Он не мог разобрать, болен ли он от расстройства, или же расстроен от болезни, да притом уже и некогда было соображать: у запечатанных
дверей залы собирались люди; ближе всех к коридору, из которого выходил Горданов, стояли фельдшер, с уложенными анатомическими инструментами, большим подносом в руках, и молодой священник, который осторожно дотрагивался то до того, то до другого инструмента, и, приподнимая каждый из них, вопрошал фельдшера...
Неточные совпадения
Вторая комната — небольшой
зал, с окнами, выходящими в сад, и стеклянною
дверью, ведущею на террасу, с которой широкими ступенями сходят в сад.
Из
залы двери ведут в столовую и в спальню Ларисы.
Подозеров встал и быстро подошел к
двери как раз в то время, как Горданов готовился войти в
залу.
И брат с сестрой еще раз простились и разошлись.
Зала стемнела, и в
дверях Ларисы щелкнул замок, повернутый ключом из ее спальни.
— Ключ! — повторял он в раздумьи и, взяв в руки портфель, повертел его, пожал, завел под его крышку костяной ножик, поштурфовал им во все стороны и, бросив с досады и ножик, и портфель, вошел в
залу и постучал в
двери сестриной спальни.
Висленев прокрался в самый темный угол к камину и поставил там портфель за часы, а потом подошел к запертой
двери в
зал и осторожно повернул ключ.
Замочная пружина громко щелкнула и
дверь в
залу отворилась.
Висленев отменил это намерение и тихо возвратился в свой кабинет. Осторожно, как можно тише притворил он за собою
дверь из
залы, пробрался к камину, на котором оставил портфель, и вдруг чуть не свалил заветных часов. Его даже облил холодный пот, но он впотьмах, не зная сам, каким чудесным образом подхватил часы на лету; взял в руки портфель и, отдохнув минуту от волнения, начал хладнокровно шарить руками, ища по полу заброшенного ножа.
Иосаф Платонович тихо подкрался к
двери, ведущей в
зал, и прицелился глазом к замочной скважине.
Входя в среднюю
дверь или
дверь № 8-й, вы попадали в довольно большой
зал, обставленный прилавками и шкафами.
Мой друг, студент Спиридонов, тогда маленький мальчик, в черной траурной рубашке, пришел к отцу, чтобы поцеловать его руку и взять на сон его благословение, но отец его был гневен и суров; он говорил с одушевлением ему: «Будь там», и указал ему вместо
дверей в спальню — на
двери в
залу.
Дитя вошло в холодную
залу и, оробев при виде всеми брошенного гроба, припало в уголок мягкого дивана ближе к
двери той гостиной, где шла обидная и тягостная сцена.
Лара поняла, что столбняк ее длился довольно долго, прежде чем ее пробудили от него звуки несуществующего оркестра, и удивилась, как она не заметила времени? Она торопливо заперла
дверь в
залу на ключ, помолилась наскоро пред образом, разделась, поставила свечу на предпостельном столике и села в одной сорочке и кофте на диване, который служил ей кроватью, и снова задумалась.
Синтянина оперлась на локоть и, заглянув чрез
дверь на залитую солнцем
залу, вдруг беспричинно встревожилась.
Закрыв
дверь в столовую и внутренние комнаты, Глафира Васильевна, явясь через
зал, открыла
дверь в переднюю, где княгиня Казимира ожидала ответа на свое письмо. Одетая в пышное черное платье и в бархатную кофту, опушенную чернобурой лисицей, она стояла в передней, оборотясь лицом к окнам и спиной к зальной
двери, откуда появилась Глафира Васильевна.
Поздний совет этот раздался в храмине упокоения Бодростина уже о самой полуночи.
Зала была почти совсем темна: ее едва освещала грошовая свечка чтеца, да одна позабытая и едва мерцавшая вдалеке лампа. При такой обстановке одна из
дверей большого покоя приотворилась и в нее тихо вошел Ворошилов.
Свеча чуть мерцала и
зал был почти темен; лакеи ушли, но у
дверей показалась маленькая фигура Ермолаича. Он стал, подперся и стоял, словно чего-то ждал, или что-то соображал.
Меж тем как все это происходило, в
залу вошел Ропшин. Он остановился в
дверях и, пропустив мимо себя людей, выводивших Сида, окинул всех одним взглядом и сказал твердым голосом Горданову...
Ночь уходила; пропели последние петухи; Михаил Андреевич Бодростин лежал бездыханный в большой
зале, а Иосаф Платонович Висленев сидел на изорванном кресле в конторе; пред ним, как раз насупротив, упираясь своими ногами в ножки его кресла, помещался огромный рыжий мужик, с длинною палкой в руках и дремал, у
дверей стояли два другие мужика, тоже с большими палками, и оба тоже дремали, между тем как под окнами беспрестанно шмыгали дворовые женщины и ребятишки, старавшиеся приподняться на карниз и заглянуть чрез окно на убийцу, освещенного сильно нагоревшим сальным огарком.
Горданов встал и вышел, как будто не обращая ни на кого внимания, хотя на самом деле он обозрел всех, мимо кого проходил, не исключая даже фельдшера и молодого священника, стоявших в передней над разложенными на окне анатомическими инструментами. Спустясь по лестнице вниз, он, проходя мимо
залы, где лежал труп Бодростина, заметил, что
двери этой
залы заперты, припечатаны двумя печатями и у них стоит караул. Горданов спросил, кто этим распорядился? и получил в ответ, что все это сделал Ропшин.
Предшествуемые лакеем со свечой в руках, они сошли вниз и, пройдя ряд темных комнат, приблизились к
двери, которая соединяла
зал с гостиной.
Шевелящаяся ручка обратила на себя внимание людей, собравшихся в
зале, и некоторые из них поспешили на помощь и взялись за это с усердием, в пылу которого ни по ту ни по другую сторону никому в голову не приходило справиться, вполне ли отперт дверной замок:
дверь тянули, дергали и наконец с одной стороны успели отломить ручку, а с другой — сопровождавший Глафиру лакей успел уронить на пол и погасить свою свечу.
Стараясь быть незамеченным, я шмыгнул в
дверь залы и почел нужным прохаживаться взад и вперед, притворившись, что нахожусь в задумчивости и совсем не знаю о том, что приехали гости. Когда гости вышли на половину залы, я как будто опомнился, расшаркался и объявил им, что бабушка в гостиной. Г-жа Валахина, лицо которой мне очень понравилось, в особенности потому, что я нашел в нем большое сходство с лицом ее дочери Сонечки, благосклонно кивнула мне головой.
Неточные совпадения
Еще Бетси не успела выйти из
залы, как Степан Аркадьич, только что приехавший от Елисеева, где были получены свежие устрицы, встретил ее в
дверях.
И он от
двери спальной поворачивался опять к
зале; но, как только он входил назад в темную гостиную, ему какой-то голос говорил, что это не так и что если другие заметили это, то значит, что есть что-нибудь.
Левин подошел к
двери в
залу: она была заперта. Секретарь постучался,
дверь отворилась, и навстречу Левину проюркнули два раскрасневшиеся помещика.
Старый, запущенный палаццо с высокими лепными плафонами и фресками на стенах, с мозаичными полами, с тяжелыми желтыми штофными гардинами на высоких окнах, вазами на консолях и каминах, с резными
дверями и с мрачными
залами, увешанными картинами, — палаццо этот, после того как они переехали в него, самою своею внешностью поддерживал во Вронском приятное заблуждение, что он не столько русский помещик, егермейстер без службы, сколько просвещенный любитель и покровитель искусств, и сам — скромный художник, отрекшийся от света, связей, честолюбия для любимой женщины.
— У нас теперь идет железная дорога, — сказал он, отвечая на его вопрос. — Это видите ли как: двое садятся на лавку. Это пассажиры. А один становится стоя на лавку же. И все запрягаются. Можно и руками, можно и поясами, и пускаются чрез все
залы.
Двери уже вперед отворяются. Ну, и тут кондуктором очень трудно быть!