Досужев. Много надо силы душевной, чтобы с них взяток не брать. Над честным чиновником они сами же смеяться будут; унижать готовы — это им
не с руки. Кремнем надо быть! И храбриться-то, право, не из чего! Тащи с него шубу, да и все тут. Жаль, не могу. Я только беру с них деньги за их невежество да пропиваю. Эх! охота вам было жениться! Выпьемте. Как вас зовут?
Неточные совпадения
Кукушкина. Я вам делаю модные платья и разные безделушки, а для себя перекрашиваю да перекраиваю из старого.
Не думаете ли вы, что я наряжаю вас для вашего удовольствия, для франтовства? Так ошибаетесь. Все это делается для того, чтобы выдать вас замуж,
с рук сбыть. По моему состоянию, я вас могла бы только в ситцевых да в затрапезных платьях водить. Если
не хотите или
не умеете себе найти жениха, так и будет. Я для вас обрывать да обрезывать себя понапрасну
не намерена.
Полина. Ну, смотрите же. Я вам по простоте скажу. (Тиxo.) У нас в доме все обман, все, все, решительно все. Вы, пожалуйста, ничему
не верьте, что вам говорят. За нами ничего нет. Маменька говорит, что нас любит, а совсем
не любит, только хочет поскорее
с рук сбыть. Женихам в глаза льстит, а за глаза ругает. Нас заставляет притворяться.
Досужев. Ну, прощай! Вперед будем знакомы! Захмелел, брат! (Жмет Жадову
руку.) Василий, манто! (Надевает шинель.) Ты меня строго
не суди! Я человек потерянный. Постарайся быть лучше меня, коли можешь. (Идет к двери и возвращается.) Да! вот тебе еще мой совет. Может быть,
с моей легкой
руки, запьешь, так вина
не пей, а пей водку. Вино нам
не по карману, а водка, брат, лучше всего: и горе забудешь, и дешево! Adieu! [Прощай! (франц.) — Ред.] (Уходит.)
Жадов (подбегает к ней). Пришла, пришла! Опять пришла!
Не стыдно ли тебе! Ты меня так расстроила, так расстроила, Полина, что я и
с мыслями
не соберусь. Я совсем растерялся. (Целует
руки.) Полина, друг мой!
Пермяки и зыряне целую зиму по лесам ходят; стрельба у них
не с руки, а будто к дереву прислонясь; ружья длинные, по-ихнему туркой прозываются; заряд в него кладется маленький, и пулька тоже самая мелконькая: вот он и норовит белке или горностайке в самый, то есть, конец мордочки попасть.
И точно, как ни безнадежно заключение Ивана Павлыча, но нельзя не согласиться, что ездить на теплые воды все-таки удобнее, нежели пропадать пропадом в Петергофском уезде 15. Есть люди, у которых так и в гербах значится: пропадайте вы пропадом — пускай они и пропадают. А нам с Иваном Павлычем это
не с руки. Мы лучше в Эмс поедем да легкие пообчистим, а на зиму опять вернемся в отечество: неужто, мол, петергофские-то еще не пропали?
— Дело-то óпасно, — немного подумав, молвил Василий Борисыч. — Батюшка родитель был у меня тоже человек торговый, дела большие вел. Был расчетлив и бережлив, опытен и сметлив… А подошел черный день, смешались прибыль с убылью, и пошли беда за бедой. В два года в доме-то стало хоть шаром покати… А мне куда перед ним? Что я супротив его знаю?.. Нет, Патап Максимыч,
не с руки мне торговое дело.
Прибежали ямщики, // Подивились тоже; // Видят — дело
не с руки, // Что-то тут негоже! // Собрался честной народ, // Все село в тревоге: // «Генерал в санях ревет, // Как медведь в берлоге!» // Трус бежит, а кто смелей, // Те — потехе ради — // Жмутся около саней; // А смотритель сзади. // Струсил, издали кричит: // «В избу не хотите ль?» // Мишка вновь как зарычит… // Убежал смотритель! // Оробел и убежал, // И со всею свитой…
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая
рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться
с другими: я, брат,
не такого рода! со мной
не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один человек в мире
не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это
не жаркое.
Почтмейстер. Сам
не знаю, неестественная сила побудила. Призвал было уже курьера,
с тем чтобы отправить его
с эштафетой, — но любопытство такое одолело, какого еще никогда
не чувствовал.
Не могу,
не могу! слышу, что
не могу! тянет, так вот и тянет! В одном ухе так вот и слышу: «Эй,
не распечатывай! пропадешь, как курица»; а в другом словно бес какой шепчет: «Распечатай, распечатай, распечатай!» И как придавил сургуч — по жилам огонь, а распечатал — мороз, ей-богу мороз. И
руки дрожат, и все помутилось.
Хлестаков. Нет, я влюблен в вас. Жизнь моя на волоске. Если вы
не увенчаете постоянную любовь мою, то я недостоин земного существования.
С пламенем в груди прошу
руки вашей.
Городничий.
Не погуби! Теперь:
не погуби! а прежде что? Я бы вас… (Махнув
рукой.)Ну, да бог простит! полно! Я
не памятозлобен; только теперь смотри держи ухо востро! Я выдаю дочку
не за какого-нибудь простого дворянина: чтоб поздравление было… понимаешь?
не то, чтоб отбояриться каким-нибудь балычком или головою сахару… Ну, ступай
с богом!
Дай только, боже, чтобы сошло
с рук поскорее, а там-то я поставлю уж такую свечу, какой еще никто
не ставил: на каждую бестию купца наложу доставить по три пуда воску.