивал...
— Юмор — слово английское, — отвечал Павел не совсем твердым
голосом, — оно означает известное настроение духа, при котором человеку кажется все в более
смешном виде, чем другим.
Со своего места он видел всех, все они были моложе его, все казались странными и несколько
смешными. Длинный Цветаев, выставив вперёд острые колени, качал носом, точно сонная ворона в жаркий день, и глухо, сорванным, как у пьяного дьячка,
голосом, с неожиданными взвизгиваниями говорил...
Я не знаю, жалко ли ей стало молодого безответного человека, терпевшего за любовь к ней насмешки, поняла ли она, что это не минутное увлечение, не шутка для него, а вопрос целой жизни — не знаю, но суровая красавица не только благосклонно кланялась и смотрела на Алексея Степаныча, но даже заговаривала с ним; робкие, несвязные ответы, прерывающийся от внутреннего волнения
голос не казались ей ни
смешными, ни противными.
Она стала на момент неподвижной; лишь ее взгляд в черных прорезях маски выразил глубокое, горькое удивление. Вдруг она произнесла чрезвычайно
смешным, тоненьким, искаженным
голосом...
В впечатлениях, подобных тем, которые последовали за моим входом, никогда невозможно разобраться… Разве можно запомнить слова, произносимые в первые моменты встречи матерью и сыном, мужем и женой или двумя влюбленными? Говорятся самые простые, самые обиходные фразы,
смешные даже, если их записывать с точностью на бумаге. Но здесь каждое слово уместно и бесконечно мило уже потому, что говорится оно самым дорогим на свете
голосом.
Кое-где ребятишки собираются группами, озабоченно совещаясь, — составляют «банды»; под Новый год они будут ходить по острову с елкой и звездою большими компаниями, вооружась какими-то старинными инструментами, которые оглушительно гремят, стучат и гукают. Под эти
смешные звуки хоры детских
голосов запоют веселые языческие песенки — их ежегодно к этому дню создают местные поэты...
Сказал и, сплюнув под ноги себе, равнодушно отошел от Фомы, войдя в толпу, как клин в дерево. Его речь окончательно пришибла Фому; он чувствовал, что мужики считают его глупым и
смешным. И, чтобы спасти свое хозяйское значение в их глазах, чтобы снова привлечь к себе уже утомленное внимание мужиков, он напыжился, смешно надул щеки и внушительным
голосом бухнул...
Она говорила быстро, большая часть ее слов исчезала в свисте и шипении; выделялись лишь те слова, которые она выкрикивала визгливым, раздраженным
голосом. Концы платка торчали на голове у нее, как маленькие рожки, и тряслись от движения ее челюсти, Фома при виде ее взволнованной и
смешной фигуры опустился на диван. Ежов стоял и, потирая лоб, с напряжением вслушивался в ее речь…
И, увидав, что его слова вызвали в глазах Медынской веселый блеск, почувствовал себя
смешным и глупым, тотчас же озлился на себя и подавленным
голосом заговорил...
Игнат рано утром уезжал на биржу, иногда не являлся вплоть до вечера, вечером он ездил в думу, в гости или еще куда-нибудь. Иногда он являлся домой пьяный, — сначала Фома в таких случаях бегал от него и прятался, потом — привык, находя, что пьяный отец даже лучше, чем трезвый: и ласковее, и проще, и немножко
смешной. Если это случалось ночью — мальчик всегда просыпался от его трубного
голоса...
Маленький, толстый старичок, с бритым и
смешным лицом, казался встревоженным. Из ближайшей аудитории слышался ровный
голос лектора, а из дальнего конца коридора несся смешанный гул; субинспектор с тревогой наставлял привычное ухо, прислушиваясь к этому шуму; опытный человек уловил в нем особый оттенок: если каждый из сотни молодых
голосов повысится против обычного на терцию, общий говор аудитории напоминает растревоженный улей.
Бегушев затем все внимание и зрение свое устремил на танцующих, потому что посреди их заметил Домну Осиповну. Она танцевала с Янсутским и ходила, как гордая пава, что было несколько смешно, но Бегушеву не показалось это
смешным. Во время пятой фигуры сзади его раздался
голос...
Можно судить, что сталось с ним: не говоря уже о потере дорогого ему существа, он вообразил себя убийцей этой женщины, и только благодаря своему сильному организму он не сошел с ума и через год физически совершенно поправился; но нравственно, видимо, был сильно потрясен: заниматься чем-нибудь он совершенно не мог, и для него началась какая-то бессмысленная скитальческая жизнь: беспрерывные переезды из города в город, чтобы хоть чем-нибудь себя занять и развлечь; каждодневное читанье газетной болтовни; химическим способом приготовленные обеды в отелях; плохие театры с их несмешными комедиями и
смешными драмами, с их высокоценными операми, в которых постоянно появлялись то какая-нибудь дива-примадонна с инструментальным
голосом, то необыкновенно складные станом тенора (последних, по большей части, женская половина публики года в три совсем порешала).
В словах жены он слышал, что она боится сына, как раньше боялась керосиновых ламп, а недавно начала бояться затейливого кофейника, подарка Ольги: ей казалось, что кофейник взорвётся. Нечто близкое
смешному страху матери пред сыном ощущал пред ним и сам отец. Непонятен был юноша, все трое они непонятны. Что забавное находили они в дворнике Тихоне? Вечерами они сидели с ним у ворот, и Артамонов старший слышал увещевающий
голос мужика...
Странно, что первое
смешное впечатление исчезло, когда началась драматическая часть пьесы: этот
смешной, жалкий чудак умел вдохнуть жизнь в свое паясничество и добавлял жестом и мимикой то, что не мог передать
голосом.
Вообще — я не нравился себе, как это часто бывает у подростков; видел себя
смешным, грубым. Лицо у меня — скуластое, калмыцкое,
голос — не послушен мне.
Весь проникнутый любовью к искусству, не чувствуя ни жара, ни холода, не видя окружающих его людей, ничего не помня, кроме репетируемой пиесы, никого не зная, кроме представляемого лица, — Шаховской часто был великолепен, несмотря на свою
смешную, толстую фигуру, свой длинный птичий нос, визгливый
голос и картавое произношение.
Иногда ему казалось, что лицо Антонио придвигается совсем вплотную к его лицу и каждое слово звучит так громко и резко, что даже отдается смутным гулом в его голове, но минуту спустя Антонио начинал отодвигаться, уходил все дальше и дальше, пока его лицо не становилось мутным и до
смешного маленьким, и тогда его
голос раздавался тихо и сдавленно, как будто бы он говорил с Арбузовым по телефону или через несколько комнат.
— Что вы на меня любуетесь, господин писатель? Интересно? Я, — он возвысил
голос и с
смешной гордостью ударил себя кулаком в грудь. — Я штабс-капитан Рыбников. Рыб-ни-ков! Православный русский воин, не считая, бьет врага. Такая есть солдатская русская песня. Что? Не верно?
«А что, если я сам себе навязал
смешную и предвзятую мысль? Что, если я, пытливый сердцевед, сам себя одурачил просто-напросто закутившим гоголевским капитаном Копейкиным? Ведь на Урале и среди оренбургского казачества много именно таких монгольских шафранных лиц». И тогда он еще внимательнее приглядывался к каждому жесту и выражению физиономии штабс-капитана, чутко прислушивался к звукам его
голоса.
Одна — молоденькая швейка, кудрявая, пышная, плотно обтянутая скромным серым платьем; ее пустые, водянистые глаза смотрели на все утомленно, на белом лице лежало что-то горестное, вдовье. Даже и за глаза она говорила о хозяине робко, пониженным
голосом, величая его по имени-отчеству, а товар принимала с какой-то
смешной суетливостью, точно краденое…
О боже мой! Как быстро разлетаются мои бедные, наивные,
смешные мечты! Я пишу эти строки, а за стеной капитан, лежа в кровати, играет на гитаре и пост сиплым
голосом старинную-старинную песню.
— Отчего же-с?.. Помилуйте, — проговорил он до
смешного жалобным
голосом.
Когда же она говорила: «полноте, граф, вы шутите» и т. п.,
голос ее, немного горловой, звучал таким наивным простодушием и
смешною глупостью, что, глядя на нее, действительно приходило в голову, что это не женщина, а цветок, и не розан, а какой-то дикий, бело-розовый пышный цветок без запаха, выросший один из девственного снежного сугроба в какой-нибудь очень далекой земле.
— Две копейки потеряли? Какой вы
смешной! — И Наташа рассмеялась. Смеялась она неприятно, каким-то чужим и неестественным
голосом.
Хохот, начинавший мало-помалу подыматься со всех сторон, покрыл, наконец, совершенно
голос рассказчика, действительно пришедшего в какой-то восторг; он остановился, несколько минут перебегая глазами по собранию, и потом вдруг, словно увлеченный каким-то вихрем, махнул рукой, захохотал сам, как будто действительно находя
смешным свое положение, и снова пустился рассказывать...
«
Смешной человек» оживает в могиле. «И я вдруг воззвал, — не
голосом, ибо был недвижим, но всем существом моим к властителю всего того, что совершилось со мною...
Ни одной секунды не заподозрил он ее искренности.
Голос ее звучал чисто и высоко, и в нем ее сердечность сквозила слишком открыто. Будь это не она, он нашел бы такое поведение ханжеством или
смешной простоватостью. Но тут слезы навертывались на его глазах. Его восхищала хрустальность этого существа. Из глубины его собственной души поднимался новый острый позыв к полному разоблачению того, в чем он еще не смел сознаться самому себе.
Я просто верить не хотел, что эта сухопарая фигура с глухим,
смешным, гнусавым
голосом — первый сюжет и в светских пьесах.
Такой конец самому Евгению Петровичу казался
смешным и наивным, но на Сережу вся сказка произвела сильное впечатление. Опять его глаза подернулись печалью и чем-то похожим на испуг; минуту он глядел задумчиво на темное окно, вздрогнул и сказал упавшим
голосом...
У ней
голос, когда она запоет, жидкий,
смешной.
Доктор захохотал басом и махнул рукой, как бы желая показать, что от смеха он не может выговорить ни одного слова. Смеялся он тяжело, резко, с крепко стиснутыми зубами, как смеются недобрые люди, и по его
голосу, лицу и блестящим, немножко наглым глазам можно было понять, что он глубоко презирал и княгиню, и приют, и старух. Во всем, что он так неумело и грубо рассказал, не было ничего
смешного и веселого, но хохотал он с удовольствием и даже с радостью.
И лицо у меня меняется, должно быть, делается лукавым и
смешным, как у лисицы… И
голос звучит умильно...
На последнее Домаша была мастерица. Среди сенных девушек она слыла запевалой и действительно обладала прекрасным, чистым
голосом, шутки так и сыпались из ее вечно улыбающихся уст, на
смешные прибаутки ее было взять стать, словно она была девушка, которая, по русской пословице, за словом в карман не лезла. Остальные сенные девушки боялись ее острого и подчас злого язычка.
— Знаю, знаю, — сказал князь Василий своим монотонным
голосом. — Je n’ai jamais pu concevoir, comment Nathalie s’est décidée à épouser cet ours mal-léché! Un personnage complètement stupide et ridicule. Et joueur à ce qu’on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и
смешная особа. К тому же игрок, говорят.]