Гарем ундер-лейтенанта Говорова

Олег Колмаков, 2020

События романа переносят нас в восемнадцатый век, во времена правления Петра Первого. Балтика, фрегат «Полтава». Копенгаген. Именно в этом европейском городе русский морской офицер становиться обладателем мистического предмета, позволяющего проводить каждую ночь с новой красоткой. Ну, а чем закончатся те невероятные сексуальные приключения, вы узнаете, прочитав данную книгу. Содержит нецензурную брань.

Глава 9

Элеонора.

Она была чуть старше двадцати. Светловолосая полька (по крайней мере, именно об этой национальности дама обмолвилась во время знакомства с Говоровым). Достаточно ладная и складная. При этом барышня прекрасно понимала, что именно от неё потребуется. При этом, Германа несколько озадачила одна из фраз, брошенная гостьей как бы мимоходом. В тот самый момент, когда молодые люди уже оказались в объятиях друг друга, Элеонора вдруг на полном серьёзе заявила о том, что она желает стать настоящей шлюхой.

— То есть, ты собираешься работать в борделе? — уточнил офицер.

— Нет-нет! Очевидно, ты неправильно меня понял. Речь вовсе не идёт о грязной профессии, о каких-то панелях, домах терпимости и тому подобном. Я лишь собираюсь овладеть искусством, завоёвывать мужчину через постель.

— И что ж тебе в этом мешает?

— Опыт! У меня он слишком мал!.. — абсолютно спокойно, будто бы разговор шёл о чём-то вполне обыденном, ответила Элеонора. — …Честно признаться, ты у меня всего лишь третий. Меж тем, я уж успела войти во вкус и кое в чём поднатореть!.. Что же касаемо нашей нынешней встречи, то ты вполне симпатичный молодой человек. К тому же смотришь на меня отчасти голодным взглядом. Так почему бы мне не расширить свой арсенал познаний именно с тобой? Тем более что и прибыла я к тебе, как распоследняя шалава, готовая исполнить практически любое твоё желание!..

От данных слов, в паху Говорова наметилось кое-какое оживление. Очевидно, заметив данные перемены, Элеонора пересела на колени Германа. Офицер предпочёл полностью отдать инициативу партнёрши. Ведь это она, а не он, собирается стать изысканной во всех отношениях развратницей. Так пусть тренируется, набирается необходимого опыта.

Практически без паузы дама принялась тереться своими мягкими половинками о его «дружка». Ещё сильнее она возбудилась, когда руки ундер-лейтенанта обхватили её за талию. Данная игра постепенно начала напоминать некий интим. Барышня всё плотнее и плотней прижималась к офицеру, в то время как его руки держали барышню за бёдра, чётко фиксируя её положение. Поддавшись своим фантазиям, Говоров чуть наклонил Элеонору вперёд.

— Быть может, мы перейдём к чему-то более серьёзному? — поинтересовался Герман.

— Я только «за»! — ответила девушка.

Опустив руку между своих ног, дама нащупала детородный орган офицера и тотчас погрузила его в нечто нежное и обволакивающее.

Поёрзав не более минуты, Элеонора соскользнула с колен хозяина каюты. Взяв вертикально-стоявшее мужское достоинство в свои ладошки, дама облизнула свои губки и скоренько наклонилась, дабы принять в свой ротик вздыбленное мужское естество. Тут-то и испытал Говоров если не боль, то уж точно, весьма неприятные ощущения. Офицер так и не понял, то ли дама чрезвычайно грубо обошлась с Говоровым-младшим, то ли она его вовсе прикусила…

Забегая вперёд, следует сказать о том, что если бы Говоров был в тот вечер экзаменатором Элеоноры по части её интимных способностей, то наверняка он оценил бы их весьма и весьма низко, на уровне начальной школы. О каких-либо «университетах», «магистратах» и тому подобному не могло быть и речи.

«Уж, коль барышня всерьёз собралась освоить науку обольщения и соблазнения, то ей, действительно, ещё учиться и учиться!.. — наблюдая за неуклюжестью, прямолинейностью и откровенной развязностью дамы, размышлял про себя Герман. — …Лично я, вовсе не удовлетворён нынешним интимом!.. Вполне возможно, познать вышеозначенные науки Элеоноре вовсе не под силу, невзирая на все её старания. Ведь у неё нет элементарного чутья, если хотите: интуиции!.. Она вовсе не понимает, что ей необходимо сделать в то или иное мгновение. Где её следует проявить инициативу, а в каком случае, напротив, необходимо остаться пассивной; когда Элеоноре следует напрячься, а в какой момент расслабиться. При этом она сама, похоже, не в состоянии пережить наивысшее наслаждение!..»

Ну, а как иначе? Если гостья, пытаясь угодить хозяину каюты, беспорядочно хваталась за всё, что угодно. Точнее, она хваталась лишь за «одно». Правда, совала это самое «одно» как-то бесхитростно, бессмысленно, вовсе не соблюдая правила тонкой интимной игры. Быть может, для какого-то заурядного борделя её сомнительной раскрепощённости (если хотите, то и «всеядности») было бы вполне достаточно. Однако для изысканного, чисто женского подхода, чувства меры и некой последовательности, к которой успел привыкнуть Говоров…

Впрочем, при столь сильном стремлении и неистовом желании преуспеть, небываемое бывает. Вполне возможно, что очень скоро и у Элеоноры найдётся очень хороший наставник и вот тогда…

Говоров лежал сейчас на спине, тогда как его нынешняя пассия пристроилась рядом, тесно прижималась к его правому боку. Герману уже ничего не хотелось, к тому же куда-то пропало и желание поспать.

«Надеюсь, завтра никто из офицеров не посмеет упрекнуть меня в нарушении ночной тишины!.. — усмехнулся про себя ундер-лейтенант. — …Хоть в этом будет определённый плюс от текущей ночи!..»

Элеонора, молча водила своим пальчиком по груди офицера, то спускаясь вниз к его животу, то поднимаясь вверх, к плечам ундер-лейтенанта. Похоже, она по-прежнему считала себя способной ученицей, хватавшей на лету всё новые и новые знания, шаг за шагом, приближая её к абсолютному совершенству. Потому и не было в ней не угрызений, ни обиды, ни отчаяния.

— Расскажи мне, откуда ты? — от нечего делать, поинтересовался Герман.

— Я ведь уже говорила о том, что моей родиной является Польша.

— Ну, а сюда!.. Имею в виду, каюту. Вы как попадаете?

— Что значит «вы»? — в искреннем удивлении, переспросила девушка и чуть приподнялась на свой локоть.

Конец ознакомительного фрагмента.