Неточные совпадения
Гиршфельд не ограничился одной своей
квартирой и нанял другое помещение на бойкой торговой улице, где завел контору и принимал в известные часы. Обстановка конторы также
была роскошна. Кроме того, как повествовали некоторые московские всезнайки. Николай Леопольдович
был настоящим владельцем скромного Кабинета справок и совещаний, существовавшего в Москве под фирмою отставного полковника Андрея Матвеевича Вурцеля, большого пройдохи, служившего когда-то в штате московской полиции.
У последнего в одном из переулков, прилегающих к Пречистенке,
была особая, маленькая, убранная как игрушечка, квартирка специально для приемов княжны. В этом же домике жил знакомый нам репортер Петухов, и его жена наблюдала за порядком в обыкновенно запертой
квартире Гиршфельда и хранила ключ. Другой ключ
был у княжны Маргариты Дмитриевны. Здесь устраивались их свидания. Гиршфельд доверял Петухову и тот всеми силами старался оправдать это доверие, хотя делал это далеко недаром.
Пять больших комнат, составлявших
квартиру Александры Яковлевны, казались небольшими и уютными, так как величина их скрадывалась массою разнообразной мебели, тяжелых портретов, драпировок, картин в роскошных рамах, ламп и бра; ее будуар и спальня
были отделаны так же, как у покойной княгини Зинаиды Павловны в Шестове, с тою лишь разницею, что пунцовый цвет будуара заменен
был голубым.
Небольшая
квартира Сироткиных
была убрана, хотя и не роскошно, но очень чисто и мило; несмотря на то, что Стеша
была матерью двух детей, мальчика трех лет и девочки, которой кончался второй год, — дети, под присмотром деревенской девочки, исполнявшей обязанности няньки, находились в детской и не производили в
квартире беспорядка, обычного у людей среднего состояния.
За свою сибирскую долголетнюю службу Иван Флегонтович скопил изрядный капитал, и хотя не любил говорить об этом, но сам предложил и аккуратно платил сыну и снохе тридцать рублей в месяц за стол и
квартиру, — что
было в хозяйстве большим подспорьем, тем более, что Стеша даже не переменила
квартиры, устроив отцу мужа кабинет последнего, и перенеся письменный стол в довольно обширную спальню.
Скажем несколько слов о друзьях и данниках семейства Боровиковых. За Зинаидой Михайловной последнее время сильно приударял старый комиссионер и адвокат по бракоразводным делам Антон Максимович Милашевич, бросивший, как утверждали, из-за нее на произвол судьбы жену с тремя взрослыми дочерьми, переехавший на отдельную
квартиру, все свое свободное время проводивший у Боровиковых и несший в их дом все свои заработки, но это
было, кажется, лишь платоническое поклонение со стороны сластолюбивого старичка.
Семья Боровиковых и все завсегдатаи их
квартиры, бывшие в полном сборе при первом посещении Гиршфельда, посещении, о котором за несколько дней предуведомил Шестов,
были положительно восхищены Николаем Леопольдовичем и долго на разные лады восхваляли его ум, манеры, наружность.
— Не бойтесь, — продолжал Гиршфельд, — и верьте, что все, что я сделаю,
будет сделано к вашей пользе и к вашему счастью. Сидите здесь, много через час я привезу ее сюда, к жене, она лично изъявит вас согласие и вы отсюда же поедете нанимать вашу общую
квартиру.
Князь отвечал ей невпопад, находясь в состоянии пугливого ожидания. Стук каждого подъезжавшего к дому экипажа (
квартира Гиршфельда
была на первом этаже) заставлял его нервно вздрагивать.
Николай Ильич Петухов жил уже не на набережной Москвы-реки, а в одном из переулков, прилегающих к Воздвиженке, занимая две
квартиры — внизу помещалась редакция и контора, а в бельэтаже жил он сам со своим семейством. Николай Ильич занимал большую
квартиру, зала, гостиная и кабинет
были убраны комфортабельно, хотя немного безвкусно, так как новая блестящая бронза и картины в золоченых рамах неведомых миру художников резали глаз.
Через несколько дней по приезде в Сушкино, жалоба
была изготовлена и полетела по почте в Петербург на имя Прокурора Окружного Суда. Недели через две Дмитрий Вячеславович, как ни в чем ни бывало, явился к Николаю Леопольдовичу и поселился в его
квартире, где продолжал скрываться от розысков, опеки и судебного следователя и Александр Александрович Князев.
Довольный и веселый, не чуя беды, вернулся Николай Леопольдович в свою петербургскую
квартиру. Расплатившись с Милашевичем и по мелким векселям, да еще со скидкою, он имел удовольствие уложить в опустелый
было почти несгораемый шкаф довольно кругленькую сумму в бумагах.
Через несколько дней ранним утром какими-то неизвестными людьми
был доставлен в
квартиру Гиршфельда полузамерзший, избитый Князев, находившийся в бессознательном состоянии.
Приступлено
было к продаже и залогу вещей, и наконец
была продана вся роскошная обстановка
квартиры, и князь с Зыковой и детьми переехали в меблированный дом на Пушкинской улице, заняв сперва два прекрасно обставленных номера.
Квартира Александры Яковлевны
была на первом этаже. То и дело при звуке останавливавшихся у подъезда карет — княгиня думала, что она непременно приедет в карете — она подбегала к зеркалам.
— Как же мне
быть! В этой
квартире я не останусь! — обратилась она к Гиршфельду, подписав показание.
Первая сама
была на краю гроба, а вторая, распродав с помощью Гиршфельда на другой же день после происшествия за полцены всю обстановку
квартиры и, поручив ему сдать ее, укатила накануне похорон князя в Крым, условившись с Матвеем Ивановичем, что через месяц, т. е. на первой неделе великого поста, он приедет туда же.
Прошло полтора месяца. Николай Леопольдович уже недели с две как перебрался с дачи на свою петербургскую
квартиру.
Был седьмой час вечера. В семье Гиршфельдов только что отобедали и, не выходя из столовой,
пили кофе Николай Николаевич Арефьев и Зыкова. Разговор, как за последнее время почти постоянно, вертелся на производимом следствии. В передней раздался звонок. Гиршфельд вздрогнул.
Прочитав их и напившись чаю, Петухов как
был в халате, захватив газеты, прошел в редакцию, которая, как и контора, переведена
была снизу, занятого под типографию, в соседнюю
квартиру наверху, соединенную с
квартирой редактора вновь устроенным внутренним ходом. В редакции он застал одного секретаря, еще довольно молодого человека с зеленовато-бледным лицом и маленькими усиками.
На другой день после ее допроса в
квартире Гиршфельда
был произведен обыск. Денег найдено не
было, так как расходные Стефания Павловна сумела припрятать, забрали только бумаги.
Он и Зыкова ежедневно с утра до вечера находились в ее
квартире. Детей они препроводили к матери, обещая вознаградить ее по окончании дела и по получении по промессу. Они продолжали
быть уверенными в этой получке.