Неточные совпадения
Так что, несмотря на уединение или вследствие уединения, жизнь eго была чрезвычайно наполнена, и только изредка он испытывал неудовлетворенное желание сообщения бродящих у него в
голове мыслей кому-нибудь, кроме Агафьи Михайловны хотя и
с нею ему
случалось нередко рассуждать о физике, теории хозяйства и в особенности о философии; философия составляла любимый предмет Агафьи Михайловны.
Итак, отдавши нужные приказания еще
с вечера, проснувшись поутру очень рано, вымывшись, вытершись
с ног до
головы мокрою губкой, что делалось только по воскресным дням, — а в тот день
случись воскресенье, — выбрившись таким образом, что щеки сделались настоящий атлас в рассуждении гладкости и лоска, надевши фрак брусничного цвета
с искрой и потом шинель на больших медведях, он сошел
с лестницы, поддерживаемый под руку то
с одной, то
с другой стороны трактирным слугою, и сел в бричку.
Теперь припомнил он, что видел в прошлую ночь Андрия, проходившего по табору
с какой-то женщиною, и поник седою
головою, а все еще не хотел верить, чтобы могло
случиться такое позорное дело и чтобы собственный сын его продал веру и душу.
Соня упала на ее труп, обхватила ее руками и так и замерла, прильнув
головой к иссохшей груди покойницы. Полечка припала к ногам матери и целовала их, плача навзрыд. Коля и Леня, еще не поняв, что
случилось, но предчувствуя что-то очень страшное, схватили один другого обеими руками за плечики и, уставившись один в другого глазами, вдруг вместе, разом, раскрыли рты и начали кричать. Оба еще были в костюмах: один в чалме, другая в ермолке
с страусовым пером.
Самгин сконфуженно вытер глаза, ускорил шаг и свернул в одну из улиц Кунавина, сплошь занятую публичными домами. Почти в каждом окне, чередуясь
с трехцветными полосами флагов, торчали полуодетые женщины, показывая
голые плечи, груди, цинически перекликаясь из окна в окно. И, кроме флагов, все в улице было так обычно, как будто ничего не
случилось, а царь и восторг народа — сон.
Случается и то, что он исполнится презрения к людскому пороку, ко лжи, к клевете, к разлитому в мире злу и разгорится желанием указать человеку на его язвы, и вдруг загораются в нем мысли, ходят и гуляют в
голове, как волны в море, потом вырастают в намерения, зажгут всю кровь в нем, задвигаются мускулы его, напрягутся жилы, намерения преображаются в стремления: он, движимый нравственною силою, в одну минуту быстро изменит две-три позы,
с блистающими глазами привстанет до половины на постели, протянет руку и вдохновенно озирается кругом…
Гордость его страдала, и он мрачно обращался
с женой. Когда же, однако,
случалось, что Илья Ильич спрашивал какую-нибудь вещь, а вещи не оказывалось или она оказывалась разбитою, и вообще, когда
случался беспорядок в доме и над
головой Захара собиралась гроза, сопровождаемая «жалкими словами», Захар мигал Анисье, кивал
головой на кабинет барина и, указывая туда большим пальцем, повелительным шепотом говорил: «Поди ты к барину: что ему там нужно?»
Случалось даже, что по нескольку дней не бывало и раздражения, и Вера являлась ему безразлично
с Марфенькой: обе казались парой прелестных институток на выпуске,
с институтскими тайнами, обожанием, со всею мечтательною теориею и взглядами на жизнь, какие только устанавливаются в
голове институтки — впредь до опыта, который и перевернет все вверх дном.
Татьяна Марковна стала подозрительно смотреть и на Тушина, отчего это он вдруг так озадачен тем, что Веры нет. Ее отсутствие между гостями — не редкость; это
случалось при нем прежде, но никогда не поражало его. «Что стало со вчерашнего вечера
с Верой?» — не выходило у ней из
головы.
Он едва поспевал следить за ней среди кустов, чтоб не
случилось с ней чего-нибудь. Она все шла, осиливая крутую гору, и только однажды оперлась обеими руками о дерево, положила на руки
голову.
Она вырвалась от него из-за занавесок. Митя вышел за ней как пьяный. «Да пусть же, пусть, что бы теперь ни
случилось — за минуту одну весь мир отдам», — промелькнуло в его
голове. Грушенька в самом деле выпила залпом еще стакан шампанского и очень вдруг охмелела. Она уселась в кресле, на прежнем месте,
с блаженною улыбкой. Щеки ее запылали, губы разгорелись, сверкавшие глаза посоловели, страстный взгляд манил. Даже Калганова как будто укусило что-то за сердце, и он подошел к ней.
Я быстро сбросил
с головы покрышку спального мешка и спросил, что
случилось.
Когда ж ему
случится играть
с губернатором или
с каким-нибудь чиновным лицом — удивительная происходит в нем перемена: и улыбается-то он, и
головой кивает, и в глаза-то им глядит — медом так от него и несет…
Незадолго перед этим Коляновской привезли в ящике огромное фортепиано. Человек шесть рабочих снимали его
с телеги, и когда снимали, то внутри ящика что-то глухо погромыхивало и звенело. Одну минуту, когда его поставили на край и взваливали на плечи,
случилась какая-то заминка. Тяжесть, нависшая над людьми, дрогнула и, казалось, готова была обрушиться на их
головы… Мгновение… Сильные руки сделали еще поворот, и мертвый груз покорно и пассивно стал подыматься на лестницу…
Нельзя сказать, чтоб дрозды и
с прилета были очень дики, но во множестве всякая птица сторожка, да и подъезжать или подкрадываться к ним, рассыпанным на большом пространстве, по мелкому
голому лесу или также по
голой еще земле, весьма неудобно: сейчас начнется такое чоканье, прыганье, взлетыванье и перелетыванье, что они сами пугают друг друга, и много их в эту пору никогда не убьешь, [Мне сказывал один достоверный охотник, что ему
случилось в одну весьма холодную зиму убить на родниках в одно поле восемнадцать дроздов рябинников, почти всех влет, но это дело другое] хотя
с прилета и дорожишь ими.
Как он кричал, этот Вася, когда фельдшер
с Таисьей принялись вправлять вывихнутую руку! Эти крики были слышны в господском доме, так что Нюрочка сначала заперлась в своей комнате, а потом закрыла
голову подушкой. Вообще происходило что-то ужасное, чего еще не
случалось в господском доме. Петр Елисеич тоже помогал производить мучительную операцию, сам бледный как полотно. Безучастным оставался один Сидор Карпыч, который преспокойно расхаживал по конторе и даже что-то мурлыкал себе под нос.
Аграфену оставили в светелке одну, а Таисья спустилась
с хозяйкой вниз и уже там в коротких словах обсказала свое дело. Анфиса Егоровна только покачивала в такт
головой и жалостливо приговаривала: «Ах, какой грех
случился… И девка-то какая, а вот попутал враг. То-то лицо знакомое:
с первого раза узнала. Да такой другой красавицы и
с огнем не сыщешь по всем заводам…» Когда речь дошла до ожидаемого старца Кирилла, который должен был увезти Аграфену в скиты, Анфиса Егоровна только всплеснула руками.
Ентальцевы помаленьку собираются к вам; не очень понимаю, зачем она сюда приезжала. Пособия мужу не получила от факультета полупьяного. [Факультетом Пущин называл врача.] Развлечения также немного. Я иногда доставляю ей утешение моего лицезрения, но это утешение так ничтожно, что не стоит делать шагу. Признаюсь вам, когда мне
случается в один вечер увидеть обоих — Н.
С. и Ан. Вас, то совершенно отуманится
голова. Сам делаешься полоумным…
— Это
с ним не всегда
случается, — продолжал Дубовский, доедая суп и по-прежнему покачивая
головой.
— Господи, господи боже мой! — говорила Анна Павловна, качая
головой, — жизнь-то наша! Да как же это могло
случиться? он еще на той неделе
с вами же поклон прислал!
— Рассказ очень короткий, — отозвался Аносов. — Это было на Шипке, зимой, уже после того как меня контузили в
голову. Жили мы в землянке, вчетвером. Вот тут-то со мною и
случилось страшное приключение. Однажды поутру, когда я встал
с постели, представилось мне, что я не Яков, а Николай, и никак я не мог себя переуверить в том. Приметив, что у меня делается помрачение ума, закричал, чтобы подали мне воды, помочил
голову, и рассудок мой воротился.
Я поник
головой при таком безумии. Очевидно, ни арестовать, ни обыскивать так нельзя было, как он передавал, и, уж конечно, он сбивался. Правда, всё это
случилось тогда, еще до теперешних последних законов. Правда и то, что ему предлагали (по его же словам) более правильную процедуру, но он перехитрили отказался… Конечно, прежде, то есть еще так недавно, губернатор и мог в крайних случаях… Но какой же опять тут мог быть такой крайний случай? Вот что сбивало меня
с толку.
Должно прийти время, когда
с людьми нашего мира, занимающими положения, даваемые насилием,
случится то, что
случилось с королем в сказке Андерсена «О новом царском платье», когда малое дитя, увидав
голого царя, наивно вскрикнуло: «Смотрите, он
голый!» и все, видевшие это и прежде, но не высказывавшие, не могли уже более скрывать этого.
— Алексис! — воскликнула негодующая супруга. — Никогда бы в
голову мне не пришло, что
случилось; представь себе, мой друг: этот скромный-то учитель — он в переписке
с Любонькой, да в какой переписке, — читать ужасно; погубил беззащитную сироту!.. Я тебя прошу, чтоб завтра его нога не была в нашем доме. Помилуй, перед глазами нашей дочери… она, конечно, еще ребенок, но это может подействовать на имажинацию [воображение (от фр. imagination).].
Брагин полетел хлопотать в Екатеринбург в надежде уладить дело помимо Порфира Порфирыча. Посоветовался кое
с кем из знакомых золотопромышленников,
с двумя адвокатами,
с горными чиновниками — все качали только
головами и советовали обратиться к главному ревизору, который как раз
случился в городе.
— Ну, так и быть! повинную
голову и меч не сечет; я ж человек не злой и лиха не помню. Добро, вставай, Григорьевна! Мир так мир. Дай-ка ей чарку вина, посади ее за стол да угости хорошенько, — продолжал Кудимыч вполголоса, обращаясь к приказчику. — Не надо
с ней ссориться: не ровен час, меня не
случится… да, что грех таить! и я насилу
с ней справился: сильна, проклятая!
Лаптев спустился к себе в нижний этаж, в комнаты
с низкими потолками, где постоянно пахло геранью и было душно. В гостиной у него сидел Панауров, муж Нины Федоровны, и читал газету. Лаптев кивнул ему
головой и сел против. Оба сидели и молчали.
Случалось, что так молча они проводили целые вечера, и это молчание не стесняло их.
Подражая примеру графини, и княгиня Вabette, та самая, у которой на руках умер Шопен (в Европе считают около тысячи дам, на руках которых он испустил дух), и княгиня Аnnеttе, которая всем бы взяла, если бы по временам, внезапно, как запах капусты среди тончайшей амбры, не проскакивала в ней простая деревенская прачка; и княгиня Расhеtte,
с которою
случилось такое несчастие: муж ее попал на видное место и вдруг, Dieu sait pourquoi, прибил градского
голову и украл двадцать тысяч рублей серебром казенных денег; и смешливая княжна Зизи, и слезливая княжна Зозо — все они оставляли в стороне своих земляков, немилостиво обходились
с ними…
— Ну а что же
случилось с другими? — спросил я, видя, что дед опустил
голову и замолк.
Илья
с удовольствием слушал, ему было приятно, что
случилось именно то, чего он ожидал, и подтверждает его мысли о людях. Он закинул руки под
голову и вновь отдал себя во власть думам.
Недавно Фома явился на улицах города. Он какой-то истертый, измятый и полоумный. Почти всегда выпивши, он появляется — то мрачный,
с нахмуренными бровями и
с опущенной на грудь
головой, то улыбающийся жалкой и грустной улыбкой блаженненького. Иногда он буянит, но это редко
случается. Живет он у сестры на дворе, во флигельке.
— Благодарю за любезность, но не верю ей. Я очень хорошо знаю, что я такое. У меня есть совесть и, какой
случился, свой царь в
голове, и, кроме их. я ни от кого и ни от чего не хочу быть зависимой, — отвечала
с раздувающимися ноздерками Дора.
А
с гостем
случилось нечто. Он все смотрел на игру, а потом опустил
голову, пробормотал несколько несвязных слов и грохнулся со стула.
— В некотором самодовольстве и спокойствии!.. Стоять вечно в борьбе и в водовороте — вовсе не наслаждение: бейся, пожалуй, сколько хочешь,
с этим дурацким напором волн, — их не пересилишь; а они тебя наверняка или совсем под воду кувыркнут, а если и выкинут на какой-нибудь
голый утесец, так
с такой разбитой ладьей, что далее идти силы нет, как и
случилось это, например, со мной, да, кажется, и
с вами.
Елене пришло в
голову, что не удар ли
случился с Николя, и он лечится электричеством; но машина, собственно, была куплена для больной бабушки Николя; когда же та умерла, то Николя машину взял к себе для такого употребления: он угрозами и ласками зазывал в свой кабинет лакеев и горничных и упрашивал их дотронуться до машины.
— Видит бог, нет, батюшка! И ко мне,
случалось, забегали
с кулечками: кто
голову сахару, кто фунтик чаю; да я, бывало, так турну со двора, что насилу ноги уплетут.
В этой же комнате, прислонясь
головой к косяку дверей, идущих в спальню Бегушева, стоял и Прокофий,
с которым решительно
случилась невероятная перемена:
с самой болезни Бегушева он сделался ему вдруг очень услужлив, не спал почти все ночи и все прислушивался, что делается в спальне больного; на жену свою он беспрестанно кричал: «Ну ты, копытами-то своими завозилась!» и сам все ходил на цыпочках.
Бегушев внимательно прислушивался к этому разговору. Ему странным казалось, что Домна Осиповна не прислала ему сказать, что она больна. «И отчего
с ней могла
случиться такая сильная истерика?.. Уж не произошло ли у ней что-нибудь неприятное
с мужем?» — пришло ему в
голову.
Тетке казалось, что и
с нею
случится то же самое, то есть что и она тоже вот так, неизвестно отчего, закроет глаза, протянет лапы, оскалит рот, и все на нее будут смотреть
с ужасом. По-видимому, такие же мысли бродили и в
голове Федора Тимофеича. Никогда раньше старый кот не был так угрюм и мрачен, как теперь.
Домашним хозяйством никто не занимался, и оно шло весьма плохо, даже стол был очень дурен, и по этому обстоятельству
случилось со мной вот какое приключение: один раз за ужином (мы ужинали всегда в большом доме за общим столом) подали ветчину; только что я, отрезав кусок, хотел положить его в рот, как стоявший за моим стулом Евсеич толкнул меня в спину; я обернулся и
с изумлением посмотрел на своего дядьку; он покачал
головой и сделал мне знак глазами, чтобы я не ел ветчины; я положил кусок на тарелку и тут только заметил, что ветчина была тухлая и даже червивая; я поспешно отдал тарелку.
Надежда Федоровна хотела рассказать про Кирилина и про то, как она вчера вечером встретилась на пристани
с молодым, красивым Ачмиановым и как ей пришла в
голову сумасшедшая, смешная мысль отделаться от долга в триста рублей, ей было очень смешно, и она вернулась домой поздно вечером, чувствуя себя бесповоротно падшей и продажной. Она сама не знала, как это
случилось. И ей хотелось теперь поклясться перед Марьей Константиновной, что она непременно отдаст долг, но рыдания и стыд мешали ей говорить.
В ответ на это
с монастырской стены сыпалась картечь и летели чугунные ядра. Не знал страха Гермоген и молча делал свое дело. Но
случилось и ему испугаться. Задрожали у инока руки и ноги, а в глазах пошли красные круги. Выехал как-то под стену монастырскую сам Белоус на своем гнедом иноходце и каким-то узелком над
головой помахивает. Навел на него пушку Гермоген, грянул выстрел — трое убито, а Белоус все своим узелком машет.
С этим великаном пришлось порядочно-таки помучиться. Про белугу рыбаки вообще говорят, что надо только подтянуть ее
голову в уровень
с бортом, а там уж рыба сама вскочит в лодку. Правда, иногда при этом она могучим всплеском хвоста сбивает в воду неосторожного ловца. Но бывают изредка при белужьей ловле и более серьезные моменты, грозящие настоящей опасностью для рыбаков. Так и
случилось с Ваней Андруцаки.
Например,
с Юрой Липиади
случилось, на исходе вторых суток, нечто вроде истерического припадка, когда он начал вдруг ни
с того ни
с сего плакать и хохотать и совсем уже было выпрыгнул за борт, если бы Ваня Андруцаки вовремя не успел ударить его рулевым веслом по
голове.
Он был так умен, что, идя в поле, охотник не брал его на руку, а только отворял чулан, в котором он сидел, — ястреб вылетал и садился на какую-нибудь крышу; охотник, не обращал на него внимания и отправлялся, куда ему надобно; через несколько времени ястреб догонял его и садился ему на
голову или на плечо, если хозяин не подставлял руки; иногда
случалось, что он долго не являлся к охотнику, но, подходя к знакомым березам, мимо которых надо было проходить (если идти в эту сторону), охотник всегда находил, что ястреб сидит на дереве и дожидается его; один раз прямо
с дерева поймал он перепелку, которую собака спугнула нечаянно, потому что тут прежде никогда не бывало перепелок.
Приходилось Сашке иногда играть лезгинку для грузин, которые занимались в окрестностях города виноделием. Для него не было незнакомых плясок. В то время когда один танцор, в папахе и черкеске, воздушно носился между бочками, закидывая за
голову то одну, то другую руку, а его друзья прихлопывали в такт и подкрикивали, Сашка тоже не мог утерпеть и вместе
с ними одушевленно кричал: «Хас! хас! хас! хас!»
Случалось ему также играть молдаванский джок, и итальянскую тарантеллу, и вальс немецким матросам.
Она уже
с скрытой злостью спрашивает его,
случилось ли ему хоть нечаянно «добро о ком-нибудь сказать», и исчезает при входе отца, выдав последнему почти
головой Чацкого, то есть объявив его героем рассказанного перед тем отцу сна.
Рыженькая (Настя) бежала сломя
голову, точно бог знает что
случилось, и махала руками. Прибежали наконец все за пруд, совсем на другой конец сада. Когда дошел сюда и Вельчанинов, то увидел, что Катерина Федосеевна сильно спорила со всеми девицами и особенно
с Надей и
с Марьей Никитишной.
За такие речи, произносимые деланно строгим тоном, но всегда со смеющимися глазами, за внимательное отношение к своим постояльцам ротмистр пользовался среди городской
голи широкой популярностью. Часто
случалось, что бывший клиент ротмистра являлся на двор к нему уже не рваный и угнетенный, а в более или менее приличном виде и
с бодрым лицом.
Если
случалось кому-нибудь обратиться к нему
с вопросом, как найти такой-то переулок или дом, он сначала мерял спрашивающего глазами
с головы до пяток, и если был в духе, то разъяснял более или менее благодушно...