— У Клариньки, однако, совсем нет такой железной воли,
как я думал, и она очень дурно смотрела за Офенбергом.
Неточные совпадения
Словом,
я думал, что вырвался на свободу,
как будто свобода так и начинается за воротами казенного здания; но не в этом дело.
«Боже, что за чудак!» —
думаю себе и говорю: — Но вы извините
меня, пожалуйста, разве этак ехать,
как вы едете, — значит «ехать не останавливаясь»?
— Они непременно должны быть вами довольны, — отвечал
я, — но вы садитесь-ка скорее к столу и отогревайтесь чаем. Вы,
я думаю, черт знает
как назяблись!
— Гм! да, три года, три года. Ишь вы! Вы
думаете, что это всегда будет так,
как было три года. Конечно, это могло так оставаться и тридцать три года, если бы
я не получил денег и не завел своего хозяйства; но теперь нет, брат, Клара Павловна, будьте покойны,
я с вами нынче женюсь. Вы
меня, кажется, не понимаете?
«Ага, —
подумал Пекторалис: — а этот подьячий, кажется, уважает
меня,
как следует, и свое место знает», — и опять ему говорит...
Не
думайте, пожалуйста, что это, например, снилось во сне Сафронычу или что-нибудь в этом роде. Нет: это было именно так,
как я вам рассказываю. Сафроныч шел вверх по бесконечно длинной лестнице и пришел к Жиге, которого узнал при внутреннем освещении, и сказал...
— А воду освятить
я согласна, и еще к ночи это
думала, да повернулась и опять забыла; а теперь
как уберусь, так пирогов напеку и подниму икону, и пущай поют водосвятие… Да вот только Сафроныча дома нет.
Катерина. Как, девушка, не бояться! Всякий должен бояться. Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми. Мне умереть не страшно, а
как я подумаю, что вот вдруг я явлюсь перед Богом такая, какая я здесь с тобой, после этого разговору-то, вот что страшно. Что у меня на уме-то! Какой грех-то! страшно вымолвить!
— Море вовсе не такое,
как я думала, — говорила она матери. — Это просто большая, жидкая скука. Горы — каменная скука, ограниченная небом. Ночами воображаешь, что горы ползут на дома и хотят столкнуть их в воду, а море уже готово схватить дома…
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими:
я, брат, не такого рода! со
мной не советую… (Ест.)Боже мой,
какой суп! (Продолжает есть.)
Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай,
какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Анна Андреевна.
Я думаю, с
каким там вкусом и великолепием даются балы!
«Ах, боже мой!» —
думаю себе и так обрадовалась, что говорю мужу: «Послушай, Луканчик, вот
какое счастие Анне Андреевне!» «Ну, —
думаю себе, — слава богу!» И говорю ему: «
Я так восхищена, что сгораю нетерпением изъявить лично Анне Андреевне…» «Ах, боже мой! —
думаю себе.
Городничий.
Я сам, матушка, порядочный человек. Однако ж, право,
как подумаешь, Анна Андреевна,
какие мы с тобой теперь птицы сделались! а, Анна Андреевна? Высокого полета, черт побери! Постой же, теперь же
я задам перцу всем этим охотникам подавать просьбы и доносы. Эй, кто там?
Хлестаков. Ты растолкуй ему сурьезно, что
мне нужно есть. Деньги сами собою… Он
думает, что,
как ему, мужику, ничего, если не поесть день, так и другим тоже. Вот новости!