Неточные совпадения
Я понял его мысль, вынул из кошелька… и, дав ему, советовал,
что, приехав в Петербург, он продал
бы бумагу свою на вес разносчикам для обвертки; ибо мнимое маркизство скружить может многим голову, и он причиною будет возрождению истребленного в России зла — хвастовства древния породы.
Я, сделав выправки сколько мог, нашел,
что начету на мне или совсем
бы не было или
бы был очень малый, и для того просил, чтобы сделали расчет со мною, ибо я по нем был порукою.
Тщетно я говорил,
что запрещение не может существовать на то,
чего нет в имении, тщетно я говорил,
что по крайней мере надлежало
бы сперва продать оставшееся имение и выручить недоимку сей продажею, а потом предпринимать другие средства;
что я звания своего не утаивал, ибо в дворянском уже купил дом.
Вспомнил я,
что некогда блаженной памяти нянюшка моя Клементьевна, по имени Прасковья, нареченная Пятница, охотница была до кофею и говаривала,
что помогает он от головной боли. Как чашек пять выпью, — говаривала она, — так и свет вижу, а без того умерла
бы в три дни.
— Но для
чего, — прервав он свою речь, продолжал, — для
чего не заведут у нас вышних училищ, в которых
бы преподавалися науки на языке общественном, на языке российском?
Учение всем
бы было внятнее; просвещение доходило
бы до всех поспешнее, и одним поколением позже за одного латинщика нашлось
бы двести человек просвещенных; по крайней мере в каждом суде был
бы хотя один член, понимающий,
что есть юриспруденция или законоучение.
Как не потужить, — повторил он, —
что у нас нет училищ, где
бы науки преподавалися на языке народном.
Если
бы что тому воспрепятствовать захотело, он препятствие удалит, разрушит и приобретет желаемое.
Прикушай, прикушай, — я почувствовал,
что у меня щеки начали рдеть, и под конец пира я
бы, как и другие, напился пьян. Но, по счастию, век за столом сидеть нельзя, так как всегда быть умным невозможно. И по той самой причине, по которой я иногда дурачусь и брежу, на свадебном пиру я был трезв.
Ведай,
что предузнанная гибель отнимает безвременно спокойствие, отравляет утехи, ими же наслаждался
бы, если
бы скончания их не предузнал.
Ш. Как, матка? Сверх того,
что в нынешние времена не худо иметь хороший чин,
что меня называть будут: ваше высокородие, а кто поглупее — ваше превосходительство; но будет-таки кто-нибудь, с кем в долгие зимние вечера можно хоть поиграть в бирюльки. А ныне сиди, сиди, все одна; да и того удовольствия не имею, когда чхну, чтоб кто говорил: здравствуй. А как муж будет свой, то какой
бы насморк ни был, все слышать буду: здравствуй, мой свет, здравствуй, моя душенька…
Не дивись, мой друг! на свете все колесом вертится. Сегодня умное, завтра глупое в моде. Надеюсь,
что и ты много увидишь дурындиных. Если не женитьбою всегда они отличаются, то другим чем-либо. А без дурындиных свет не простоял
бы трех дней.
Что успел
бы я, если
бы вы вдалися пороку, чужды были учения, тупы в рассуждениях, злобны, подлы, чувствительности не имея?
Последуя тому,
что налагают на нас обычаи и нравы, мы приобретем благоприятство тех, с кем живем. Исполняя предписание закона, можем приобрести название честного человека. Исполняя же добродетель, приобретем общую доверенность, почтение и удивление, даже и в тех, кто
бы не желал их ощущать в душе своей. Коварный афинский сенат, подавая чашу с отравою Сократу, трепетал во внутренности своей пред его добродетелию.
— Кабы батюшка жив был и это видел, то
бы, даром,
что ты господин, нагрел
бы тебе шею.
Прощаяся со мною, порицатель ценсуры дал мне небольшую тетрадку. Если, читатель, ты нескучлив, то читай,
что перед тобою лежит. Если же
бы случилось,
что ты сам принадлежишь к ценсурному комитету, то загни лист и скачи мимо.
Что быть
бы могло, если
бы троеначальники за благо положили осудить разум Цицерона?» Но мучитель скоро отмстил за Лабиения тому, кто исходатайствовал сожжение его сочинений.
Да вещают таковые переводчики, если возлюбляют истину, с каким
бы намерением то ни делали, с добрым или худым, до того нет нужды; да вещают, немецкий язык удобен ли к преложению на оной того,
что греческие и латинские изящные писатели о вышних размышлениях христианского исповедания и о науках писали точнейше и разумнейше?
Сказав таким образом о заблуждениях и о продерзостях людей наглых и злодеев, желая, елико нам возможно, пособием господним, о котором дело здесь, предупредить и наложить узду всем и каждому, церковным и светским нашей области подданным и вне пределов оныя торгующим, какого
бы они звания и состояния ни были, — сим каждому повелеваем, чтобы никакое сочинение, в какой
бы науке, художестве или знании ни было, с греческого, латинского или другого языка переводимо не было на немецкий язык или уже переведенное, с переменою токмо заглавия или
чего другого, не было раздаваемо или продаваемо явно или скрытно, прямо или посторонним образом, если до печатания или после печатания до издания в свет не будет иметь отверстого дозволения на печатание или издание в свет от любезных нам светлейших и благородных докторов и магистров университетских, а именно: во граде нашем Майнце — от Иоганна Бертрама де Наумбурха в касающемся до богословии, от Александра Дидриха в законоучении, от Феодорика де Мешедя во врачебной науке, от Андрея Елера во словесности, избранных для сего в городе нашем Ерфурте докторов и магистров.
Если
бы Ломоносов преложил Иова или псалмопевца дактилями или если
бы Сумароков «Семиру» или «Дмитрия» написал хореями, то и Херасков вздумал
бы,
что можно писать другими стихами опричь ямбов, и более
бы славы в семилетнем своем приобрел труде, описав взятие Казани свойственным эпопеи стихосложением.
Не дивлюсь,
что древний треух на Виргилия надет ломоносовским покроем; но желал
бы я, чтобы Омир между нами не в ямбах явился, но в стихах, подобных его, — ексаметрах, — и Костров, хотя не стихотворец, а переводчик, сделал
бы эпоху в нашем стихосложении, ускорив шествие самой поэзии целым поколением.
Если совет мой может что-либо сделать, то я
бы сказал,
что российское стихотворство, да и сам российский язык гораздо обогатились
бы, если
бы переводы стихотворных сочинений делали не всегда ямбами.
Я думаю, да и всякой другой избрал
бы броситься в реку, в надежде,
что, преплыв на другой брег, опасность уже минется.
Лучше
бы мне было возрасти в невежестве, не думав никогда,
что есмь человек, всем другим равный.
Вспрянув от своего места и бодро потрясая свои оковы, казалося,
что испытывают свои силы, как
бы их свергнуть.
На сем месте вечного молчания, где наитвердейшее чело поморщится несомненно, помыслив,
что тут долженствует быть конец всех блестящих подвигов; на месте незыблемого спокойствия и равнодушия непоколебимого могло ли
бы, казалося, совместно быть кичение, тщеславие и надменность?
Если
бы не подкрепляла надежда,
что, приучив слух свой к необыкновенности звуков и усвоив чуждые произношения, не откроются потом приятнейшие предметы, то неуповательно, восхотел ли
бы кто вступить в столь строгий путь.
Когда российское воинство, поражая гордых оттоманов, превысило чаяние всех, на подвиги его взирающих оком равнодушным или завистливым, ты, призванный на торжественное благодарение богу браней, богу сил, о! ты, в восторге души твоей к Петру взывавший над гробницею его, да приидет зрети плода своего насаждения: «Восстани, Петр, восстани»; когда очарованное тобою ухо очаровало по чреде око, когда казалося всем,
что приспевый ко гробу Петрову, воздвигнути его желаешь, силою высшею одаренный, — тогда
бы и я вещал к Ломоносову: зри, зри, и здесь твое насаждение.
Чужды раболепствования не токмо в том,
что благоговение наше возбуждать может, но даже и в люблении нашем, мы, отдавая справедливость великому мужу, не возмним быти ему богом всезиждущим, не посвятим его истуканом на поклонение обществу и не будем пособниками в укоренении какого-либо предрассуждения или ложного заключения. Истина есть высшее для нас божество, и если
бы всесильный восхотел изменить ее образ, являяся не в ней, лице наше будет от него отвращенно.
Мы желаем показать,
что в отношении российской словесности тот, кто путь ко храму славы проложил, есть первый виновник в приобретении славы, хотя
бы он войти во храм не мог.
Неточные совпадения
Хлестаков (придвигаясь).Да ведь это вам кажется только,
что близко; а вы вообразите себе,
что далеко. Как
бы я был счастлив, сударыня, если б мог прижать вас в свои объятия.
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар. Если ж и были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья.
Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто
бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ,
что на жизнь мою готовы покуситься.
Осип. Да
что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право, за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться,
что так замешкались. Так
бы, право, закатили славно! А лошадей
бы важных здесь дали.
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это письмо; пожалуй, вместе и подорожную возьми. Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие были! Ямщикам скажи,
что я буду давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили и песни
бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Как
бы, я воображаю, все переполошились: «Кто такой,
что такое?» А лакей входит (вытягиваясь и представляя лакея):«Иван Александрович Хлестаков из Петербурга, прикажете принять?» Они, пентюхи, и не знают,
что такое значит «прикажете принять».