Неточные совпадения
Правдин.
Я еще
увижусь с вами. Вы завтре едете поутру?
Стародум(к Правдину). Когда же мы
увидимся? Отдохнув,
я сюда приду.
Стародум(читает). «…
Я теперь только узнал… ведет в Москву свою команду… Он с вами должен встретиться… Сердечно буду рад, если он
увидится с вами… Возьмите труд узнать образ мыслей его». (В сторону.) Конечно. Без того ее не выдам… «Вы найдете… Ваш истинный друг…» Хорошо. Это письмо до тебя принадлежит.
Я сказывал тебе, что молодой человек, похвальных свойств, представлен… Слова мои тебя смущают, друг мой сердечный.
Я это и давеча приметил и теперь вижу. Доверенность твоя ко
мне…
Милон. Как
я рад, мой любезный друг, что нечаянно
увиделся с тобою! Скажи, каким случаем…
И того ради, существенная
видится в том нужда, дабы можно было
мне, яко градоначальнику, издавать для скорости собственного моего умысла законы, хотя бы даже не первого сорта (о сем и помыслить не смею!), но второго или третьего.
— Ах, кстати, — сказал Степан Аркадьич, —
я тебя хотел попросить при случае, когда ты
увидишься с Поморским, сказать ему словечко о том, что
я бы очень желал занять открывающееся место члена комиссии от соединенного агентства кредитно-взаимного баланса южно-железных дорог.
— Ни с кем
мне не может быть так мало неприятно
видеться, как с вами, — сказал Вронский. — Извините
меня. Приятного в жизни
мне нет.
— Она дружна с Варей, и это единственные женщины петербургские, с которыми
мне приятно
видеться, — улыбаясь ответил Вронский. Он улыбался тому, что предвидел тему, на которую обратится разговор, и это было ему приятно.
Это были единственные слова, которые были сказаны искренно. Левин понял, что под этими словами подразумевалось: «ты видишь и знаешь, что
я плох, и, может быть, мы больше не
увидимся». Левин понял это, и слезы брызнули у него из глаз. Он еще раз поцеловал брата, но ничего не мог и не умел сказать ему.
— Постойте, княгиня, надевать перчатку, дайте поцеловать вашу ручку. Ни за что
я так не благодарен возвращению старинных мод, как за целованье рук. — Он поцеловал руку Бетси. — Когда же
увидимся?
— Да где ж
увидимся? Ведь
мне очень, очень нужно поговорить с тобою, — сказал Левин.
— Приезжайте обедать ко
мне, — решительно сказала Анна, как бы рассердившись на себя за свое смущение, но краснея, как всегда, когда выказывала пред новым человеком свое положение. — Обед здесь не хорош, но, по крайней мере, вы
увидитесь с ним. Алексей изо всех полковых товарищей никого так не любит, как вас.
— Да
я не хочу знать! — почти вскрикнула она. — Не хочу. Раскаиваюсь
я в том, что сделала? Нет, нет и нет. И если б опять то же, сначала, то было бы то же. Для нас, для
меня и для вас, важно только одно: любим ли мы друг друга. А других нет соображений. Для чего мы живем здесь врозь и не
видимся? Почему
я не могу ехать?
Я тебя люблю, и
мне всё равно, — сказала она по-русски, с особенным, непонятным ему блеском глаз взглянув на него, — если ты не изменился. Отчего ты не смотришь на
меня?
— Вы
мне не сказали, когда развод. Положим,
я забросила свой чепец через мельницу, но другие поднятые воротники будут вас бить холодом, пока вы не женитесь. И это так просто теперь. Ça se fait. [Это обычно.] Так вы в пятницу едете? Жалко, что мы больше не
увидимся.
— Да нет, посиди! — говорил Левин, удерживая его. — Теперь когда же
увидимся?
Я завтра еду.
Кто ж виноват? зачем она не хочет дать
мне случай
видеться с нею наедине? Любовь, как огонь, — без пищи гаснет. Авось ревность сделает то, чего не могли мои просьбы.
«
Я пишу к тебе в полной уверенности, что мы никогда более не
увидимся.
— Ну, брат Грушницкий, жаль, что промахнулся! — сказал капитан, — теперь твоя очередь, становись! Обними
меня прежде: мы уж не
увидимся! — Они обнялись; капитан едва мог удержаться от смеха. — Не бойся, — прибавил он, хитро взглянув на Грушницкого, — все вздор на свете!.. Натура — дура, судьба — индейка, а жизнь — копейка!
— Постой, постой! — закричал вдруг Максим Максимыч, ухватясь за дверцы коляски, — совсем было забыл… У
меня остались ваши бумаги, Григорий Александрович…
я их таскаю с собой… думал найти вас в Грузии, а вот где Бог дал
свидеться… Что
мне с ними делать?..
— От княгини Лиговской; дочь ее больна — расслабление нервов… Да не в этом дело, а вот что: начальство догадывается, и хотя ничего нельзя доказать положительно, однако
я вам советую быть осторожнее. Княгиня
мне говорила нынче, что она знает, что вы стрелялись за ее дочь. Ей все этот старичок рассказал… как бишь его? Он был свидетелем вашей стычки с Грушницким в ресторации.
Я пришел вас предупредить. Прощайте. Может быть, мы больше не
увидимся, вас ушлют куда-нибудь.
— Послушай, — говорила
мне Вера, —
я не хочу, чтоб ты знакомился с моим мужем, но ты должен непременно понравиться княгине; тебе это легко: ты можешь все, что захочешь. Мы здесь только будем
видеться…
— Ох, не припоминай его, бог с ним! — вскрикнула она, вся побледнев. — Еще третьего дня всю ночь
мне снился окаянный. Вздумала было на ночь загадать на картах после молитвы, да, видно, в наказание-то Бог и наслал его. Такой гадкий
привиделся; а рога-то длиннее бычачьих.
И
я лишен того: для вас
Тащусь повсюду наудачу;
Мне дорог день,
мне дорог час:
А
я в напрасной скуке трачу
Судьбой отсчитанные дни.
И так уж тягостны они.
Я знаю: век уж мой измерен;
Но чтоб продлилась жизнь моя,
Я утром должен быть уверен,
Что с вами днем
увижусь я…
— Особенно после ужина… Но если бы вы знали, как
мне жалко (
я хотел сказать грустно, но не посмел), что вы скоро уедете и мы больше не
увидимся.
— Милочка, — говорил
я, лаская ее и целуя в морду, — мы нынче едем; прощай! никогда больше не
увидимся.
— А если пан хочет
видеться, то завтра нужно рано, так чтобы еще и солнце не всходило. Часовые соглашаются, и один левентарь [Левентарь — начальник охраны.] обещался. Только пусть им не будет на том свете счастья! Ой, вей мир! Что это за корыстный народ! И между нами таких нет: пятьдесят червонцев
я дал каждому, а левентарю…
—
Я, Софья Семеновна, может, в Америку уеду, — сказал Свидригайлов, — и так как мы
видимся с вами, вероятно, в последний раз, то
я пришел кой-какие распоряжения сделать.
Ведь вам уже двадцатый год был тогда, как последний-то раз мы
виделись: характер-то ваш
я уже понял.
— Не знаю, право, как вам сказать.
Видеться один раз
я бы очень желал.
— Ничего-с, ничего-с… — почти радостно подхватил Порфирий. —
Я и сам-то-с… Ядовитый характер у
меня, каюсь, каюсь! Да вот мы увидимся-с. Если бог приведет, так и очень и очень увидимся-с!..
— Ах, что ты, Дуня! Не сердись, пожалуйста, Родя… Зачем ты, Дуня! — заговорила в смущении Пульхерия Александровна, — это
я, вправду, ехала сюда, всю дорогу мечтала, в вагоне: как мы
увидимся, как мы обо всем сообщим друг другу… и так была счастлива, что и дороги не видала! Да что
я!
Я и теперь счастлива… Напрасно ты, Дуня!
Я уж тем только счастлива, что тебя вижу, Родя…
— Да чего ты так… Что встревожился? Познакомиться с тобой пожелал; сам пожелал, потому что много мы с ним о тебе переговорили… Иначе от кого ж бы
я про тебя столько узнал? Славный, брат, он малый, чудеснейший… в своем роде, разумеется. Теперь приятели; чуть не ежедневно
видимся. Ведь
я в эту часть переехал. Ты не знаешь еще? Только что переехал. У Лавизы с ним раза два побывали. Лавизу-то помнишь, Лавизу Ивановну?
Катерина. Если
я с ним хоть раз
увижусь,
я убегу из дому,
я уж не пойду домой ни за что на свете.
Борис. Нельзя
мне, Катя. Не по своей
я воле еду: дядя посылает, уж и лошади готовы;
я только отпросился у дяди на минуточку, хотел хоть с местом-то тем проститься, где мы с тобой
виделись.
Катерина. Вот какую: чтобы не смела
я без тебя ни под каким видом ни говорить ни с кем чужим, ни
видеться, чтобы и думать
я не смела ни о ком, кроме тебя.
Кнуров. Что тут ценить! Пустое дело! Триста рублей это стоит. (Достает из бумажника деньги и отдает Огудаловой.) До свиданья!
Я пойду еще побродить…
Я нынче на хороший обед рассчитываю. За обедом
увидимся. (Идет к двери.)
С Иваном Кузмичем
виделся я только, когда того требовала служба.
Мы расстались дружески. Пугачев, увидя в толпе Акулину Памфиловну, погрозил пальцем и мигнул значительно; потом сел в кибитку, велел ехать в Берду, и когда лошади тронулись, то он еще раз высунулся из кибитки и закричал
мне: «Прощай, ваше благородие! Авось
увидимся когда-нибудь». — Мы точно с ним
увиделись, но в каких обстоятельствах!..
Савельич поглядел на
меня с глубокой горестью и пошел за моим долгом.
Мне было жаль бедного старика; но
я хотел вырваться на волю и доказать, что уж
я не ребенок. Деньги были доставлены Зурину. Савельич поспешил вывезти
меня из проклятого трактира. Он явился с известием, что лошади готовы. С неспокойной совестию и с безмолвным раскаянием выехал
я из Симбирска, не простясь с моим учителем и не думая с ним уже когда-нибудь
увидеться.
«Стой! стой!» — раздался голос, слишком
мне знакомый, — и
я увидел Савельича, бежавшего нам навстречу. Пугачев велел остановиться. «Батюшка, Петр Андреич! — кричал дядька. — Не покинь
меня на старости лет посреди этих мошен…» — «А, старый хрыч! — сказал ему Пугачев. — Опять бог дал
свидеться. Ну, садись на облучок».
Я спешил в дом священника
увидеться с Марьей Ивановной.
— Поздно рассуждать, — отвечал
я старику. —
Я должен ехать,
я не могу не ехать. Не тужи, Савельич: бог милостив; авось
увидимся! Смотри же, не совестись и не скупись. Покупай, что тебе будет нужно, хоть втридорога. Деньги эти
я тебе дарю. Если через три дня
я не ворочусь…
С А. И. Швабриным, разумеется,
виделся я каждый день; но час от часу беседа его становилась для
меня менее приятною.
Через несколько часов должен
я был
увидеться с той, которую почитал уже для
меня потерянною.
Не знаю. А
меня так разбирает дрожь,
И при одной
я мысли трушу,
Что Павел Афанасьич раз
Когда-нибудь поймает нас,
Разгонит, проклянёт!.. Да что? открыть ли душу?
Я в Софье Павловне не вижу ничего
Завидного. Дай бог ей век прожить богато,
Любила Чацкого когда-то,
Меня разлюбит, как его.
Мой ангельчик, желал бы вполовину
К ней то же чувствовать, что чувствую к тебе;
Да нет, как ни твержу себе,
Готовлюсь нежным быть, а
свижусь — и простыну.
—
Я убеждена, что мы не в последний раз
видимся, — произнесла Анна Сергеевна с невольным движением.
— Спасибо, — усиленно заговорил он, —
я этого не ожидал. Это доброе дело. Вот мы еще раз и
увиделись, как вы обещали.
—
Я, должно быть, с ним
увижусь, — возразил Базаров, в котором всякого рода «объяснения» и «изъявления» постоянно возбуждали нетерпеливое чувство, — в противном случае, прошу вас поклониться ему от
меня и принять выражение моего сожаления.
Я сейчас
виделся с ним; он, по обыкновению своему, вероятно вам известному, вскочил очень рано и побежал по окрестностям.
«Прощай, конечно, мы никогда больше не
увидимся.
Я не такая подлая, как тебе расскажут,
я очень несчастная. Думаю, что и ты тоже» — какие-то слова густо зачеркнуты — «такой же. Если только можешь, брось все это. Нельзя всю жизнь прятаться, видишь. Брось, откажись,
я говорю потому, что люблю, жалею тебя».