Неточные совпадения
Егор Егорыч, ожидая возвращения своего камердинера, был
как на иголках; он то усаживался плотно на своем кресле, то вскакивал и подбегал к окну, из которого можно было видеть, когда подъедет Антип Ильич. Прошло таким образом около
часу. Но вот входная дверь нумера скрипнула. Понятно, что это прибыл Антип Ильич; но он еще довольно долго снимал с себя шубу, обтирал свои намерзшие бакенбарды и сморкался. Егора Егорыча даже подергивало от нетерпения. Наконец камердинер предстал перед ним.
Как ни тяжело было для Егора Егорыча такое предположение, но, помня слова свои из письма к Людмиле, что отказ ее он примет
как спасительный для него урок, он не позволил себе волноваться и кипятиться, а, тихо и молча дождавшись назначенного ему
часа, поехал к Рыжовым.
Раз, это уж было в конце поста,
часу в седьмом вечера, в избе Ивана Дорофеева,
как и в прочих избах, сумерничали.
— Недурно!.. Идет!.. — воскликнул майор, так
как подошел уже
час, когда он привык пить водку.
Как бы то ни было, впрочем, Невский проспект в то уже время считался, особенно между двумя и пятью
часами дня, сборным местом щегольства, богатства, красоты, интеллигенции и молодцеватости.
— Gnadige Frau, — начал он, когда та ровно в назначенный
час вошла к нему, — вы были два раза замужем и были,
как мне известно, оба раза счастливы; но… у вас не было такой разницы в летах!
В избранный для венчания день Егор Егорыч послал Антипа Ильича к священнику, состоящему у него на руге (Кузьмищево,
как мы знаем, было село), сказать, что он будет венчаться с Сусанной Николаевной в пять
часов вечера, а затем все, то есть жених и невеста, а также gnadige Frau и доктор, отправились в церковь пешком; священник, впрочем, осветил храм полным освещением и сам с дьяконом облекся в дорогие дорадоровые ризы, в которых служил только в заутреню светлого христова воскресения.
— В
какой угодно вам
час дня и ночи, — проговорил управляющий.
— Экстаз, — объяснил ему Пилецкий, — есть то возбужденное состояние, когда человек, под влиянием духовно-нравственного движения, ничего не сознает, что происходит вокруг него; так, он не слышит боя
часов, не ощущает ни света, ни темноты, ни даже тепла и холода: он
как бы умертвил тело свое и весь одухотворился, — понимаете?
— Поехать бы я вас просил, — сказал на это Тулузов, — завтра,
часов в одиннадцать утра, когда господин предводитель только еще просыпается и пьет чай; вы с ним предварительно переговорите, передадите ему,
как сами смотрите на мое предложение, а
часов в двенадцать и я явлюсь к нему!
Вслед за тем повторились подобные возгласы и в других, более отдаленных группах и закончились почти басистым ревом: «Мы не желаем вас считать!» Бас этот вряд ли не принадлежал секретарю депутатского собрания.
Часам к двенадцати,
как водится, приехал губернатор и, войдя на небольшое возвышение, устроенное в одном конце зала, произнес краткую речь...
— Ах, боже мой! — воскликнул Артасьев, проворно выдергивая свою руку из рукава шубы. —
Как я рад,
как я рад; но я уезжаю по самонужнейшему делу: у нас есть возможность завести при гимназии пансион, и все мы никак не можем столковаться,
как нам устроить это… Я через четверть
часа непременно должен быть у губернского предводителя, и можете вообразить себе,
какой тут важный вопрос! Вопрос, получат или нет воспитание несколько мальчиков!
— И с этим я согласен, но что ж прикажете делать, когда не убеждаются? — произнес, пожимая плечами, губернский предводитель. — Я вчера в клубе до трех
часов спорил, и это,
как потом я узнал, делается по влиянию вот этого господина! — заключил он, показывая глазами на проходившего невдалеке Марфина.
На другой день, в приличный для визитов
час, Муза Николаевна и Сусанна Николаевна были у Углаковых. Лябьева
как вошла, так немедля же спросила встретившую их старуху Углакову...
— Ты и она, оба промигаете!.. А по нашему цыганскому рассуждению, знаешь,
как это песня поется: «Лови, лови
часы любви!»
В описываемое мною время Московский трактир после трех
часов пополудни решительно представлял
как бы продолжение заседаний ближайших присутственных мест.
—
Какой теперь театр?.. В два
часа ночи…
Не нужно, я думаю, говорить, что он на другой же день с одиннадцати еще
часов принялся ездить по длинной улице, на которой
часов в двенадцать встретил пани-аптекаршу на скромных саночках, но одетою с тою прелестью, с
какой умеют одеваться польки.
На одном из таких газонов в несколько глухом месте сада, по рисунку самого Кавинина, было сделано из цветных клумб
как бы нечто похожее на масонский ковер, в средине которого высилась мраморная тумба, тоже
как бы напоминающая жертвенник масонский; на верхней доске этой тумбы были сделаны солнечные
часы.
Егор Егорыч в этом случае имел в виду показать Сусанне Николаевне кельнский собор, заранее предчувствуя, в
какой восторг она придет от этого храма, и ожидание его вполне оправдалось; случилось так, что в Кельн они приехали к обеду и в четыре
часа отправились в собор, где совершалось подготовление к первому причащению молодых девушек.
Подойдя к окну своей спальни, он тихо отпирал его и одним прыжком прыгал в спальню, где, раздевшись и улегшись, засыпал крепчайшим сном
часов до десяти, не внушая никакого подозрения Миропе Дмитриевне, так
как она знала, что Аггей Никитич всегда любил спать долго по утрам, и вообще Миропа Дмитриевна последнее время весьма мало думала о своем супруге, ибо ее занимала собственная довольно серьезная мысль: видя,
как Рамзаев — человек не особенно практический и расчетливый — богател с каждым днем, Миропа Дмитриевна вздумала попросить его с принятием, конечно, залогов от нее взять ее в долю, когда он на следующий год будет брать новый откуп; но Рамзаев наотрез отказал ей в том, говоря, что откупное дело рискованное и что он никогда не позволит себе вовлекать в него своих добрых знакомых.
— Если так, то я готова и завтра же найду себе особую квартиру, — проговорила она, гордо взмахнув головой, и сейчас же потом ушла гулять, так
как был двенадцатый
час, и она надеялась на длинной улице встретить Аггея Никитича, который действительно давно уже бродил по этой улице и был заметно расстроен и печален.
«Ба!» — воскликнул он вдруг, ударив себя по лбу и тем тоном,
каким некогда Архимед произнес эврика! — и эврика Аггея Никитича состояла в том, что он вспомнил о тяжелейших карманных золотых
часах покойного отца, а также о дюжине столовых ложек и предположил
часы продать, а ложки заложить.
Аггей Никитич, возвратясь из Синькова, конечно, не спал и, прохаживаясь длинными шагами по своей зальце, поджидал,
какого рода ответ привезет ему поручик. Тот, не заезжая даже домой, явился к нему
часу во втором ночи. Узнав из записки,
как взглянул господин камер-юнкер на вызов, Аггей Никитич пришел в несказанную ярость.
Неточные совпадения
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом —
как старинные
часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Так
как я знаю, что за тобою,
как за всяким, водятся грешки, потому что ты человек умный и не любишь пропускать того, что плывет в руки…» (остановясь), ну, здесь свои… «то советую тебе взять предосторожность, ибо он может приехать во всякий
час, если только уже не приехал и не живет где-нибудь инкогнито…
Анна Андреевна. Ну вот, уж целый
час дожидаемся, а все ты с своим глупым жеманством: совершенно оделась, нет, еще нужно копаться… Было бы не слушать ее вовсе. Экая досада!
как нарочно, ни души!
как будто бы вымерло все.
И точно:
час без малого // Последыш говорил! // Язык его не слушался: // Старик слюною брызгался, // Шипел! И так расстроился, // Что правый глаз задергало, // А левый вдруг расширился // И — круглый,
как у филина, — // Вертелся колесом. // Права свои дворянские, // Веками освященные, // Заслуги, имя древнее // Помещик поминал, // Царевым гневом, Божиим // Грозил крестьянам, ежели // Взбунтуются они, // И накрепко приказывал, // Чтоб пустяков не думала, // Не баловалась вотчина, // А слушалась господ!
Случается, к недужному // Придешь: не умирающий, // Страшна семья крестьянская // В тот
час,
как ей приходится // Кормильца потерять!