Неточные совпадения
Милон. Вы, господин Скотинин, сами
признаете себя неученым человеком; однако, я думаю,
в этом случае и ваш лоб был бы не крепче ученого.
Пускай рассказ летописца страдает недостатком ярких и осязательных фактов, — это не должно мешать нам
признать, что Микаладзе был первый
в ряду глуповских градоначальников, который установил драгоценнейший из всех административных прецедентов — прецедент кроткого и бесскверного славословия.
Мало того, начались убийства, и на самом городском выгоне поднято было туловище неизвестного человека,
в котором, по фалдочкам, хотя и
признали лейб-кампанца, но ни капитан-исправник, ни прочие члены временного отделения, как ни бились, не могли отыскать отделенной от туловища головы.
Все изменилось с этих пор
в Глупове. Бригадир,
в полном мундире, каждое утро бегал по лавкам и все тащил, все тащил. Даже Аленка начала походя тащить, и вдруг ни с того ни с сего стала требовать, чтоб ее
признавали не за ямщичиху, а за поповскую дочь.
Погасить солнце, провертеть
в земле дыру, через которую можно было бы наблюдать за тем, что делается
в аду, — вот единственные цели, которые истинный прохвост
признает достойными своих усилий.
В другой раз он начал с того, что убеждал обывателей уверовать
в богиню Разума, и кончил тем, что просил
признать непогрешимость папы.
— Впрочем, — нахмурившись сказал Сергей Иванович, не любивший противоречий и
в особенности таких, которые беспрестанно перескакивали с одного на другое и без всякой связи вводили новые доводы, так что нельзя было знать, на что отвечать, — впрочем, не
в том дело. Позволь.
Признаешь ли ты, что образование есть благо для народа?
Она раскаивалась утром
в том, чтó она сказала мужу, и желала только одного, чтоб эти слова были как бы не сказаны. И вот письмо это
признавало слова несказанными и давало ей то, чего она желала. Но теперь это письмо представлялось ей ужаснее всего, что только она могла себе представить.
Когда графиня Нордстон позволила себе намекнуть о том, что она желала чего-то лучшего, то Кити так разгорячилась и так убедительно доказала, что лучше Левина ничего не может быть на свете, что графиня Нордстон должна была
признать это и
в присутствии Кити без улыбки восхищения уже не встречала Левина.
— Но человек может чувствовать себя неспособным иногда подняться на эту высоту, — сказал Степан Аркадьич, чувствуя, что он кривит душою,
признавая религиозную высоту, но вместе с тем не решаясь признаться
в своем свободомыслии перед особой, которая одним словом Поморскому может доставить ему желаемое место.
Вопрос для него состоял
в следующем: «если я не
признаю тех ответов, которые дает христианство на вопросы моей жизни, то какие я
признаю ответы?» И он никак не мог найти во всем арсенале своих убеждений не только каких-нибудь ответов, но ничего похожего на ответ.
Вронский
в первый раз испытывал против Анны чувство досады, почти злобы за ее умышленное непонимание своего положения. Чувство это усиливалось еще тем, что он не мог выразить ей причину своей досады. Если б он сказал ей прямо то, что он думал, то он сказал бы: «
в этом наряде, с известной всем княжной появиться
в театре — значило не только
признать свое положение погибшей женщины, но и бросить вызов свету, т. е. навсегда отречься от него».
Он не мог
признать, что он тогда знал правду, а теперь ошибается, потому что, как только он начинал думать спокойно об этом, всё распадалось вдребезги; не мог и
признать того, что он тогда ошибался, потому что дорожил тогдашним душевным настроением, а
признавая его данью слабости, он бы осквернял те минуты. Он был
в мучительном разладе с самим собою и напрягал все душевные силы, чтобы выйти из него.
В сущности, понимавшие, по мнению Вронского, «как должно» никак не понимали этого, а держали себя вообще, как держат себя благовоспитанные люди относительно всех сложных и неразрешимых вопросов, со всех сторон окружающих жизнь, — держали себя прилично, избегая намеков и неприятных вопросов. Они делали вид, что вполне понимают значение и смысл положения,
признают и даже одобряют его, но считают неуместным и лишним объяснять всё это.
— Но я повторяю: это совершившийся факт. Потом ты имела, скажем, несчастие полюбить не своего мужа. Это несчастие; но это тоже совершившийся факт. И муж твой
признал и простил это. — Он останавливался после каждой фразы, ожидая ее возражения, но она ничего не отвечала. — Это так. Теперь вопрос
в том: можешь ли ты продолжать жить с своим мужем? Желаешь ли ты этого? Желает ли он этого?
Хотя он и должен был
признать, что
в восточной, самой большой части России рента еще нуль, что заработная плата выражается для девяти десятых восьмидесятимиллионного русского населения только пропитанием самих себя и что капитал еще не существует иначе, как
в виде самых первобытных орудий, но он только с этой точки зрения рассматривал всякого рабочего, хотя во многом и не соглашался с экономистами и имел свою новую теорию о заработной плате, которую он и изложил Левину.
— Я не могу вполне с этим согласиться, — отвечал Алексей Александрович. — Мне кажется, что нельзя не
признать того, что самый процесс изучения форм языков особенно благотворно действует на духовное развитие. Кроме того, нельзя отрицать и того, что влияние классических писателей
в высшей степени нравственное, тогда как, к несчастью, с преподаванием естественных наук соединяются те вредные и ложные учения, которые составляют язву нашего времени.
Признав этих лиц за Русских, Кити уже начала
в своём воображении составлять о них прекрасный и трогательный роман.
Но быть гласным, рассуждать о том, сколько золотарей нужно и как трубы провести
в городе, где я не живу; быть присяжным и судить мужика, укравшего ветчину, и шесть часов слушать всякий вздор, который мелют защитники и прокуроры, и как председатель спрашивает у моего старика Алешки-дурачка: «
признаете ли вы, господин подсудимый, факт похищения ветчины?» — «Ась?»
Представьте себе, должен бы я был сказать ему, что у вас хозяйство ведется, как у старика, что вы нашли средство заинтересовывать рабочих
в успехе работы и нашли ту же середину
в усовершенствованиях, которую они
признают, — и вы, не истощая почвы, получите вдвое, втрое против прежнего.
Он не
признавал этого чувства, но
в глубине души ему хотелось, чтоб она пострадала за нарушение его спокойствия и чести.
Он видел, что много тут было легкомысленного и смешного; но он видел и
признавал несомненный, всё разраставшийся энтузиазм, соединивший
в одно все классы общества, которому нельзя было не сочувствовать.
Я долго изучал горскую посадку: ничем нельзя так польстить моему самолюбию, как
признавая мое искусство
в верховой езде на кавказский лад.
Ибо не
признаёт современный суд, что равно чудны стекла, озирающие солнцы и передающие движенья незамеченных насекомых; ибо не
признаёт современный суд, что много нужно глубины душевной, дабы озарить картину, взятую из презренной жизни, и возвести ее
в перл созданья; ибо не
признаёт современный суд, что высокий восторженный смех достоин стать рядом с высоким лирическим движеньем и что целая пропасть между ним и кривляньем балаганного скомороха!
Так хорошо и верно видел он многие вещи, так метко и ловко очерчивал
в немногих словах соседей помещиков, так видел ясно недостатки и ошибки всех, так хорошо знал историю разорившихся бар — и почему, и как, и отчего они разорились, так оригинально и метко умел передавать малейшие их привычки, что они оба были совершенно обворожены его речами и готовы были
признать его за умнейшего человека.
Не
признаёт сего современный суд и все обратит
в упрек и поношенье непризнанному писателю; без разделенья, без ответа, без участья, как бессемейный путник, останется он один посреди дороги.
Что Ноздрев лгун отъявленный, это было известно всем, и вовсе не было
в диковинку слышать от него решительную бессмыслицу; но смертный, право, трудно даже понять, как устроен этот смертный: как бы ни была пошла новость, но лишь бы она была новость, он непременно сообщит ее другому смертному, хотя бы именно для того только, чтобы сказать: «Посмотрите, какую ложь распустили!» — а другой смертный с удовольствием преклонит ухо, хотя после скажет сам: «Да это совершенно пошлая ложь, не стоящая никакого внимания!» — и вслед за тем сей же час отправится искать третьего смертного, чтобы, рассказавши ему, после вместе с ним воскликнуть с благородным негодованием: «Какая пошлая ложь!» И это непременно обойдет весь город, и все смертные, сколько их ни есть, наговорятся непременно досыта и потом
признают, что это не стоит внимания и не достойно, чтобы о нем говорить.
На ее пальце блестело лучистое кольцо Грэя, как на чужом, — своим не могла
признать она
в этот момент, не чувствовала палец свой.
Вот
в чем одном
признавал он свое преступление: только
в том, что не вынес его и сделал явку с повинною.
И вдруг Раскольникову ясно припомнилась вся сцена третьего дня под воротами; он сообразил, что, кроме дворников, там стояло тогда еще несколько человек, стояли и женщины. Он припомнил один голос, предлагавший вести его прямо
в квартал. Лицо говорившего не мог он вспомнить и даже теперь не
признавал, но ему памятно было, что он даже что-то ответил ему тогда, обернулся к нему…
Впрочем, тревожиться много нечего: масса никогда почти не
признает за ними этого права, казнит их и вешает (более или менее) и тем, совершенно справедливо, исполняет консервативное свое назначение, с тем, однако ж, что
в следующих поколениях эта же масса ставит казненных на пьедестал и им поклоняется (более или менее).
Я смутился:
признать бродягу государем был я не
в состоянии: это казалось мне малодушием непростительным.
— Нечего их ни жалеть, ни жаловать! — сказал старичок
в голубой ленте. — Швабрина сказнить не беда; а не худо и господина офицера допросить порядком: зачем изволил пожаловать. Если он тебя государем не
признает, так нечего у тебя и управы искать, а коли
признает, что же он до сегодняшнего дня сидел
в Оренбурге с твоими супостатами? Не прикажешь ли свести его
в приказную да запалить там огоньку: мне сдается, что его милость подослан к нам от оренбургских командиров.
В России, под великим штрафом,
Нам каждого
признать велят
Историком и геогра́фом!
— Э! да ты, я вижу, Аркадий Николаевич, понимаешь любовь, как все новейшие молодые люди: цып, цып, цып, курочка, а как только курочка начинает приближаться, давай бог ноги! Я не таков. Но довольно об этом. Чему помочь нельзя, о том и говорить стыдно. — Он повернулся на бок. — Эге! вон молодец муравей тащит полумертвую муху. Тащи ее, брат, тащи! Не смотри на то, что она упирается, пользуйся тем, что ты,
в качестве животного, имеешь право не
признавать чувства сострадания, не то что наш брат, самоломанный!
— Я вас не понимаю после этого. Вы оскорбляете русский народ. Я не понимаю, как можно не
признавать принсипов, правил!
В силу чего же вы действуете?
— Мы действуем
в силу того, что мы
признаём полезным, — промолвил Базаров. —
В теперешнее время полезнее всего отрицание — мы отрицаем.
— Мой дед землю пахал, — с надменною гордостию отвечал Базаров. — Спросите любого из ваших же мужиков,
в ком из нас —
в вас или во мне — он скорее
признает соотечественника. Вы и говорить-то с ним не умеете.
— Поверите ли, — продолжал он, — что, когда при мне Евгений Васильевич
в первый раз сказал, что не должно
признавать авторитетов, я почувствовал такой восторг… словно прозрел! «Вот, — подумал я, — наконец нашел я человека!» Кстати, Евгений Васильевич, вам непременно надобно сходить к одной здешней даме, которая совершенно
в состоянии понять вас и для которой ваше посещение будет настоящим праздником; вы, я думаю, слыхали о ней?
Но о чем бы ни говорила Марина, ее волевой тон, ее уверенность
в чем-то неуловимом — действует на него оздоровляюще, — это он должен
признать.
Вообще жизнь принимала весьма беспокойный характер, и Клим Самгин готов был
признать, что дядя Хрисанф прав
в своих предчувствиях. Особенно крепко врезались
в память Клима несколько фигур, встреченных им за эту зиму.
В конце концов нужно было
признать, что Макаров был прав, когда сказал об этих людях...
Сказав последние слова с явным удовольствием, Безбедов вздохнул, и лицо его исчезло
в облаке табачного дыма. Самгин тоже курил и молчал, думая, что он, кажется, поторопился
признать в этом человеке что-то симпатичное.
Теперь она говорила вопросительно, явно вызывая на возражения. Он, покуривая, откликался осторожно, междометиями и вопросами; ему казалось, что на этот раз Марина решила исповедовать его, выспросить, выпытать до конца, но он знал, что конец — точка,
в которой все мысли связаны крепким узлом убеждения. Именно эту точку она, кажется, ищет
в нем. Но чувство недоверия к ней давно уже погасило его желание откровенно говорить с нею о себе, да и попытки его рассказать себя он
признал неудачными.
«Поярков», —
признал Клим, входя
в свою улицу. Она встретила его шумом работы, таким же, какой он слышал вчера. Самгин пошел тише, пропуская
в памяти своей жильцов этой улицы, соображая: кто из них может строить баррикаду? Из-за угла вышел студент, племянник акушерки, которая раньше жила
в доме Варвары, а теперь — рядом с ним.
Но он держал их
в резерве,
признавая за ними весьма ценное качество — способность отводить человека далеко
в сторону от действительности, ставить его над нею.
— Я не знаю, какова роль большевиков
в этом акте, но должен
признать, что они — враги, каких… дай бог всякому! По должности я имел удовольствие — говорю без иронии! — удовольствие познакомиться с показаниями некоторых, а кое с кем беседовать лично.
В частности — с Поярковым, — помните?
— Вы — оптимист, — возражал ему большой, толстогубый Тарасов, выдувая
в как ф, грозя пальцем и разглядывая Змиева неподвижным, мутноватым взглядом темных глаз. — Что значит: Россия пробуждается? Ну,
признаем, что у нас завелся еще двуглавый орел
в лице двух социалистических, скажем, партий. Но — это не на земле, а над землей.
Клим хотел бы отвечать на вопросы так же громко и независимо, хотя не так грубо, как отвечает Иноков, но слышал, что говорит он, как человек, склонный
признать себя виноватым
в чем-то.
Он снова заставил себя вспомнить Марину напористой девицей
в желтом джерси и ее глупые слова: «Ношу джерси, потому что терпеть не могу проповедей Толстого». Кутузов называл ее Гуляй-город. И, против желания своего, Самгин должен был
признать, что
в этой женщине есть какая-то приятно угнетающая, теплая тяжесть.