Неточные совпадения
Пять, шесть раз он посетил уголовное отделение окружного суда. До этого он никогда еще не был в суде, и хотя редко бывал в церкви, но зал суда вызвал в нем впечатление отдаленного сходства именно с церковью; стол судей — алтарь, портрет
царя — запрестольный
образ, места присяжных и скамья подсудимых — клироса.
Из притоков Хулуая наибольшего внимания заслуживает Тихий ключ, впадающий с правой стороны. По этому ключу идет тропа на Арзамасовку. Ключ этот вполне оправдывает свое название. В нем всегда
царит тишина, свойственная местам болотистым. Растительность по долине мелкорослая, редкая и состоит главным
образом из белой березы и кустарниковой ольхи. Первые разбросаны по всей долине в одиночку и небольшими группами, вторые образуют частые насаждения по берегам реки.
Таким
образом она будто бы пробила себе путь до пустого пространства, оставленного для проезда
царя, и попала туда как раз в то мгновение, когда промчалась царская карета.
Христос —
Царь Небесный, земной
образ Его мало выражен.
Лишь тот, кто увидел в униженном и раздавленном, в
образе раба, в распятом —
Царя и Бога, тот приобщается к тайне спасения.
Спаситель явился миру в
образе раба, а не
царя, и был раздавлен силами этого мира, и принял смерть по законам этого мира.
Но весь смысл явления Христа миру в том и заключается, чтобы мир свободно узнал Христа, полюбил
Царя в
образе Распятого, увидел божественную мощь в кажущемся бессилии и беспомощности.
Двор был крыт наглухо, и здесь
царила такая чистота, какой не увидишь у православных в избах. Яша молча привязал лошадь к столбу, оправил шубу и пошел на крыльцо. Мыльников уже был в избе. Яша по привычке хотел перекреститься на
образ в переднем углу, но Маремьяна его оговорила...
Я обыкновенно читал с таким горячим сочувствием, воображение мое так живо воспроизводило лица любимых моих героев: Мстиславского, князя Курбского и Палецкого, что я как будто видел и знал их давно; я дорисовывал их
образы, дополнял их жизнь и с увлечением описывал их наружность; я подробно рассказывал, что они делали перед сражением и после сражения, как советовался с ними
царь, как благодарил их за храбрые подвиги, и прочая и прочая.
Я, когда вышел из университета, то много занимался русской историей, и меня всегда и больше всего поражала эпоха междуцарствия: страшная пора — Москва без
царя, неприятель и неприятель всякий, — поляки, украинцы и даже черкесы, — в самом центре государства; Москва приказывает, грозит, молит к Казани, к Вологде, к Новгороду, — отовсюду молчание, и потом вдруг, как бы мгновенно, пробудилось сознание опасности; все разом встало, сплотилось, в год какой-нибудь вышвырнули неприятеля; и покуда, заметьте, шла вся эта неурядица, самым правильным
образом происходил суд, собирались подати, формировались новые рати, и вряд ли это не народная наша черта: мы не любим приказаний; нам не по сердцу чересчур бдительная опека правительства; отпусти нас посвободнее, может быть, мы и сами пойдем по тому же пути, который нам указывают; но если же заставят нас идти, то непременно возопием; оттуда же, мне кажется, происходит и ненависть ко всякого рода воеводам.
— Мне-то, барин, сумнительно, — отвечала Груша, — что, неужели в аду-то кисти и краски есть, которыми
царь Соломон образ-то нарисовал.
Мне очень хотелось подойти послушать, но я не посмела, и мне уж наша Марфуша рассказала, что когда в соборе похоронили
царя Ивана Грозного, который убил своего сына, так Николай угодник на висевшем тут
образе отвернул глаза от гробницы; видела я и гробницу младенца Димитрия, которого убили по приказанию
царя Бориса [Борис — Годунов (около 1551—1605), русский
царь с 1598 года.].
Ходят еще в народе предания о славе, роскоши и жестокости грозного
царя, поются еще кое-где песни про осуждение на смерть царевича, про нашествия татар на Москву и про покорение Сибири Ермаком Тимофеевичем, которого изображения, вероятно, несходные, можно видеть доселе почти во всех избах сибирских; но в этих преданиях, песнях и рассказах — правда мешается с вымыслом, и они дают действительным событиям колеблющиеся очертания, показывая их как будто сквозь туман и дозволяя воображению восстановлять по произволу эти неясные
образы.
Не отгадывая еще цели, с какою
царь отказывался от своих поощрений, он понял, однако, что надобно изменить
образ своей защиты.
Царь долго оставался неподвижен. Потом он медленно подошел к
образам и упал пред ними на колени.
Царь сидел на скамье под
образами, любимцы, исключая Скуратова, которого не было в объезде, стояли у стен, а игумен, низко кланяясь, ставил на стол медовые соты, разное варенье, чаши с молоком и свежие яйца.
Малюта переступил через порог и, переглянувшись с
царем, стал креститься на
образа.
Царь встал и, перекрестившись на
образа, подошел к игумну под благословение.
Оказалось, что Евпраксеюшка беременна уж пятый месяц: что бабушки-повитушки на примете покуда еще нет; что Порфирию Владимирычу хотя и было докладывано, но он ничего не сказал, а только сложил руки ладонями внутрь, пошептал губами и посмотрел на
образ, в знак того, что все от Бога и он,
царь небесный, сам обо всем промыслит, что, наконец, Евпраксеюшка однажды не остереглась, подняла самовар и в ту же минуту почувствовала, что внутри у нее что-то словно оборвалось.
— К вам теперь обращаюсь, домашние, — продолжал Фома, обращаясь к Гавриле и Фалалею, появившемуся у дверей, — любите господ ваших и исполняйте волю их подобострастно и с кротостью. За это возлюбят вас и господа ваши. А вы, полковник, будьте к ним справедливы и сострадательны. Тот же человек —
образ Божий, так сказать, малолетний, врученный вам, как дитя,
царем и отечеством. Велик долг, но велика и заслуга ваша!
Андрей Ефимыч сконфузился и приложился к
образу, а Михаил Аверьяныч вытянул губы и, покачивая головой, помолился шепотом, и опять у него на глазах навернулись слезы. Затем пошли в Кремль и посмотрели там на царь-пушку и царь-колокол и даже пальцами их потрогали, полюбовались видом на Замоскворечье, побывали в храме Спасителя и в Румянцевском музее.
Теперь не время помнить,
Советую порой и забывать.
А впрочем, я злословием притворным
Тогда желал тебя лишь испытать,
Верней узнать твой тайный
образ мыслей;
Но вот — народ приветствует
царя —
Отсутствие мое заметить могут —
Иду за ним.
Старицы обрадовались случаю поболтать с новым человеком, причем Платонида называла
царя «обменным шведом», который не может «воздержать посту», затем говорила, что
образа пишут с шведских персон, и так далее.
Гораздо вероятнее свидетельство Залусского, что «До совершеннолетия
царя Матвеев думал сам управлять государством и, таким
образом, действовал в пользу матери, а еще более в свою собственную» (Устрялов, том I, стр. 263).
Пропотей. Вот — низвергнут
царь, и погибает царство, идо же царствует грех, смерть и смрад! Гудит метелица, гудит распутица. (Гудит. Указывает посохом на Глафиру.) Дьявол во
образе женском рядом с тобой — отгони.
Потом — священная история. Ее Алеша любил больше. Удивительные, огромные и фантастические
образы. Каин, потом история Иосифа,
цари, войны. Как вороны носили хлеб пророку Илии. И картинка была при этом: сидит Илия на камне с большою книгою, а две птицы летят к нему, держа в носах что-то круглое.
— Приношу, прежде всего, извинение за нарушение, так сказать, вашего молитвенного настроения, — начал, расшаркиваясь, галантный Чубиков. — Мы к вам с просьбой. Вы, конечно, уже слышали… Существует подозрение, что ваш братец, некоторым
образом, убит. Божья воля, знаете ли… Смерти не миновать никому, ни
царям, ни пахарям. Не можете ли вы помочь нам каким-либо указанием, разъяснением…
Обязанность соединять мужчин и женщин не доверяется никакой другой небесной главе, Сам Святой Благословенный делает это, ибо Он один умеет делать это надлежащим
образом» — Zohar, I, 85b (I. de Pauly, I, 493) — «Равви Авва говорит: счастлива судьба праведных, души которых окружают святого
Царя прежде своего схождения в этот низший мир.
В вечной же основе тварности самого различия между свободой и необходимостью, имеющего полную реальность для твари, вовсе нет, она трансцендентна свободе-необходимости [Таким
образом, получается соотношение, обратное тому, что мы имеем у Канта: у него свобода существует только для ноумена и ее в мире опыта нет, а всецело
царит необходимость; по нашему же пониманию, свобода существует только там, где есть необходимость, т. е. в тварном самосознании, ее нельзя приписать вечности, как нельзя ей приписать и необходимости.].
Нашлись и такие, что
образ со стены снимали, заверяя, что Доронин попал в полон к трухменцам, продан был в Хиву и там, будучи в приближении у
царя, опоил его сонным зельем, обокрал казначейство и с басурманскими деньгами на Русь вышел…
Долго Приам-Дарданид удивлялся царю-Ахиллесу,
Виду его и величью; казалося, бога он видит.
Царь-Ахиллес удивлялся равно Дарданиду Приаму,
Глядя на
образ почтенный и слушая старцевы речи.
Оба они наслаждались, один на другого взирая.
До христианства
образ Божий открывался в герое или в
царе.
Родись он в те времена, ему жилось бы по-другому: добыл бы он себе больше приволья, простору или погиб бы, ища вольной волюшки, на низовьях Волги, на быстрых стругах Стеньки Разина. И каяться-то после злодейств и мучительств умели тогда не по — нынешнему.
Образ грозного царя-богомольца представился ему, — в келье, перед святым подвижником, поверженного в прах и жалобно взывающего к Божьему милосердию.
Обнаружение этого смысла направлено против тех, которые думают, что общество может бесконечно существовать мирно и спокойно, когда в нем накопились страшные яды, когда в нем
царят зло и неправда, внешне прикрытые благообразными формами, идеализированными
образами прошлого.
К XIX веку Россия оформилась в огромное, необъятное мужицкое царство, закрепощенное, безграмотное, но обладающее своей народной культурой, основанной на вере, с господствующим дворянским классом, ленивым и малокультурным, нередко утерявшим религиозную веру и национальный
образ, с
царем наверху, в отношении к которому сохранилась религиозная вера, с сильной бюрократией и очень тонким и хрупким культурным слоем.
На дворе стояли уже ранние зимние сумерки, в моленной
царил полумрак и свет от лампад перед
образами уже побеждал потухающий свет короткого зимнего дня. Мать Досифея сидела на высоком стуле, со строгим выражением своего, точно отлитого из желтого воска лица и подернутыми дымкой грусти прекрасными глазами.
Один из толпы. То-то начальник: чист перед
царем, как свечка перед
образом Спасителя! Солдатская слеза на него не канет в день Судный.
Или человек —
образ и подобие Абсолютного Божественного Бытия — тогда он свободный дух,
царь и центр космоса; или человек —
образ и подобие данного природного мира — тогда нет человека, а есть лишь одно из преходящих явлений природы.
Таким
образом, братья Строгановы на «конце России» были первообразами тех русских людей, которые спустя целый век при
царе Алексее Михайловиче подпали под влияние московской Немецкой слободы, воспитавшей Великого Петра.
Большинство их таким
образом бесправно и прямо-таки сама жизнь зависит от «
царя тайги» — горного исправника.
Возрим мы в области обширны,
Где тусклый трон стоит рабства.
Градские власти там все мирны,
В
царе зря
образ божества.
Власть царска веру охраняет,
Власть царску вера утверждает;
Союзно общество гнетут;
Одно сковать рассудок тщится,
Другое волю стерть стремится;
На пользу общую, — рекут.
Таким
образом, стрельцов заменили преображенцы и семеновцы, а полицейский суд и расправа от стрелецкого приказа перешли уже преимущественно на «Потешный двор» в Кремле, устроенный
царем Алексеем Михайловичем.
Негодовали и придворные, сгорая от стыда от
образа жизни
царя.
—
Царь Небесный услышит нас, когда мы докончим благословенное начало, но гром Его не замедлит разразиться в противных поступках. Опять повторяю вам: будьте кротки и терпеливы. Видите ли вы в куполе
образ Спасителя со сжатою десницею вместо благословляющей? «Аз-бо, — вещал глас писавшему сию икону, — в сей руце Моей держу Великий Новгород; когда же сия рука Моя распространится, тогда будет и граду сему окончание».
Бог-Творец актом всемогущей и всеведущей своей воли сотворил человека — свой
образ и подобие как существо свободное и обладающее творческой мощью, как призванного
царя творения.
Была чудная тихая ночь. Луна с безоблачнного, усыпанного мириадами звезд неба лила на землю кроткий волшебный свет, таинственно отражавшийся в оконечностях медных крестов на решетке, окружающей старый дуб. Вокруг «проклятого места»
царило ужасное безмолвие. Поднявшийся с протекающей невдалеке реки туман окутывал берег и часть старого парка, примыкающего к нему, создавая между стволами и листвой вековых деревьев какие-то фантастические
образы.
—
Царь небесный услышит нас, когда мы докончим благословенное начало, но гром Его не замедлит разразиться в противных поступках. Опять повторяю вам: будьте кротки и терпеливы. Видите ли вы в куполе
образ Спасителя со сжатой десницей вместо благословляющей? «Аз-бо — вещал глас писавшему сию икону, — в сей руце Моей держу Великий Новгород; когда же сия рука Моя распространится, тогда будет и граду сему окончание».
Только при виде жены, лежавшей без памяти на пороге и загородившей ему собой дорогу, он потерял твердость. Облив слезами ее ледяные руки, повергнулся пред
образом спасителя, молился о ней, поручал ее с младенцем своим милостям и покровительству
царя небесного...
После совещания с племянниками он сам собирался в Москву бить челом батюшке-царю о переводе Ермака воеводою в запермский край и посылке на его место другого воеводы, чтобы таким
образом разлука с племянницей была бы временной.
Причину этого надо было искать не в отсутствии красивой внешности у обеих девушек, так как даже и в то отдаленное от нас время люди были людьми и богатое приданое в глазах многих женихов, державшихся мудрых пословиц «Была бы коза да золотые рога» и «С лица не воду пить», могла украсить всякое физическое безобразие, — дочери же Малюты были далеко не бесприданницы, — а главным
образом в том внутреннем чувстве брезгливости, которое таили все окружающие любимца
царя, Григория Лукьяновича, под наружным к нему уважением и подобострастием, как к «человеку случайному».