Неточные совпадения
Оно чем больше ломки, тем больше означает
деятельности градоправителя.
Как бы то ни было, но Беневоленский настолько огорчился отказом, что удалился в дом купчихи Распоповой (которую уважал за искусство печь пироги с начинкой) и, чтобы дать исход пожиравшей
его жажде умственной
деятельности, с упоением предался сочинению проповедей. Целый месяц во всех городских церквах читали попы эти мастерские проповеди, и целый месяц вздыхали глуповцы, слушая
их, — так чувствительно
они были написаны! Сам градоначальник учил попов, как произносить
их.
Результатом такой усиленной административной
деятельности было то, что к концу
его градоначальничества Глупов представлял беспорядочную кучу почерневших и обветшавших изб, среди которых лишь съезжий дом гордо высил к небесам свою каланчу.
Как и всякое выражение истинно плодотворной
деятельности, управление
его не было ни громко, ни блестяще, не отличалось ни внешними завоеваниями, ни внутренними потрясениями, но
оно отвечало потребности минуты и вполне достигало тех скромных целей, которые предположило себе.
Деятельность комитета продолжалась до 1803 года и ограничилась рядом чисто внешних реформ, как, например, учреждением министерств вместо «коллегий» и т. п.]) насчет конституции, в чем
его и оправдали последствия.
Выслушав показание Байбакова, помощник градоначальника сообразил, что ежели однажды допущено, чтобы в Глупове был городничий, имеющий вместо головы простую укладку, то, стало быть, это так и следует. Поэтому
он решился выжидать, но в то же время послал к Винтергальтеру понудительную телеграмму [Изумительно!! — Прим. издателя.] и, заперев градоначальниково тело на ключ, устремил всю свою
деятельность на успокоение общественного мнения.
Догадка эта подтверждается еще тем, что из рассказа летописца вовсе не видно, чтобы во время
его градоначальствования производились частые аресты или чтоб кто-нибудь был нещадно бит, без чего, конечно, невозможно было бы обойтись, если б амурная
деятельность его действительно была направлена к ограждению общественной безопасности.
Как бы то ни было, но
деятельность Двоекурова в Глупове была, несомненно, плодотворна. Одно то, что
он ввел медоварение и пивоварение и сделал обязательным употребление горчицы и лаврового листа, доказывает, что
он был по прямой линии родоначальником тех смелых новаторов, которые спустя три четверти столетия вели войны во имя картофеля. Но самое важное дело
его градоначальствования — это, бесспорно, записка о необходимости учреждения в Глупове академии.
Он совсем бросил городническое правление и ограничил свою административную
деятельность тем, что удвоил установленные предместниками
его оклады и требовал, чтобы
они бездоимочно поступали в назначенные сроки.
— Положим, княгиня, что это не поверхностное, — сказал
он, — но внутреннее. Но не в том дело — и
он опять обратился к генералу, с которым говорил серьезно, — не забудьте, что скачут военные, которые избрали эту
деятельность, и согласитесь, что всякое призвание имеет свою оборотную сторону медали. Это прямо входит в обязанности военного. Безобразный спорт кулачного боя или испанских тореадоров есть признак варварства. Но специализованный спорт есть признак развития.
Прежде (это началось почти с детства и всё росло до полной возмужалости), когда
он старался сделать что-нибудь такое, что сделало бы добро для всех, для человечества, для России, для всей деревни,
он замечал, что мысли об этом были приятны, но сама
деятельность всегда бывала нескладная, не было полной уверенности в том, что дело необходимо нужно, и сама
деятельность, казавшаяся сначала столь большою, всё уменьшаясь и уменьшаясь, сходила на-нет; теперь же, когда
он после женитьбы стал более и более ограничиваться жизнью для себя,
он, хотя не испытывал более никакой радости при мысли о своей
деятельности, чувствовал уверенность, что дело
его необходимо, видел, что
оно спорится гораздо лучше, чем прежде, и что
оно всё становится больше и больше.
Но, несмотря на это, как часто бывает между людьми, избравшими различные роды
деятельности, каждый из
них, хотя, рассуждая, и оправдывал
деятельность другого, в душе презирал ее.
В глазах родных
он не имел никакой привычной, определенной
деятельности и положения в свете, тогда как
его товарищи теперь, когда
ему было тридцать два года, были уже — который полковник и флигель-адъютант, который профессор, который директор банка и железных дорог или председатель присутствия, как Облонский;
он же (
он знал очень хорошо, каким
он должен был казаться для других) был помещик, занимающийся разведением коров, стрелянием дупелей и постройками, то есть бездарный малый, из которого ничего не вышло, и делающий, по понятиям общества, то самое, что делают никуда негодившиеся люди.
Серпуховской уже давно махнул рукой на служебную
деятельность Вронского, но любил
его попрежнему и теперь был с
ним особенно любезен.
Честолюбивые планы
его опять отступили на задний план, и
он, чувствуя, что вышел из того круга
деятельности, в котором всё было определено, отдавался весь своему чувству, и чувство это всё сильнее и сильнее привязывало
его к ней.
— Я думаю, — сказал Константин, — что никакая
деятельность не может быть прочна, если она не имеет основы в личном интересе. Это общая истина, философская, — сказал
он, с решительностью повторяя слово философская, как будто желая показать, что
он тоже имеет право, как и всякий, говорить о философии.
Он думал не о жене, но об одном возникшем в последнее время усложнении в
его государственной
деятельности, которое в это время составляло главный интерес
его службы.
Ему казалось, что при нормальном развитии богатства в государстве все эти явления наступают, только когда на земледелие положен уже значительный труд, когда
оно стало в правильные, по крайней мере, в определенные условия; что богатство страны должно расти равномерно и в особенности так, чтобы другие отрасли богатства не опережали земледелия; что сообразно с известным состоянием земледелия должны быть соответствующие
ему и пути сообщения, и что при нашем неправильном пользовании землей железные дороги, вызванные не экономическою, но политическою необходимостью, были преждевременны и, вместо содействия земледелию, которого ожидали от
них, опередив земледелие и вызвав развитие промышленности и кредита, остановили
его, и что потому, так же как одностороннее и преждевременное развитие органа в животном помешало бы
его общему развитию, так для общего развития богатства в России кредит, пути сообщения, усиление фабричной
деятельности, несомненно необходимые в Европе, где
они своевременны, у нас только сделали вред, отстранив главный очередной вопрос устройства земледелия.
Этот милый Свияжский, держащий при себе мысли только для общественного употребления и, очевидно, имеющий другие какие-то, тайные для Левина основы жизни и вместе с тем
он с толпой, имя которой легион, руководящий общественным мнением чуждыми
ему мыслями; этот озлобленный помещик, совершенно правый в своих рассуждениях, вымученных жизнью, но неправый своим озлоблением к целому классу и самому лучшему классу России; собственное недовольство своею
деятельностью и смутная надежда найти поправку всему этому — всё это сливалось в чувство внутренней тревоги и ожидание близкого разрешения.
На все вопросы были прекрасно изложены ответы, и ответы, не подлежавшие сомнению, так как
они не были произведением всегда подверженной ошибкам человеческой мысли, но все были произведением служебной
деятельности.
Вообще мне кажется, что в понятии народном очень твердо определены требования на известную, как
они называют, «господскую»
деятельность.
Алексей Александрович сочувствовал гласному суду в принципе, но некоторым подробностям
его применения у нас
он не вполне сочувствовал, по известным
ему высшим служебным отношениям, и осуждал
их, насколько
он мог осуждать что-либо высочайше утвержденное. Вся жизнь
его протекла в административной
деятельности и потому, когда
он не сочувствовал чему-либо, то несочувствие
его было смягчено признанием необходимости ошибок и возможности исправления в каждом деле.
Но в глубине своей души, чем старше
он становился и чем ближе узнавал своего брата, тем чаще и чаще
ему приходило в голову, что эта способность
деятельности для общего блага, которой
он чувствовал себя совершенно лишенным, может быть и не есть качество, а, напротив, недостаток чего-то — не недостаток добрых, честных, благородных желаний и вкусов, но недостаток силы жизни, того, что называют сердцем, того стремления, которое заставляет человека из всех бесчисленных представляющихся путей жизни выбрать один и желать этого одного.
А иметь взгляды
ему, жившему в известном обществе, при потребности некоторой
деятельности мысли, развивающейся обыкновенно в лета зрелости, было так же необходимо, как иметь шляпу.
— Девять тысяч, — повторил Алексей Александрович и нахмурился. Высокая цифра этого жалованья напомнила
ему, что с этой стороны предполагаемая
деятельность Степана Аркадьича была противна главному смыслу
его проектов, всегда клонившихся к экономии.
― Знаю вас и вашу полезную, ― опять
он поймал моль, ―
деятельность, как и всякий Русский, ― сказал адвокат наклонившись.
— Положим, но труд в том смысле, что
деятельность его дает результат — дорогу. Но ведь ты находишь, что дороги бесполезны.
Алексей Александрович расспросил, в чем состояла
деятельность этой новой комиссии, и задумался.
Он соображал, нет ли в
деятельности этой комиссии чего-нибудь противоположного
его проектам. Но, так как
деятельность этого нового учреждения была очень сложна и проекты
его обнимали очень большую область,
он не мог сразу сообразить этого и, снимая pince-nez, сказал...
Но Алексей Александрович не чувствовал этого и, напротив того, будучи устранен от прямого участия в правительственной
деятельности, яснее чем прежде видел теперь недостатки и ошибки в
деятельности других и считал своим долгом указывать на средства к исправлению
их. Вскоре после своей разлуки с женой
он начал писать свою первую записку о новом суде из бесчисленного ряда никому ненужных записок по всем отраслям управления, которые было суждено написать
ему.
Алексей Александрович не только не замечал своего безнадежного положения в служебном мире и не только не огорчался
им, но больше чем когда-нибудь был доволен своею
деятельностью.
Николай сказал, что
он приехал теперь получить эти деньги и, главное, побывать в своем гнезде, дотронуться до земли, чтобы набраться, как богатыри, силы для предстоящей
деятельности. Несмотря на увеличившуюся сутуловость, несмотря на поразительную с
его ростом худобу, движения
его, как обыкновенно, были быстры и порывисты. Левин провел
его в кабинет.
Служебная
деятельность, и прежде в глазах Алексея Александровича имевшая большое значение, теперь представлялась
ему особенно значительна.
— Ну, коротко сказать, я убедился, что никакой земской
деятельности нет и быть не может, — заговорил
он, как будто кто-то сейчас обидел
его, — с одной стороны игрушка, играют в парламент, а я ни достаточно молод, ни достаточно стар, чтобы забавляться игрушками; а с другой (
он заикнулся) стороны, это — средство для уездной coterie [партии] наживать деньжонки.
Но, хотя
он и отдыхал теперь, то есть не работал над своим сочинением,
он так привык к умственной
деятельности, что любил высказывать в красивой сжатой форме приходившие
ему мысли и любил, чтобы было кому слушать.
Он, по ее мнению, имевший такое определенное призвание к государственной
деятельности, в которой должен был играть видную роль, —
он пожертвовал честолюбием для нее, никогда не показывая ни малейшего сожаления.
Сергей Иванович был умен, образован, здоров, деятелен и не знал, куда употребить всю свою
деятельность. Разговоры в гостиных, съездах, собраниях, комитетах, везде, где можно было говорить, занимали часть
его времени; но
он, давнишний городской житель, не позволял себе уходить всему в разговоры, как это делал
его неопытный брат, когда бывал в Москве; оставалось еще много досуга и умственных сил.
Когда Алексей Александрович с помощью Лидии Ивановны вновь вернулся к жизни и
деятельности,
он почувствовал своею обязанностью заняться воспитанием оставшегося на
его руках сына.
Все это значительно охладило
его рвенье и к хозяйству, и к разбирательному судейскому делу, и вообще к
деятельности.
Он говорил, что прежде всего следует пробудить в человеке честолюбье, — честолюбье называл
он силою, толкающею вперед человека, — без которого не подвигнешь
его на
деятельность.
Кажется, как будто ее мало заботило то, о чем заботятся, или оттого, что всепоглощающая
деятельность мужа ничего не оставила на ее долю, или оттого, что она принадлежала, по самому сложению своему, к тому философическому разряду людей, которые, имея и чувства, и мысли, и ум, живут как-то вполовину, на жизнь глядят вполглаза и, видя возмутительные тревоги и борьбы, говорят: «<Пусть>
их, дураки, бесятся!
Так жаловался и плакал герой наш, а между тем
деятельность никак не умирала в голове
его; там все хотело что-то строиться и ждало только плана.
Честолюбье было возбуждено в
нем сильно, а
деятельности и поприща
ему не было.
Потом отправился к вице-губернатору, потом был у прокурора, у председателя палаты, у полицеймейстера, у откупщика, у начальника над казенными фабриками… жаль, что несколько трудно упомнить всех сильных мира сего; но довольно сказать, что приезжий оказал необыкновенную
деятельность насчет визитов:
он явился даже засвидетельствовать почтение инспектору врачебной управы и городскому архитектору.
Притом же это республиканское устройство бурсы, это ужасное множество молодых, дюжих, здоровых людей — все это должно было
им внушить
деятельность совершенно вне
их учебного занятия.
Пуще всего боялся
он, вот уже несколько лет, обличения, и это было главнейшим основанием
его постоянного, преувеличенного беспокойства, особенно при мечтах о перенесении
деятельности своей в Петербург.
Об издательской-то
деятельности и мечтал Разумихин, уже два года работавший на других и недурно знавший три европейские языка, несмотря на то, что дней шесть назад сказал было Раскольникову, что в немецком «швах», с целью уговорить
его взять на себя половину переводной работы и три рубля задатку: и
он тогда соврал, и Раскольников знал, что
он врет.
Как нарочно, незадолго перед тем, после долгих соображений и ожиданий,
он решил наконец окончательно переменить карьеру и вступить в более обширный круг
деятельности, а с тем вместе мало-помалу перейти и в более высшее общество, о котором
он давно уже с сладострастием подумывал…
Хозяйничанье не возбуждало в
нем отвращения:
он даже с удовольствием мечтал об агрономической
деятельности, но у
него в ту пору другие мысли зароились в голове.
Он издавна привык думать, что идея — это форма организации фактов, результат механической
деятельности разума, и уверен был, что основное человеческое коренится в таинственном качестве, которое создает исключительно одаренных людей, каноника Джонатана Свифта, лорда Байрона, князя Кропоткина и других этого рода.
В этом отеческом тоне
он долго рассказывал о
деятельности крестьянского банка, переселенческого управления, церковноприходских школ, о росте промышленности, требующей все более рабочих рук, о том, что правительство должно вмешаться в отношения работодателей и рабочих; вот
оно уже сократило рабочий день, ввело фабрично-заводскую инспекцию, в проекте больничные и страховые кассы.