Неточные совпадения
Лицо, которому он желал или находил нужным льстить, никогда не
чувствовало, что он ему льстит; напротив
того, все слова его казались ему дышащими правдою и даже некоторою строгостью.
— А знаете ли вы, — продолжал барон, — что наши, так называемые нравственные женщины, разлюбя мужа, продолжают еще любить их по-брачному: это явление, как хотите, безнравственное и представляет безобразнейшую картину; этого никакие дикие племена, никакие животные не позволяют себе!
Те обыкновенно любят тогда только, когда
чувствуют влечение к
тому.
— Я всегда такой!.. — отвечал князь: его, по преимуществу, бесило
то, что он не мог
чувствовать так, как бы он желал и как бы должен был
чувствовать!
Говоря таким образом, Миклаков в душе вряд ли
то же самое
чувствовал, потому что день ото дня становился как-то все больше худ и желт и почти каждый вечер напивался до одурения; видимо, что он сгорал на каком-то внутреннем и беспрестанно мучившем его огне!
— Нет, не видала!.. — отвечала
та почти задыхающимся голосом: встретиться и беседовать в такую минуту с г-жою Петицкой было почти невыносимо для Елены,
тем более, что, как ни мало она знала ее, но уже
чувствовала к ней полное отвращение.
— Быть вашим судьей!.. — повторил
тот хоть и комически, но не без некоторого, кажется, чувства самодовольства. — Прежде всего-с я желал бы знать, что признает ли, например, Елена Николаевна некоторое нравственное право за мотивами, побуждающими князя известным образом действовать и
чувствовать?
— Какая статья? — спросила Анна Юрьевна. Сама она никогда не читала никаких газет и даже
чувствовала к ним величайшее отвращение вследствие
того, что еще во время ее парижской жизни в одной небольшой французской газетке самым скандальным образом и с ужасными прибавлениями была рассказана вся ее биография.
Ссора с матерью сильно расстроила Елену, так что, по переезде на новую квартиру, которую князь нанял ей невдалеке от своего дома, она постоянно
чувствовала себя не совсем здоровою, но скрывала это и не ложилась в постель; она, по преимуществу, опасалась
того, чтобы Елизавета Петровна, узнав об ее болезни, не воспользовалась этим и не явилась к ней под
тем предлогом, что ей никто не может запретить видеть больную дочь.
Словом, рассудок очень ясно говорил в князе, что для спокойствия всех близких и дорогих ему людей, для спокойствия собственного и, наконец, по чувству справедливости он должен был на любовь жены к другому взглянуть равнодушно; но в
то же время, как и в истории с бароном Мингером,
чувствовал, что у него при одной мысли об этом целое море злобы поднимается к сердцу.
— Ты, разумеется, — заговорил он, опять усмехаясь немного и как бы желая в этом случае предупредить Елену, — не преминешь сочинить мне за
то сцену, но что же делать:
чувствовать иначе, как я
чувствую, я не могу…
Князь хотя и полагал, что она говорит таким образом под влиянием ревности, а потому, может быть, высказывает
то, чего и не
чувствует, но, как бы
то ни было, он рассердился на нее и решился, в свою очередь, тоже высказать ей несколько горьких истин.
Часам к восьми вечера богатый дом Анны Юрьевны был почти весь освещен. Барон, франтовато одетый, пришел из своего низу и с гордым, самодовольным видом начал расхаживать по всем парадным комнатам. Он на этот раз как-то более обыкновенного строго относился к проходившим взад и вперед лакеям, приказывая им
то лампу поправить,
то стереть тут и там пыль, — словом, заметно начинал
чувствовать себя некоторым образом хозяином всей этой роскоши.
Елена видела, что полученная телеграмма очень успокоила князя, а потому, полагая, что он должен был
почувствовать некоторую благодарность к Жуквичу хоть и за маленькую, но все-таки услугу со стороны
того, сочла настоящую минуту весьма удобною начать разговор с князем об интересующем ее предмете.
У Елены оставался еще один мотив для убеждения князя, который она не хотела было высказывать ему по самолюбию своему, говорившему ей, что князь сам должен был это знать и
чувствовать в себе; как бы
то ни было, однако, Елена решилась на этот раз отложить в сторону всякую гордость.
— Еще бы!.. — согласилась Елена, хотя в глубине совести своей и продолжала
чувствовать неловкость от
того, что принуждена была выдумывать и обманывать.
Пока она шла,
то ничего не
чувствовала, но когда уселась в холодной зале давать уроки,
то заметила, что чем долее она там оставалась,
тем более ноги ее холодели, а голова горела.
Принадлежа, впрочем, к разряду
тех существ, про которых лермонтовский Демон сказал, что для них нет раскаяния, нет в жизни уроков, Елена не стала ни плакать, ни стенать, а все, что
чувствовала, спрятала в душе; но как ни бодрилась она духом, тело ее не выдержало нравственных мук...
Неточные совпадения
Почтмейстер. Сам не знаю, неестественная сила побудила. Призвал было уже курьера, с
тем чтобы отправить его с эштафетой, — но любопытство такое одолело, какого еще никогда не
чувствовал. Не могу, не могу! слышу, что не могу! тянет, так вот и тянет! В одном ухе так вот и слышу: «Эй, не распечатывай! пропадешь, как курица»; а в другом словно бес какой шепчет: «Распечатай, распечатай, распечатай!» И как придавил сургуч — по жилам огонь, а распечатал — мороз, ей-богу мороз. И руки дрожат, и все помутилось.
Стародум(с важным чистосердечием). Ты теперь в
тех летах, в которых душа наслаждаться хочет всем бытием своим, разум хочет знать, а сердце
чувствовать. Ты входишь теперь в свет, где первый шаг решит часто судьбу целой жизни, где всего чаще первая встреча бывает: умы, развращенные в своих понятиях, сердца, развращенные в своих чувствиях. О мой друг! Умей различить, умей остановиться с
теми, которых дружба к тебе была б надежною порукою за твой разум и сердце.
Правдин. А кого он невзлюбит,
тот дурной человек. (К Софье.) Я и сам имею честь знать вашего дядюшку. А, сверх
того, от многих слышал об нем
то, что вселило в душу мою истинное к нему почтение. Что называют в нем угрюмостью, грубостью,
то есть одно действие его прямодушия. Отроду язык его не говорил да, когда душа его
чувствовала нет.
Стародум(целуя сам ее руки). Она в твоей душе. Благодарю Бога, что в самой тебе нахожу твердое основание твоего счастия. Оно не будет зависеть ни от знатности, ни от богатства. Все это прийти к тебе может; однако для тебя есть счастье всего этого больше. Это
то, чтоб
чувствовать себя достойною всех благ, которыми ты можешь наслаждаться…
Попеременно они
то трепещут,
то торжествуют, и чем сильнее дает себя
чувствовать унижение,
тем жестче и мстительнее торжество.