Неточные совпадения
— Тосю я уважаю.
Единственную. Она в Ростове-на-Дону. Недавно от нее посланец был с запиской, написала, чтоб я выдал ему деньжата ее, 130 рублей. Я дал 300. У меня много их,
денег. А посланец эдакий… топор. Сушеная рыба. Ночевал у меня. Он и раньше бывал у Тоси. Какой-то Тырков, Толчков…
Получив
деньги, он вытянул ногу резким жестом, сунул их в карман измятых брюк, застегнул
единственную пуговицу серого пиджака, вытертого на локтях.
В том-то и «идея» моя, в том-то и сила ее, что
деньги — это
единственный путь, который приводит на первое место даже ничтожество.
Петр Александрович Миусов, человек насчет
денег и буржуазной честности весьма щекотливый, раз, впоследствии, приглядевшись к Алексею, произнес о нем следующий афоризм: «Вот, может быть,
единственный человек в мире, которого оставьте вы вдруг одного и без
денег на площади незнакомого в миллион жителей города, и он ни за что не погибнет и не умрет с голоду и холоду, потому что его мигом накормят, мигом пристроят, а если не пристроят, то он сам мигом пристроится, и это не будет стоить ему никаких усилий и никакого унижения, а пристроившему никакой тягости, а, может быть, напротив, почтут за удовольствие».
И он опять кивнул на пачки. Он двинулся было встать кликнуть в дверь Марью Кондратьевну, чтобы та сделала и принесла лимонаду, но, отыскивая чем бы накрыть
деньги, чтобы та не увидела их, вынул было сперва платок, но так как тот опять оказался совсем засморканным, то взял со стола ту
единственную лежавшую на нем толстую желтую книгу, которую заметил, войдя, Иван, и придавил ею
деньги. Название книги было: «Святого отца нашего Исаака Сирина слова». Иван Федорович успел машинально прочесть заглавие.
Аксинье поручили надзор за тирольской коровой, купленной в Москве за большие
деньги, но, к сожалению, лишенной всякой способности воспроизведения и потому со времени приобретения не дававшей молока; ей же на руки отдали хохлатого дымчатого селезня,
единственную «господскую» птицу; детям, по причине малолетства, не определили никаких должностей, что, впрочем, нисколько не помешало им совершенно облениться.
Единственные выезды, которые допускались до визитов, — это в модные магазины. В магазине Майкова, в гостином дворе, закупались материи, в магазине Сихлер заказывались платья, уборы, шляпки. Ввиду матримониальных целей, ради которых делался переезд в Москву,
денег на наряды для сестры не жалели.
Младший брат, Алексей Федорович, во время нахождения брата в тюремной больнице тоже —
единственный раз — вздумал поростовщичать, дал под вексель знакомому «члену-любителю» Московского бегового общества
денег, взял в обеспечение его беговую конюшню.
В числе ее друзей, которым было поручено залучить Гонецкого, оказались и его друзья. Они уверили «Верочку», что он
единственный наследник старого польского магната-миллионера, что он теперь его засыплет
деньгами.
И всегда платил за них наличные
деньги, и никогда торговцы с него,
единственного, может быть, не запрашивали лишнего.
Розанов дал Паше
денег и послал ее за Помадой. Это был
единственный человек, на которого Розанов мог положиться и которому не больно было поверить свое горе.
Берточка осталась
единственной наследницей. Она обратила очень удачно в
деньги уютный дом и также и землю где-то на окраине города, вышла, как и предполагалось, очень счастливо замуж и до сих пор убеждена, что ее отец вел крупное коммерческое дело по экспорту пшеницы через Одессу и Новороссийск в Малую Азию.
После отца у него осталась довольно большая библиотека, — мать тоже не жалела и давала ему
денег на книги, так что чтение сделалось
единственным его занятием и развлечением; но сердце и молодая кровь не могут же оставаться вечно в покое: за старухой матерью ходила молодая горничная Аннушка, красавица из себя.
В его помыслах, желаниях окончательно стушевался всякий проблеск поэзии, которая прежде все-таки выражалась у него в стремлении к науке, в мечтах о литераторстве, в симпатии к добродушному Петру Михайлычу и, наконец, в любви к милой, энергичной Настеньке; но теперь все это прошло, и впереди стоял один только каменный, бессердечный город с
единственной своей житейской аксиомой, что
деньги для человека — все!
Под ее влиянием я покинул тебя, мое
единственное сокровище, хоть, видит бог, что сотни людей, из которых ты могла бы найти доброго и нежного мужа, — сотни их не в состоянии тебя любить так, как я люблю; но, обрекая себя на этот подвиг, я не вынес его: разбитый теперь в Петербурге во всех моих надеждах, полуумирающий от болезни, в нравственном состоянии, близком к отчаянию, и, наконец, без
денег, я пишу к тебе эти строчки, чтоб ты подарила и возвратила мне снова любовь твою.
Историю происхождения этого псевдонима я слышал от И.А. Вашкова, многолетнего фактического редактора «Развлечения» при Ф.Б. Миллере и его наследниках и главного, а иногда и
единственного сотрудника этого журнала, наполнявшего за отсутствием материала —
денег не было — весь журнал: и рассказ, и мелочи, и стихи, и куплеты, и злободневный фельетон.
Предав с столь великим почетом тело своего патрона земле, молодой управляющий снова явился к начальнику губернии и доложил тому, что
единственная дочь Петра Григорьича, Катерина Петровна Ченцова, будучи удручена горем и поэтому не могшая сама приехать на похороны, поручила ему почтительнейше просить его превосходительство, чтобы все
деньги и бумаги ее покойного родителя он приказал распечатать и дозволил бы полиции, совместно с ним, управляющим, отправить их по почте к госпоже его.
Далее, Ченцов
единственное небольшое именьице свое, оставшееся у него непромотанным, умолял дядю продать или взять за себя, но только выслать ему — и выслать как можно скорее —
денег, потому что он, выздоровев, все-таки предполагал непременно уехать на Кавказ, где
деньги ему будут нужны на экипировку.
Кому в самом деле придет в голову то, что всё то, что с такой уверенностью и торжественностью повторяется из века в век всеми этими архидиаконами, епископами, архиепископами, святейшими синодами и папами, что всё это есть гнусная ложь и клевета, взводимая ими на Христа для обеспечения
денег, которые им нужны для сладкой жизни на шеях других людей, — ложь и клевета до такой степени очевидная, особенно теперь, что
единственная возможность продолжать эту ложь состоит в том, чтобы запугивать людей своей уверенностью, своей бессовестностью.
— Тебе ничего не остается, как только кончить твой роман. Получишь
деньги и тогда даже мне можешь оказать протекцию по части костюма!.. Мысль!..
Единственный выход… Одна нужда искусством двигала от века и побуждала человека на бремя тяжкое труда, как сказал Вильям Шекспир.
Подпоручик Иванов вышел в отставку и с Кавказа, где квартировал его полк, приехал в один из городов средней России. Еще будучи юнкером, он получал от своей
единственной родственницы, старушки тетки, жившей в этом городе, небольшие суммы
денег и теперь, бросив службу «по служебным недоразумениям», приехал к тетке, чтобы пока, до новой должности, пережить трудное время. Дорогой Иванов скромно мечтал о какой-нибудь должности на железной дороге или в конторе, о чистенькой комнатке, о женитьбе.
А ночлежный хозяин все требовал за квартиру, угрожая вытолкать его. Кто-то из ночлежников посоветовал ему продать довольно поношенный полушубок,
единственное его достояние, уверяя, что найдется работа, будут
деньги, а полушубков в Москве сколько хошь.
Доктора эти, которые цинически раздевали и ощупывали ее везде, за что я должен был их благодарить и платить им
деньги, — доктора эти милые нашли, что она не должна кормить, и она на первое время лишена была того
единственного средства, которое могло избавить ее от кокетства.
Но с отменою крепостного права, этого
единственного источника благосостояния для многих дворян, она не стала получать от своих высокоблагородных знакомых ни капиталов, ни процентов, а между тем в этих розданных ею
деньгах заключалось почти все ее состояние, так что Аделаида Ивановна вынужденною нашлась на безукоризненно правильном французском языке и в самых мягких выражениях напомнить своим должникам об уплате ей хотя частички; но ни от кого из них она и ответа даже не получила.
Возвратясь же из Сибири и сделавшись обладателем пяти миллионов, Олухов, несмотря на ничтожность своего характера, уверовал, однако, в одно: что когда у него
денег много, так он может командовать людьми как хочет! Первоначальное и главное его намерение было заставить Домну Осиповну бросить Бегушева, которого Олухов начал считать
единственным разрушителем его семейного счастья.
— Извини, но я не могу дома сидеть, — сказал Лаевский, чувствуя большое облегчение от света и присутствия Самойленка. — Ты, Александр Давидыч, мой
единственный, мой лучший друг… Вся надежда на тебя. Хочешь не хочешь, бога ради выручай. Во что бы то ни стало я должен уехать отсюда. Дай мне
денег взаймы!
Прошло еще немного времени, и я получил такое письмо: «Я бесчеловечно обманута. Не могу дольше жить. Распорядитесь моими
деньгами, как это найдете нужным. Я любила вас, как отца и
единственного моего друга. Простите».
Новый мой батенька поощряли меня прилежнее наблюдать за хозяйством и извлекать больше доходов; а новая моя маменька настаивали, чтобы я не копил
денег и, не жалея их, доставлял бы удовольствия, каких пожелает жена моя,"яко в целом мире
единственный друг мой".
— Несчастный я человек, Миша… И нет меня несчастнее во всем Загорье! Все меня считают за богатого:
единственный злобинский наследник, женился на миллионщице, а я должен просить
денег у халуя. Камень на шею да в воду — вот какая моя жизнь, Миша!
Положение Савелия оказалось сквернее самого скверного: и
единственного наследника злобинских миллионов нельзя было обижать, и Тарас Ермилыч мог все узнать, и
денег было достать трудно. Долго молчал Савелий, переминаясь с ноги на ногу, пока не заметил...
Это сочувствие и горестное изумление Мишки Савелий объяснил страхом за выданные Поликарпу Тарасычу
деньги и постарался его успокоить:
единственный наследник Поликарп Тарасыч и не будет рук марать о такие пустяки, когда целого каравана не пожалел. В случае чего и Тарас Ермилыч заплатит, чтобы не пущать сраму на свой дом.
(Моя гордая, самолюбивая жена и ее родня живут на мой счет, и жена при всем своем желании не может отказаться от моих
денег — это доставляло мне удовольствие и было
единственным утешением в моем горе.)
Он лежал и думал: думал всё о том же одном, что составляло
единственную цель, смысл, радость и гордость его жизни, — о том, сколько он нажил и может еще нажить
денег; сколько другие, ему известные люди, нажили и имеют
денег, и как эти другие наживали и наживают
деньги, и как он, так же как и они, может нажить еще очень много
денег.
Я у отца
единственный сын, оба мы люди скромные, и этих
денег, плюс еще отцовская пенсия, совершенно хватало.
— Если вы не дадите мне тысячу франков взаймы, то я должен буду погибнуть. Эти ваши
деньги для меня
единственный ресурс.
— Да-с, продать она готова весьма дешево, и с ее стороны
единственное условие, чтобы
деньги доставить ей теперь же, а купчую получить после, когда именье будет очищено по Приказу.
Вихорев. Дело в том, Баранчевский, что мне нужны
деньги. Состояние, которое у меня было когда-то, давно прожито, имение расстроено. Мой друг! мне жить нечем, мне не с чем в Москву приехать, а я там много должен. Мне нужно жениться на богатой во что бы то ни стало; это
единственное средство.
— Николенька! Друг
единственный! Плюньте, не ходите. Ну что там?
Деньги есть. Три завода. Дома. Акции каждодневно обрезают, — бессмысленно повторял он слова экономки.
Она сообщила мне, что хотела бы завещать свой дом подруге, без завещания же все перейдет к ее
единственному законному наследнику — брату, выжиге и плуту, который взял у нее по-родственному, без расписки, все ее
деньги, около шести тысяч, и потом отказался возвратить.
Дмитрий Карамазов предлагает Катерине Ивановне нужные ей
деньги под условием, чтобы она «секретно» пришла к нему на квартиру. Для нее это
единственное средство спасти отца, и надменная красавица приходит.
Повторяя, что в Венецию и Рагузу поехала она с
единственною целью достать у князя Гали
денег, пленница писала Голицыну: «Если вы, князь, все еще мне не верите, спросите наконец обо мне некоторых знатных людей, хорошо меня знающих.
Лер приготовила нам всем четверым по шоколадному яичку, чуть не насмерть разозлив Пугача (у которого хранились ее
деньги) безумным транжирством. Варя подарила всем по яичку из глицеринового мыла, а Бельская разделила между нами четырьмя скопленные ею за целую зиму картинки — ее
единственное достояние.
— Чего! — сказала Василиса, глядя на него сердито и подозрительно. — Не гони! Небось не задаром пишешь, за
деньги! Ну, пиши. Любезному нашему зятю Андрею Хрисанфычу и
единственной нашей любимой дочери Ефимье Петровне с любовью низкий поклон и благословение родительское навеки нерушимо.
После смерти отца, помещика Шабельского, у которого она была
единственной дочерью, осталось ей несколько имений, конский завод и много
денег.
— Вот, Таичка,
деньги за пенсионную книжку, — сказала Елена Дмитриевна и с некоторой гордостью подала дочери
деньги, — это были
единственные минуты за месяц, когда она чувствовала себя полковницей, у которой полон двор послушной и влюбленной челяди. И до сих пор Таисия каждый раз благодарила и даже целовала руку, хотя и сухо, по привычке; но теперь — все так же молча, не меняя выражения каменного лица, взяла и бросила
деньги на пол.
На дворе было темно. Видны были одни только силуэты деревьев да темные крыши сараев. Восток чуть-чуть побледнел, но и эту бледность собирались заволокнуть тучи. В воздухе, уснувшем и окутанном во мглу, стояла тишина. Молчал даже дачный сторож, получающий
деньги за нарушение стуком ночной тишины, молчал и коростель —
единственный дикий пернатый, не чуждающийся соседства со столичными дачниками.
Граф Владимир Петрович в своих безумных увлечениях действительно потерял сознание о долге перед семьей вообще и перед женой, как
единственной собственницей бесчестно расточаемых им
денег.
Честный по натуре, имея на совести
единственное пятно — страсть к женщине, которая сделалась его женой, и совершивший даже, повинуясь своей страсти, присвоение чужих
денег, которые и перешли целиком в карман той же женщины, он не мог примириться, не даже радоваться гибели своей дочери.
Несмотря на то, что Николай Ростов, твердо держась своего намерения, продолжал темно служить в глухом полку, расходуя сравнительно мало
денег, ход жизни в Отрадном был таков, и в особенности Митинька так вел дела, что долги неудержимо росли с каждым годом.
Единственная помощь, которая очевидно представлялась старому графу, это была служба, и он приехал в Петербург искать места; искать места и вместе с тем, как он говорил, в последний раз потешить девчат.