«Естественная» любовь родителей к детям неминуемо должна вернуться от детей к родителям как горе, если только в любви к детям не содержится высокого руководящего идеала.
Аскетизм есть школа человеческой личности в направлении сокращения своих чувственных желаний в пользу таких, которые материально не ограничены.
Бедняк — это прежде всего завистник (Сальери), отравляющий Моцарта.
Без философии можно обойтись в жизни. Но без юмора живут только глупые.
Бессильный человек ничего не может сказать о правде. Правда приближается к человеку в чувстве силы и является в момент решения бороться: бороться за правду.
Ближе всех к природе рождающая женщина: она одной стороной даже сама природа, а с другой — сам человек.
Бойся думать без участия сердца.
Брак есть средство спасения себя от страсти в любви.
Быт — затертое понятие, надо его освежить, раскрыть его содержание как культуру личных отношений.
В дележе власти участвуют в большинстве случаев люди голые, неспособные к творческой работе, забывшие, что как земля явилась вследствие проклятия человека, осужденного в поте лица восстанавливать работой утраченный путь к небу, — так и власть государственная есть несчастие человека прежде всего.
В искусстве слова все являются учениками друг друга, но каждый идет своим собственным путем.
В любви можно доходить до всего, все простится, только не привычка.
В природе нам дорого, что жизнь в смысле бессмертия одолевает смерть.
В природе рождается человек, и потому мы часто говорим: мать-природа… Природа является местом борьбы человека за существование. Значит, природа человеку и мать и злая мачеха.
Величайшее счастье не считать себя особенным, а быть как все люди.
Вернуться к молчанию в том смысле, что говорить для себя, а молчать — от внимания к другому. Просить молчания, значит просить внимания к человеку.
Все мы помним, что когда кто из нас влюблен, то, бывало, и все люди на свете хороши.
Все прекрасное на земле — от солнца, и все хорошее — от человека.
Все разрушается, все падает, но ничто не умирает, и если даже умрет, тут же переходит в другое.
Всем научились пользоваться люди, только не научились пользоваться свободой. Может быть, бороться с нуждой и крайней необходимостью гораздо легче, чем со свободой. В нужде люди закаляются и живут мечтой о свободе. Но вот приходит свобода, и люди не знают, что с ней делать.
Высшая нравственность — это жертва своей личности в пользу коллектива.
Да, конечно, счастье необходимо, но какое? Есть счастье — случай, — это Бог с ним. Хотелось бы, чтобы счастье пришло, как заслуга.
Да, мы разделяемся на тех, кто производит что-нибудь, и на тех, кто этим пользуется: одни создают музыкальные концерты, другие едят под музыку.
Добро само по себе не кажется на вид и убеждает нас, только если осветит его красота. Вот почему дело художника — это, минуя соблазн красивого зла, сделать красоту солнцем добра.
Долгая жизнь при здоровом сознании позволяет на себя самого поглядеть со стороны и подивиться переменам в себе самом.
Достижение славы похоже на достижение смерти. Только в могиле покойники просто лежат и лежат. А в славе люди лежат беспокойно потому, что у славного покойника остается одна беспокойная мысль: а что как слава сойдет?
Если судить самого себя, то всегда будешь судить с пристрастием или больше в сторону вины, или в сторону оправдания. И вот это неизбежное колебание в ту или иную сторону называется совестью.
Есть аскетизм принудительный, то есть сознательно применяемый людьми для самосовершенствования.
Есть два рода людей: для гениальных бессмертие в мгновении, а для обыкновенных — в долготе жизни.
Есть люди озарений, вспышек… А я мечтаю всегда о человеке, который всегда при себе и расходует себя не вспышками, а ровно всегда и всюду, как горит свеча.
Есть момент обязательный в творчестве, когда художник судит весь мир по себе.
Есть разные мертвые, одни из глубины пережитых тысячелетий и теперь властно определяют направление нашего современного лучшего.
Есть чувства, восполняющие и затемняющие разум, и есть разум, охлаждающий движение чувств.
Жизнь — это борьба за бессмертие…
Жизнь состоит из двух сил, называемых в общем любовью; одна сила — это любовь рождающая (родовая сила), другая — любовь образующая (сила личности). На одной стороне — роды, на другой — смерть: роды в смерть и смерть в бессмертие.
Зло ходит всегда на костылях добродетели.
Знание есть вечный памятник борьбы между талантливой ложью (мистика) и бездарной правдой (рационализм)…
И охранять природу — значит охранять Родину.
Идеал — движение: горе и счастье одинаково могут открыть и закрыть путь.
Индивидуализм есть подчеркнутая слабость.
Искусство удивляется, наука сомневается; искусство радуется или негодует; наука холодно разлагается на составные части. Наука дает закон и управление жизнью, искусство дает радость жизни, оценку, качество.
Истинная любовь есть нравственное творчество.
Каждый из нас родится хозяином природы, но только должен много учиться понимать лес, чтобы получить право им распоряжаться, сделаться настоящим хозяином леса.
Как может возникнуть идея бессмертия, если все люди смертны? Бессмертие не идея, а самочувствие жизни.
Как самая романтическая любовь почти всегда кончает постелью, так и самая многообещающая власть кончается плахой.
Красота на добро и не смотрит, но люди от нее становятся добрее.
Кто изо дня в день живет великим чувством природы, тот знает ее всеобъемлющую силу.
Лицемерие — мерить поступки не перед своей совестью, а перед лицом других.
Лучшее, что я храню в себе, — это живое чувство к хорошим людям.
Любовь — это неведомая страна, и мы все плывем туда каждый на своем корабле, и каждый из нас на своем корабле капитан и ведет корабль своим собственным путем.
Любовь на земле есть единственная достойная удивления сила.
Мелочи человеческой жизни преодолеваются великодушием.
Может быть, не только культура, но и сознание человеческое коренится в переходе пассивного страдания в активное.
Моя поэзия есть акт дружбы с человеком, и отсюда мое поведение: пишу — значит люблю.
Мудрец под конец жизни понимает, что смерть страшна только со стороны, для близких людей, но для себя смерти нет, и сам человек в себе, как родится бессмертным, так и уходит от нас…
Мудрость жизни состоит в том, чтобы, сохранив во всей своей силе свое детское «жить хочется», приучить себя к мысли о необходимости расставания со всем, чем обладаешь, и даже с собственной жизнью. Все, что страстно хочется, — то вечно, а все, что собственное, то смертно.
Мудрый — это кто яснее других чувствует обязанность свою в отношении настоящего времени, кто наиболее современный человек.
Мы хозяева нашей природы, и она для нас кладовая солнца с великими сокровищами жизни.
Мы часто видим, что мужчина кое-какой, а женщина превосходная. Это значит, мы не знаем скрытого достоинства этого мужчины, оцененного женщиной: это любовь избирательная, и, вероятно, это-то и есть настоящая любовь.
Мысли тоже рождаются, как живые дети, и их тоже долго вынашивают, прежде чем выпустить в свет.
Надо быть очень наивным, чтобы книгу читать из строки в строку, или уж книга должна быть такая, чтобы в каждое слово автор входил целиком.
Надо мечтать как можно больше, как можно сильнее мечтать, чтобы будущее обратилось в настоящее.
Намечается тип такого чисто государственного человека: ему до тебя, как человека, нет никакого дела. Холодное, неумолимое существо.
Натуральное богатство русского языка и речи так велико, что не мудрствуя лукаво, сердцем слушая время, в тесном общении с простым человеком и с томиком Пушкина в кармане можно сделаться отличным писателем.
Невежда — это кто говорит о том, чего не знает.
Неверие в человеке — есть несчастье, есть болезнь роковая.
Нельзя поставить себе целью счастье: невозможно на земле личное счастье как цель. Счастье дается совсем даром тому, кто ставит какую-нибудь цель и достигает ее после большого труда.
Нравственность есть отношение силы разума к силе чувства. Чем сильнее чувство и чем ближе к нему разум, тем больше человек в его человеческом деле. Есть чувства, восполняющие и затемняющие разум, и есть разум, охлаждающий движение чувств.
Общество держится типами и движется характерами.
Он, должно быть, невежественный человек, поскольку отвечает на все вопросы, которые ему задают.
Оптимизм становится возможным при условии личной трагедии. Выход из трагедии частного освобождает такое огромное чувство жизнерадостности, как таяние льда скрытой теплоты весенней порой.
Первая ступень всякого творчества есть самозабвение.
Первое условие для сближения — искренность.
Переживая любовь, человек, переживает всю историю культуры человечества, начиная от каменного века и кончая возможностями, заложенными в его личности.
Переносить страдание, просто страдать, — это, может быть, даже и сладко. А страдать активно, действовать, брать власть в борьбе со злом — вот это настоящее.
По-видимому, все чудеса врачей сводятся к их силе внимания к больному. Этой силой поэты одухотворяют природу, а врачи больных поднимают с постели.
Потому мы и радуемся, попадая в природу, что тут мы приходим в себя.
Поэзия — это душа подвига, обращающего красоту в добро.
Правда — это значит свобода совести в человеке.
Правда любит селиться в деле: не всякое дело есть правда, но правда живет всегда в деле.
Правда приближается к человеку в чувстве силы и является в момент решения бороться: бороться за правду, стоять за правду. Не всякая сила стоит за правду, но всегда правда о себе докладывает силой.
Правда требует стойкости: за правду надо стоять или висеть на кресте, к истине человек движется. Правды надо держаться — истину надо искать.
Правды надо держаться, — истину надо искать.
Праздное одиночество позорно, но есть одиночество трудящихся людей и, вернее, даже труд одиночества борьбы за свою личность в интересах самого же коллектива.
Преобразование природы и управление ею начинается с себя: с малолетства нас учат управлять собой, и"умными"мы называем тех, кто научился управлять своей природой, своим талантом.
Природа есть родина всех талантов, начиная от росинки-солнца, сверкнувшей всеми огнями, кончая талантами, переходящими в историю культуры.
Природа есть родина.
Природа явилась нам, как родина, и родина-мать обратилась в отечество.
Приспособляясь, люди хотят сохранить себя и в то же время теряют себя.
Пусто никогда не бывает в лесу, и если кажется пусто — сам виноват.
Рабом называется тот, кто, не любя своего дела, работает только ради средств существования. Свободным — кто действует за свой страх и совесть.
Радость и счастье — это дети любви, но сама любовь, как сила, — это терпение и жалость.
Разговор выявляет свое первенство, а внимание рождает друзей. Вот почему разговор серебро, а молчание золото.
Рано или поздно все тайны будут непременно раскрыты. Нет ничего тайного, что не стало бы явным.
Реализм — это вещественность, и если это относится к слову, то значит, у реалиста слово не пустое, а наполнено веществам правды.
С годами устаешь от веры в человеческие достижения, и так мало-помалу все мы делаемся до известной степени пессимистами, но это разочарование нисколько не мешает жить, любить, делать умное, доброе, красивое и полезное дело, напротив, вот тут только и начинает человек мало-мальски походить на человека, когда он разочаруется в человечестве.
Самое трудное в деле искусства слова — это сделаться судьей самого себя.
Самое трудное для писателя не писание: писание — это самое легкое. А трудно переживать то время, когда не пишется…
Собственность — это кол, вокруг которого гоняют привязанного к нему человека до тех пор, пока он не научился заботиться о вещах мира сего, как о себе самом, потому что завет собственности: люби вещи материальные, как самого себя.
Стремись споры мыслей разрешить в своем сердце.
Стремление к простоте жизни является у сложнейших душ, а все простое стремиться к сложности.
Творчество — это страсть, умирающая в форме.
Тот человек, кого ты любишь во мне, конечно, лучше меня: я не такой. Но ты люби, и я постараюсь быть лучше себя.
Тропинка в лесу — это самая интересная книга, какую мне в жизни только приходилось читать.
Трудовой процесс, если он свободен, кончается творчеством.
У победителя счастье. И только счастливый может великодушно любить. Неудачник хватается за любовь, как утопающий за соломину, и его любовь — это любовь для себя.
Удача — это мера счастья в ширину, а неудача — есть проба на счастье в глубину.
Уметь переносить свою старость — это великое геройство.
Унизительных положений нет, если сам не унизишься.
Форма и содержание есть два измерения вещей искусства: форма — измерение внешнего, поверхности, содержание — измерение в глубину.
Художник должен чувствовать вечность и в то же время быть современным.
Человек должен быть непременно твердым, а то злые люди любят мягких и добрых и делают их своими костылями. Так и надо помнить: настоящее зло хромое…
Человек начинается там, где радостный вокруг себя он внутри принимает страдание.
Человеку нужно слышать тон времени и идти по своей тропе.
Черты лица революции никто не видел, потому что никто не может ей забежать вперед. Те, кто мчится вместе с нею, — ничего не могут сказать о ней. А те, мимо кого она проносится, тоже не видят; пыль мусор и всякий поднятый хлам заслоняют от них свет. И революция, конечно, существо получеловеческое, полузвериное. Те, кто не мчится вместе с ней, видят один только огромный, оставляющий после себя нечистоты.
Чувство бессмертия — прирожденное чувство, иначе как бы мы жили беспечно до невозможности и безумно жестоко, или отдавали бы иногда совсем даром другому свою короткую жизнь.
Чувство любви содержит в себе возможность рождения и роста нового человека, и если у любящих и не родится физическое дитя, все равно мы измеряем любовь по делам их, направленным к счастью нового человека.
Чувство природы есть чувство жизни личной,отражаемое в природе: природа это я. Труднее всего говорить о себе, оттого и так трудно говорить о природе. Только тогда можно сказать о природе, если найдешь и поймешь себя самого, как нечто небывалое.
Я не считаю это в себе за невежество, если я о чем-нибудь не знаю и молчу: невежда — это, кто говорит о том, чего не знает.
Источник: Словарь афоризмов русских писателей. Составители: А. В. Королькова, А. Г. Ломов, А. Н. Тихонов