Неточные совпадения
В бесконечных мазурках барышни обыкновенно говорили
с кавалерами о
чувствах и до того увлекались, что даже не замечали, как мазурка кончалась и что все давно уж сидели за ужином.
Если вы
с ними заговорите о
чувствах (автор
с умыслом это сделал), они, поверьте, не поддержат разговора или потому, что просто не поймут, или найдут это неприличным.
Если автору случалось в нынешних барышнях замечать что-то вроде любви, то тут же открывалось, что
чувство это было направлено именно на человека,
с которым могла составиться приличная партия; и чем эта партия была приличнее, то есть выгоднее, тем более страсть увеличивалась.
— А затем, что хочу
с ним об учителях поговорить. Надобно ему внушить, чтоб он понимал их настоящим манером, — отвечал Петр Михайлыч, желая несколько замаскировать в себе простое
чувство гостеприимства, вследствие которого он всех и каждого готов был к себе позвать обедать, бог знает зачем и для чего.
— Неужели же, — продолжала Настенька, — она была бы счастливее, если б свое сердце, свою нежность, свои горячие
чувства, свои, наконец, мечты, все бы задушила в себе и всю бы жизнь свою принесла в жертву мужу, человеку, который никогда ее не любил, никогда не хотел и не мог ее понять? Будь она пошлая, обыкновенная женщина, ей бы еще была возможность ужиться в ее положении: здесь есть дамы, которые говорят открыто, что они терпеть не могут своих мужей и живут
с ними потому, что у них нет состояния.
Надобно сказать, что Петр Михайлыч со времени получения из Петербурга радостного известия о напечатании повести Калиновича постоянно занимался распространением славы своего молодого друга, и в этом случае
чувства его были до того преисполнены, что он в первое же воскресенье завел на эту тему речь со стариком купцом, церковным старостой, выходя
с ним после заутрени из церкви.
— Merci, cousin! [Спасибо, кузен! (франц.).] — сказала Полина и
с глубоким
чувством протянула князю руку, которую тот пожал
с значительным выражением в лице.
При прощании князь, пожимая
с большим
чувством ему руку, повторил несколько раз...
Чувство ожидаемого счастья так овладело моим героем, что он не в состоянии был спокойно досидеть вечер у генеральши и раскланялся. Быстро шагая, пошел он по деревянному тротуару и принялся даже
с несвойственною ему веселостью насвистывать какой-то марш, а потом
с попавшимся навстречу Румянцовым раскланялся так радушно, что привел того в восторг и в недоумение. Прошел он прямо к Годневым, которых застал за ужином, и как ни старался принять спокойный и равнодушный вид, на лице его было написано удовольствие.
Но
чувство к княжне было скорей каким-то эстетическим
чувством; это было благоговение к красоте, еще более питаемое тем, что
с ней могла составиться очень приличная партия.
— Нет, не строгий, а дельный человек, — возразил князь, — по благородству
чувств своих — это рыцарь нашего времени, — продолжал он, садясь около судьи и ударяя его по коленке, — я его знаю
с прапорщичьего чина; мы
с ним вместе делали кампанию двадцать восьмого года, и только что не спали под одной шинелью. Я когда услышал, что его назначили сюда губернатором, так от души порадовался. Это приобретение для губернии.
И поверьте, брак есть могила этого рода любви: мужа и жену связывает более прочное
чувство — дружба, которая, честью моею заверяю, гораздо скорее может возникнуть между людьми, женившимися совершенно холодно, чем между страстными любовниками, потому что они по крайней мере не падают через месяц после свадьбы
с неба на землю…
У Палагеи Евграфовны были красные, наплаканные пятна под глазами; даже Терка
с каким-то
чувством поймал и поцеловал руку Калиновича, а разрумянившаяся от водки приказничиха поцеловалась
с ним три раза. Все вышли потом проводить на крыльцо.
Странного рода
чувства его волновали: в продолжение всего предыдущего разговора ему ужасно хотелось поспорить
с Белавиным и, если возможно, взять нотой выше его; но — увы! — при всем умственном напряжении, он чувствовал, что не может даже стать на равную
с ним высоту воззрения.
«Нельзя ли его как-нибудь поинтриговать для службы!» — подумал Калинович и
с каким-то
чувством отчаяния прямо приступил.
Невдалеке от нее помещался плешивый старичок, один из тех петербургско-чухонских типов, которые своей наружностью ясно говорят, что они никогда не были умны, ни красивы и никаких никогда возвышенных
чувств не имели, а так — черт знает
с чем прожили на свете — разве только
с тем, что поведения были трезвого.
Зачем он делит слезы,
чувства с нею?
Замкнутый и сосредоточенный по натуре своей, он начал нестерпимо желать хоть бы
с кем-нибудь задушевно побеседовать, рассказать про свою любовь не из пустого, конечно, хвастовства, а
с целью проанализировать себя, свои
чувства и передать те нравственные вопросы, которые по преимуществу беспокоили его.
Тогда как я еще очень хорошо помню наших дядей и отцов, которые, если б сравнить их
с нами, показались бы атлетами, были и выпить и покутить не дураки, а между тем эти люди, потому только, что нюхнули романтизма, умели и не стыдились любить женщин, по десятку лет не видавшись
с ними и поддерживая
чувство одной только перепиской.
— Отчего ж раздражающее? Вы смешиваете
чувство с чувственностью, — заметил Белавин.
Обезумевший Калинович бросился к ней и, схватив ее за руки, начал ощупывать, как бы желая убедиться, не привидение ли это, а потом между ними прошла та немая сцена неожиданных и радостных свиданий, где избыток
чувств не находит даже слов. Настенька, сама не зная, что делает, снимала
с себя бурнус, шляпку и раскладывала все это по разным углам, а Калинович только глядел на нее.
С Полиной, каковы бы ни были ее прежние
чувства к князю, но, в настоящем случае, повторилось то же самое:
с каждым, кажется, часом начала она влюбляться в Калиновича все больше и больше.
Ты приехал почти по необходимости,
с единственной целью наблюдать своим орлиным взором за четырьмя рожденными тобой краснощекими козочками, чтоб сердца их не заразились вульгарным
чувством к какому-нибудь пролетарию.
— Не лучше вас: друг друга стоим! — отвечал Калинович, и вообще заметно было, что вместо ожидаемого сближения
с губернатором он целый вечер намеревался любезничать
с хозяйкою; но из дома принесли ему записку, при чтении которой заметное
чувство удовольствия показалось на лице его.
— Ни лета одного, — начал он, указывая на старика-генерала, — ни расстояния для другого, — продолжал, указав на предводителя, — ничто не помешало им выразить те
чувства, которые питаем все мы. Радуемся этой минуте, что ты
с нами, и сожалеем, что эта минута не может продолжиться всю жизнь, и завидуем счастливцу Петербургу, который примет тебя в лоно свое.
— Сделайте одолжение, — отвечал князь, скрывая гримасу и
с заметно неприятным
чувством пожимая протянутую ему Медиокритским руку, который, раскланявшись, вышел тихой и кроткой походкой.
— Еще бы! Но только не в
чувствах, — отвечала Настенька
с шутливой кокетливостью.
Неточные совпадения
Почтмейстер. Нет, о петербургском ничего нет, а о костромских и саратовских много говорится. Жаль, однако ж, что вы не читаете писем: есть прекрасные места. Вот недавно один поручик пишет к приятелю и описал бал в самом игривом… очень, очень хорошо: «Жизнь моя, милый друг, течет, говорит, в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет…» —
с большим,
с большим
чувством описал. Я нарочно оставил его у себя. Хотите, прочту?
Софья. Ваше изъяснение, дядюшка, сходно
с моим внутренним
чувством, которого я изъяснить не могла. Я теперь живо чувствую и достоинство честного человека и его должность.
Одно привычное
чувство влекло его к тому, чтобы снять
с себя и на нее перенести вину; другое
чувство, более сильное, влекло к тому, чтобы скорее, как можно скорее, не давая увеличиться происшедшему разрыву, загладить его.
Он не верит и в мою любовь к сыну или презирает (как он всегда и подсмеивался), презирает это мое
чувство, но он знает, что я не брошу сына, не могу бросить сына, что без сына не может быть для меня жизни даже
с тем, кого я люблю, но что, бросив сына и убежав от него, я поступлю как самая позорная, гадкая женщина, — это он знает и знает, что я не в силах буду сделать этого».
Он говорил то самое, что предлагал Сергей Иванович; но, очевидно, он ненавидел его и всю его партию, и это
чувство ненависти сообщилось всей партии и вызвало отпор такого же, хотя и более приличного озлобления
с другой стороны. Поднялись крики, и на минуту всё смешалось, так что губернский предводитель должен был просить о порядке.