Поэтические переводы

Райнер Мария Рильке

Лишь слогу русскому дано величие.Какой еще язык искусно может сочетатьгармонию любви и перепевов птичьих,красиво и созвучно описать!

Первая элегия

Die erste Elegie

Кто-то подслушивал, как я рыдал,

видимо от Ангела, то был заказ.

Внезапно меня инфаркт атаковал,

я пережил волнение сильных фаз,

когда невиданная такая красота,

как страшное начало этих фраз,

где восхищаясь, мы терпим это за

то, что уничтожает, презирая нас.

Каждый ангел ничего о том не знает,

я пытаюсь понять кому же это нужно.

Ангелы, люди и животные понимают,

мы беззащитны и нам всё это чуждо.

С нами остаются деревья на склоне,

которые ежедневно видим и снова,

улица вчерашнего дня на этом лоне

и клятва, порочное наше слово.

Она осталась и потому не ушла,

только ночью ветер свободно гуляет.

Ведь в наших лицах надежда жива

и сердце, кропотливо чего-то ожидает.

Влюблённым легче, они друг друга слышат.

Ты этого ещё не можешь знать

и в воздухе руками не махай, ты им дышишь,

ещё там птицы могут пролетать.

У тебя есть свой иммунитет,

некоторые люди так думать хотели.

Ты чувствуешь это, или нет?

Это прошлое скинуло вас с постели.

С тех пор, как ты вышла в открытое окно,

скрипка упала, но всё осталось в порядке.

Ты не справилась? Тебе было всё равно,

всё-таки ты ожидала другой разрядки.

У тебя есть любовник, это все уже знали.

(Как её спасти, у неё странные мысли, были навиты,

чаще оставались на ночь, утром уходили.)

Пой любовникам, чувства бессмертны и знамениты.

Если завидуешь им, отрекаясь люби сильнее,

чем грудью вскармливать дитя чужое.

Похвалы никогда не достигнут своего апогея

и это сохраняет твоего героя.

Даже падение его был не просто повод,

чтобы его рождение не забыть,

влюбленные используют любую природу

и верят, что нет сил её победить.

Гаспара Стампа имеется у вас?

Достаточно мысли, что любимый сбежал,

любой девушке всё равно подчас,

как любовник чувствовал её и как желал?

В нас эта боль, чтоб плодовитыми казаться,

любим, терпим любимого, освобождая его,

больше чем он сам, так как негде остаться,

словно стрела, застрявшая в тетиве до того.

Голоса. Слушай в сердце боль и волнение.

Святые слышали, что у них большая репутация,

но они падали на землю и вставали на колени.

Дальше нельзя, нет осторожней ситуации.

Они слышали, как вы попирали Бога.

Безусловно это чей-то голос извергал,

такие сообщения из тишины острога,

он от тех молодых мертвецов сбежал.

И где бы вы в костёле не говорили наспех,

в Риме, в Неаполе, судьба его тихая в народе,

то над вами появилась бы точно надпись,

как доска в Санта-Мария-Формоза при входе.

Что ты хочешь, чтобы я сделал без повелений?

Молча я поступаю неправильно всегда,

кажется без призраков не бывает сомнений,

а чистые умозаключения мешают иногда.

Странно больше не обитать на земле,

измученные и больше не практикующие,

розы и другие перспективные вещи везде,

не дают осмысливать человеку будущее.

Всё, что было в человеческих руках,

но не больше, чем ваше имя созидало,

осталось, как сломанная игрушка, прах.

Желанное не продолжается сначала.

То, что было свободно в космосе,

трепещет, как мертвому припадок

и догоняет то, что вы можете,

постепенно получая свой остаток.

Вы чувствуете вечность, но всё равно одержимы.

Вся ошибка в том, что вы слишком разные.

Ангелы не знают с мёртвыми они, или с живыми,

с ними все возраста живут пассивные и страстные.

Всё-таки Ангел нам так рано совсем необходим.

Человек отлучается от земной суеты и отчаянно,

как младенец вырастает и становится большим.

Секреты очень часто открываются печальными.

Источник прогресса знает и науку,

что без неё мы можем и прожить.

Напрасно требовать от Купера музыку,

от аккордов которой всё дрожит.

Наша почти божественная юность,

как заброшенная в пустоту страдает.

Пришла вибрация и наша мудрость,

нам помогает и сейчас же утешает.