Неточные совпадения
—
Ну так
что же, — говорю, — такое? Ведь это я у
тебя же эту книжку взял.
—
Ну да, — говорит, — Филимоша, да,
ты прав; между четырех глаз я от
тебя не скрою: это я сообщил,
что у
тебя есть запрещенная книжка. Приношу
тебе, голубчик, в этом пять миллионов извинений, но так как иначе делать было нечего…
Ты, я думаю, ведь сам заметил,
что я последние дни повеся нос ходил… Я ведь службы мог лишиться, а вчера мне приходилось хоть вот как, — и Постельников выразительно черкнул себя рукой по горлу и бросился меня целовать.
— Боже великий,
чем люди занимаются!
Ну, однако, — добавил он, — этого так им оставить невозможно. Я поеду просить, чтобы
тебе дозволили поступить в другой университет, а теперь пока отдохни.
— Да ее, ее, нашу толстомясую мать Федору Ивановну!
Ну, Россию,
что ли, Россию! будто
ты не понимаешь: она свободна, и все должны радоваться.
—
Ну нет, и там есть «этакие крысы» бескарьерные… они незаметны, но есть. А
ты вот
что, если хочешь быть по-старому, по-гусарски, приятелем, — запиши, сделай милость, что-нибудь.
—
Ну так как же, мол,
ты мне говоришь,
что никого нет? Я даже знаю этого Локоткова. (Это, если вы помните, тот самый мой старый товарищ,
что в гимназии француза дразнил и в печки сало кидал.)
Ты, — приказываю, — вели-ка мне завтра дрожки заложить: я к нему съезжу.
Ну, думаю себе, не хочешь, брат, слабительного, так я
тебя иным путем облегчу, а меня, чувствую, в это время кто-то за коленку потихоньку теребит, точно как теленок губами забирает. Оглянулся, вижу, стоит возле меня большой мужик. Голова с проседью, лет около пятидесяти. Увидал,
что я его заметил, и делает шаг назад и ехидно манит меня за собою пальцем.
—
Ну, как знаешь; только послушай же меня: повремени, не докучай никому и не серьезничай. Самое главное — не серьезничай, а то, брат… надоешь всем так, — извини, — тогда и я от
тебя отрекусь. Поживи, посмотри на нас: с кем тут серьезничать-то станешь? А я меж тем губернаторше скажу,
что способный человек приехал и в аппетит их введу на
тебя посмотреть, — вот тогда
ты и поезжай.
— Ишь
ты, ишь!
Что же
ты, не сам разве собирался ему визит сделать?
Ну вот и иди теперь, и встреча
тебе готова, а уж
что, брат, сама-то начальница…
«О, черт
тебя возьми, — думаю, —
что он там навстречу мне наболтал и наготовил, а я теперь являйся и расхлебывай!
Ну да ладно же, — думаю, — друг мой сердечный: придется
тебе брать свои похвалы назад», и сам решил сделать завтра визит самый сухой и самый короткий.
—
Ну, вот видишь, как
ты скорб… не позволяешь поляку переменить веры, не разобравши, для
чего он это делает? Почему же
ты не допускаешь,
что у него могло случиться и довольно искренне?
—
Ну вот, губернатор
тебя нашел очень дельным и даже велел сегодня же к нему писаря прислать: верно хочет «набросать мыслей» и будет просить
тебя их развить; а губернаторша все только сожалеет,
что не могла с
тобой наедине поговорить.
—
Ну что это
ты мне, Василий Иваныч, за вздор такой приносишь?
Что-нибудь одно: умом хочешь кичиться, —
ну, другого не ищи, либо терпи, пусть
тебя дурак дураком зовет.
—
Ну что же такое, — говорю, —
что ты все с такими усмешками и про народ, и про мои заботы, и про генерала?
Что же твой генерал?
—
Ну, а
ты же, мол,
что ответил?
Анна Андреевна.
Ну что ты? к чему? зачем? Что за ветреность такая! Вдруг вбежала, как угорелая кошка. Ну что ты нашла такого удивительного? Ну что тебе вздумалось? Право, как дитя какое-нибудь трехлетнее. Не похоже, не похоже, совершенно не похоже на то, чтобы ей было восемнадцать лет. Я не знаю, когда ты будешь благоразумнее, когда ты будешь вести себя, как прилично благовоспитанной девице; когда ты будешь знать, что такое хорошие правила и солидность в поступках.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).
Ну,
ну,
ну… оставь, дурак!
Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)
Что это за жаркое? Это не жаркое.
Городничий (жене и дочери).Полно, полно вам! (Осипу.)
Ну что, друг,
тебя накормили хорошо?
Городничий.
Что, Анна Андреевна? а? Думала ли
ты что-нибудь об этом? Экой богатый приз, канальство!
Ну, признайся откровенно:
тебе и во сне не виделось — просто из какой-нибудь городничихи и вдруг; фу-ты, канальство! с каким дьяволом породнилась!
Хлестаков. Да у меня много их всяких.
Ну, пожалуй, я вам хоть это: «О
ты,
что в горести напрасно на бога ропщешь, человек!..»
Ну и другие… теперь не могу припомнить; впрочем, это все ничего. Я вам лучше вместо этого представлю мою любовь, которая от вашего взгляда… (Придвигая стул.)
Городничий. И не рад,
что напоил.
Ну что, если хоть одна половина из того,
что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как же и не быть правде? Подгулявши, человек все несет наружу:
что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право,
чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь,
что и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или
тебя хотят повесить.