Неточные совпадения
Он знал только, что сказал ей правду, что он
ехал туда, где была она, что всё счастье жизни,
единственный смысл жизни он находил теперь в том, чтобы видеть и слышать ее.
Внешние отношения Алексея Александровича с женою были такие же, как и прежде.
Единственная разница состояла в том, что он еще более был занят, чем прежде. Как и в прежние года, он с открытием весны
поехал на воды за границу поправлять свое расстраиваемое ежегодно усиленным зимним трудом здоровье и, как обыкновенно, вернулся в июле и тотчас же с увеличенною энергией взялся за свою обычную работу. Как и обыкновенно, жена его переехала на дачу, а он остался в Петербурге.
Пока я
ехал по городу, на меня из окон выглядывали ласковые лица, а из-под ворот сердитые собаки, которые в маленьких городах чересчур серьезно понимают свои обязанности. Весело было мне смотреть на проезжавшие по временам разнохарактерные дрожки, на кучеров в летних кафтанах и меховых шапках или, наоборот, в полушубках и летних картузах. Вот гостиный двор, довольно пространный, вот и
единственный каменный дом, занимаемый земским судом.
Ее никогда не отпирали и
еду подавали в это самое
единственное окошечко.
Инженер тоже
поехал с ними, чтобы, как он выражался, пообделать кой-какие делишки, и таким образом
единственной собеседницей героя моего была Груша, очень похорошевшая последнее время и начавшая одеваться совершенно как барышня.
Единственное, что еще он любил и мог любить, — это была
еда и, между прочим, женщины, как острая приправа к другим мудреным кушаньям.
— Потом прощанья эти, расставанья начались, — снова продолжала она. — Отца уж только тем и утешала, что обещала к нему осенью непременно приехать вместе с тобой. И, пожалуйста, друг мой,
поедем… Это будет
единственным для меня утешением в моем эгоистическом поступке.
— Это письмо, — отвечал Калинович, — от матери моей; она больна и извещает, может быть, о своих последних минутах… Вы сами отец и сами можете судить, как тяжело умирать, когда
единственный сын не хочет закрыть глаз. Я, вероятно, сейчас же должен буду
ехать.
— Действительно, — говорит В.М. Соболевский, — газету, как только ее роздали для разноски подписчикам, явившаяся полиция хотела арестовать, но М.А. Саблин
поехал к генерал-губернатору и узнал, что газету уже разрешили по приказанию свыше. Целый день допечатывали газету. Она была
единственная с подробностями катастрофы.
Четыре казака
ехали за ним: Ферапонтов, длинный, худой, первый вор и добытчик, — тот самый, который продал порох Гамзале; Игнатов, отслуживающий срок, немолодой человек, здоровый мужик, хваставшийся своей силой; Мишкин, слабосильный малолеток, над которым все смеялись, и Петраков, молодой, белокурый,
единственный сын у матери, всегда ласковый и веселый.
Окончив благополучно сезон, мы
поехали втроем в Пензу: Далматов и Свободина в купе первого класса, а я один в третьем, без всякого багажа, потому что
единственный чемодан пошел вместе с далматовским багажом.
Анна Юрьевна, собственно, затеяла
ехать в Немецкий клуб с
единственною целью встретиться там с своим юным музыкальным талантом, которого вряд ли не предполагала простить даже и которого она в самом деле встретила, но в таком сотовариществе, что никакое снисхождение ее не могло перенести того.
— Лучше всего за границу!.. Пусть с вами
едет и господин Миклаков! — отвечал князь, как бы поняв ее страх. — Я, конечно, обеспечу вас совершенно состоянием: мое в этом случае, как и прежде,
единственное желание будет, чтобы вы и я после того могли открыто и всенародно говорить, что мы разошлись.
Впереди, вместо авангарда,
ехал казак; за ним оба офицера; а позади, шагах в двадцати от них, уланской вахмистр представлял в
единственном лице своем то, что предки наши называли сторожевым полком, а мы зовем арьергардом.
Домна Осиповна не стала более читать и бросила письмо на пол; она сама некогда вроде этого посылала письма к Перехватову. В голове ее между тем зародился новый план:
ехать к Бегушеву. Он ей стал казаться
единственным спасителем, и она готова была, назло мужу, войти во всевозможные компромиссы со своим старым обожателем.
— По-моему, вот какой тут самый практический путь! — отозвался граф Хвостиков. — Чуйкина живет с Офонькиным, который ее никуда без себя не пускает…
Единственное средство —
ехать вам, генерал, к Офонькину и пригласить его вместе с Чуйкиной.
Вадим
ехал скоро и глубокая,
единственная дума, подобно коршуну Прометея, пробуждала и терзала его сердце; вдруг звучная, вольная песня привлекла его внимание; он остановился; прислушался… песня была дика и годилась для шума листьев и ветра пустыни; вот она...
К сожалению, мы попали в такие ухабы и развалы, при которых о птичьем полете нечего было и думать. Вероятно, избегая еще худшей дороги, мы
поехали не на Тулу, а на Калугу, и это
единственный раз в жизни, что мне удалось побывать в этом городе, в котором помню только громадное количество голубей, да надпись на окне постоялого двора: «Вы приехали в Калугу к любезному другу».
Мальчик был пухлый, коротенький, с рыхлым белым телом, как сметана, крайне флегматического, невозмутимого нрава, с шарообразною головою и круглым лицом, на котором
единственною заметною чертою были маленькие киргизские глазки, раскрывавшиеся вполне, когда подавалось кушанье или говорилось о
еде.
Ехать в деревню и жениться… на этой мысли Эльчанинов остановился; она казалась ему лучшей и
единственной: по крайней мере он будет иметь цель, а если достигнет ее, так войдет в совершенно новые обязанности.
Невинным и
единственным его развлечением было то, что он, сидя в своей комнате, создавал различные приятные способы жизни, посреди которых он мог бы существовать: например, в одно холодное утро, на ухарской тройке, он
едет в город; у него тысяча рублей в кармане; он садится играть в карты, проигрывает целую ночь.
Но в самую последнюю минуту пришла подмога: первая и
единственная морская достоверность: синяя открытка от Нади Иловайской из того самого Nervi, куда
ехали — мы. Вся — синяя: таких сплошных синих мест и открыток я еще не видела и не знала, что они есть.
Нельзя же Параше без дорогих нарядов — не простая девица в скиты
едет, — одна-единственная дочка Патапа Максимыча.
Тяжело
ехать, очень тяжело, но становится еще тяжелее, как подумаешь, что эта безобразная, рябая полоса земли, эта черная оспа, есть почти
единственная жила, соединяющая Европу с Сибирью! И по такой жиле в Сибирь, говорят, течет цивилизация! Да, говорят, говорят много, и если бы нас подслушали ямщики, почтальоны или эти вот мокрые, грязные мужики, которые по колена вязнут в грязи около своего обоза, везущего в Европу чай, то какого бы мнения они были об Европе, об ее искренности!
Повторяя, что в Венецию и Рагузу
поехала она с
единственною целью достать у князя Гали денег, пленница писала Голицыну: «Если вы, князь, все еще мне не верите, спросите наконец обо мне некоторых знатных людей, хорошо меня знающих.
— Нет, — перебила Тася, вся нервная и с пылающими щеками, — не расстроивайте моего плана… Вы
единственный человек во всей Москве. В Петербург я не
поеду… Где я там буду жить? У брата я не стану…
И бедной женой постепенно овладевает страстная жажда встречи со мной. Я
единственный человек, который понял ее, и только мне она может рассказать многое! Но я упорно не
еду и не попадаюсь ей на глаза. Не видела она меня давно, но мой мучительно-сладкий яд уже отравил ее. Муж, зевая, передает ей мои слова, а ей кажется, что она слышит мой голос, видит блеск моих глаз.
Первой задачей графа Иосифа Яновича Свянторжецкого было узнать подробности кровавой катастрофы в Зиновьеве.
Ехать на место было неудобно, а
единственным свидетелем ее был в Петербурге князь Сергей Сергеевич Луговой, отношения с которым у графа Свянторжецкого были более чем холодные. Надо было постараться с ним сблизиться. В этом помогло графу его решение временно отстраниться от княжны Людмилы Васильевны Полторацкой.
Николай Павлович Зарудин прямо с Большого проспекта
поехал к Андрею Павловичу Кудрину. Ему необходимо было высказаться, а Кудрин, кроме того, что был его
единственным, задушевным другом, самим Провидением, казалось Зарудину, был замешан в это дело случайно переданною ему Натальей Федоровной запиской.
Бесчувственная княжна Евпраксия лежала недвижимо поперек седла, не подавая ни малейших признаков жизни. Яков Потапович, отъехав довольно далеко от избы Бомелия, попридержал лошадь и
поехал шажком по дороге, ведущей к кладбищу и лесному шалашу,
единственному в настоящее время безопасному для него приюту. Вскоре сзади него раздался конский топот.
Предполагается, что мы приедем в Ляоян не раньше пятого июня, если не будет задержки в поездах, так как от станции Маньчжурия
поедем с воинскими поездами,
единственными, которые там ходят.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был
единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Чтó я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только
ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов
поехал за ними.