Неточные совпадения
Как на каменну стену надеялись они на Василья Фадеева и больше не боялись ни водяного, ни кутузки, ни отправки домой по этапу; веселый час
накатил, стали ребята забавляться: боролись, на палках тянулись, дрались на кулачки, а под конец громкую песню запели...
Не по себе стало, наконец, Петру Степанычу, не может он придумать, что сталось с Марком Данилычем; всегда с ним был он ласков и разговорчив, а тут ровно что на него
накатило.
— Поскорей бы наша-то матушка приезжала… — подгорюнясь и печально вздыхая, молвила Ираида. — Ну как вдруг да без ее бытности
накатит незваный гость… Что без нее я стану делать?..
Помните, как в прошлом году я под осень гостила у вас, про нее тогда я вам сказывала, что как скоро заговорила я с ней, едва открывая «тайну», дух на нее
накатил — вся задрожала, затрепетала, как голубь, глаза загорелись, и без чувств упала она ко мне на руки.
Все встали. На Марью Ивановну «
накатило». Она была в восторге, в исступленье, слово ее было «живое слово, святое, вдохновенное, пророческое». Всем телом дрожа и сжимая грудь изо всей силы, диким, но торжественным каким-то голосом запела она...
— Та только песня Богу угодна и приятна, что поется по наитию, когда святый дух
накатит на певца, — сказал Пахом. — А что наперед придумано, то не годится; все одно, как старая, обветшалая церковная песня.
Громче и громче раздавалась хлыстовская песня. Закинув назад головы, разгоревшимися глазами смотрели Божьи люди вверх на изображение святого духа. Поднятыми дрожащими руками они как будто манили к себе светозарного голубя. С блаженным сделался припадок падучей, он грянулся оземь, лицо его исказилось судорогами, вокруг рта заклубилась пена. Добрый знак для Божьих людей — скоро на него «
накатило», значит, скоро и на весь собор
накати́т дух святой.
— Ни на кого не
накатило! — жалобно молвил старый матрос. — Никому еще не сослал Господь даров своих. Не воздвиг нам пророка!.. Изволь, кормщик дорогой, отец праведный, святой, нам про духа провестить, — сказал он, встав с места и кланяясь в ноги Николаю Александрычу.
—
Накати,
накати! — визгливо вопят другие.
— Дух свят!.. Дух свят!..
накатил!..
накатил!.. — громче прежнего кричала Катенька и грянулась на руки подбежавшей Матренушке. Та довела ее до диванчика и с помощью Варвары Петровны уложила. На другом диванчике уложила бившегося о́ пол блаженного.
— На Софронушку
накатило! На блаженного
накатило!.. — заговорили люди Божьи.
—
Накатило!.. Духом завладала!.. В молчанье он открывается.
Вдруг пронзительным, резким голосом взвизгнула Варенька. Пена на ее губах показалась. С криками: «
Накатил,
накатил!» — в страшных судорогах грохнулась она на пол.
—
Накатил,
накатил! Станет в слове ходить! Пойдет!..
— Ах дух! Ах дух!.. Ой эвá, ой эвá!..
Накатил,
накатил!.. Эка радость, эка милость, эка благодать, стала духом обладать!..
—
Накатил!..
Накатил!..
Накатил!..
— Никак вправду
накатил? — стали поговаривать пришлые из дальних деревень хлыстовки, мало знавшие юродивую барышню с буйными ее черницами.
— На свинство ее озорство
накатило! Вот я покажу ей, каков дух в чулане у Матренушки…
— А почем знать? Может быть, на ту либо на другую вдруг
накатит, а мы отвергнем избрáнный сосуд? — восторженно сказала Варенька. — Сила в немощах является. Теперь они дурачатся; может быть, сегодня же из уст их потекут живоносные струи премудрости… Пока мы во плоти, нам не дано предведенья…
— Говори, Николаюшка, — отозвался Денисов. — Спокойно стану отвечать на твои вопросы, если только вдруг на меня не
накатит. А скажу я тебе, сподобился я дара — частенько на меня
накатывает. Бываю вне ума, когда сходит на меня ум Божественный. Тогда, пожалуй, тебе и не понять моих слов… Дураком сочтешь, юродивым.
— Лет восемнадцати либо девятнадцати, — отвечал Николай Александрыч. — А какая восторженная!.. Не была еще приведена, а уж пророчествовала. Чуть не каждый день на нее
накатывало. Одно беда, — продолжал Николай Александрыч, — недели за три до теперешнего она вдруг охладела к вере.
Облилась Дуня слезами при этих словах давнего верного друга. Сознавала она правду в речах Груни и не могла ничего возразить. В глубокую думу погрузилась она и через несколько минут, надрываясь от горя, кинулась на постель Аграфены Петровны и, спрятав лицо в подушки, не своим как будто голосом стала отрывисто вскрикивать. Если б эти рыданья, эти сердечные вопли случились в сионской горнице, собор Божьих людей возопил бы: «
Накатил!
Накатил!» Хлыстовские душевные движенья оставались еще в Дуне. Причитала она...
—
Накатил,
накатил! — начала она вскрикивать, еще не вполне очистивши себя от хлыстовского нечестия. — Слушайте волю, слушайте волю!.. Близится фиал ярости, близится миру конец… Конец, конец!.. Разрушенье!..