Обещание Габриеля

Сильвейн Рейнард, 2020

Габриель получает приглашение прочитать серию лекций в Эдинбурге, а значит, он будет вынужден оставить в Бостоне молодую жену и малышку Клэр. Габриель не решается заговорить о поездке с любимой, но даже не догадывается, что и Джулианна с ним не до конца откровенна. Семье угрожает опасность, и непреодолимые обстоятельства заставляют героев идти на жертвы. Габриелю предстоит сдержать обещание и сделать самый сложный выбор в жизни. Впереди – новые испытания. «Превосходное продолжение серии». – Goodreads

Глава 4

Все затихли, все взгляды обратились к Джулии. Она, закрыв рот ладонью, пыталась подавить всхлипы.

Ричард, Кэтрин, Ребекка и Рейчел стояли потрясенные, не зная, что делать.

— Дайте нам минуту, — тихо сказал Габриель, все так же обнимая Джулию за плечи, вывел ее в гостиную, в тихий уголок у окна.

— Милая, что случилось? У тебя что-то болит?

Он нагнулся озабоченно, вглядываясь в ее лицо.

Джулия закрыла глаза, но слезы все текли. Она покачала головой. Габриель привлек ее к себе:

— Не понимаю. Ты хочешь, чтобы все ушли?

Она снова покачала головой. Габриель прильнул щекой к ее волосам:

— Я не знал, что они все это задумали.

— Шаров тут вдвое больше, — сказала она неразборчиво.

— А гелий опасен для младенцев?

— Нет. Да. Не знаю. — Она схватила его за рубашку. — Не в этом дело. Тут вдвое больше подарков и цветов, чем было в больнице. И еще фламинго на нашем газоне!

— Милая, фламинго я могу убрать. — Габриель поцеловал ее волосы. — Прямо сейчас займусь.

— Не в них дело! — Джулия запустила руку в карман Габриеля, вытащила носовой платок. Помахала у него перед лицом. — Как хорошо, что я это тебе купила.

Она высморкалась.

— Джентльмен всегда имеет при себе платок — как раз на такой случай. — Габриель погладил ее по спине, еще заботливей, чем прежде. — Тебя расстроили фламинго, но ты не хочешь, чтобы я их убирал?

— Кухня набита подарками. Кэтрин приехала из самой Англии и Данте цитирует!

Джулия снова разразилась слезами.

Габриель нахмурился — видеть слезы жены ему было больно.

— Ну конечно, подарки. Новорожденным их всегда дарят. Традиция такая.

— Сколько в кухне моих родственников?

Джулия промокнула нос. У Габриеля сжалось сердце.

— Твой отец и Диана хотели тут быть, но Томми заболел. Ты скоро их увидишь. — Он пальцами стер слезы Джулии. — А в кухне родные, наши родные. Те, кто любит тебя и Клэр.

Она сглотнула слюну.

— Я скучаю по твоей маме. Скучаю…

Габриель вздрогнул, как от боли. В незаконченной фразе Джулии было море страдания. У нее было несчастливое детство с матерью — наполовину жестокой, наполовину равнодушной.

— Мне тоже не хватает Грейс, — признался он. — Я думаю, нам всегда будет ее не хватать.

— Я мать всего пару дней, но люблю Клэр так сильно, что все для нее готова сделать. Почему же с Шерон так вышло?

Габриель посмотрел на жену:

— Не знаю.

Это была правда. Как, чем можно объяснить безразличие и жестокость? От своего биологического отца он получал и то и другое. И понял наконец, что любая попытка объяснить подобное поведение бесполезна, потому что объяснение чаще всего маскирует оправдание. А оправданий он слышать не желал.

Габриель положил ей руки на плечи, слегка их стиснул.

— Джулия, я люблю тебя. Мы любим друг друга, и мы любим Клэр. Начали мы свою жизнь не с лучшими ролевыми моделями, но подумай, что у нас есть сейчас: все, кто у нас на кухне, потом еще Том и Диана, и Скотт с Тэмми, и все, кого мы любим. Наша задача — создать собственную семью. Для Клэр.

— Она не будет знать, каково это — когда мать тебя не любит, — сказала Джулия, и ее голос прозвучал яростно.

— Не будет. — Габриель обнял ее крепче. — И еще у нее есть отец, который очень любит ее и ее маму.

Джулия вытерла глаза тыльной стороной ладони.

— Прости, что все испортила.

— Ничего ты не испортила. Сегодня твой день. Имеешь право плакать, если хочешь.

Джулия рассмеялась — как солнце выглянуло после дождя. Потом, ни с того ни с сего, привстала на цыпочки — глянуть через плечо Габриеля в окно.

— У нас весь газон уставлен этими фламинго.

У Габриеля дернулись губы:

— Уставлен.

— Мне они даже нравятся.

— Мне кажется, ты сильно недоспала. — Он поцеловал ее в лоб.

— Не знаю, что со мной такое. Мне хочется смеяться из-за этих дурацких фламинго, хочется плакать, потому что у нас такая классная родня. И есть хочется.

— Доктор Рубио предупреждала, что выздоравливать ты будешь дольше обычного — из-за осложнений. И ты каждые два-три часа кормила девочку. Естественно, что ты проголодалась.

— И одного фламинго я хочу в детскую.

Габриель вскинул голову.

Такой фламинго начисто загубит всю эстетику, что мы так тщательно создавали, подумал он. Это будет преступлением против дизайнерского искусства.

И сменил тему:

— Может, тебе поспать, а я всех разгоню по домам?

— Трудно будет. Кроме Кэтрин, все они сейчас живут у нас.

— Тоже верно.

— Так у кого же из нас недосып, профессор?

Джулия улыбнулась и взяла его за руку.

Габриель другой рукой потер лоб.

— Закажу им номера в «Леноксе». Хороший отель.

Джулия с озабоченным видом посмотрела в его честные синие глаза.

— Не прогоняй их. Со мной все хорошо. Нет, правда.

Габриель посмотрел на нее скептически. Она прильнула к нему, и вдруг на него нахлынуло воспоминание: Джулия в родильном зале. Она лежала на каталке, бледная, тихая-тихая. Докторша орала на сестер, чтобы вывели его из помещения.

Он подумал, что она умерла.

Сердце засбоило, Габриель приложил руку к груди. Джулия взглянула на него пристально:

— Что с тобой?

Он моргнул:

— Полный порядок. — Он скрыл волнение, крепко ее поцеловав. — О тебе волнуюсь.

Джулия собралась ответить, но тут послышалось покашливание.

Они оба обернулись: в дверях стояла Ребекка, домоправительница и друг семьи — высокая, на голове пучок темных с проседью волос, соль-с-перцем, большие темные глаза.

Ребекка подошла к ним и обеспокоенно посмотрела на Джулию:

— Ты как?

— Нормально. — Джулия развела руки в стороны. — Просто глаза на мокром месте.

— Это гормоны. — Ребекка потрепала ее по плечу. — Организм не сразу вернется к норме. Еще много раз настроение будет мотаться вверх-вниз.

— А!

Лицо Джулии успокоилось, будто слова Ребекки стали откровением.

— Со мной то же самое было, когда у меня сын родился. Я то смеялась, то плакала. Но постепенно все улеглось, не переживай. Хочешь лечь? Ланч можно отложить.

Джулия посмотрела на Габриеля — он поднял брови.

— Нет, я хочу всех видеть, — сказала она. — И есть хочу.

Джулия голодными глазами посмотрела в сторону кухни.

— Ланч почти готов. Не торопись.

Ребекка обняла Джулию и скрылась в гостиной.

— Забыла я про эти гормональные флуктуации. — Джулия взглянула на Габриеля. — У меня такое чувство, будто я потерялась.

— Ничего подобного, — твердо возразил он. Взял Джулию за подбородок, нежно поднял к себе ее лицо и поцеловал медленно и сладко. — Мы не можем потеряться, пока мы друг у друга есть.

Джулия ответила на поцелуй.

— Я так рада, что ты здесь. Понятия не имею, как бы со всем этим одна справлялась.

Габриель сжал губы. Он опять вспомнил то важное письмо, но решил, что сейчас неподходящий момент о нем говорить. И показал рукой на окно:

— У нас там на газоне — тысяча и один фламинго. Нельзя сказать, что ты одинока.

Джулия глянула в очень-очень серьезное и слегка раздраженное лицо Габриеля. И разразилась взрывом смеха.