Неточные совпадения
Встретившийся им кавалергардский офицер, приложив руку к золотой каске своей и слегка мотнув головой, назвал этого господина: — «Здравствуйте, барон Мингер!» — «Bonjour!» [Добрый день! (франц.).], —
отвечал тот с несколько немецким акцентом.
— Можно-с, —
отвечал тот.
— Завтра, ma tante [моя тетушка (франц.).], —
отвечал тот, держа по-прежнему голову в грустно-наклоненном положении.
— Что делать, ma tante, —
отвечал князь; видимо, что ему в одно и
то же время жалко и скучно было слушать тетку.
— Не знаю-с, насколько он умен! — резко
отвечал Михайло Борисович, выпивая при этом свою обычную рюмку портвейну; в сущности он очень хорошо знал, что генерал был умен, но только
тот всегда подавлял его своей аляповатой и действительно уж ни перед чем не останавливающейся натурой, а потому Михайло Борисович издавна его ненавидел.
— Я не к вашему разговору, а так сказал! —
отвечал тот, опять уже потупляясь в тарелку.
— И княгиня тоже очень беспокоится, —
отвечал тот.
— Нет еще! —
отвечал ей
тот сердито.
Князь несколько лет уже выражал заметное неудовольствие, когда жена хоть сколько-нибудь ярко выражала свою нежность к нему. Сначала ее очень огорчало это, и она даже плакала потихоньку о
том, но потом привыкла к
тому. На этот раз князь тоже совершенно механически
отвечал на поцелуй жены и опешил пройти в свой кабинет, где быстро и очень внимательно осмотрел весь свой письменный стол. Княгиня, хоть и не совсем поспешными шагами, но вошла за ним в кабинет.
— Ужасный! —
отвечала та.
— Здравствуйте, —
отвечала та ей негромко.
— Да, я вчера приехал, —
отвечал он, понимая так, что Елена не хочет говорить при княгине о
том, что он заезжал к ней вчера.
— Прощайте! —
отвечала та, стараясь, по обыкновению, придать как можно более простоты и естественности своему голосу.
— Благодарю! Она у себя в комнате, —
отвечала та.
— Есть отчасти… —
отвечал ей
тот с улыбкою.
— Не знаю, как хотите, —
отвечала Елена, тоже более занятая своими мыслями, чем
теми, которые выслушала из книги.
— Мы-с пили, —
отвечал ему резко князь Никита Семеныч, — на биваках, в лагерях, у себя на квартире, а уж в Английском клубе пить не стали бы-с, нет-с… не стали бы! — заключил старик и, заплетаясь ногою, снова пошел дозирать по клубу, все ли прилично себя ведут. Князя Григорова он, к великому своему удовольствию, больше не видал.
Тот, в самом деле, заметно охмелевший, уехал домой.
— За
то, что он дурак и подлец великий! —
отвечал князь.
Елена затруднилась несколько
отвечать на этот вопрос. Она отчасти догадывалась о причине, почему мать так надзирает за ней, но ей самой себе даже было стыдно признаться в
том.
— Изволь! —
отвечала та, смеясь.
Она и прежде
того всем почти всегда жаловалась на Елену и не только не скрывала никаких ее недостатков, но даже выдумывала их. Последние слова ее смутили несколько даже Елпидифора Мартыныча. Он ни слова ей не
ответил и нахмурил только лицо.
— Дома, у себя в кабинете, но заняты, кажется… —
отвечал ему
тот почти с презрением.
— Больна! —
отвечала ему
та довольно сухо.
— А потому, —
отвечала Елена, — что жена ваша и без
того, вероятно, думает, что я разоряю вас…
— Да! —
отвечала та ей сухо.
— Я разумею великим человеком только
того, —
отвечала Елена, — кто создал что-нибудь новое, избрал какой-нибудь новый путь, неизвестный, по крайней мере, в его народе; а кто идет только искусно по старым дорожкам — это, пожалуй, люди умные… ловкие в жизни…
— Я не имею средств на
то, —
отвечал барон, гордо выпрямляясь перед ним.
— Цветных брюк надобно иметь или много, или ни одних, а
то они очень приглядываются! —
отвечал барон с улыбкою и крепко целуясь с другом своим.
—
Тем, что позволили себе разлюбить ее, —
отвечал барон, сделав заметное ударение на слове позволили.
— Доказательством
тому может служить, —
отвечал барон совершенно уверенно, —
то, что брак [Брак. — Вопрос об отношении к браку в шестидесятые годы был одним из наиболее острых. Нигилисты (см. выше, прим. к стр. 29) подчас отрицали не только брак, но и семью, что нашло наиболее яркое выражение в революционной прокламации «Молодая Россия», выпущенной в мае 1862 года кружком П.Г.Заичневского (1842—1896).] есть лоно, гнездо, в котором вырастает и воспитывается будущее поколение.
— Совершенно такие существуют! —
отвечал князь, нахмуривая брови: ему было уже и досадно, зачем он открыл свою тайну барону,
тем более, что, начиная разговор, князь, по преимуществу, хотел передать другу своему об Елене, о своих чувствах к ней, а вышло так, что они все говорили о княгине.
— Это ваш супруг мне предлагает, —
отвечал тот.
— Непременно! —
отвечал тот.
— Да к
тому… —
отвечал Елпидифор Мартыныч протяжно и соображая (он недоумевал еще отчасти: все ли ему говорить княгине или нет), — что жаловалась на дочь.
— Да,
то есть так себе… Плохо, конечно!.. —
отвечал как-то уклончиво барон и поспешил перейти в другое отделение, где хранились короны и одежды царские.
— Ну, хорошо, ступай! —
отвечал князь все с
той же досадой.
— Сочту для себя за величайшую честь, —
отвечал тот, с почтением поклонившись ей.
— Вот как, восхитительна, — говорила
та,
отвечая ему таким же пожатием.
— Нет-с, купечество здесь мало живет; они больше в парках и Сокольниках живут; там их настоящее место, —
отвечал тот.
— А
то, что… к-х-ха! —
отвечал Елпидифор Мартыныч (во всех важных случаях жизни он как-то более обыкновенного кашлял). — К-ха! Положение, в котором вы подозревали барышню сию, действительно и достоверно оправдывается, к-х-ха!
— Я всегда такой!.. —
отвечал князь: его, по преимуществу, бесило
то, что он не мог чувствовать так, как бы он желал и как бы должен был чувствовать!
Та сначала
отвечала ему, но потом вдруг разочаровалась в нем...
— От инфантерии-с [Инфантерия — пехота.], от инфантерии! —
отвечал ему
тот.
— Ах, очень бы желала, —
отвечала ему
та.
— Очень просто это, —
отвечал князь. — Отношения мои к жене теперь до
того извратились, исказились, осложнились!..
— Да домой, и прежде всего, по совету вашему, по-пройдусь побольше пешком, чтобы успокоить свои нервы, —
отвечал тот ему полушутя.
Здесь он, подъехав к даче Григоровых, прямо наткнулся на самого князя, который выходил из своего флигеля. Елпидифор Мартыныч счел на этот раз нужным хоть несколько официально и сухо, но поклониться князю.
Тот тоже
ответил ему поклоном.
— Это 48-й номер, —
отвечал тот не без гордости и пошел за вином.
— Сейчас! —
отвечал тот и, по-видимому, еще что-то такое хотел крикнуть на Архангелова.
— Сию секунду-с! —
отвечал тот и, мигнув своему товарищу, вышел с ним из залы.
Неточные совпадения
Анна Андреевна, жена его, провинциальная кокетка, еще не совсем пожилых лет, воспитанная вполовину на романах и альбомах, вполовину на хлопотах в своей кладовой и девичьей. Очень любопытна и при случае выказывает тщеславие. Берет иногда власть над мужем потому только, что
тот не находится, что
отвечать ей; но власть эта распространяется только на мелочи и состоит в выговорах и насмешках. Она четыре раза переодевается в разные платья в продолжение пьесы.
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не в свое дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь
отвечать моим чувствам, не
то я смертью окончу жизнь свою».
Ты дай нам слово верное // На нашу речь мужицкую // Без смеху и без хитрости, // По совести, по разуму, // По правде
отвечать, // Не
то с своей заботушкой // К другому мы пойдем…»
На это
отвечу: цель издания законов двоякая: одни издаются для вящего народов и стран устроения, другие — для
того, чтобы законодатели не коснели в праздности…"
— Так и живем, что настоящей жизни не имеем, —
отвечали глуповцы и при этом не
то засмеялись, не
то заплакали.