Чтобы двинуться дальше, нам может понадобиться переустановить дискурс нового
осевого времени, приняв его за критический момент для размышления о будущем технологии и геополитики.
Он длился приблизительно с 700 по 200 г. до н. э. и получил у историков название
осевого времени, поскольку стал базисным для духовного развития человечества.
У жителей городов и империй
осевого времени расширялись горизонты сознания, и старые местные культы начинали казаться ограниченными и косными.
Универсалистская мораль, появившаяся вместе с мировоззрениями
осевого времени, характеризуется тем, что в основе своей требует равного отношения ко всем людям.
Несмотря на основные различия, у религий
осевого времени было много общего: все они на почве прежних традиций выстраивали концепцию единой, всеобщей высшей силы, культивировали внутреннюю духовность и подчёркивали важность деятельного сострадания.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: ровничница — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
В результате люди ищут новые формы религиозности; подобно реформаторам и пророкам
осевого времени, они отталкиваются от представлений прошлого и стремятся вперёд, в новый мир, который они себе создали.
Сила и закон без духовно-религиозной общности были не в состоянии обеспечить долговременную консолидацию уже потому, что цивилизации первого
осевого времени идеи равенства перед законом ещё не знали.
Во втором
осевом времени закон постепенно превращается в инструмент защиты прав и свобод граждан.
Автор относил к
осевому времени формирование крупнейших религиозных доктрин, этических систем и философских концепций.
Увы, парадокс состоит в том, что застывшее
осевое время приобретало императивность, но прямо пропорционально утрачивало влияние.
Появление её и есть эквивалент
осевого времени, которое повторяется ровно столько, сколько возрождается человеческий род.
Осевое время может рассматриваться как достижение такой структурой сознания/самосознания.
Блаватской заключался ещё и в том, что она обещает возможность прорыва к тайнам тех исторических эпох, культур и религий, что остались в доистории, в эпохах, предшествующих
осевому времени.
Действительно, пробуждение
осевого времени стало тем рубежом, который провёл качественную границу между первобытным сознанием варваров, насквозь пропитанных мистикой и магией и рациональным сознанием цивилизованных людей, свет разума которых отныне обращается к науке и философии.
Это значит, что колесо кругового времени не укатилось в неизвестные дали с наступлением
осевого времени, а продолжает вращаться в нашем общем пространстве.
Применительно к проблематике личности отсюда следует, что, если в широком смысле началом эпохи модерна можно считать
осевое время между 1750 и 1850 годами, то в смысле более узком эта эпоха начинается с последней трети XVII века.
В первом
осевом времени государства консолидировались как посредством сочетания силы и закона (и институтов, обеспечивающих их функционирование), так и верой (и, соответственно, церковью).
Как всегда, тайминг: вы тратите личное время на обретение
осевого времени.
Как можно видеть из приведённого отрывка фокус поэтических исканий автора часто располагается за пределами современности, стремясь то к поэзии вагантов, а то и вовсе подражает манере богословов и мыслителей
осевого времени.
Вторую стадию можно называть абстрактной, спекулятивной, формально-логической, стадией
осевого времени, а можно назвать шизоидной.
Кризис 20-х годов XXI века ставит мыслящее сообщество перед дилеммой: либо старое
осевое время утратило свою силу, либо оно вернулось, а потому нужно встать вровень с его задачами.
Таким образом, Аристотелево
осевое время объединяет уже не столько страны и народы, сколько поколения человечества, которые, несмотря на чудовищные катаклизмы, не просто воскресают, подобно богам разнообразных циклов, но воссоздаются с некой недоступной для человека точностью, как скульптура, отливаемая по невидимой матрице.
Второе
осевое время тяготеет к формированию всечеловеческой цивилизации, трансверсально „собирающей“ локальные культурные достижения.
Это время мы вкратце будем называть
осевым временем.
Или наступает постосевое время с распечатыванием тех инстинктов, которые культура
осевого времени контролировала и вытесняла.
Там моя надёжная опора, солнечное плато, откуда виден свет из вселенной, необозримо далёкой от нашего мира с его границами, губительными телодвижениями народов, не попадающих в
осевое время развития.
Так величайшее достижение человеческого разума – техника – превращается в мощное средство разрушения тех человеческих и нравственных качеств, что формировались в пространстве
осевого времени.
Так, конфликт «логоса с мифом» первого
осевого времени выливается в борьбу этических религий с язычеством сакральных ритуалов первобытных племён.
Он пишет о том, что
осевое время размежевало миф и логос, и что мифологической эпохе приходит конец, но в то же время, она не исчезает совершенно, но консервируется с тем, чтобы время от времени вновь подниматься во всей своей силе.
Он делит существование человека на «доисторию» прометеевского времени (то есть неолита), когда человек нашёл орудия труда и научился производящему хозяйству, на переходный период древних цивилизаций, когда были освоены основы общежития и государственности, и наконец, на
осевое время истории, когда возникает личность, с её самосознанием, рефлексией, философией и этическими религиями.
Осевое время служит масштабом, позволяющим нам отчётливо видеть историческое значение отдельных народов для человечества в целом.
Глубочайшее разделение народов определяется тем, как они относятся к великому прорыву
осевого времени.
Их духовное убожество связано с тем, что они не сумели воспринять всей душой опыт
осевого времени.
Что только буддизм, христианство и греческая философия вышли из первого
осевого времени обновлёнными, а остальные этические религии остались законсервированными и больше не могут обогатить дух современной цивилизации, ушедшей далеко вперёд в очищении рационального духа от мистики.
Наконец, мы можем говорить о том, что второе
осевое время вовсе не расплывчатое предположение далёкого будущего, необозримого для нас.
С первого
осевого времени посмертным плодам третьего этажа в их работе человеком предоставлена ограниченная возможность укореняться на четвёртом этаже.
Осевое время выбирает тот, кто знает будущее, и видит, что пришёл срок.
Благодаря деятельности гениев и талантов
осевого времени создавался новый культурный ареал инновационной творческой деятельности и единый межэтнический эгрегор, определивший пути развития всей мировой культуры вплоть до настоящего времени.
Но вопрос о том, могут ли такие альтернативы, в той или иной степени воспроизводящие установки первого
осевого времени, быть жизнеспособными и конкурентоспособными в современном мире, остаётся открытым.
Второе начинается с эпохи науки и техники, со второй прометеевской эпохи в истории человечества, и быть может, приведёт ещё к далёкому и невидимому второму
осевому времени, к подлинному становлению человека.
Но, конечно, новое
осевое время, если мы, действительно, к нему приближаемся, означает и новые ценности, а совсем не те, которые связаны с возникновением нравственных, духовных и религиозных систем, как это имело место с наступлением новой эры.
Основания для сомнений сохраняются и сегодня: если первое
осевое время, как бы его ни интерпретировать, стало прошедшим, то второе остаётся не завершённым, а вопрос о том, суждено ли ему стать глобальным временем будущего, остаётся открытым.
Поэтому на этом этапе энергетическая революция в теории познания была провалена, а вместе с ней на неопределённый срок отодвинулось и наступление второго
осевого времени.
Они остались, по существу, такими же, какими они были раньше в качестве предшествующих
осевому времени культур, достигнув громадных успехов в области организации государственной и общественной жизни, в архитектуре, пластике и живописи, в создании своей магической религии.
Но это новое
осевое время, которое, быть может, нам предстоит и явит собой единую, охватывающую весь мир действительность, мы представить себе не можем.
Уже этические религии
осевого времени – первые неуклюжие попытки, смешанные с хорошей долей мистики, изложить закономерности психической энергии.
Действительно, борьба с язычеством магического сознания первого
осевого времени, терпит крах в силу незрелости интеллекта.