Неточные совпадения
Только
мне было неловко с ней, почему она ко
мне хорошо относится,
этого я не
понимаю, ведь даже себе
я противна.
— И потом, для чего
это обливание противников грязью?
Я понимаю — борьба; вы ее даже считаете политической. Но неужели для нее неизбежны те нечистые средства, к которым прибегаете вы?
Что ж, Лелька, исключай
меня из партии, оставайся коммунисткой, как ты
понимаешь это слово.
Голос его зычно звучит по всему магазину, собирается народ. Буераков объясняется с заведующим отделением, потом с заведующим магазином, опять слышится: «Да вы
понимаете, с кем вы разговариваете?
Я — рабочий!
Поняли вы
это дело?»
— Что «буде»?
Я правильно говорю,
я никого не боюсь, самому Калинину
это самое скажу. Или вот такой параграф: в субботу и воскресенье спиртные напитки продавать запрещено.
Это в кого они наметились,
понял ты? В рабочего же человека! Торговец там или интеллигент, — он и в будни может купить. А мы с тобою в будни на какие капиталы купим? Вот зато нам сейчас с тобою выпить захотелось, иди к Богобоязненному, целкаш лишний на бутылочку накинь.
— Ну, сейчас гудок. Бежать на работу. Вот что, Юрка. В штабе нашей легкой кавалерии
я предложила такую штуку: нужно повести решительную борьбу с прогульщиками. Прогулы дошли до четырнадцати процентов. Ты
понимаешь, как от
этого падает производительность. И вот что мы надумали… С понедельника мы работаем в ночной смене, ты — тоже?
— Да нет,
я что ж…
Я понимаю. Нешто
я против
этого?
Я только прошу, поменяемся районами, чтоб не
мне к нему идти…
—
Этого оставить так нельзя. Нужно,
понимаешь, вокруг
этого дела чтобы забурлило общественное мнение. Чтоб широкие массы заинтересовались. Какое наглое рвачество! И комсомолец еще!
Я поговорю в партийной ячейке. Думаю, — нельзя ли устроить над ним общественный суд, товарищеский, чтобы закрутить
это дело в самой гуще рабочих масс.
— Теперь
понял. — И заговорил уверенным, привычным к выступлениям голосом: — Чтобы заниматься хронометражированием какой-нибудь работы, нужно
эту работу
понимать. Товарищ Броннер нашей работы не знает, ничего в ней не
понимает и, когда
я работаю добросовестно, обвиняет
меня в предательстве рабочего класса.
— Сознаю свою вину и говорю
это открыто, по-большевистски. Признаюсь, что нарочно замедлял работу при наблюдении хронометражистки.
Я понял свою ошибку и даю слово честного комсомольца раз навсегда исправиться! И если
мне будет осуждение, признаю, что
я его заслужил.
— Погодите, у
меня к вам вопросец. Вы человек высокообразованный, хочу вас поспрошать. Был
я намедни на докладе товарища Рудзутака, и он такую штуку загнул. Говорит: «Маркс, как никто другой,
понимал механику революции». Как вы скажете, — правильно
это он изъяснил?
— Вы забываетесь! Не знаете, с кем говорите!
Я — рабочий,
понимаете вы
это? А ты
мне смеешь говорить, что
я ничего не делаю! Интеллигенция паршивая!
—
Я очень извиня-аюсь!
Я думала, вы хотели отдать те деньги, что сами с него за
этот дом взяли.
Я вас не так
поняла. Конечно, в таком случае об вас вовсе не нужно прибавлять в резолюции.
— О нет! к чему это? Напротив, я готова покоряться, только неравенство тяжело. А уважать себя и покоряться,
это я понимаю; это счастье; но подчиненное существование… Нет, довольно и так.
— Да, темная… «Чин из четырнадцати овчин —
это я понимаю, так как я сама за чиновником была. Это значит, что он четырнадцатого класса. А насчет имени и рекомендаций, прямо объявляет, что насчет рекомендаций, говорит, я ими пренебрегаю и у меня их нет, а я гениальные мысли имею и знаю достойных людей, которые всякий мой план готовы привести за триста рублей в исполнение».
Неточные совпадения
Стародум. Как
понимать должно тому, у кого она в душе. Обойми
меня, друг мой! Извини мое простосердечие.
Я друг честных людей.
Это чувство вкоренено в мое воспитание. В твоем вижу и почитаю добродетель, украшенную рассудком просвещенным.
"В первый раз сегодня
я понял, — писал он по
этому случаю Пфейферше, — что значит слова: всладце уязви мя, которые вы сказали
мне при первом свидании, дорогая сестра моя по духу!
— Ты
понимаешь это,
я надеюсь? — сказал отец.
Я старый человек, ничего в
этом не
понимаю, но ему Бог
это послал.
—
Я, напротив, полагаю, что
эти два вопроса неразрывно связаны, — сказал Песцов, —
это ложный круг. Женщина лишена прав по недостатку образования, а недостаток образования происходит от отсутствия прав. — Надо не забывать того, что порабощение женщин так велико и старо, что мы часто не хотим
понимать ту пучину, которая отделяет их от нас, — говорил он.