Неточные совпадения
Перед одним из книжных магазинов высокий господин
вдруг круто повернул и вошел в него; барон тоже
не преминул последовать за ним.
Едучи в настоящем случае с железной дороги и взглядывая по временам сквозь каретное стекло на мелькающие перед глазами дома, князь
вдруг припомнил лондонскую улицу, по которой он в такой же ненастный день ехал на станцию железной дороги, чтобы уехать совсем из Лондона. Хорошо ли, худо ли он поступил в этом случае, князь до сих пор
не мог себе дать отчета в том, но только поступить таким образом заставляли его все его физические и нравственные инстинкты.
— Совершеннейшее! — воскликнул князь, смотря на потолок. — А что, — продолжал он с некоторой расстановкой и точно
не решаясь
вдруг спросить о том, о чем ему хотелось спросить: — Анна Юрьевна ничего тебе
не говорила про свою подчиненную Елену?.. — Голос у него при этом был какой-то странный.
— Gregoire! — воскликнула
вдруг она, соскучившись молчанием кузена. — Девица, которую я определила по твоему ходатайству, n'est elle pas la bien-aimee de ton coeur? [
не предмет ли она твоей любви? (франц.).]
Князь на это ничего
не ответил и, сев в карету, велел себя везти на Кузнецкий мост. Здесь он вышел из экипажа и пошел пешком. Владевшие им в настоящую минуту мысли заметно были
не совсем спокойного свойства, так что он горел даже весь в лице. Проходя мимо одного оружейного магазина и случайно взглянув в его окна, князь
вдруг приостановился, подумал с минуту и затем вошел в магазин.
— Еще бы
не обеспечить! — проговорил Елпидифор Мартыныч, разводя своими короткими ручками: он далеко
не имел такого состояния, как князь, но и то готов бы был обеспечить Елену; а тут
вдруг этакий богач и
не делает того…
Ей, по преимуществу, хотелось познакомить княгиню с Химским, который был очень смелый и дерзкий человек с женщинами, и Анна Юрьевна без искреннего удовольствия вообразить себе
не могла, как бы это у них
вдруг совершенно неожиданно произошло: Анна Юрьевна ужасно любила устраивать подобные неожиданности.
Ей казалось, что он тогда, по необходимости, будет больше бывать дома и
не станет каждый день скакать в Москву для свидания с предметом своей страсти, а таким образом мало-помалу и забудет Елену; но, по переезде на дачу, князь продолжал
не бывать дома, — это уже начинало княгиню удивлять и беспокоить, и тут
вдруг она узнает, что Елена
не только что
не в Москве, но даже у них под боком живет: явно, что князь просто возит ее за собой.
Родившись и воспитавшись в строго нравственном семействе, княгиня, по своим понятиям, была совершенно противоположна Елене: она самым искренним образом верила в бога, боялась черта и грехов, бесконечно уважала пасторов; о каких-либо протестующих и отвергающих что-либо мыслях княгиня и
не слыхала в доме родительском ни от кого; из бывавших у них в гостях молодых горных офицеров тоже никто ей
не говорил ничего подобного (во время девичества княгини отрицающие идеи
не коснулись еще наших военных ведомств): и
вдруг она вышла замуж за князя, который на другой же день их брака начал ей читать оду Пушкина о свободе […ода Пушкина о свободе — ода «Вольность», написанная в 1817 году и распространившаяся вскоре в множестве списков.
— Как это было глупо вчера с вашей стороны, — начал князь, — прислать
вдруг горничную сказать нам, как школьникам, чтобы
не шумели и тише разговаривали!..
— Ах, боже мой, душить чувство! — воскликнул Миклаков. — Никогда чувство
вдруг не приходит, а всегда оно есть результат накопленных, одного и того же рода, впечатлений; стоит только
не позволять на первых порах повторяться этим впечатлениям — и чувства
не будет!
Г-жа Петицкая понять
не могла, что такое значили подобные ответы. По слухам останкинским, она твердо была уверена, что говорит княгине самые приятные вещи, а тут
вдруг встречает такое равнодушие в ней; а потому спустя некоторое время она решилась попробовать княгиню с другой стороны, хоть более, может быть, неприятной для нее, но все-таки, конечно, интересующей ее.
— Я как-то раз гуляла, — начала она, по обыкновению, своим ровным и кротким голосом, — и
вдруг на даче у Жиглинских вижу вашего мужа! Никак
не ожидала, что он с ними знаком!
Впрочем, начавшийся вскоре ужин и поданное розоватое вино, оказавшееся очень хорошим вином, отвлекли всех на некоторое время от их собственных мыслей: все стали есть и пить и ни слова почти
не говорили между собой; только
вдруг, посреди этой тишины, в залу вошли двое молодых людей, громко хохоча и разговаривая.
Затем Елена
не могла более владеть собой; она
вдруг встала с своего места.
Она принялась плакать и долго ли, коротко ли плакала, сама даже
не помнит; только
вдруг она услыхала над собой тихий и вкрадчивый голос...
Для этого рода деятельности барон как будто бы был рожден: аккуратный до мельчайших подробностей, способный,
не уставая, по 15 часов в сутки работать, умевший складно и толково написать бумагу, благообразный из себя и, наконец, искательный перед начальством, он, по духу того времени, бог знает до каких высоких должностей дослужился бы и уж в тридцать с небольшим лет был действительным статским советником и звездоносцем, как
вдруг в службе повеяло чем-то, хоть и бестолковым, но новым: стали нужны составители проектов!..
— Как вы
не знаете? — воскликнула Елена. — Вы знали, я думаю, что я всю честь мою, все самолюбие мое ставила в том, чтобы питаться своими трудами и ни от кого
не зависеть, и
вдруг оказывается, что вы перешепнулись с милой маменькой моей, и я содержанкой являюсь, никак
не больше, самой чистейшей содержанкой!
Князь толкнулся было в дверь, но она
не уступила его усилиям. Прошло несколько страшных, мучительных мгновений… Князь стоял, уткнувшись головою в дверь, у него все помутилось в голове и в глазах; только
вдруг он затрепетал всем телом: ему послышался ясно плач ребенка… Князь опустился на стоявшее около него кресло; слезы, неведомо для него самого, потекли у него по щекам. «Боже, благодарю тебя!» — произнес он, вскидывая глаза к небу.
—
Не нужно-с!
Не нужно! — ответил
вдруг Елпидифор Мартыныч, кинув быстрый взгляд на деньги и отстраняя их своей рукой от себя. — Я
не из корысти спасал больную, а прежде всего — по долгу врача, а потом и для того, чтобы вы оба устыдились и
не на каждом бы перекрестке кричали, что я дурак и идиот: бывают обстоятельства, что и идиоты иногда понадобятся!
Приехав домой, он лег, было, в постель, но заснуть
не мог и
вдруг, раздумавшись, ужасно стал досадовать на себя, зачем он
не взял от князя денег.
— И того вы
не имеете права делать: сами вы русская, отец у него русский, и потому он должен оставаться русским, пока у него собственного, личного какого-нибудь желания
не явится по сему предмету; а то
вдруг вы сделаете его, положим, каким-нибудь немцем и протестантом, а он потом спросит вас: «На каком основании, маменька, вы отторгнули меня от моей родины и от моей природной религии?» — что вы на это скажете ему?
Князь и Елена в этот самый день именно и недоумевали, каким образом им пригласить священников крестить их ребенка: идти для этого к ним князю самому — у него решительно
не хватало духу на то, да и Елена находила это совершенно неприличным; послать же горничную звать их — они, пожалуй, обидятся и
не придут. Пока Елена и князь решали это,
вдруг к ним в комнату вбежала кухарка и доложила, что маменька Елены Николаевны приехала и спрашивает: «Примут ли ее?».
Г-жа Петицкая увидала, что ей скоро кушать будет нечего, потому что Архангелов только опивал и объедал ее, да еще денег у нее брал взаймы; само благоразумие заставило ее
не пренебречь ухаживанием m-r Николя, и, рассчитывая на его недалекость и чувственный темперамент, г-жа Петицкая надеялась даже женить его на себе; для этого она предположила сначала сблизиться с ним, показать ему весь рай утех, и
вдруг все это прервать, объяснив ему, что рай сей он может возвратить только путем брака.
— Знаете что… — начала
вдруг Елена, взглянув внимательно ему в лицо. — Вы таким тоном говорите, что точно вы нисколько
не любите княгини, и как будто бы у вас ничего с ней нет…
— Что мне собираться!.. Я в полчаса могу собраться, — возразила г-жа Петицкая. — Но нет, нет, — продолжала она снова трагическим голосом. — Я вообразить себе даже
не могу этого счастья, что
вдруг я с вами, моим ангелом земным, буду жить под одной кровлей и даже поеду за границу, о которой всегда мечтала. Нет, этого
не может быть и этому никогда
не сбыться!
При окончательном прощании Жуквич снова протянул ей руку. Она тоже подала ему свою, и он
вдруг поцеловал ее руку, так что Елену немного даже это смутило. Когда гость, наконец, совсем уехал, она отправилась в кабинет к князю, которого застала одного и читающим внимательно какую-то книгу. Елпидифор Мартыныч,
не осмеливавшийся более начинать разговора с князем об Елизавете Петровне, только что перед тем оставил его.
Выйдя от Анны Юрьевны, князь отправился домой
не в экипаже, а пошел пешком и, проходя по Кузнецкому, он
вдруг столкнулся лицом к лицу с шедшим к нему навстречу Николя Оглоблиным.
— Да, виноват! — воскликнул
вдруг Николя (он вспомнил, что Елена была нигилистка, а потому непременно должна была быть замарашкой и нарядов
не любить). — Может быть, вы наряды
не цените и презираете? — произнес он с некоторым даже глубокомыслием.
Николя лучше, чем отец его, понимал почтенного правителя дел и, догадываясь, что тот был дурак великий, нисколько с ним
не церемонился и даже, когда Феодосий Иваныч приходил к ним обедать и, по обыкновению своему, в ожидании, пока сядут за стол, ходил, понурив голову, взад и вперед по зале, Николя
вдруг налетал на него, схватывал его за плечи и перепрыгивал ему через голову: как гимнаст, Николя был превосходный!
— Ну, а сам кто вы такой? — спросила
вдруг его Елена. — Потому что я совершенно убеждена, что вы вовсе
не тот человек, за которого себя выдаете…
Князь, сев за стол и попробовав суп,
вдруг отодвинул от себя тарелку и
не стал больше есть.
— Чтобы
не было у меня вперед этого! Никогда
не было! — закричал
вдруг генерал и погрозил даже пальцем смотрителю. — Я теперь ее выгоняю вон!.. Но она… все еще, может быть, проживет тут… день и два… чтобы совсем у ней
не было в эти дни огня… совсем!.. Я с вас спрошу, — вы мне за то ответите!
Читатель, может быть, заметил, что почтенный правитель дел несколько изменил тон обращения с своим начальником, и причина тому заключалась в следующем: будучи лет пять статским советником, Феодосий Иваныч имел самое пламенное и почти единственное в жизни желание быть произведенным в действительные статские советники, и вот в нынешнем году он решился было попросить Оглоблина представить его к этому чину; но
вдруг тот руками и ногами против того: «Да
не могу!..
— Нет, я к нему наперед поеду и приготовлю его немного, а то вы
вдруг явитесь, это, пожалуй, его очень сильно поразит! — подхватил Елпидифор Мартыныч и,
не откладывая времени, поехал к князю, которого застал в довольно спокойном состоянии духа и читающим книгу.
Далее залы княгиня
не повела гостей своих и просила их усесться тут же, а сама начала прислушиваться, что делается в кабинете.
Вдруг князь громко крикнул лакея. Тот на этот зов проворно пробежал к нему через залу. Князь что-то такое приказал ему. Лакей затем вышел из кабинета.
— Княгиня вам никогда ничего
не говорила о моих собственно к ней отношениях? — спросил он
вдруг Петицкую.
— Но на словах мало ценить! — воскликнула Петицкая. — Надобно доказать это на деле:
вдруг он теперь присватается к вам и получит отказ, — сыграть в третий раз такую незавидную роль, в его теперешнем положении, может быть, ему уже и
не захочется.