Неточные совпадения
— Эх, батюшка, Иван Семеныч! — уговаривал меня почтовый смотритель, толстый добряк, с которым во время частых переездов я успел завязать приятельские отношения. — Ей-богу, мой
вам совет: плюньте, не ездите к ночи.
Ну их и с делами! Своя-то жизнь дороже чужих денег. Ведь тут теперь на сто верст кругом только и толков, что о вашем процессе да об этих деньжищах. Бакланишки, поди, уже заметались… Ночуйте!..
— Эх
вы, упрямец!
Ну, да тут-то я
вам дам «дружка» [Дружками называют в Сибири ямщиков, «гоняющих» по вольному найму. (Примеч. В. Г. Короленко.)] надежного. Он
вас доставит в Б. к молокану. А уж там непременно ночуйте. Ведь ехать-то мимо Чертова лога придется, место глухое, народец аховый… Хоть свету дождитесь.
Ну, сели, поехали. До свету еще часа два оставалось. Выехали на дорогу, с версту этак проехали; гляжу, пристяжка у меня шарахнулась. Что, думаю, такое тут? Остановил коней, оглядываюсь: Кузьма из кустов ползет на дорогу. Встал обок дороги, смотрит на меня, сам лохмами своими трясет, смеется про себя… Фу ты, окаянная сила! У меня и то кошки по сердцу скребнули, а барыня моя, гляжу, ни жива ни мертва… Ребята спят, сама не спит, мается. На глазах слезы. Плачет… «Боюсь я, говорит, всех
вас боюсь…»
—
Ну, уж это
вы напрасно, вот уж напрасно! — горячо заговорил Василий Иванович. — Проскуров, матушка моя, человек благонадежный, на виду у начальства. Ты еще угоднику моему свечку должна поставить за то, что муж твой с этакими лицами знакомство ведет. Ты что о Проскурове-то думаешь? Какого-нибудь шалопая сделают разве следователем по особо важным делам?
— То-то вот. Сами не понимаете, а женщину неопытную смутили!
Ну а слышали
вы, что у нас есть тут компания одна, вроде как бы на акциях, которая ворочает всеми делами больших дорог и темных ночей?.. Неужели и этого не слыхали?
— Как
вам сказать?
Ну, встречал, и беседовал, и чай, вот как с
вами, пивал. А знать…
ну, нет! Заседателей вот или исправников, быть может по родственности духа, насквозь вижу, а этих понять не могу. Одно только знаю твердо: несдобровать этому Силину — не теперь, так после покончат с ним непременно.
—
Ну, уж вы-то ковырнете! Смотрите, не ковырнули бы
вас.
—
Ну,
вам,
вам… успокойтесь! Да что у
вас там в самом-то деле?
— Н-ну, уж это… я
вам скажу… Это черт знает что такое! Да
вы что, арестовать его, что ли, намерены?
— Д-да, — сказал он, когда я кончил. — Все это будет иметь свое значение. Ну-с, а помните ли
вы лица этих людей?
— Ах, боже мой! — воскликнул он, и в тоне его слышалась горечь разочарования. — Гм… Конечно,
вы не виноваты, но его-то именно
вам следовало заметить. Жаль, очень жаль…
Ну, да все же он не избегнет правосудия.
— Известно, — произнес Евсеич задумчиво. —
Ну, только опять так мы, значит, промежду себя мекаем: ежели, мол, теперича
вам, ваше благородие, супротив начальников не выстоять будет, тут мы должны вовсе пропасть и с ребятами. Потому — ихняя сила…
—
Ну а не желаете ли сказать, — продолжал он свой допрос, — почему
вы так зверски изрезали убитого
вами Федора Михайлова?
Вы имели против покойного личную вражду или ненависть?
Тут и род, тут и племя, а что не люблю слушать, когда, например, пустяки этакие говорят… вот что!»
Ну, слово за слово, разговорились, приняли они меня в компанию свою, полуштоф поставили, потом Костинкин и говорит: «Ежели
вы, говорит, человек благонадежный, то не желаете ли с нами на фарт [Фарт по-сибирски — удача, дело, обещающее выгоду.
—
Вы получаете назначение исправляющим должность казначея в N-ск…
Ну, да это, конечно, одна форма; без сомнения,
вы будете утверждены окончательно. Поздравляю, голубчик, — продолжал Безрылов самым задушевным и благожелательным тоном, завладевая рукой удивленного Проскурова, — поздравляю от всего сердца.
Ну, и местечко, я
вам скажу! — продолжал он, изменив тон и вновь впадая в дружескую фамильярность.