Неточные совпадения
— Мне жид-с один советовал, —
продолжал полковник, — «никогда, барин, не покупайте старого платья ни у попа, ни у
мужика; оно у них все сопрело; а покупайте у господского человека: господин сошьет ему новый кафтан; как задел за гвоздь, не попятится уж назад, а так и раздерет до подола. «Э, барин новый сошьет!» Свежехонько еще, а уж носить нельзя!»
— У меня написана басня-с, —
продолжал он, исключительно уже обращаясь к нему, — что одного лацароне [Лацароне (итальян.) — нищий, босяк.] подкупили в Риме англичанина убить; он раз встречает его ночью в глухом переулке и говорит ему: «Послушай, я взял деньги, чтобы тебя убить, но завтра день святого Амвросия, а патер наш мне на исповеди строго запретил людей под праздник резать, а потому будь так добр, зарежься сам, а ножик у меня вострый, не намает уж никак!..» Ну, как вы думаете — наш
мужик русский побоялся ли бы патера, или нет?..
— А третий сорт: трудом, потом и кровью христианской выходим мы,
мужики, в люди. Я теперича вон в сапогах каких сижу, —
продолжал Макар Григорьев, поднимая и показывая свою в щеголеватый сапог обутую ногу, — в грязи вот их не мачивал, потому все на извозчиках езжу; а было так, что приду домой, подошвы-то от сапог отвалятся, да и ноги все в крови от ходьбы: бегал это все я по Москве и работы искал; а в работниках жить не мог, потому — я горд, не могу, чтобы чья-нибудь власть надо мной была.
— А черт его знает! — отвечал тот. — И вот тоже дворовая эта шаварда, —
продолжал он, показывая головой в ту сторону, куда ушел Иван, — все завидует теперь, что нам,
мужикам, жизнь хороша, а им — нет. «Вы, говорит, живете как вольные, а мы — как каторжные». — «Да есть ли, говорю, у вас разум-то на воле жить: — ежели, говорю, лошадь-то с рожденья своего взнуздана была, так, по-моему, ей взнузданной и околевать приходится».
— Все мое преступление состоит в том, —
продолжал Вихров, — что я в одном моем романе отстаивал бедных наших женщин, а в другом — бедных наших
мужиков.
— Тут, изволите видеть, какая статья вышла! —
продолжал секретарь. — По крайности, на базаре так болтал народ: малый-то этот, убийца, еще допреж того продался в рекруты одному богатому
мужику; так я полагаю, что не тот ли откупил его.
— Мы точно что, судырь, —
продолжал тот же
мужик, покраснев немного, — баяли так, что мы не знаем. Господин, теперича, исправник и становой спрашивают: «Не видали ли вы, чтобы Парфенка этот бил жену?» — «Мы, говорим, не видывали; где же нам видеть-то? Дело это семейное, разве кто станет жену бить на улице? Дома на это есть место: дома бьют!»
— Никогда мы так не говаривали; ты теперь и отвечай за то! —
продолжал прежний, более умный
мужик.
— Она самая и есть, — отвечал священник. — Пострамленье кажись, всего женского рода, —
продолжал он, — в аду между блудницами и грешницами, чаю, таких бесстыжих женщин нет… Приведут теперь в стан наказывать какого-нибудь дворового человека или
мужика. «Что, говорит, вам дожидаться; высеки вместо мужа-то при мне: я посмотрю!» Того разложат, порют, а она сидит тут, упрет толстую-то ручищу свою в колено и глядит на это.
Нами, пастырями, они нисколько не дорожат, —
продолжал он, и взор его все мрачней и мрачней становился: — не наживи я — пока был православным священником — некоторого состояния и не будь одинокий человек, я бы есть теперь не имел что: придешь со славой к богатому
мужику — копейку тебе дают!..
— Ну, опекуном там, что ли, очень мне нужно это! — возразила ему с досадой m-me Пиколова и
продолжала: — Только вы знаете, какие нынче года были:
мужики, которые побогатей были, холерой померли; пожар тоже в доме у него случился; рожь вон все сам-друг родилась… Он в опекунской-то совет и не платил… «Из чего, говорит, мне платить-то?.. У меня вон, говорит, какие все несчастия в имении».
Мелков, впрочем, не заставил себя долго ждать. Он собрал человек двадцать
мужиков, вызвал сотского и со всей этой ватагой шел к Вихрову,
продолжая все ругаться...
— Ежели вы нам не поможете и ежели что с нами случится, —
продолжал Вихров, относясь к
мужикам, — вы все за это ответите — и потому в этом случае берегите не нас, а себя!
— Его поймаешь, — другой на место его придет и отплатит нам за него. Мы боимся того, — вся ваша воля, —
продолжали говорить
мужики.
— Нам только от них дела да беспокойства, —
продолжал первый
мужик.
Нарядные
мужики ввели его в сени и стали раздевать его. Иван дрожал всем телом. Когда его совсем раздели, то повели вверх по лестнице; Иван
продолжал дрожать. Его ввели, наконец, и в присутствие. Председатель стал спрашивать; у Ивана стучали зубы, — он не в состоянии даже был отвечать на вопросы. Доктор осмотрел его всего, потрепал по спине, по животу.
— Вот я записал, например, —
продолжал будущий русский композитор, проворно вынимая из бокового кармана свою записную книжку, — русскую песню — это пели настоящие
мужики и бабы.
Неточные совпадения
Николай Левин
продолжал говорить: — Ты знаешь, что капитал давит работника, — работники у нас,
мужики, несут всю тягость труда и поставлены так, что сколько бы они ни трудились, они не могут выйти из своего скотского положения.
— Нет, позволь, —
продолжал Левин. — Ты говоришь, что несправедливо, что я получу пять тысяч, а
мужик пятьдесят рублей: это правда. Это несправедливо, и я чувствую это, но…
— Не знаю, я не пробовал подолгу. Я испытывал странное чувство, —
продолжал он. — Я нигде так не скучал по деревне, русской деревне, с лаптями и
мужиками, как прожив с матушкой зиму в Ницце. Ницца сама по себе скучна, вы знаете. Да и Неаполь, Сорренто хороши только на короткое время. И именно там особенно живо вспоминается Россия, и именно деревня. Они точно как…
— И такой скверный анекдот, что сена хоть бы клок в целом хозяйстве! —
продолжал Плюшкин. — Да и в самом деле, как прибережешь его? землишка маленькая,
мужик ленив, работать не любит, думает, как бы в кабак… того и гляди, пойдешь на старости лет по миру!
— И прекрасно. Как вы полагаете, что думает теперь о нас этот человек? —
продолжал Павел Петрович, указывая на того самого
мужика, который за несколько минут до дуэли прогнал мимо Базарова спутанных лошадей и, возвращаясь назад по дороге, «забочил» и снял шапку при виде «господ».