Племя Тула. Утерянное равновесие

Сабина Мария Моузес

Сообщество людей, избранных хранить тайные знания, помогает пяти царствам первоэлементов служить на благо великого равновесия в природе. Однако, поддавшись соблазну, они лишаются своих способностей и тем самым теряют своё место в союзе хранителей.Тайная миссия ложится на плечи двух новорождённых братьев: Илая и Тамаса. По воли рока избранные мальчики разлучаются в день своего рождения и оказываются по разные стороны добра и зла.

ГЛАВА 1

Роковой план

Чистый свет раннего утра, как всегда, скользил по зелёной листве, перепрыгивая с листка на листок подобно кузнечику. Ускользая куда-то вглубь лесной чащи, этот свет открывал потрясающие виды дикой природы, а за ним, как за путевым знаком, вдоль извилистой тропинки летели два прелестных птенца с перьями цвета бирюзы.

Тропинка вела в самую глубь острова. Там, посреди деревьев, струился чистый свет. Он исходил не от солнечных лучей и не от отражения зеркальной воды бегущего по склону родника. Свет исходил от могучего дерева, не похожего ни на одно дерево в округе. Это было древо предков. Сила жизни, исходившая от него, наполняла все вокруг своим могуществом.

Оба птенца уселись на одну из ветвей дерева, устремив взгляд к его огромным корням, где сидела седоволосая женщина, облечённая в белые одежды. Упираясь ладонями о землю, она шептала слова благодарности и почтения всему живому, обращаясь к природе и роду племени, чья память была заключена в старинном дереве. После чего она сложила ладони на груди и улыбнулась.

— Иша! — раздался шорох, похожий на эхо.

Мать племени раскрыла глаза и обратила свой взор на священное древо предков, узрев перед собой размытый образ своего покойного мужа.

— Адам… — с мягкой теплотой в голосе поприветствовала она его.

— Предки обеспокоены, Иша, — покачал он головой. — Племя больше не следует своему истинному предназначению.

Мать племени нахмурилась и склонила голову, не проронив ни слова.

— Уже мало тех, кто придерживается древних знаний, — продолжал Адам. — Ваша миссия — нести миру утерянные знания, но, увы, вы и сами начали терять связь с источником.

— Я стараюсь напоминать о нашей миссии, — попыталась оправдаться женщина. — Я по-прежнему доношу племени древние знания, но не могу их заставить, Адам. Ты же знаешь… Они стремятся быть, как все… Идти в ногу со временем…

— Не могут одни просветлять других, соответствуя их мышлению и образу жизни! — отозвался ещё один силуэт, появившийся рядом с Адамом. — Невозможно сеять свет, когда в разум прокралась тьма! Тьма — это невежество, охваченное страхом и гневом, а свет — это древние знания жизни, несущие гармонию и мир всему живому. Если племя не будет следовать предписаниям, оно потеряет свою силу окончательно.

— Я понимаю это, Дор. Но что же мне делать? — тревожно покачнулась мать племени.

— Вернитесь к истокам! Не подражайте внешнему миру! Будьте собой! Ваше предназначение — служить примером остальным людям, а не брать пример с них! Лишь так вы сохраните своё членство в братстве великого равновесия. Иначе не миновать беды, Иша… — напутствовал Адам.

— Да, да… да, — тревожно бормотала под нос мать племени.

— Вразуми свой народ, пока не поздно, сестра! — добавил Дор.

Адам и Дор исчезли так же неожиданно, как и появились, а мать племени все ещё продолжала сидеть у дерева и, нахмурившись, качала головой.

Птенцы на дереве переглянулись и начали тревожно щебетать, как будто обсуждали видение почтенной матери племени. Затем они устремились ввысь и отправились вновь вдоль тропинки к морю. Выбравшись из густой листвы, маленькие тропические птички взмыли над сооружением из круглых домиков, выстроенных прямо над прозрачными водами. Воспаряя в воздухе благодаря взаимодействию с магнитным полем земли, эти деревянные домики представляли собой жилище, способное вместить семью до четырёх человек. От каждого жилища прогибался мост полумесяцем, соединяющий, словно ветви, эти домики между собой. Мосты тянулись к центру, воссоединяясь с огромной круговидной террасой, которая была покрыта таким же деревянным навесом и ограждена по краям перилами. Называлась она центральной и служила местом времяпрепровождения для племени Тула, где проводились различные празднования и повседневные мероприятия.

В это утро, как всегда, на террасе выстроилась небольшая толпа: засучив рукава, люди разных возрастов занялись повседневными делами, что-то воодушевлённо между собой обсуждая. Вдали щебетала стая тропических птиц, усердно плетущих гнёзда на соседних деревьях. Двое птенцов некоторое время наблюдали за хлопотами группы женщин, кружа над их головами, пока не выделили из них одну, оживлённо рассказывающую что-то своей подруге. Это была Ходая — единственная дочь матери племени. Она трепетно поглаживала свой выделяющийся округлый животик в то время, как птенцы сели ей на плечи и начали игриво щипать её за чёрные густые волосы.

— Что это? — воскликнула Ходая от неожиданности.

Она начала махать руками, пока её подруга громко смеялась над происходящим.

— Дрисана! — раздражённо обратилась она к хохотушке. — Помоги же мне!

Дрисана подхватила обеими ладонями задиристых птенцов и протянула их Ходае. Та поднесла к ним ладони, растянув на лице блаженную улыбку. Птенцы легко перескочили к ней, и Ходая осторожно приблизила их к себе. Объятия продлились недолго… Неожиданно один из птенцов взмахнул крыльями и улетел прочь. Второй же тревожно потряс перьями некоторое время и упорхнул вслед за первым.

Ещё некоторое время девушки хохотали, обсуждая эту сцену, продолжая готовить завтрак. Поместив еду на большой поднос, Ходая попрощалась с молодой подругой и направилась к своему дому через ведущий к нему мост. Войдя в жилище, беременная женщина бережно поставила поднос с завтраком на обеденный стол.

— М-м-м… какой запах! — с восхищением пробормотал про себя крепкий мужчина, продолжая увлечённо поправлять круглые очки и разливать какую-то жидкость по пробиркам за большим столом в глубине комнаты. Стол перед ним был устелен различными веществами.

Ходая направилась к нему, любопытно заглядывая ему через плечо:

— Ну… и что там опять колдует мой дорогой муж? — спросила она с интересом.

Мужчина молча поднял ладонь правой руки, намекая на то, что занят.

Ходая нахмурилась и встала в позу упрямого ребёнка, не желая ждать:

— Ануман, сейчас же заканчивай свои исследования!

Но тот как будто не слышал ничего. Его глаза сузились в напряжении, и он весь был погружён в процесс творения.

Ануман, как, впрочем, и все мужчины племени, был обладателем длинных волос. Тонкая коса из нескольких прядей тянулась по центру его затылка, в неё были вплетены ещё две узкие косички по обе стороны от висков. Русые волосы под косой спускались чуть ниже широких плеч лёгкой волной. Помимо увлечения наукой, Ануман уделял немало времени физической культуре, потому был хорошо сложен и довольно силён. Их взгляды с женой относительно миссии племени часто расходились, поскольку Ходая, как примерная дочь матери племени, старалась чтить знания предков и следовать им, а Ануман был ярым сторонником новых идей и был убеждён, что соединять их воедино нет никакой необходимости. Однако серьёзных ссор на этой почве у них не было.

— Может, ты хотя бы объяснишь мне, чем ты так занят? — прервала молчание Ходая. — Ты снова всю ночь просидел за этим столом. Не спал, не ел…

— Готово! — воскликнул Ануман и, выдохнув напряжение, снял очки с уставших глаз. Это были не совсем обычные очки. У них был длинный цилиндр, который сужался к концу. А если быть точнее, то очки эти были весьма забавным аналогом микроскопа, превышая его мощь и точность во множество раз.

Ходая молча стояла в ожидании объяснений.

— Это моё новое детище! — таинственно улыбаясь заявил он, осторожно переливая лиловую жидкость из стороны в сторону одной из пробирок. — Это вещество способно мгновенно воздействовать на мозг, временно парализуя человека без всякого вреда. То есть оно действует быстро, эффективно и безопасно!

— Да-а-а?.. — протянула Ходая. На её лице было недвусмысленное недоумение. — И зачем оно тебе?

— Это наше оружие! — пояснил Ануман. — Осталось наполнить им растворимые ампулы, которые я изготовил ночью. Набиль уже заготовил специальные винтовки…

— Оружие? — её недоумение плавно сменилось ужасом.

— Ну да! — подчеркнул Ануман, аккуратно вернув пробирку на место. — В прошлый раз нам стало известно, что неподалёку затеваются массовые беспорядки. Зачинщики собираются применить насилие и расхищение частного имущества. Их нужно остановить! Кого не сможем убедить сдаться, придётся обезвредить и передать властям, пока бандиты не причинили увечья мирным жителям.

— Ты это серьёзно? — встревоженно спросила Ходая, понимая, что вопрос риторический. — Тебе не кажется, что вы перегибаете палку?

— Перегибаем? Ходая, милая, посмотри на это. — Ануман достал из кармана клочок старой газеты, которую прихватил с собой во время одного из путешествий племени в Австралии. Развернув его, он ткнул указательным пальцем в статью, где говорилось о поимке банды подростков, калечивших жителей ради наживы.

Ходая удручённо перебрасывала взгляд с газеты на мужа, пока тот восторженно описывал ей, какую важную роль играет племя в борьбе с преступностью.

— Мы герои нового времени! — воскликнул он с гордостью. — Мы применяем науку и дар племени, чтобы спасти этот мир от беззакония… Скоро без нас уже не раскроется ни одно преступление мира!

Ходая молча вздохнула, обеспокоенно глядя на мужа.

— А губернатор Иллинойса? — продолжил Ануман, не дожидаясь реакции жены. — Да если бы не мы, он так и продолжал бы пускать свои руки в карманы добросовестных граждан!

— Ануман… — Ходая просто не знала, как возразить мужу, ведь он был просто одержим этим наваждением.

— Бандиты, террористы, мошенники, коррупционеры… Никто больше не будет безнаказанно обманывать и угрожать благополучию честных людей! — Ануман уже не мог удерживать свой пыл. — Будь то люди из низших слоёв или высокопоставленные чиновники… никто не скроется от нас, и каждый получит по заслугам!

«БУМ!»

С последними словами он ударил кулаком по столу, словно произнеся приговор.

Ходая лишь стояла, застыв на месте, и смотрела на него, широко раскрыв синие, как океан, глаза. Открыв рот на мгновение, она хотела было что-то сказать, но слов не нашлось.

— Милая, — Ануман встал со стула и обхватил жену за плечи. — Ты же знаешь, что мы все служим предназначению нашего племени и твоего рода, только теперь наша польза намного больше… Ты видишь — мы никому не причиняем вреда, мы побеждаем зло, наказывая его законным путём. К нам присоединяется всё больше влиятельных людей… Скоро у нас будет достаточно влияния, чтобы противостоять злу по всему миру. Что это, если не самая настоящая помощь людям?

— Это помешательство! — выкрикнула, наконец, Ходая, выскользнув из рук мужа.

— Так думаю не только я! — возразил Ануман. — Суман, Кумар, Амир, Набиль, Радомир… Всё больше членов племени поддерживают нас. Все мы, по-твоему, помешанные? Не твой ли дядя отправился за границу с той же целью в своё время? Может, это вы с мамой застряли в прошлом и удобно приняли нейтральную позицию?

— Какую нейтральную позицию? — разозлилась Ходая не на шутку. — Никто из племени никогда не бездействовал! Дядя Дор покинул остров по велению души. Он верил, что будет полезней там, но он никогда не думал, что мы устарели! У нас всегда было чёткое единое убеждение в том, каким образом хранить и восстанавливать равновесие в мире. Предки всегда одобряли то, что мы не останавливались в развитии. Нас направляли на путь образования и изучения наук, но не для того, чтобы воевать, а для того, чтобы просветлять людей. Наше предназначение не в героических сражениях, а в том, чтобы объединить людей в один народ! Народ, живущий в мире с самим собой и природой. Нам нужно повышать человеческую осознанность, чтобы возвращать людей к их корням и открывать им древние знания. Знания принесут истинную победу, а не насилие! Только равновесие спасёт мир! Ты забыл, чему учат нас предки?

— И ты серьёзно думаешь, что это поможет? — ухмыльнулся Ануман.

— До сих пор помогало!

— Да… Так хорошо помогало, что преступность достигает пика изо дня в день!

— Не преступность, Ануман, а невежество людей и неосознанность к тому, что они творят. Пока у людей нет осознанности, они будут жить во зле. Ты посадишь одних, а на их место придут другие… Да, люди должны знать, что за преступлениями следует наказание, но на одном лишь наказании не построишь мир. Этого мало! А самое главное, что в мире много тех, кто занимается наказанием. У нас, Ануман, совсем другая миссия. Те преступления, о которых ты говоришь, — лишь симптомы массового заболевания! Людям нужно лекарство, и мы можем дать им его. Мир в мире — это результат мира в каждом из нас. Люди должны учиться служить во благо друг другу! Это единственный путь остановить разрушения в природе. Это самый долгий и непростой путь, но он единственно верный. В этом наше предназначение! Борьбу и героизм оставьте тем, кто и без вас прекрасно справлялся с этим занятием.

— Если бы они справлялись, в нас бы не нуждались… — Ануман сел на стул, вероломно махнув гривой.

— Нуждались бы, Ануман! Ты говоришь о преступлениях и наказаниях так, будто это мы придумали законы… Но это всё было и до нас. Сколько в мире людей, которые ненавидят друг друга просто потому, что не могут найти общий язык, или потому, что относятся к разным народам, расе, вере?.. Имея разные предпочтения и точки зрения, люди теряют уважение друг к другу… В какой стране мира есть закон о наказании за то, что один человек молча призирает другого? Люди знают, что за насилие можно получить тюремное заключение, но не понимают, что зло исходит не только от наших поступков, но и от того, как мы друг к другу относимся.

Ходая нервно встала у окна, сложив руки. Ануман, посидев несколько секунд, встал с места и подошёл к ней, обняв за хрупкие плечи.

— Ну, хорошо, — сказал он, не желая спорить. — Мы с тобой знаем, что по-разному понимаем наше общее предназначение.

Он повернул её лицом к себе и погладил по щеке, но Ходая обидчиво уводила взгляд.

— Я не хочу, чтобы утро в нашем доме начиналось с ссоры на эту тему, — пытался помириться Ануман. — В конце концов, у нас общая цель, и каждый из нас по-своему идёт к ней. Не вижу причин устраивать скандал по этому поводу. Давай завтракать, уже все остыло…

— Поешь без меня, — устало сказала Ходая, положив руку ему на плечо. — А я должна кое-что сделать.

Девушка задумчиво вышла из дома, направившись к центральной террасе.

Как обычно, племя было занято делами: где-то были слышны стуки строительной деятельности, а неподалёку, вдоль магнитных дорог, парили экологически чистые контейнеры, переправляющие в хранилища сырьё из зёрен и круп; фрукты с овощами и другие продукты, которые туланяне выращивали на острове.

На террасе то и дело крутились люди, занимаясь бытовыми хлопотами, изготавливали украшения и произведения искусства для продажи за пределами острова. Трое подростков и ещё один юноша постарше играли в популярную на острове игру: они стояли вокруг большой эллипсообразной конструкции, представлявшей собой круглую подставку из меди, от которой тянулся продолговатый стеклянный колпак, высотою около метра. В нём были заключены четыре стихии. Три из них можно было увидеть невооружённым глазом — разумеется, вы уже догадались, что это были стихии земли, огня и воды. Ну а воздух, конечно же, был незаметным. Впрочем, это было совсем не важно. Спросите — почему? Ох, это элементарно! Ведь участникам игры не требовалось их видеть. Они обладали способностью чувствовать каждую стихию и, в определённой степени, контролировать её поток. В начале игры каждая из стихий выбирала своего игрока. Выбор соответствовал характерным качествам избранника и его внутреннему состоянию. Задача игрока была в том, чтобы сохранять равновесие стихии, уравновешивая аналогичные качества в самом себе. При этом необходимо было взаимодействовать с эмоциями и мыслями остальных игроков.

Создавая благотворный союз, участники объединяли силы стихий, образуя природное равновесие, в котором каждая стихия проявлялась в нужных пропорциях. Достигнув цели, они могли наблюдать восхитительное зрелище: игровая площадка под стеклянным колпаком начинала светиться и переливаться всеми цветами радуги. Порой в конце этого невероятного действа туланяне обнаруживали в среде игровой площадки появление новых, не знакомых ранее, химических элементов. Потому каждый раз, когда игра удавалась, игроки бежали прямиком к Ануману, чтобы тот провёл своё исследование. Но это происходило крайне редко, ведь игра эта была легка только на словах. Особенно когда одним из игроков был задира Рам. В процессе игры тот был больше увлечён розыгрышами и постоянно дурачился.

Вот и на этот раз темнокожий шутник напрягся, воздействуя на сознание своего друга. Тот был настолько сконцентрирован на балансе своих эмоций, что совершенно не заметил, как Рам прилагал все свои способности, для того чтобы вывести из равновесия его мысли. Спустя мгновение белокурый подросток потерял самообладание, и красное пламя охватило стеклянные стены. Игра не удалась!

Подросток сперва нахмурился, затем с удивлением посмотрел на друга и тотчас яростно рванул в его сторону.

— Рам! Ты опять это сделал… — кричал на бегу светловолосый мальчик.

— Где твоё чувство юмора, Макс?! — задиристо ухмылялся Рам, ускользая по кругу.

— Я не верю, что ты снова это сделал! — всё ещё пытался достать он до Рама, кружа за ним вокруг террасы. — Данко, Яра… Он снова всё испортил.

Яру, судя по всему, это очень забавляло. Она смеялась над мальчишками, схватившись за живот. Их родство с Максом было очевидно — они были очень похожи и даже выглядели одногодками.

— Ну, довольно вам! — устало вздохнул Данко. Он был тем, что постарше.

Всё это время мать племени стояла у изгороди на террасе и смотрела в сторону океана, вслушиваясь в происходящее за спиной.

— Я знаю, о чем ты думаешь! — сказала Ходая, подойдя к матери.

— Ты знаешь, — кивнула Иша. — А твой муж? Знает ли он? А другие члены племени? Помнят ли они ещё, кем являются?

Помолчав некоторое время, мать племени склонила голову с долей досады:

— Я боюсь, что дни наши сочтены.

— Что ты такое говоришь, мама? — испугалась Ходая.

— Твой отец и дядя посетили меня сегодня утром… Мне дали понять, что мы на пороге больших бед. Если не вернёмся к выполнению истинного предназначения, мы рискуем потерять членство в союзе хранителей и будем лишены своего дара.

— А может, тем лучше? — проговорила вслух Ходая и уловила на себе удивлённый взгляд матери. — Я хотела сказать… иногда мне кажется, что мы воспринимаем дары жизни как должное, используя их не по назначению. Ведь мы всего лишь люди! Мы не ангелы и не святые… Да, мы люди с необычными способностями, но можем ли мы вечно использовать свои силы во благо людям, если сами являемся такими же людьми? С такими же слабостями…

Ходая взглянула в сторону моря и тяжело вздохнула:

— Ануман и те, кто поддерживают его мировоззрение, стали заложниками славы. Другие испытывают чувство превосходства, используя свой дар для достижения личных целей… — Она окинула взглядом двух юных ребят, которые некоторое время назад носились по террасе. — Как будто это лишь игра…

— Ах, девочка моя! — покачала головой мать племени. — Пока мы все поддерживали связь с потоком, в наших мыслях и намерениях был порядок. Сейчас же воцарил хаос, и он ведёт нас к разрушению. Мы перестали быть единым целым! Мы стали похожими на тех, кого призваны объединять. Но кое в чём ты права…

Иша обхватила деревянные перила ладонями так, будто готовилась к прыжку.

— В чем? — Ходая ожидающе взглянула на мать.

— Племя растрачивает свой дар не на то, для чего он был дан нам. И если вскоре ничего не изменится, настанут тёмные дни…

Иша глубоко переживала за судьбу своего народа. Предупреждение Адама не давало ей покоя, и не напрасно.

***

Пока племя хранителей равновесия теряло силы, Руш — правитель небольшого городка, на другом конце океана, жаждал обрести власть над всем миром, и амбиции его лишь росли изо дня в день. До сих пор все его попытки занять главенствующий пост и единолично управлять всем островом, а затем подчинить своей воле и другие континенты, пока ещё не давали желаемых результатов, однако в любой момент всё могло измениться.

Несмотря на бесконечное высокомерие, Руш был довольно тучным и ленивым человеком. Он предпочитал использовать других людей и не жалел средств на их услуги, лишь бы они сделали всё за него. Стоило же ему потерпеть очередное поражение — и виновных в нём было не сосчитать. Конечно, зная о том, как быстро покидает его боевой дух, он позаботился о том, чтобы поблизости были энергичные и целеустремлённые личности, дабы его в нужный момент подтолкнули к его же цели.

Руш знал, что его час придёт, и он готовился каждый день к тому моменту, когда возможность завладеть миром предстанет перед ним. Он окружил себя самыми странными людьми. И хотя среди них и были выдающиеся экономисты, учёные и военные, на подкуп которых Руш выделял средства, подворовывая частенько из общей казны, но этими связями он не ограничивался. Одной из выдающихся фигур в его окружении была Макта — особа средних лет индийского происхождения. Женщина увлекалась астрономией, психологией, астрологией, эзотерикой и являлась ближайшей советницей Руша то ли потому, что его вдохновлял доступ Макты к неким туманным, на его взгляд, наукам, то ли потому, что в глубине души он верил, что знания и способности этой женщины приведут его к желаемой цели. Порой он и сам не был уверен, может ли он положиться на её слова, но всё же шёл за призрачной надеждой.

Макта жила в его большом дворце, где ей была выделена довольно большая территория, включавшая в себя просторную прихожую, зал для эзотерических сеансов и большой сад, за которым ухаживали двадцать четыре часа. Там же располагалась её комната, где она отдыхала и медитировала в поисках ответов.

Решительный стук раздался в её дверь вслед за тяжёлыми шагами вдоль коридора. Макта открыла глаза, выйдя из медитации в полном спокойствии.

— Я готова! — воскликнула она уверенным голосом, глядя в сторону двери пронзительным взглядом.

Дверь распахнулась — за ней стоял мужчина невысокого роста с блестящими чёрными глазами. Надменность искрами исходила от него.

— Готова к чему? — недоумевая, Руш смахнул пот с выпуклого лба.

— Я подготовила для вас новый прогноз, как вы и просили, — невозмутимо напомнила ему Макта, приподнявшись с коврика для йоги у окна.

— Ах, это! Говори скорее… — Руш так загорелся прогнозом, что всё остальное было уже не столь важно.

Женщина молча взяла с комода бордовую папку и торжественно вручила её хозяину замка.

— Это что? — недоумённо вытаращил он на неё глаза, после того как не смог сообразить своей тяжёлой головой, о чём там идёт речь.

— Я не могу рассказать всё в двух словах… — пожала плечами Макта.

— Мне не нужно всё! — Руш нетерпеливо вернул смуглой женщине папку. — Мне нужно знать, каков прогноз относительно предстоящих выборов…

— Сейчас не время для этого!

— Что значит не время? — от возмущения Руш прищурил глаза, что было не очень добрым знаком, ведь обычно он это делал, когда менял тон на предупредительный или угрожающий.

— Сейчас время определиться с вашими личными выборами, — загадочно заявила Макта.

— Что ты там ещё понапридумывала? — Руш покрутил кистью руки в воздухе так, будто закручивал невидимую лампочку в люстру. — Какие ещё такие личные выборы?

— Руш! — Макта взяла большой глоток воздуха, словно собралась нырять. — Грядут большие перемены… Мы стоим на пороге новой эры…

— Что ещё за перемены? — махнул рукой Руш и начал скалиться. — Меня не интересует эта чепуха! Я пришёл к тебе за подсказками, а не получать отчёт о земных эрах.

— Послушайте меня, — Макта протянула ладонь к нему, словно пыталась уговорить неподвижного слона встать с бочки с порохом. — Звёзды указывают на то, что на Земле завершаются одни сценарии и запускаются другие. От личного выбора каждого будет зависеть не только судьба отдельного человека, но и всего мира. Сейчас очень ответственный период…

— Ты что, издеваешься надо мной? — рявкнул Руш и, захлопнув дверь, подошёл ближе к Макте.

— Вовсе нет… — попыталась объясниться та.

— Я не просил делать прогнозы для всего мира! — в ярости прорычал Руш, не дав Макте закончить фразу. — Мне нужно знать, когда я, чёрт возьми, увижу плоды своих стараний!

— Я понимаю, но сейчас вам это не нужно, — продолжала твердить Макта.

— Что-что??? — Руш ошарашенно раскрыл и без того большие глаза, и казалось, что из них вот-вот хлынет кипящая кровь.

— Сперва вам стоит внимательно прочитать мой прогноз. — Макта снова протянула Рушу папку, цвет которой уже сливался с цветом его лица. — Вам нужно быть более осознанным к законам мироздания, Руш. Направления меняются, и прежние приоритеты уже не будут приносить былых плодов. Тот, чей выбор и намерения не будут соответствовать новому сценарию, потерпит крах!

— Что ты тут мне голову морочишь? — злобно рявкнул Руш и, выбив папку из рук Макты, снова прищурился. — Ты, что, жизни меня учить вздумала? Ты забыла, для чего ты тут?!

— Я помню, Руш, но вы должны…

— Я??? — Глаза его стали настолько большими, что едва не выпадали из орбит, а голос исказился до неузнаваемости. — Я никому ничего не должен! Это вы все мне обязаны! Ты, что, забыла, кем была, когда я тебя подобрал?

— Я не забыла, — хмуро опустила она голову. — Я всё помню и благодарна…

— Что-то я не вижу твоей благодарности! — снова рявкнул Руш писклявым голосом. — Твоя жизнь изменилась благодаря мне… Твой духовно продвинутый народ брезговал даже твоей тенью! Они даже за человека тебя не считали… Я дал тебе шанс стать личностью…

— Да, Руш… я знаю…

— И это твоя благодарность?! — грозно указал Руш на папку, валяющуюся на полу.

— Да, Руш… именно так! — серьёзным тоном ответила Макта и поспешила объясниться, пока лицо Руша обращалось в огненную массу. — У вас ещё есть шанс уберечь себя от поражений! Скоро большая часть мирового влияния и богатства начнёт скапливаться в руках тех, кто посвящает себя развитию человечества. Стремящиеся же к власти любой ценой только ради личной наживы будут жестоко наказаны природой.

— Что-что??? Природа накажет меня? — внезапно Руш истерично рассмеялся.

— Напрасно вы смеётесь, Руш, — хмуро сказала Макта и осуждающе покрутила головой. — Мы строим планы на десятки лет вперёд, совсем не догадываясь о том, что и мы сами занимаем своё место в сценарии мироздания, а уж оно планирует историю на миллионы лет! Вселенная порождает злодеев для того, чтобы научить человечество причинно-следственной связи, и, подводя итоги, она их утилизирует как отыгравших свою роль. Сейчас время итогов, Руш. От того, с какими приоритетами вы войдёте в новую эпоху, зависит ваша судьба! У вас есть шанс спастись от этой печальной участи…

— Да не смеши меня! — ехидно отмахнулся Руш. — Вселенная строит планы? Что за чушь?! Что вообще представляет собой этот мир без нас?

— Ошибаетесь, Руш… — Макта устало вздохнула и прижала к себе папку, предварительно подняв её с пола. — Мы всего лишь маленькие частички великого механизма, но мы потерялись в нём… Потерялись настолько, что, сами того не подозревая, идём прямиком к пропасти. Единственная надежда на хранителей равновесия.

— Что ещё за сказочки? — снова Руш покрутил кистью над головой. — И вообще, я не понимаю, зачем всё это слушаю…

— Это не сказочки! — гордо воскликнула Макта, когда Руш развернулся к двери, и тот опять обернулся к ней. — Когда-то моя бабушка рассказывала мне об одном необычном племени, с которым ей посчастливилось познакомиться лично. Они способны влиять на сознание других людей, чтобы указывать нам путь к миру.

— То есть как влиять на сознание? — вытаращил глаза Руш. — Опыты делают, как Данияр?

— Природа одарила их такими способностями… — пояснила Макта.

— Интересно, — вдумчиво сказал Руш, потирая широкий подбородок, пока шёл к старинному креслу в углу комнаты. Точнее, у её изгиба, так как по настоянию Макты комнату сделали круглой, без единого угла. — Расскажи-ка мне о них.

Руш уселся в кресло, словно на трон, ожидающе уставившись на женщину.

— Когда-то, очень давно, в цивилизации образовалось сообщество, которое сегодня называют племенем Тула. Первые члены этого племени поселились на необитаемом острове ещё до нашей эры. Они наделены особыми способностями влиять на людей и даже взаимодействовать с силами природы…

— И как же они это делают? — поинтересовался Руш.

— Они живут в соответствии с древними знаниями, благодаря которым стали частью великого служения природе и получили в дар особые полномочия. Бабушка рассказывала мне, что при помощи своих талантов они передают знания другим людям, и тот, кто следует великой науке жизни и начинает жить в гармонии с законами мироздания, становится частью этого сообщества.

— А скажи… м-м-м… Это племя могло бы заставить одних людей подчиниться другим? — спросил Руш, задумавшись о чём-то своём.

— Подчиниться? — Макта пожала плечами. — Их способности даны им, чтобы служить на благо человечества! Если это во спасение людей или природы, то, возможно, и так…

Большие глаза Руша снова погрузились в раздумья.

— Если это племя действительно обладает такими возможностями, то я смогу использовать их, чтобы обрести власть над людьми! — воодушевлённо бормотал Руш, хаотично шагая в стенах в своей спальне. — Весь мир будет у моих ног!

Зловещий хохот сотрясал воздух наряду с тяжестью его шагов:

— Пройдёт время жалкого существования. Я запросто смогу создать свою империю! Страны сами будут проситься под моё крылышко.

— И ты действительно думаешь, что бредни этой сумасшедшей — правда? — ухмылялась светловолосая молодая женщина, сидящая на краю огромной кровати с прозрачным навесом.

— Макта не раз была права. — Руш на мгновение остановился, но затем продолжил нетерпеливо маршировать.

— Ну и что? — продолжала ухмыляться дамочка, подтачивая острые коготки.

Уставившись на погружённого в раздумья мужа, она нервно постучала пилочкой по ладони.

— Эта история уже ни в какие ворота не лезет! — отбросив пилочку для ногтей на кровать, она тоже начала ходить вдоль стены, уклеенной обоями с золотистыми узорами. — И вообще… тебе не кажется, что ты становишься слишком зависимым от этой женщины?

— Сарпана… — подозрительно посмотрел Руш на избранницу и направился к ней. — Неужто ты ревнуешь?

— Я? Ревную? Ха! — удивлённо воскликнула она, обидчиво сложив руки. — Чего мне ревновать? Эта несчастная и в подмётки мне не годится! Просто я не могу понять, почему ты так к ней прислушиваешься?

— Она мудра и обладает знаниями, которые мне могут помочь. На войне, как говорится, все средства хороши.

— Милый… — Сарпана надулась и провела щекой по плечу Руша, словно кошка.

— Тебе нечего переживать, — успокоил её Руш.

— Иногда мне и вправду кажется, что у этой женщины над тобой есть какая-то власть… — удручённо сказала Сарпана и вдруг пугающе воскликнула: — А может, она тебя околдовала, а?

— Ты в своём уме?! — Руш раздражённо простучал по лбу кулаком.

— Нет, правда! Она наверняка тебя околдовала, и ты просто как слепой слушаешь её, открыв рот. Даже целое крыло дворца ей подарил…

— Тебе не стоит переживать по этому поводу, Сарпана, ведь большую часть дворца ты разделяешь со мной. Или тебе и этого мало? — Руш нахмурился, глядя на неё.

— Нет, милый, ну что ты!? — Она подошла к мужу и снова наклонила голову к его плечу. — Я всем довольна. Просто я переживаю за тебя…

— Я могу о себе позаботиться, не переживай! — Он чмокнул Сарпану в острый кончик её длинного носа и отправился в сторону двери, но, задумавшись, встал у неё и обернулся. — Если тебя так смущает эта история, ты можешь сама расспросить Макту об этих людях. Заодно и попытайся разобраться, каким образом их найти. Мне такие союзники не помешали бы.

Не дождавшись реакции Сарпаны, он вышел из комнаты, воодушевлённо бормоча себе под нос: «Я буду править человечеством… Весь мир будет в моих руках!».

Сарпана наблюдала за уходящим фантазёром, ожидая, пока захлопнется дверь за его спиной. Затем она выпрямилась и широко раскрыла серо-голубые глаза:

«Просто зло берет оттого, как эта ведьма вертит им!» — прошипела она, словно кобра, и, сжав тонкие пальцы рук в маленькие кулачки, начала разъярённо ходить по комнате в попытке успокоить нервы.

Если и было что-либо, что Сарпана была не в силах сдерживать, так это свой гнев. А он всегда брал верх над её изворотливой натурой, когда ситуация выходила из-под контроля. Больше всего она не могла терпеть сюрпризы, а в особенности — неожиданности, меняющие её далеко идущие планы.

Сарпана подошла к окну, наблюдая, с каким энтузиазмом Руш садился на заднее сидение своего автомобиля, сигнализируя водителю, чтобы тот отправлялся в путь.

«А что если это, всё же, не бред? — задалась она вопросом, прислонив длинные пальцы к тонким губам. — Было бы очень неплохо…». Подумав над этим ещё немного, она отправилась к Макте.

Тихо, словно ползя, вдоль широких коридоров, Сарпана дошла до холла, по левую сторону которого располагались комната и эзотерический зал Макты. Территория была освещена солнечным светом со всех сторон, а полы устелены мозаикой ручной работы. Посреди этого лучезарного зала в солнечных лучах купался большой фонтан, покрытый белоснежным нефритом, и расположенные по кругу зеркала отражали лучи солнца, создавая волшебный отблеск на янтарных стенах. Короткий путь из цветной мозаики вёл от фонтана к огромным стеклянным дверям, выходящим в цветочный сад. Двери были распахнуты, а лёгкие занавеси золотистого цвета развевались в сторону холла по велению тёплого весеннего ветра.

— Как не приду, ты всё бездельничаешь! — с упрёком в голосе прошипела Сарпана, выйдя в сад, прервав гармонию Макты, вдыхающей аромат у клумбы чайных роз. — Ты, конечно, удобно устроилась… Всё тебе на блюдечке преподносят. Всё даётся без труда!

Макта выпрямилась и не спеша обернулась к хозяйке замка:

— Нет того, кому даётся что-либо без труда! — невозмутимым голосом возразила она. — Просто не всякий труд бросается в глаза! В отличие от некоторых, я не лезу из кожи вон для того, чтобы привлечь к себе внимание.

Смуглая женщина слегка улыбнулась и гордо подошла вплотную к хозяйке, высоко подняв голову, чтобы взглянуть той в глаза:

— У меня слишком много сил уходит на более важные дела. — С этими словами она слегка поклонилась, намекая на важность своей миссии.

— Ну-ну… — с явным сарказмом проговорила Сарпана и перешла сразу к делу. — Я пришла, чтобы понять, что за сказки ты рассказывала моему мужу сегодня?

— Я всего лишь была вынуждена ответить на его вопрос, — развела руками Макта. — И это не сказка, а истина! На удивление людям часто сложно поверить в правду, тогда как очень легко они верят в ложь. Особенно когда истина тщательно скрыта от глаз.

— Ну, допустим, что это всё правда… — отмахнулась Сарпана от философских дебатов Макты, как от назойливых мух. — Я полагаю, что твои способности к ясновидению позволят тебе указать на карте месторасположение этого призрачного острова, не так ли?

— Я не ясновидящая, — поправила её Макта. — Но даже если я и смогу узнать, где они, это ничего не даст! Остров невидим, а силы природы не позволяют приблизиться к нему.

— А эти люди остров не покидают, что ли? — вооружилась логикой Сарпана.

— Насколько я знаю, покидают, — нехотя начала рассказывать Макта. — Племя часто выплывает в долгие путешествия…

— Значит, их можно встретить в нейтральных водах?! — сделала заключение Сарпана, перебив рассказ черноволосой смуглянки.

— Да-а-а… — протянула Макта, пытаясь уловить ход мысли хитрой особы.

— И когда их судно можно встретить поблизости с островом, ты тоже сможешь сказать? — продолжила Сарпана направлять Макту в нужном ей направлении.

— Может быть, — неуверенно ответила та. — А зачем это нужно?

— Хочу посмотреть на этих людей и убедиться, насколько твоему бреду может доверять мой муж, — ухмыльнулась Сарпана. — Вот и увидим, как важны те дела, на которые ты тратишь так много сил и времени!

Сарпана направилась обратно, но у больших стеклянных дверей она снова обернулась:

— Жду твоего отчёта к завтрашнему дню! — поставив ультиматум, она, наконец, удалилась.

Ещё некоторое время Макта ходила вдоль пруда с лотосами, размышляя над заданием Сарпаны. Наклонившись к пруду, она начала водить маленькой ладошкой по глади воды.

«Имею ли я право?..» — спросила она саму себя, устремив пронзительный взгляд сквозь прозрачный пруд.

***

Поток чистых вод колыхался от движения ладони. Листва шелестела на ветру так, словно природа шепталась за спиной.

«Как же мне быть? Как вернуть свой народ на путь истинного предназначения?» — бормотала себе под нос мать племени, прильнув к источнику, бегущему по склону в глубине острова Тула. Из воды волнительно выпрыгивали маленькие красные рыбки, словно отражая её неспокойное сердце, бьющееся в предчувствии надвигающейся бури. Тем временем два тропических птенца кружили над водой и, плавно снижаясь, чтобы испить, бесстрашно прыгнули прямо на раскрытую ладонь женщины. Она с грустью глядела на них, и слова Адама отдавались эхом в её голове: «Вернитесь к истокам, иначе не миновать беды, Иша… Иначе не миновать беды!».