Нарисуй меня

Светлана Ривера, 2020

Что будет с вами, если прогуливаясь по картинной галерее, вы вдруг увидите себя на одной из картин? А если еще при этом узнаете, что это работа известного художника, с которым вы никогда не встречались и он много лет живет в другой стране?⠀ Скоро Вере предстоит узнать ответ на этот вопрос. Но вопросов у нее в последнее время хватает: как сделать, чтобы отец перестал заставлять ее выйти замуж за подобранных им кандидатов, почему ее друг художник Андрей вдруг становится холоден с ней, что скрывает ее память, которую она частично потеряла после аварии, а еще была ли эта авария случайной… Эта книга для тех, кто хотя бы немного любит искусство, любит разгадывать тайны и верит в настоящую любовь.

Глава 9

В салоне

Желая поднять себе настроение и сбросить сковавшую ее тревожность, Вера решила воспользоваться безотказным способом.

— Алло, привет Дэн, ты не мог меня подстричь сегодня? — позвонила Вера своему мастеру.

Собранностью она не обладала, так же как и способностью все делать заранее, поэтому она, как всегда, не записалась и звонила наобум.

— Привет! Слушай, а ты везучая, — неожиданно ответил голос, — У меня сегодня отменилась одна запись, приходи к часу, нет, лучше к двум, успеваешь?

— Конечно! — радостно сообщила Вера и положила трубку.

К необыкновенному мастеру Денису было сложно записаться простым смертным. Он работал в одном из новомодных салонов красоты Москвы и был крайне популярен среди клиентов. Запись к нему всегда была расписана на несколько месяцев вперед.

Валерия часто ходила в этот салон на все возможные процедуры из бьюти-индустрии и как-то записала Веру на прическу.

— Милаша, ты что грустишь? — обратился к ней парикмахер-стилист с экстравагантной прической.

— Меня должны были сегодня записать, но почему-то моя запись пропала, — промямлила Вера.

— Слушай, идем ко мне, я с тобой сотворю чудо, — пропел он, — От меня грустным еще никто не уходил.

Что оказалось чистой правдой. Руки у него летали над волосами с волшебной скоростью. Вера сидела в ароматном облаке средств для ухода, совершенно не представляя, что сделает этот мастер.

— Давай, я тебя отверну от зеркала, как во всех этих передачах, чтобы ты потом вот так сделала, — он изобразил, как Вера закрывает и открывает лицо ладонями и сделал огромные глаза.

Вера не выдержала и рассмеялась:

— Я надеюсь это моя реакция будет от счастья, а не от шока?

— Конечно, о чем речь? Посмотри на меня, тебе моя прическа нравиться? Ну вот тебе я сделаю что-то такое, только получше, — уверенно сказал он.

— О нет, — пролепетала Вера, — Прямо так?

— Да шучу, шучу! — весело ответил он, — Но я могу и обидеться, тебе не нравится моя прическа?

У него была явно хулиганская прическа: волосы цвета серой стали были уложены вверх наподобие эрокеза, а пряди были приподняты и взлохмачены в разные стороны, несколько четко-выбритых полос дополняли образ.

— Да ты не бойся, я знаю, как сделать девушку самой прекрасной на свете, это моя работа, но мне нужно полное доверие со стороны клиента. — говорил он, в то время как ножницы порхали над ее волосами, — Правда, в меня либо влюбляются сразу, после первого посещения, либо ненавидят и обходят стороной. Посмотрим, что ты предпочитаешь, — с улыбкой сказал он, — Только не влюбляйся в меня по-настоящему, а то потом полное разочарование и крах, я не из такой компании. Девушек я обожаю только в одном понимании этого слова, как подруг, ну ты понимаешь. А они, то есть вы, не всегда это понимаете. Ой, столько тут у нас случаев было, столько разбитых сердец, да я тебе похвалюсь. Поэтому я предупреждаю сразу, в меня можно влюбляться только как в лучшего мастера.

Так Вера случайно попала к мастеру Дэну и больше ни к кому не ходила. Он по-настоящему любил свое дело, совершенствуюсь на мастер-классах, конкурсах и чемпионатах. Ни одни сухие или заброшенные волосы не уходили от него такими… Казалось, он знал о женской красоте все, но сам был недоступен для женской любви. Все его поклонники были мужчинами…

Вера любила этот салон и ту особую атмосферу, которую он передавал. Он привлекал не статусностью и особой популярностью в некоторых кругах, и даже не тем, что сюда было порою крайне сложно попасть, а запись была на месяцы вперед. Нет. Здесь было уютно. В арсенале девушек с ресепшен имелись особенные улыбки для каждого приходившего, свои неповторимые фразы и здесь Вера не чувствовала, что она должна кого-то изображать.

Пробок в это время не было, и Вера доехала до салона, расположенного рядом с Парком культуры, всего за тридцать минут.

— Боже, как мне повезло! — сказала Вера, присаживаясь в черное кожаное кресло и тут же забывая обо всех неприятностях этого дня.

Атмосфера салона красоты, обустроенного в стиле богемного лофта, обволакивала своим уютом. Огромные окна в пол с деревянными рамами заглядывали внутрь и словно искали рассеянному свету улицы место, где приземлиться. Многочисленные светильники, свисающие с потолка, искрящиеся лампочки на гримерных зеркалах согревали обстановку электрическим теплом.

Из Нью-Йорка 20-х годов 20 века стиль лофтового интерьера плавно перебазировался и на другие континенты и теперь отлично вписывался, как в индустриальном Берлине, авангардной Голландии, так и в современной России, покоряя своей брутальностью, разбавленной творческими акцентами. Салон был зонирован стеклянными перегородками с деревянными перекладинами, что добавляло ощущения легкости пространству.

Небрежной, но естественной роскоши салона добавлял массивный кожаный диван коричневого цвета, натуральный бельгийский ковер, состаренный в нескольких местах, расположенные в центре зала, а также винтажная мебель из натуральной древесины, расставленная по периметру салона. Стены из необработанного красного кирпича упирались в высокий потолок с покрашенными в серый цвет трубами коммуникаций. В середине зала чугунные ступеньки увлекали посетителей на этаж с другими процедурами.

— А что здесь раньше было? — задумчиво спросила Вера, удивляясь, что только сейчас этот вопрос пришел ей в голову.

— Ты имеешь в виду в этом помещении?

— Да.

— Да какой-то магазин, крупный, не помню уже что здесь продавали.

— Нет, я имею ввиду еще раньше, с момента постройки?

— А-а-а, слушай, здесь была типография, а потом ее выкупил какой-то француз и организовал ткацкую фабрику. И этому зданию уже больше ста лет. В общем оно стоит еще с царских времен. Название было дано в честь революционерки Розы Люксембург, которая погибла от рук конвоиров, после подавления восстания рабочих. А еще, здесь недалеко, жил Лев Толстой, так что возможно, рядом с нами были написаны знаменитые «Анна Каренина» и «Война и мир». Мне кажется, хоть я особо ни во что такое не верю, но здесь могут быть привидения…

— Да ладно? — у Веры расширились глаза то ли в сомнении, то ли в удивлении, — И как это заметно?

— Ну перебои с электричеством были, когда салон только открывался… Не знаю, может мощность не подрасчитали, посмотри сколько тут лапочек, может это руко…дельные электрики что-то замкнули. Но мне кажется тут может быть и другое… Ну ты конечно не смотри на меня так, но Варечка администратор тогда работала, она откуда-то из Воронежа к нам приехала, она привезла из родных мест святой воды и все тут окропила.

— И что? Все прекратилось?

— Да!.. Конечно тут и электрики шаманили, но… Как-то и клиенты к нам сразу стали ходить наперебой, не успевали обслуживать и знаешь имидж, слава о нас сразу стала быстро облетать ближний круг Москвы… Не знаю я, верить или не верить, но что-то в этом есть…

— Понятно, — рассеяно ответила Вера, вглядываясь в тщательно отреставрированный и покрашенный кирпич на стенах. — Но я, наверное, не очень-то верю в привидения, по крайней мере, я не хочу их видеть.

— Да, что-то ты дорогая, совсем запустила себя, — сказал Дэн, — Какая печаль твои кончики волос, что ты с ними делала?

— Ничего, — и это было правдой.

— То-то и оно, что ничего! — отчитывал он ее, — Зимой нужно по-особенному укреплять свои волосы, и они будут за это благодарны. Верунь, я все удивляюсь, у тебя такая внешность, такие шикарные волосы, но ты совсем собой не занимаешься.

Вера задумчиво повела плечами.

— Не вижу ничего необычного, — искренне ответила она.

— А я вижу! Как можно не замечать своей красоты? Посмотри на себя, — он повернул ее ладонями лицом к зеркалу, — Нет, не отворачивайся, посмотри. Ровная идеально четкая линия бровей, скул и носа — ты будто модель, с которых ваяли эти древние статуи. С тебя только лепить произведения искусства для потомков. А глаза — цвета океанской лагуны…

Вера отвела глаза, относя его комплименты скорее к его профессии, нежели к себе.

— Ты всем так говоришь, — ответила Вера.

— Не правда, — безапелляционно сказал тот, — Только одна клиентка удостаивается моего восхищения, как и ты. Но у нее другой совершенно типаж. Типаж восточной женщины. Я ей порекомендовал не срезать свои длинные волосы, и она до сих пор мне благодарна.

— Да? А почему? — заинтересовалась Вера, не раз задумываясь о том, чтобы сделать короткую стрижку а-ля Одри Хепберн.

— Ох, у нее такая красивая копна густых волос, но они довольно такие жесткие, за ними нужен правильный уход, — добавил Дэн свою фирменную фразочку. — Но у них там приняты различные семейные вечера, праздники и она должна при этом выглядеть сногсшибательно, а ей просто надоело ухаживать за своими волосами. Вообще их с детства приучают растить длинные волосы. То есть девушка не должна носить короткие прически. Но она решила их срезать, даже уговорила мужа, он согласился. Но я ей сказал, что так она потеряет и половину всей своей прелести. И она в конечно итоге согласилась со мной!

— А почему им нельзя носить короткие прически?

— Дорогуша, я точно не знаю, по-моему, это что-то из Корана. Что женщина не должна уподобляться мужчинам, а мужчина женщине.

— То есть женщинам не разрешено стричься подобно мужчинам?

— Ну что-то вроде того, но не все же этого придерживаются…

Тема разговора постепенно перетекла в другое русло и Вера была этому только рада. Она не очень любила говорить о себе, нервно краснея и ощущая искусственность всех комплиментов. Ведь явно она не была красавицей, ну вы что?!

В лицее, где она училась раньше, ее часто обзывали килькой за неяркую внешность и худобу. Вера не умела одеваться и не любила наносить макияж. Если она подолгу рассматривала себя в зеркале, то начинала ненавидеть свое отражение: свои бесцветные неяркие глаза, прозрачную кожу.

Она не считала, что может понравиться мальчикам, поэтому она легко и без зазрения совести с ними общалась, тогда как другие девочки жеманно закатывали глаза и рассказывали друг другу секреты, как привлечь их внимание.

Для Веры мальчики были героями, с которыми можно было ввязаться в какое-нибудь приключение — считать количество уничтоженных врагов — спугнутых воробьев на ветке, играть в игру «горох», сбивая палками банку… А еще она как-то вместе с мальчишками выплавляла свинец из старых и выброшенных аккумуляторов, только потом послушная и правильная Вера из хорошей семьи узнала насколько это может быть опасным и вредным.

Когда стрижка и укладка были окончены, Вера удивленно посмотрела на свое отражение. Подстриженные волосы крупными блестящими локонами спускались на плечи. Лицо в ореоле света лампочек таинственно подсвечивалось, глаза сияли незнакомым для самой Веры блеском.

«Неужели это я?» — удивленно подумала Вера, — «Это все благодаря Дену».