От странной лирики, где каждый шаг — секрет,
Где пропасти налево и направо,
Где под ногой, как лист увядший, слава,
По-видимому, мне спасенья нет.
Есть поцелуи — как сны свободные,
Блаженно-яркие, до исступления,
Есть поцелуи — как снег холодные.
Есть поцелуи — как оскорбление.
О, поцелуи — насильно данные,
О, поцелуи — во имя мщения!
Какие жгучие, какие странные,
С их вспышкой счастия и отвращения!
Забудь о светлых снах. Забудь. Надежды нет.
Ты вверился мечте обманчивой и странной.
Скитайся дни, года, десятки, сотни лет —
Ты не найдешь нигде Страны Обетованной.
Из нас, я думаю, не скажет ни единый
Осине: дубом будь, иль дубу — будь осиной;
Меж тем как странны мы! Меж тем любой из нас
Переиначить свет задумывал не раз.
Люблю я землю: тень ее лесов,
И моря ропоты, и звезд узоры,
И странные строенья облаков.
Нельзя людей освобождать к наружной жизни больше, чем они освобождаются внутри. Как ни странно, но опыт показывает, что народам легче выносить насильственное бремя рабства, чем дар излишней свободы.
Ум и вкус человека представляют странное явление: прежде нежели достигнет истины, он столько даст объездов, столько наделает несообразностей, неправильностей, ложного, что после дивится сам своей недогадливости.
Мы живем в странен, где только писатель может быть глашатаем правды, беспристрастным судьею пороков своего народа и борцом за его интересы… Только он может быть таким, и таким должен быть русский писатель.
Это странно: чем крупнее человек, тем более около него пошлости… вот так ветер сметает всякий хлам к стене высокого здания…
Есть такие натуры, которым в особенную радость и веселье бывают довольно странные вещи. Гримасы пьяного мужика, человек, споткнувшийся и упавший на улице, перебранка двух баб и проч. И проч. На эту тему производят иногда в иных людях самый добродушный восторг, неизвестно почему.
Талант и деловитость? —
Странно!
О том историю спроси:
Лишь зарабатывали раны
Себе поэты
На Руси…
Не понимать друг друга страшно-
Не понимать и обнимать,
И все же, как это ни странно,
Но так же страшно, так же страшно
Во всем друг друга понимать.
Как русский ваш язык бывает смел!
Как он порой своеобразен, гибок!
И я его лишить бы не хотел
Ни выражений странных, ни ошибок,
Ни прелести туманной мысли… нет!
Сердечному предавшися волненью,
Внимаю вам, как вольной птички пенью.
Звучит добрей по-русски ваш привет;
И кажется, что голос ваш нежнее;
Что умный взгляд еще тогда умнее,
А голубых очей еще небесней цвет.
Не странно ли, что в мировом просторе,
В живой семье созвездий и планет
Любовь уравновешивает горе
И тьму всегда превозмогает свет?
Странное все же чувство <…> эта любовь…
В мире зло велико и добро велико,
Зло, как это ни странно,
Прощают довольно легко
Без усилий и даже заране, —
В этом люди вполне христиане.
Под посредственностью обычно понимают людей рядовых и обыкновенных. Между тем обыкновенность есть живое качество, идущее изнутри и во многом, как это ни странно, отдаленно подобное дарованию. Всего обыкновеннее гениальные люди… И еще обыкновеннее, захватывающе обыкновенна — природа. Необыкновенна только посредственность, то есть та категория людей, которую составляет так называемый «интересный человек». С древнейших времен он гнушался делом и паразитировал на гениальности, принимая ее как какую-то лестную исключительность, между тем как гениальность есть предельная и порывистая, воодушевленная собственной бесконечностью правильность.
Есть, видимо, какое-то странное соответствие между общим рисунком жизни и теми мелкими историями, которые постоянно происходят с человеком и которым он не придает значения.
В зрелой словесности приходит время, когда умы наскучают однообразными произведениями искусства, ограниченным кругом языка условленного, избранного, обращаются к свежим вымыслам народным и к странному просторечию, сначала презренному.
У нас это время, слава богу, ещё не приспело, так называемый язык богов так ещё для нас нов, что мы называем поэтом всякого, кто может написать десяток ямбических стихов с рифмами. Мы не только ещё не подумали приблизить поэтический слог к благородной простоте, но и прозе стараемся придать напыщенность, поэзию же, освобожденную от условных украшений стихотворства, мы ещё не понимаем.
О люди, странные созданья!
Меж тем как тяжкие страданья
Тревожат, убивают вас,
Обеда лишь наступит час —
И вмиг вам жалобно доносит
Пустой желудок о себе
И им заняться тайно просит.
Что скажем мы такой судьбе?
Странное дело! эти люди, для которых преступление составляет привычку, с необыкновенным инстинктом умеют отличить истинное благодушие от хитрости и лукавства и даже от простого праздного любопытства!
Странно очень стариться,
Очень странно.
Недоступно, что желанно.
Но зато бесплотное весомо —
Мысль, любовь и дальний отзвук грома.
Каждый из нас обладает весьма странным свойством: только к концу жизни мы начинаем понимать, что молодость — явление проходящее.
Поверить трудно: вдруг — все ложно?!
Трепещет странной мукой стих…
И невозможное — возможно
В стране возможностей больших!
Пророческая власть поэта
Бессильна там, где в свой рассказ
По странной прихоти сюжета
Судьба живьем вгоняет нас.
Женщины живут <…> как очень странные и очень опасные существа. <…> Это ужасно, когда развратна женщины.
Как ни странно это сказать, а художество требует ещё гораздо больше точности, чем наука…
Юмор может быть только в том случае, когда человек убежден, что недосказанные и странно рассказанные мысли его будут поняты. Он зависит от расположения и еще более от слушателей или от инстинктивного мнения о слушателях.
Странное заблуждение считать безграничную свободу необходимым условием для развития умов. Взгляните на Восток! Разве это не классическая страна деспотизма? И что ж? Как раз оттуда пришел миру всяческий свет.
Странная вещь душа: в ней, только в ней одной, все формы, все стили, все музыки, и нет такой техники, которая могла бы подделать ее, потому что литературная техника есть тоже душа.
Люди живут странно: они могут пройти через невозможные потери, а могут не пережить хамство соседа. В этой жизни количество горя не аргумент ни для чего…
Источник: Словарь афоризмов русских писателей. Составители: А. В. Королькова, А. Г. Ломов, А. Н. Тихонов
СТРА́ННЫЙ1, -ая, -ое; стра́нен, странна́, стра́нно. Вызывающий недоумение, удивление своей необычностью.
СТРА́ННЫЙ2, -ая, -ое и СТРА́ННИЙ, -яя, -ее. Устар. Идущий куда-л., находящийся в пути; странствующий.
Но прежде всего ему показались странными люди, они не были сердечными и добродушными, напротив – холодными и озабоченными.
Граф замолчал, пытаясь понять, кто таков этот гном, – уж очень странным казалось то, что он ездит верхом, пусть даже на муле, таскает с собой боевой топор и не боится отправиться один по неспокойной дороге.
Звуки странным образом искажались, то есть были громкие, но не совсем понятные, и было много таких, которые вообще ничем не могли быть вызваны…