Неточные совпадения
Женщина рассказала печальную историю, перебивая рассказ умильным гульканием девочке и уверениями,
что Мери в раю. Когда Лонгрен узнал подробности, рай показался ему немного светлее дровяного сарая, и он подумал,
что огонь простой лампы — будь теперь они все вместе, втроем — был
бы для ушедшей в неведомую страну женщины незаменимой отрадой.
Если
бы он кричал, выражая жестами или суетливостью злорадства, или еще
чем иным свое торжество при виде отчаяния Меннерса, рыбаки поняли
бы его, но он поступил иначе,
чем поступали они, — поступил внушительно, непонятно и этим поставил себя выше других, словом, сделал то,
чего не прощают.
Вдруг показалось ему,
что слева подошел, став рядом, неизвестный невидимый; стоило повернуть голову, как причудливое ощущение исчезло
бы без следа.
В течение дня человек внимает такому множеству мыслей, впечатлений, речей и слов,
что все это составило
бы не одну толстую книгу.
Во власти такого чувства был теперь Грэй; он мог
бы, правда, сказать: «Я жду, я вижу, я скоро узнаю…» — но даже эти слова равнялись не большему,
чем отдельные чертежи в отношении архитектурного замысла.
— Правда ли, капитан,
что говорят, будто
бы родом вы из знатного семейства?
Прислушиваешься — как будто все то же самое,
что мы с вами сказали
бы, а у нее то же, да не совсем так.
— Жалостно и обидно смотреть. Я видела по его лицу,
что он груб и сердит. Я с радостью убежала
бы, но, честное слово, сил не было от стыда. И он стал говорить: «Мне, милая, это больше невыгодно. Теперь в моде заграничный товар, все лавки полны им, а эти изделия не берут». Так он сказал. Он говорил еще много
чего, но я все перепутала и забыла. Должно быть, он сжалился надо мною, так как посоветовал сходить в «Детский базар» и «Аладдинову лампу».
Ассоль так же подходила к этой решительной среде, как подошло
бы людям изысканной нервной жизни общество привидения, обладай оно всем обаянием Ассунты или Аспазии [Аспазия (V век до н. э.) — одна из выдающихся женщин Древней Греции, супруга афинского вождя Перикла.]: то,
что от любви, — здесь немыслимо.
Держась за верх рамы, девушка смотрела и улыбалась. Вдруг нечто, подобное отдаленному зову, всколыхнуло ее изнутри и вовне, и она как
бы проснулась еще раз от явной действительности к тому,
что явнее и несомненнее. С этой минуты ликующее богатство сознания не оставляло ее. Так, понимая, слушаем мы речи людей, но, если повторить сказанное, поймем еще раз, с иным, новым значением. То же было и с ней.
Ассоль, посматривая в ее сообщительные глаза, была твердо уверена,
что собака могла
бы заговорить, не будь у нее тайных причин молчать.
— Досточтимый капитан, — самодовольно возразил Циммер, — я играю на всем,
что звучит и трещит. В молодости я был музыкальным клоуном. Теперь меня тянет к искусству, и я с горем вижу,
что погубил незаурядное дарование. Поэтому-то я из поздней жадности люблю сразу двух: виолу и скрипку. На виолончели играю днем, а на скрипке по вечерам, то есть как
бы плачу, рыдаю о погибшем таланте. Не угостите ли винцом, э? Виолончель — это моя Кармен, а скрипка…
— Вы должны
бы, Пантен, знать меня несколько лучше, — мягко заметил Грэй. — Нет тайны в том,
что я делаю. Как только мы бросим якорь на дно Лилианы, я расскажу все, и вы не будете тратить так много спичек на плохие сигары. Ступайте, снимайтесь с якоря.
Он читал где-то,
что можно, хотя
бы смутно, понять человека, если, вообразив себя этим человеком, скопировать выражение его лица.
С интересом легкого удивления осматривалась она вокруг, как
бы уже чужая этому дому, так влитому в сознание с детства,
что, казалось, всегда носила его в себе, а теперь выглядевшему подобно родным местам, посещенным спустя ряд лет из круга жизни иной.
Таким образом оказывалось, что Бородавкин поспел как раз кстати, чтобы спасти погибавшую цивилизацию. Страсть строить на"песце"была доведена в нем почти до исступления. Дни и ночи он все выдумывал,
что бы такое выстроить, чтобы оно вдруг, по выстройке, грохнулось и наполнило вселенную пылью и мусором. И так думал и этак, но настоящим манером додуматься все-таки не мог. Наконец, за недостатком оригинальных мыслей, остановился на том, что буквально пошел по стопам своего знаменитого предшественника.
Неточные совпадения
Хлестаков (придвигаясь).Да ведь это вам кажется только,
что близко; а вы вообразите себе,
что далеко. Как
бы я был счастлив, сударыня, если б мог прижать вас в свои объятия.
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар. Если ж и были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья.
Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто
бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ,
что на жизнь мою готовы покуситься.
Осип. Да
что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право, за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться,
что так замешкались. Так
бы, право, закатили славно! А лошадей
бы важных здесь дали.
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это письмо; пожалуй, вместе и подорожную возьми. Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие были! Ямщикам скажи,
что я буду давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили и песни
бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Как
бы, я воображаю, все переполошились: «Кто такой,
что такое?» А лакей входит (вытягиваясь и представляя лакея):«Иван Александрович Хлестаков из Петербурга, прикажете принять?» Они, пентюхи, и не знают,
что такое значит «прикажете принять».