Неточные совпадения
— Положим, княгиня, что это не поверхностное, — сказал он, — но внутреннее. Но не в
том дело — и он опять обратился к генералу, с которым говорил серьезно, — не забудьте, что скачут военные, которые избрали эту деятельность, и согласитесь, что всякое призвание имеет свою оборотную сторону медали. Это прямо входит в обязанности военного. Безобразный спорт кулачного боя или
испанских тореадоров есть признак варварства. Но специализованный спорт есть признак развития.
Изредка доходили до слуха его какие-то, казалось, женские восклицания: «Врешь, пьяница! я никогда не позволяла ему такого грубиянства!» — или: «Ты не дерись, невежа, а ступай в часть, там я тебе докажу!..» Словом,
те слова, которые вдруг обдадут, как варом, какого-нибудь замечтавшегося двадцатилетнего юношу, когда, возвращаясь из театра, несет он в голове
испанскую улицу, ночь, чудный женский образ с гитарой и кудрями.
«Ужели, — думает Евгений, —
Ужель она? Но точно… Нет…
Как! из глуши степных селений…»
И неотвязчивый лорнет
Он обращает поминутно
На
ту, чей вид напомнил смутно
Ему забытые черты.
«Скажи мне, князь, не знаешь ты,
Кто там в малиновом берете
С послом
испанским говорит?»
Князь на Онегина глядит.
«Ага! давно ж ты не был в свете.
Постой, тебя представлю я». —
«Да кто ж она?» — «Жена моя».
Он какой-то артист: все рисует, пишет, фантазирует на фортепиано (и очень мило), бредит искусством, но, кажется, как и мы, грешные, ничего не делает и чуть ли не всю жизнь проводит в
том, что «поклоняется красоте», как он говорит: просто влюбчив по-нашему, как, помнишь, Дашенька Семечкина, которая была однажды заочно влюблена в
испанского принца, увидевши портрет его в немецком календаре, и не пропускала никого, даже настройщика Киша.
Мы стали горько жаловаться на жар, на духоту, на пустоту на улицах, на
то, что никто, кроме
испанского, другого языка не разумеет и что мы никак не можем найти отели.
Прочие доллары,
то есть
испанские же, но не Карла IV, а Фердинанда и других, и мексиканские тоже, ходят по 80-ти центов.
Улеглись ли партии? сумел ли он поддержать порядок, который восстановил? тихо ли там? — вот вопросы, которые шевелились в голове при воспоминании о Франции. «В Париж бы! — говорил я со вздохом, — пожить бы там, в этом омуте новостей, искусств, мод, политики, ума и глупостей, безобразия и красоты, глубокомыслия и пошлостей, — пожить бы эпикурейцем, насмешливым наблюдателем всех этих проказ!» «А вот Испания с своей цветущей Андалузией, — уныло думал я, глядя в
ту сторону, где дед указал быть
испанскому берегу.
Француженка, в виде украшения, прибавила к этим практическим сведениям, что в Маниле всего человек шесть французов да очень мало американских и английских негоциантов, а
то все испанцы; что они все спят да едят; что сама она католичка, но терпит и другие религии, даже лютеранскую, и что хотела бы очень побывать в
испанских монастырях, но туда женщин не пускают, — и при этом вздохнула из глубины души.
Несмотря на отдаленность, здешнее вино, и с процессом подделки под
испанские вина, все-таки обходится англичанам дешевле
тех.
— Очень плохо, — сказал Авдиев. — Ласточка, ласточка, а затем… господин в поношенном
испанском плаще, с слегка оплывшими глазами и крашеными усами. Знаете что, — никогда не пейте, и главное — не начинайте. Ни из удальства, ни для
того, чтобы быть ласточкой. Запомните вы этот мой совет, когда станете студентом?
— Огурец сам скажет, когда его солить пора; ежели он перестал землей и всякими чужими запахами пахнуть, тут вы его и берите. Квас нужно обидеть, чтобы ядрен был, разъярился; квас сладкого не любит, так вы его изюмцем заправьте, а
то сахару бросьте, золотник на ведро. Варенцы делают разно: есть дунайский вкус и гишпанский [Гишпанский — т. е.
испанский (искаж.).], а
то еще — кавказский…
Калинович между
тем при виде целой стаи красивых и прелестных женщин замер в душе, взглянув на кривой стан жены, но совладел, конечно, с собой и начал кланяться знакомым.
Испанский гранд пожал у него руку, сенаторша Рыдвинова, смотревшая, прищурившись, в лорнет, еще издали кивала ему головой. Белокурый поручик Шамовский, очень искательный молодой человек, подошел к нему и, раскланявшись, очень желал с ним заговорить.
И вот вам совет: не начинайте с
испанской школы, а
то увидите Мурильо [Мурильо Бартоломе Эстебан (1618—1682) — выдающийся
испанский художник.], и он убьет у вас все остальное, так что вы смотреть не захотите, потому что Рафаэль тут очень слаб…
По вечерам с молодежью беседуем до рассвета, и у нас чуть не афинские вечера, но единственно по тонкости и изяществу; всё благородное: много музыки,
испанские мотивы, мечты всечеловеческого обновления, идея вечной красоты, Сикстинская Мадонна, свет с прорезами
тьмы, но и в солнце пятна!
То ли дело, если бы вы взяли какую-нибудь коротенькую, но занимательную средневековую придворную историйку, из
испанской истории, или, лучше сказать, один анекдот, и наполнили бы его еще анекдотами и острыми словечками от себя.
—
То есть они ведь вовсе в тебе не так нуждаются. Напротив, это чтобы тебя обласкать и
тем подлизаться к Варваре Петровне. Но, уж само собою, ты не посмеешь отказаться читать. Да и самому-то, я думаю, хочется, — ухмыльнулся он, — у вас у всех, у старичья, адская амбиция. Но послушай, однако, надо, чтобы не так скучно. У тебя там что,
испанская история, что ли? Ты мне дня за три дай просмотреть, а
то ведь усыпишь, пожалуй.
— «Ну, кричит, скорей пересчитывай!» Я им и называю, что ведь названия, мол, даются всё больше по породам, что какой прилично: борзые почаще все «Милорды», а
то из наших простых, которые красивей, «Барбосы» есть, из аглицких «Фани», из курляндских «Шарлотки», французских называют и «Жужу» и «Бижу»;
испанские «Карло», или «Катанья», или еще как-нибудь; немецкие «Шпиц»…
В-15-х, конгресс выразил свое удовольствие по поводу принятия
испанским сенатом (16 июля) законопроекта, разрешающего правительству ходатайствовать об утверждении договоров, составленных с помощью третейского суда для разрешения всех спорных вопросов, исключая
тех, которые касаются независимости или внутреннего управления государств.
— Помилуйте, зачем же пивом! — любезно улыбаясь, отвечал парикмахер, — а только возьмите
то, что если постричь сколько-нибудь и притом же так как у вас на голове уже солидность обозначается,
то никак не хватает на
испанскую прическу.
Стоявший у двери мальчик-ученик смешливо фыркнул. Хозяин строго посмотрел на него. По-испански стричь ему не приходилось, и он не знал, что это за прическа
испанская, и есть ли такая прическа. Но если господин требует,
то, надо полагать, он знает, чего хочет. Молодой парикмахер не пожелал обнаружить своего невежества. Он почтительно сказал...
На вздохи, на записочки, на стишки вы ее тотчас приманите; а если ко всему этому намекнете на шелковую лестницу, на
испанские серенады и на всякий этот вздор,
то вы можете сделать с ней все, что угодно.
Он владел пятью языками, в
том числе
испанским, и переводил пьесы без словаря.
Получив в обладание миллионы, Домна Осиповна начала курить вместо папирос пахитосы; сделала это она, припомнив слова Бегушева, который как-то сказал, что если женщины непременно хотят курить, так курили бы, по крайней мере,
испанские пахитосы, а не этот тошнотворный maryland doux! [сладкий мерилендский табак! (франц.).]. Домна Осиповна вообще очень часто припоминала замечания Бегушева; а еще более
того употребляла его мысли и фразы в разговорах.
Я должен вам признаться, милые слушатели, что Борис Петрович — боялся смерти!.. чувство, равно свойственное человеку и собаке, вообще всем животным… но дело в
том, что смерть Борису Петровичу казалась ужаснее, чем она кажется другим животным, ибо в эти минуты тревожная душа его, обнимая все минувшее, была подобна преступнику, осужденному
испанской инквизицией упасть в колючие объятия мадоны долорозы (madona dolorosa), этого искаженного, богохульного, страшного изображения святейшей святыни…
Наш романтик скорей сойдет с ума (что, впрочем, очень редко бывает), а плеваться не станет, если другой карьеры у него в виду не имеется, и в толчки его никогда не выгонят, а разве свезут в сумасшедший дом в виде «
испанского короля», да и
то если уж он очень с ума сойдет.
Храпон же и отвечал за
то, если сделает неудачный выбор, — но он с первого же раза выбрал для этой роли удивительно способного и умного медведя, которому было дано необыкновенное имя: медведей в России вообще зовут «мишками», а этот носил
испанскую кличку «Сганарель».
Тебе, царевич, суждена
Блистательнее доля. Ты стоишь
Близ своего отца, чтоб у него
Державою учиться управлять,
Как
те князья, которые отвсюду
Съезжалися в
испанский стан, учиться
У Спинолы, у пармского вождя,
Как управлять осадою.
Удивляет меня чрезвычайно медленность депутатов. Какие бы причины могли их остановить? Неужели Франция? Да, это самая неблагоприятствующая держава. Ходил справляться на почту, не прибыли ли
испанские депутаты. Но почтмейстер чрезвычайно глуп, ничего не знает: нет, говорит, здесь нет никаких
испанских депутатов, а письма если угодно написать,
то мы примем по установленному курсу. Черт возьми! что письмо? Письмо вздор. Письма пишут аптекари…
Когда она услышала, что перед нею
испанский король,
то всплеснула руками и чуть не умерла от страха.
Глуховцев. Ну, ты женщина,
то есть девочка, если принять в расчет твои года, — ну а я? Меня Онуфрий называет
испанским ослом, а вот как начали мы вместе с ним соображать, так оказалось, что и он такой же осел. Ты знаешь, уже третью ночь мы с ним не спим и все обсуждаем этот инцидент.
Между
тем как он с любопытством все рассматривал, отворилась боковая дверь, прежде им не замеченная, и вошло множество маленьких людей, ростом не более как с пол-аршина, в нарядных разноцветных платьях. Вид их был важен: иные по одеянию казались военными, другие — гражданскими чиновниками. На всех были круглые с перьями шляпы наподобие
испанских. Они не замечали Алеши, прохаживались чинно по комнатам и громко между собою говорили, но он не мог понять, что они говорили.
Командир тагалов и начальник отряда, полковник de Palanca, необыкновенно изящный, худощавый, маленького роста человек, щегольски одетый в свою яркую военную форму, отличался, напротив, любезностью и сообщительностью, и когда Ашанин был ему представлен, он приветливо обошелся с ним, закидав его вопросами о России, свидетельствующими и о любезности
испанского полковника, и в
то же время о большом его невежестве по части географии и по части знания России.
— Но, впрочем, — продолжала она, — я поспешу успокоить вас хоть
тем способом, к которому прибег один известный
испанский же проповедник, когда слишком растрогал своих слушателей.
—
То есть она жива, но умерла. Это прекрасно. Но кто же видел вашего
Испанского Дворянина?
— Вы отгадали: актеры объявили, что они сыграют здесь «
Испанского Дворянина». Мать Спиридонова, желая развлечь и позабавить сына, взяла ложу и повезла его в театр. И вот в
то время, когда дон Цезарь де Базан в отчаянной беде воскликнул: «Пусть гибнет все, кроме моек чести и счастья женщины!» и театр зарыдал и захлопал плохому актеру, который, однако, мог быть прекрасен, мать Спиридонова тоже заплакала, и сын…
Я убедился, что и эту силу
испанского дворянства создала тоже женщина,
то есть высокий, высокий идеал женщины, при котором все низшие комбинации бессильны ни восторгать, ни огорчать.
А за этим шестое: я разубедился, чтобы могли заставить серьезно относиться к себе женщин моралисты и эмансипаторы; нет, это опять-таки
те же
испанские дворяне сделают.
В Спиридонове пробуждался
Испанский Дворянин, и он оба свои назначения уступал другим, а сам кутил да гулял и догулялся до
того, что остались у него рыжий плащ, гитара да трубка с чубуком.
— Да, да, ты верно его определяешь; но эти господа
испанские дворяне самый опасный народ: у них есть дырявые плащи, в которых им все нипочем — ни холод, ни голод. А ты с ним, я знаю, непременно столкнешься,
тем более, что он влюблен в Ларису.
Испанским Дворянином, Горацием, благословляющим за
то и за другое, или… холодно пренебрежет ею и бросит ее без внимания?
— А чтобы перейти от чудесного к
тому, что веселей и более способно всех занять, рассудим вашу Лету, — молвила Водопьянову Бодростина, и затем, относясь ко всей компании, сказала: — Господа! какое ваше мнение: по-моему, этот
Испанский Дворянин — буфон и забулдыга старого университетского закала, когда думали, что хороший человек непременно должен быть и хороший пьяница; а его Лета просто дура, и притом еще неестественная дура. Ваше мнение, Подозеров, первое желаю знать?
Лицо у него крупное и почти квадратное; слегка оливковый цвет и густая синева на бритых местах, такие же смуглые, но очень тонкие и красивые руки свидетельствуют о его
испанской крови, — до
того, как посвятить себя Богу, кардинал X. был
испанским грандом и герцогом.
Через несколько дней с меня моя мадридская"прострация"окончательно слетела. Я вошел в норму правильной гигиенической жизни с огромными прогулками и с умеренной умственной работой. От политики я еще не мог отстать и получал несколько газет, в
том числе и две
испанских; но как газетный сотрудник я мог себе дать отдых, привести в порядок мои заметки, из которых позднее сделал несколько этюдов, вернулся и к беллетристике.
И мы с Наке, взявши себе в учителя
испанского языка молодого студента, ходили с ним всюду, вплоть до самых простонародных кафе, куда ходят агвадоры,
то есть носильщики воды — очень популярный тогда класс рабочих, так как водоснабжение Мадрида было еще в первобытном виде и на дом воду доставляли поденщики, носившие ее в небольших бочках, которые они носили на одном плече.
Роман"На суд"стоит совсем особо, и я им сам не был доволен, писал его урывками, и моя
испанская кампания была главная виновница в
том, что эта вещь не получила должной цельности.
Моим первым разочарованием было
то, что музыка вместо чего-нибудь чисто
испанского стала играть попурри из оффенбаховских опереток, так же, как и на торжестве обнародования.
Уже по дороге с вокзала до дома, где жила синьора Ортис, я сразу увидал, что Мадрид — совсем не типичный
испанский город, хотя и достаточно старый. Вероятно, он теперь получил еще более"общеевропейскую"физиономию — нечто вроде большого французского города, без
той печати, какая лежит на таких городах, как Венеция, Флоренция, Рим, а в Испании — андалузские города. И это впечатление так и осталось за все время нашего житья.
Еще в июне, и даже во второй половине его, никто и не думал о
том, что война была уже на носу. Даже и пресловутый инцидент
испанского наследства еще не беспокоил ни немецкую, ни французскую прессу. Настроение Берлина было тогда совсем не воинственное, а скорее либерально-оппозиционное в противобисмарковом духе. Это замечалось во всем и в
тех разговорах, какие мне приводилось иметь с берлинцами разного сорта.
Она знала и
то, что еще год назад, перед
тем как начали отниматься ноги у Елены Никифоровны, мать безобразно притиралась, завивала волосы на лбу, пела фистулой, восторгалась оперными итальянцами, накупала их портретов у Дациаро и писала им записки; а у заезжего
испанского скрипача поцеловала руку, когда
тот в Благородном собрании сходил с эстрады.
Черные глаза, большие, маслянистые, совсем
испанский овал лица, смуглого, но с нежным румянцем, яркие губы, белые атласные плечи, золотые стрелы в густой косе; огненное платье с корсажем, обшитым черными кружевами, выступало перед ним на фоне боковой двери в
ту комнату, где приготовлен был рояль для тапера.