Проклятье из Тридесятого царства

Ян Тихий, 2021

Фил и Хан – студенты юридического факультета, решившие самостоятельно расследовать таинственное дело №306 о бесследном исчезновении четырехлетней девочки. Единственный свидетель уверяет, что ее похитили гуси-лебеди. Но можно ли в такой ситуации всерьез воспринимать слова ребенка?

Глава 6. Огненный Змей

Маша очнулась от того, что в руку невыносимо больно впились хвойные иголки. В глазах, будто-то бы, песок. Девушка потерла глаза, и вдруг она поняла, что лежит на холодной земле вокруг сплошные деревья, кусты. Это что, лес? Очень больно. Больно везде. Холод сковал пальцы ног, тяжело было двигаться. Кое-как придя в себя, девушка попыталась встать. Голова кружилась, держать равновесие было сложно. Опершись на ближайшее дерево, Маша встала. «Где я? Что происходит? И почему у меня ощущение, что меня кто-то избил? Думай, Маша, вспоминай. Так, последнее, что я помню, — перебирала мысли в голове девушка, — Лиза собиралась показать танец… А, нет! Зеркало… боль — и я тут». Маша чувствовала, как тяжело она дышит. Слабость напоминала состояние дикого голода. Хотелось пить. Где-то совсем рядом слышалось журчание ручья или реки, но до него не дойти. «Ау-у-у-у-у, есть тут кто живой?» — из последних сил прокричала Маша.

Но никто не ответил. Лишь лес поприветствовал ее своим мрачным едва слышным эхом и зааплодировал взмахами крыльев десятка ворон, сорвавшихся с ветвей в холодное небо. Уже вечерело, тьма опускалась все ниже. Сил паниковать просто не было. Маша присела у того же дерева. Съежившись, обняв руками колени, она подумала: «Сейчас усну, и пусть меня съедят волки. Желательно, не проснуться бы в этот момент». Девушка закинула голову вверх и закрыла глаза, внимательно прислушиваясь к каждому шороху леса.

Просидев так минут двадцать, поняла, что уснуть не может. «Это странно», — подумала Маша, приоткрыв глаза и опустив голову, поняла, что она не одна. Какой-то человек стоял у противоположного дерева в метрах, примерно, десяти. Маша всмотрелась в темноту. Виднелся лишь силуэт и отблеск каких-то металлических деталей его одежды, сложно было понять мужчина это или женщина. Маша обрадовалась, что ее наконец-то спасут:

— Эй, кто здесь? Помогите, мне плохо, — еле-еле слышно произнесла она, севшим голосом.

Этот кто-то вышел из тени. «Это что, шутка?» — подумала Маша. Перед ней стоял высокий молодой мужчина, или даже, скорее, парень, с красивым лицом и светлыми, почти белыми, волосами длиной до широких плеч (хотя сам довольно субтильный). А вот одет он был, мягко говоря, странно: сверкающая кольчуга, длиной до колен, из-под которой виднелось белое одеяние с вышитой окантовкой по подолу. Кольчуга переливалась всеми оттенками красного, оранжевого, золотого. Мелкие чешуйки горели огненными искрами, в них отражалась каждая капелька света уходящего солнца и первых взошедших звезд. Плечи укрывал темного цвета плащ, возможно, бордового, но сейчас, в вечернем лесу он выглядел почти черным. На талии виднелся широкий пояс, к которому крепились ножны с торчащей из них рукояткой оружия, вероятнее всего, меча (ну, судя по длине и ширине). Внешне он выглядел молодо, но только осмысленный и немного грустный взгляд подсказывал, что он гораздо старше, чем кажется.

«Косплей? Историческая реконструкция? Съемки фильма?» — прокручивала в голове варианты Маша.

Тем временем незнакомец подошел ближе. Он наклонился к Маше и сказал:

— Не бойся меня. Я знаю, тебе очень больно. Я могу помочь тебе.

Произнеся это, он снял со своей шеи что-то (амулет?) на красной шерстяной нитке.

— Позволь, это поможет тебе, — сказал он и протянул к ней ближе нитку с подвеской, показывая жестом, что хочет надеть ее на шею Маши. — боль утихнет и станет легче. Можно?

Маша покорно наклонила голову вперед. Ну, мало ли сумасшедших в этом лесу? Лучше согласиться, чем объяснить, почему нет.

Откинувшись назад спиной к дереву, Маша почувствовала тепло, которое медленно от груди растекается по телу, как горячее молоко разбавляет крепкий кофе. Девушка сделала глубокий вдох и медленно с облегчением выдохнула. Все прошло: боль, слабость, головокружение. Она подняла голову, чтобы рассмотреть внимательнее лицо того, кто ее спас. Маша заглянула прямо в его глаза и поняла — они необычайные: на нее смотрели два лазурных фианита, исполненные грусти и уверенности. Это были красивые глаза.

— Тебе легче? — с надеждой в голосе спросил незнакомец.

— Да, намного, — ответила Маша. — Спасибо.

— Можешь идти

— Куда? — испугано спросила Маша.

Не то, чтобы она собиралась здесь остаться, но такого стремительного развития событий она тоже как-то не ожидала.

— Нам нельзя здесь оставаться. Тебя ищут, и, скорее всего, скоро найдут, — ответил незнакомец, оглядываясь назад.

— Так это же хорошо, разве нет? Меня ищут мои близкие!

— Они тебе не близкие. Это люди Ивана царевича. И они опасны. Пойдем.

— Кого? Какого царевича? Я не понимаю…

Маша попыталась встать.

— Некогда понимать. Идем, я по дороге тебе все расскажу. Не бойся, можешь мне доверять, — уверенно сказал он, бережно складывая свой плащ.

— Вообще-то не могу. Я даже не знаю, кто ты такой, и почему я должна пойти с тобой?

— Ладно, раз так хочешь — оставайся здесь. Солнце почти село, сейчас, как раз, хорошо по лесу бродить в одиночестве. Волки в это время года особенно голодны. Но будет большой удачей, если они съедят тебя раньше, чем сюда подоспеет Тайная дружина Ивана царевича. Добрые милые люди. Немного садисты, но с кем не бывает? Прощай.

— Эй, как тебя там, стоять! Я пойду с тобой, если ты пообещаешь, что вернешь меня моим родителям в целостности и сохранности.

— А если нет, то что?

Маша поняла, что идти ей все равно некуда.

— Ничего, пошли. — ответила девушка, и тихо добавила: «все равно от тебя сбегу, чокнутый».

Они шли молча, пробираясь сквозь заросли густого леса, который так и норовил расцарапать руки, поломать ноги и выцарапать глаза. Незнакомец первым прервал молчание:

— Мы могли бы пойти по дороге, но не пойдем.

— Легких путей, смотрю, не ищем да?

— Короткий путь — он самый длинный. Выйдем на дорогу, и нас тут же найдут следопыты.

— И зачем мы им нужны? — спросила Маша не без тени скептицизма в голосе.

— Ну, предположим, меня им живым не взять, в любом случае, а вот ты им пригодишься. Поэтому, не отставай.

— Что с меня взять? Я даже телефон оставила в сумке в классе. Денег тоже нет. Хорошо хоть куртку не сняла. Околела бы.

— Им от тебя ничего не нужно. Им нужна ты — проклятая душа.

— Какая душа? Может, объяснишь нормально уже, а?

— Знаешь где ты сейчас находишься? В Тридесятом царстве. Тебя прокляли: тело находится там — в твоем родном мире, а душа, обреченная страдать от боли, здесь. Ты нужна царевичу в политических целях. Здесь война, и она зашла в тупик, поэтому требуются кардинальные решения. Твоя душа — приманка, которая поможет склонить на свою сторону сильного союзника. Я не могу этого допустить, прости.

— Не можешь допустить, чтобы меня использовали качестве приманки? — уточнила Маша, догадываясь, каким будет ответ.

— Не могу допустить, чтобы Иван царевич заполучил союзника.

— Благородненько так. Но все же знают, что Иван царевич — положительный персонаж, добрый он, понимаешь? Значит, мне не следует идти с тобой, пойду-ка я обратно, — сказав это, она сделала попытку развернуться в обратную сторону, но почувствовала тяжелую руку на своем плече.

— Ошибаешься. Как может быть добрым человек убивший свою жену и тестя-царя с целью узурпации власти? В одну ночь не стало обоих, на утро царевич объявил себя правителем в единственном лице. Как тебе? — в его голосе отчетливо слышалась ненависть.

Маша развернулась и покорно пошла следом.

— Как я могу тебе верить, если я даже не знаю твоего имени? — спросила девушка.

— Все зовут меня Огненным Змеем. Ты можешь звать меня — Змей.

— Змей? А «Огненный» — это фамилия?

— Скорее род деятельности.

— Что это значит?

— Позже узнаешь, не здесь.

— Почему родители тебе дали такое необычное имя — Змей? — Маша не могла унять любопытство.

— Родители меня так не назвали. Змей — это имя моего происхождения, моего рода. Ты со временем освоишься здесь и поймешь, что к чему. И имя у меня есть, но я держу его в секрете.

— Посмотрите, какой загадочный! Змей… А я Маша, — улыбнулась девушка.

— Хорошо.

Маша подумала о том, что Змею не мешало бы поднатореть в диалогах с девушками. Ну, что значит «хорошо»? Странный и загадочный. Сказочный такой.

В это время в лесу стало окончательно темно. Не видно было совсем ничего.

— А привал будет? Совсем темно, я ничего не вижу!

— Ты устала? — обеспокоенно спросил Змей.

— Я такого не говорила. Я просто ничего не вижу. Мы не заблудились?

— Нет. Скоро выйдем на тайную тропинку.

Через десять шагов они резко свернули влево, и пройдя еще метров пятьдесят, наконец-то вышли на протоптанную дорожку. Идти стало легче: деревья больше не лезли в лицо и не цепляли волосы, ноги не путались в торчащих корнях и сухих ветках. Они шли уже порядка четырех часов.

— Я тут подумала… — снова прервала тишину Маша. — Если Иван царевич — твой враг, то на чьей стороне ты?

— На стороне своей прекрасной королевны — Марьи Моревны.

В Маше взыграла легкая ревность: «королева, значит, у него — прекрасная, а Маша — «хорошо», так? То есть, так себе?». Но девушку волновало не только это. О чем вообще это парень говорит? Подумав еще несколько минут, взвесив все вариант развития событий, Маша пришла к выводу, что она просто спит и все это ей снится. Вот такой бредовый сон. А значит, можно расслабиться и посмотреть, что из этого выйдет.