Начало всего

Робин Шнайдер, 2013

Эзра Фолкнер верит, что каждого ожидает своя трагедия. И жизнь, какой бы заурядной она ни была, с того момента станет уникальной. Его собственная трагедия грянула, когда парню исполнилось семнадцать. Он был популярен в школе, успешен во всем и прекрасно играл в теннис. Но, возвращаясь с вечеринки, Эзра попал в автомобильную аварию. И все изменилось: его бросила любимая девушка, исчезли друзья, закончилась спортивная карьера. Похоже, что теория не работает – будущее не сулит ничего экстраординарного. А может, нечто необычное уже случилось, когда в класс вошла новенькая? С первого взгляда на нее стало ясно, что эта девушка заставит Эзру посмотреть на жизнь иначе.

9

НАВЕРНОЕ, лучше поведать вам, как я начал встречаться с Шарлоттой Хайд. Я попросил ее стать моей девушкой в начале одиннадцатого класса — в октябре, в знойный выходной, когда мы всем скопом отправились на Лагуну-Бич. Собралась наша обычная компания из пятнадцати человек, набившихся в несколько машин.

Джимми взял кулер с пивом, купленным по удостоверению его старшего брата. В своей типичной манере он забыл взять что-то, чем бы это самое пиво можно было прикрыть, и парням приходилось бегать с банками в общественный туалет. Копы, сидевшие в машине на бульваре Бич, должно быть, решили, что их всех прохватило.

Девчонки, как обычно, хотели лишь позагорать. Они только и лежали в шезлонгах, полистывая журналы. Я лично поражался тому, с какой охотой люди предавались тем же «развлечениям», от которых страдали пассажиры в полете на самолетах.

Двенадцатиклассники из нашей компашки отправили меня с Эваном жарить сосиски на общественном гриле возле вышки спасателей. Эван ворчал, недовольный тем, что из него делают мальчика на побегушках, у меня же на душе царило спокойствие. Местечко было тихое, плавки подсыхали на идущем от углей жаре, солнце рассыпало по воде свои блики. Год только начался, и нас ждало много всего интересного.

Когда мы поели сосиски на булочках для гамбургеров («Никто, блин, не сказал мне, какие булки брать», — оправдывался Эван) и недовольные этим девчонки обиделись, Бретт Мастерс, капитан команды по водному поло, бросил вызов теннисистам — сыграть в волейбол пять на пять.

Они разгромили нас, поскольку ребята из команды по водному поло частенько тренируются на волейбольной площадке и игроки знают, как передавать друг другу чертов мяч. Чисто по счастливой случайности мне удался довольно эффектный атакующий удар. Джимми же с Эваном настолько окосели с пива, что гораздо интереснее было наблюдать за тем, как они вечно промазывают и матерятся сами на себя.

Пока мы играли, солнце начало садиться и от воды подул холодный ветер. Девушки надели платья. Шарлотта расстегнула лиф от купальника и, как по волшебству, вытащила его из-под платья. Поймав мой зачарованный взгляд, она улыбнулась.

— Эзра, иди сюда, — позвала она, очаровательно надув губки.

Я послушно подошел.

— Мы тут с Джилл нашли в журнале интересный тест, который помогает определить, нравишься ли ты парню, — сказала она, и не успел я и глазом моргнуть, как девчонки усадили меня в центре своих ярко-розовых пляжных полотенец и заставили отвечать на вопросы теста. Вопросы были дурацкими, и, когда мы наконец дошли до последнего, Шарлотта настояла на просмотре моего гороскопа.

— Упрямые Тельцы, вполне возможно, встретят свою любовь! — прочитала она и нахмурилась. — Что думаешь?

— Что ты узнала множественное число слова «телец», — пошутил я.

Шарлотта сделала вид, будто расстроена тем, что я не воспринимаю ее слова всерьез.

О том, что я нравлюсь Шарлотте, я подозревал с конца десятого класса, но в тот день на пляже впервые почувствовал: она флиртует со мной не ради забавы, а с далеко идущими намерениями.

— Ты такой милый, — промурлыкала она, прижавшись к моему плечу — мы сидели на ее полотенце. — Жаль, еще к Стейси не охладел.

Мы со Стейси Гуффин расстались месяцем раньше по непонятным для меня причинам, в которых я не собирался разбираться. Она нанесла мне психическую травму своим DVD-марафоном «Секса в большом городе» — я-то думал, что иду к ней домой за чем-то более оргазмическим, чем туфли. Может, ей хотелось порвать со мной, чтобы потом жаловаться на своего бывшего парня подружкам? Я, честное слово, не знаю.

— Поверь мне, — глянул я сверху вниз на высоко заколотые длинные светлые волосы и бесконечные загорелые ноги, припорошенные песком, — я давным-давно к ней охладел.

О Шарлотте я тогда знал только то, что она красивая, сексуальная и всегда носит в сумочке жвачку, которую с улыбкой предлагает мне, словно купила ее специально для меня. Я не знал, что она слушает айпад на кухне, выпекая затейливые печенья и кексы по рецептам, вычитанным в кулинарных блогах для гурманов, и считает плохой приметой поедание сырого теста. Не знал, что она танцует с трех лет и еще до школы стала заниматься вместе с мамой йогой. Не знал, что она собирает все, связанное с божьими коровками. Не знал, что мы будем вместе больше восьми месяцев, — это самые долгие отношения, какие были у меня в старшей школе.

Мы прошлись с ней в другой конец пляжа, где камни уходили в воду и образовывали приливную заводь. Шарлотта замерзла и, надев мою теннисную толстовку, то и дело подергивала ее рукава. Я втайне радовался этому: так она виделась мне реальной девушкой, а не миражом.

Мы забрались на камни, ощущая под ногами раковины усоногих раков. Друзья уже собирались домой, и меня охватило странное и волнительное ощущение. Казалось, еще чуть-чуть и момент будет упущен. Эван подхватил кулер и вытряхнул его содержимое на голову Джимми. У нас с Шарлоттой оставалось всего минут пять на то, что увлекло нас ото всех остальных.

— Я рада, что ты не полный придурок, — сказала Шарлотта. Она вытащила свой мобильный из кармана моей толстовки и напечатала сообщение.

— Ну спасибо.

— Не подумай ничего плохого. — Шарлотта оторвала взгляд от телефона и виновато улыбнулась. Ее волосы развевались на ветру, переносица порозовела на солнце. — Прости. Джилл хотела знать, куда я положила ее крем от загара. Я о том, что нам с тобой словно суждено встречаться друг с другом. Самой популярной девчонке и самому популярному парню из одиннадцатого класса.

— Я не самый популярный одиннадцатиклассник, — возразил я, опустив взгляд.

— А кто ж еще, если не ты? Привела бы я тебя сюда, если бы это было не так!

— Так это ты привела меня сюда? — поддразнил я ее, приподняв бровь.

— Да, я. А теперь замолчи и поцелуй меня.

Я замолчал и поцеловал ее. Она пахла лосьоном для загара и любимым моющим средством моей мамы. Я чувствовал на языке вкус клубничной помады и диетической содовой. Нам было шестнадцать, и мы обнимались полуобнаженные, пусть и на пляже.

— Итак? — Лукаво улыбнулась Шарлотта, когда мы разорвали поцелуй.

— Оставь себе мою толстовку. Она тебе очень идет.

— Эзра! — насупилась она и приняла выжидающую позу, уперев руку в бедро.

— Эм… ты будешь моей девушкой?

— Конечно. — Шарлотта победно улыбнулась и снова меня поцеловала, обхватив за пояс нежными и теплыми руками. — М-м-м, ты милашка. Нам нужно пройтись по магазинам. В новеньких джинсах ты будешь выглядеть отпадно.

Вот и весь романтический сказ о дне, заполненном пивом, поглощенным в общественном туалете, разгромом в волейболе парнями из водного поло, поцелуем девушки у приливной заводи и непониманием того, во что я себя втянул.

В девятом классе на уроке естествознания мы изучали параграф по экологии, и, не сумев впечатлить мистера Геша своими поверхностными знаниями о круговороте воды в природе, я ради дополнительных баллов прочитал Стейнбека, «Море Кортеса». Стейнбек писал о том, что приливные заводи впечатляюще демонстрируют взаимосвязь всего сущего в постоянно расширяющейся вселенной, пронизанной эластичной струной времени. Он сказал, что хорошо оторвать взгляд от приливной заводи и посмотреть на звезды, а потом опять взглянуть на их отражение в воде. Возможно, все сложилось бы по-другому, если бы я в тот день на пляже последовал его совету, но я этого не сделал. Я любовался не природой, а Шарлоттой и вместо звезд потом увидел лишь новые спортивные куртки.