Неточные совпадения
Но и теперь, хотя и никто
не спорит
против учения любви, ученики Христа всё еще
не исполняют его учения.
Представить себе, что люди живут одной животной жизнью,
не борются со своими страстями, — какая бы была ужасная жизнь, какая бы была ненависть всех
против всех людей, какое бы было распутство, какая жестокость! Только то, что люди знают свои слабости и страсти и борются с своими грехами, соблазнами и суевериями, делает то, что люди могут жить вместе.
Есть грехи
против людей и есть грехи
против себя. Грехи
против людей бывают оттого, что человек
не уважает дух божий в другом человеке. Грехи
против себя — оттого, что человек
не уважает дух божий в самом себе.
Не поднимай руки
против брата твоего и
не проливай крови никаких других существ, населяющих землю, — ни людей, ни домашних животных, ни зверей, ни птицы; в глубине твоей души вещий голос тебе запрещает ее проливать, ибо кровь — это жизнь, а жизнь ты
не можешь вернуть.
Борьба с половой похотью — самая трудная борьба, и нет положения и возраста, кроме первого детства и самой глубокой старости, когда человек был бы свободен от нее. И потому взрослому и
не старому еще человеку, как мужчине, так и женщине, надо всегда быть настороже
против врага, выжидающего только удобного случая нападения.
Эти восемьдесят тысяч ежедневных рождений, о которых говорит статистика, составляют как бы излияние невинности и свежести, которые борются
не только
против уничтожения рода, но и
против человеческой испорченности и всеобщего заражения грехом.
Озлобление их
против богатства и
против господ вызвано
не давлением голода,
не уколами оскорбленной гордости (эти две причины производили свое действие всегда, но основы общества
не были никогда так расшатаны, как теперь).
Говорят, что хорошему человеку нельзя
не сердиться на дурных. Но если так, то чем человек лучше
против других людей, тем сердитее ему надо быть, а бывает напротив: хороший человек, чем он лучше, тем он мягче и добрее ко всем людям. Бывает это оттого, что хороший человек помнит, как часто он сам погрешал, и что если ему сердиться на дурных, то ему прежде всего надо сердиться на самого себя.
Если вы сильнее, богаче, ученее других, то старайтесь служить людям тем, что у вас есть лишнего
против других. Если вы сильнее, помогайте слабым; если умнее, помогайте неумным; если учены — неученым; если богаты — бедным. Но
не так думают гордые люди. Они думают, что если у них есть то, чего нет у других, то им надо
не делиться этим с людьми, а только величаться перед ними.
Послушаешь или почитаешь речи живущих в достатке и роскоши людей образованных: все они признают равенство всех людей и возмущаются
против всякого принуждения, угнетения, нарушения свободы рабочих сословий. А посмотришь на их жизнь, все они
не только живут этим угнетением, принуждением, нарушением свободы рабочих сословий, но, где могут, восстают
против попыток рабочих сословий выйти из этого положения угнетения, несвободы и принуждения.
Христос открыл людям то, что разделение между своими и чужими народами есть обман и зло. И, познав это, христианин уже
не может иметь чувство недоброжелательства к чужим народам,
не может оправдывать, как он прежде делал, жестокие поступки
против чужих народов тем, что другие народы хуже его народа. Христианин
не может
не знать того, что разделение его с другими народами есть зло, что разделение — это соблазн, и потому
не может уже, как он делал это прежде, сознательно служить этому соблазну.
До тех пор, пока люди будут неспособны устоять
против соблазнов страха, одурения, корысти, честолюбия, тщеславия, которые порабощают одних и развращают других, они всегда сложатся в общество насилующих, обманывающих и насилуемых и обманываемых. Для того, чтобы этого
не было, каждому человеку надо сделать нравственное усилие над самим собой. Люди сознают это в глубине души, но им хочется как-нибудь помимо личного усилия достигнугь того, что достигается только таким усилием.
Учение о непротивлении злу насилием
не есть какой-либо новый закон, а есть только указание на неправильно допускаемое людьми отступление от закона любви, есть только указание на то, что всякое допущение насилия
против ближнего, во имя ли возмездия и предполагаемого избавления себя или ближнего от зла, несовместимо с любовью.
«Тогда Петр приступил к нему и сказал: Господи! сколько раз прощать брату моему, согрешающему
против меня? До семи ли раз? Иисус говорит ему:
не говорю тебе: до семи, но до седмижды семидесяти раз» (Мф. XVIII, 21, 22).
Прощать — значит
не то, что сказать: прощаю, а то, чтобы вынуть из сердца досаду, недоброе чувство
против обидевшего. А для того, чтобы сделать это, надо помнить свои грехи, а будешь помнить, то наверное найдешь за собою худшие дела, чем те, за какие ты сердишься.
Учение о непротивлении злу насилием
не есть какой-либо новый закон, а есть только указание на неправильно допускаемое людьми отступление от закона любви, есть только указание на то, что всякое допущение насилия
против ближнего, во имя ли возмездия или предполагаемого избавления себя или ближнего от зла, несовместимо с любовью.
Тогда Петр приступил к нему и сказал: Господи! сколько раз прощать брату моему, согрешающему
против меня? До семи ли раз? Иисус говорит ему:
не говорю тебе: до семи, но до седмижды семидесяти раз.
В 1682 г. в Англии доктор Лейтон, почтенный человек, написавший книгу
против епископства, был судим и приговорен к следующим совершенным над ним наказаниям: его жестоко высекли, потом отрезали одно ухо и распороли одну сторону носа, потом горячим железом выжгли на щеке буквы SS: сеятель смут. После семи дней его опять высекли, несмотря на то, что рубцы на спине еще
не зажили, и распороли другую сторону носа, и отрезали другое ухо, и выжгли клеймо на другой щеке. Всё это было сделано во имя христианства.
Сначала кажется, что это дела
не поправит, потому что чтó же значит один человек
против всех?
Такое невольное подчинение внешним воздействиям бывает причиною дурных, несогласных с требованиями совести, поступков. Будь настороже
против таких внешних воздействий и
не подчиняйся им.
Хорошо учение слабости, основатель которого погиб мучеником на кресте,
не изменяя себе, и последователи которого насчитывают тысячи мучеников, единственных людей, смело смотревших в глаза злу и восстававших
против него.
Хотя и
не мысль открыла нам то, что надо любить, — мысль
не могла открыть нам этого, — но мысль важна тем, что она показывает нам то, что мешает любви. Вот это-то усилие мысли
против того, что мешает любви, это-то усилие мысли важнее, нужнее и дороже всего.
Вода жидка, легка и уступчива, но если она нападает на твердое, жесткое и неуступчивое, ничто
не может устоять
против нее: она смывает дома, кидает огромными кораблями, как щепками, размывает землю. Воздух еще жиже, мягче и уступчивее, чем вода, и еще сильнее, когда нападает на твердое, жесткое и неуступчивое. Он вырывает с корнями деревья, также разрушает дома, поднимает самую воду в огромные волны и гоняет воду в тучах. Нежное, мягкое, уступчивое побеждает жестокое, суровое, неуступчивое.
Но в таком случае они возбуждают
против себя справедливое подозрение и
не могут рассчитывать на непритворное уважение, потому что разум относится с уважением только к тому, что в состоянии выдержать его свободное и всенародное испытание.
Объяснение этого странного противоречия только одно: люди все в глубине души знают, что жизнь их
не в теле, а в духе, и что всякие страдания всегда нужны, необходимы для блага духовной жизни. Когда люди,
не видя смысла в человеческой жизни, возмущаются
против страданий, но все-таки продолжают жить, то происходит это только оттого, что они умом утверждают телесность жизни, в глубине же души знают, что она духовна и что никакие страдания
не могут лишить человека его истинного блага.
Вместо того чтобы везти, когда она запряжена, норовистая лошадь изобьется, измучится, ей исхлещут бока, а она все-таки повезет. То же бывает и с человеком, если он
не хочет нести горести, как испытания, а считает их ненужным злом и кобенится
против них.
Вы хотите, чтобы люди были истинно братьями, вы призываете их к законам их общей природы, вы боретесь
против всякого притеснения, всякого беззакония, всякого лицемерия; вы призываете на землю царство справедливости, долга, правды, любви, — как же могут те, которых сила основана на противном,
не подняться
против вас!