Измена. Не отдам никому

Инга Максимовская, 2023

– И когда ты хотел сообщить мне, что у тебя есть дочь? – спрашиваю прямо в лоб, не давая предателю возможности солгать.– Никогда, – отводит глаза мой любимый муж. – Мне нужна только ты. Ты моя любовь. Но я уже отчаялся стать отцом. У нас-то с тобой не выходит.– И ты решил мне изменить? Да уж, ты и вправду меня любишь, несомненно, – горько улыбаюсь. В руке, которую я прячу за спиной, зажат положительный тест на беременность.Этот день должен был стать самым счастливым в моей жизни. Но вышло то, что вышло. Мой малыш будет только моим. Я так решила.

Глава 11

Глава 11

Тыковки и яблоньки

Дмитрий налил в хрустальный стакан виски. Голову будто тисками сжало, в ушах пульсировала бешено бегущая по венам кровь. Он ведь считал, что жена полностью под его контролем. Сука, где только храбрости набралась? Неужели мать права, и эта курва успела снюхаться с братцем? Вряд ли, ненависть к предателю у Лиры была слишком сильна. Он столько лет внушал ей ложь, что уже и сам не знал, где истина. Да и генерал бы знал наверняка, если бы… Черт, генерал. Этот старый урод крепко держал его за яйца, и Дмитрия это страшно бесило. Старый мудак поставил всего одно условие, прежде чем помочь удержать на плаву бизнес. И теперь все летит к дьяволу в задницу. Он то думал эта дурища поплывет, увидев Милану. Но… — Твою мать, — заорал он, не в силах сдерживать рвущуюся из груди ярость. Стакан с грохотом ударился в стену. Уродливые брызги разлетелись по комнате, вместе с хрустальной крошкой.

— Ты что тут шумишь? Я чуть уложила девчонку, — мать появилась в кабинете, словно призрак. Материализовалась, прямо возле него. И по ее поджатым губам, он понял, что она в ярости.

— Эта девчонка твоя внучка, — рявкнул Дмитрий. — Ты сама делала ДНК тест.

— Правда? Нет, дорогой мой сын, если бы ее родила твоя законная жена, она бы была мне внучкой. А так, она выблядок, рожденный шлюхой. Раздвинула свои рогатки, чтобы нажиться на дураке, у которого вместо мозга эрегированный член. Байстрючка твоя Милаша, кровь дурная.

— Жена? Мать, не смеши. Ты знаешь лучше других, что Лира не может родить. Ты сама ее сделала бесплодной. Или не помнишь?

— Я спасала ее жизнь. Вопрос стоял остро. Или мать или зародыш. Там так-то тоже мой внук был, если ты забыл, — скривилась Галина Степановна.

— Не ври. У Лирки не было тогда выкидыша. Угроза была, но ребенка ее убила ты. Я видел документы. Медицинский аборт, без показаний. С осложнениями. Так что не нужно тут строить из себя справедливую свекровь. Ты мою жену ненавидишь до слепоты. Что вдруг ты воспылала к ней такой любовью?

Он ведь с ума чуть не зашел, когда впервые увидел Лиру. Чужую Лиру, невесту брата. Обалдел, ослеп от зависти и желания обладать этой маленькой, похожей на фарфоровую статуэтку женщиной. У Олега все было лучше, начиная от отца, заканчивая счастьем, которое от этого обласканного судьбой придурка, лучилось, словно от ядерного реактора.

И это было не честно. Просто до зубовного скрежета не справедливо, что они, рожденные одной матерью такие разные, и так по-разному проживающие свою молодость.

Потому он и повелся на материны интриги. Она ведь так хотела вернуть бывшего мужа-генерала, которому сама же по глупости наставила рога. Не погнушалась сделать подлость. А он просто хотел жить нормально. И хотел Лиру. Так хотел, что был готов на все.

Любил ли он Лиру? Да, любил. Сходил с ума, готов был пройти по трупу брата, если понадобится. А она смотрела на Диму открыто и по-дружески, как на глупого бесполезного щенка. Ему этого было мало. Ему всю жизнь всего было мало.

— Да, сыночка, только не забывай, что сделал ты. Так что не строй из себя доблестного рыцаря Айвенго. И отправь кого нибудь из челяди в аптеку. Девка проссала все памперсы.

— Я сам съезжу, — он хотел вырваться из этого дома. Лира продумывала его до мельчайших деталей, создавала подобие уюта, пыталась наполнить жизнью для их маленькой семьи, которую он сам разрушил своим чертовым желанием быть полноценным. Иметь то, что есть у других. Быть, как все.

— Тогда купи еще и пеленки одноразовые. Кстати, ты не хочешь поинтересоваться, как там твоя шаболда? Ее перевели из отделения интенсивной терапии. Жаль, что она пока не может рассказать, в какую страшную аварию она попала. Отвези пеленки несчастной, сынок, — криво ухмыльнулась мать. — И учти, подчищать за тобой я всю жизнь не смогу. Старость делает людей немощными. И болтливыми. Иногда вспоминаются такие тайны, которыми очень хочется поделиться.

— Я куплю пеленки, — сдавленно прохрипел Дмитрий. Мать, что, его шантажирует. Но, это ведь она… — Это же ты… Ты придумала, как убрать с пути своего Любу, а я просто…

— Милый, ну какой мне с того был профит? Я просто очень люблю своего сына. А вот ты получил желаемое, не так ли? Кстати, не задерживайся. Мне нужно съездить к бывшему мужу. Он не подпускает к себе посторонних медиков, а я почти родная. Генералу нужны ежедневные процедуры.

Дмитрий выскочил из дома, загибаясь от вихрящейся в мозгу злости. Черт, если правда выплывет наружу, он останется нищим, с дочерью на руках. Страх — самый страшный из демонов. Он рвет душу, пробуждая все грехи ада.

*****

— Что там у тебя? — сглотнув слюну, спросила я, рассматривая огромную эмалированную кастрюлю, расписанную трогательными горошками. — Борщ?

— Лира, ты в порядке? — в голосе Буськи тревога. Смотрит на мою щеку, которая все еще горит от пощечины. Но душа моя поет. Настолько что сейчас я готова даже борща наесться, который кстати терпеть не могу. Но сегодня аж подводит желудок от желания полакомиться густым свекольным супом. — Твой козел приходил. С коляской. Его эта шмара сбежала, представляешь? Лир, ты же не натворила глупостей?

— Я натворила умностей. Бусь, со сметаной же борщ? — нетерпеливо ерзаю я на стуле, игнорируя вопросы подруги. — Слушай, я изменилась. Переродилась. Сегодня. И теперь страшно хочу есть.

— А щека? Он тебя ударил?

— Он меня разбудил, — шепчу я, получив наконец тарелку вожделенного варева. К горлу подскакивает тошнота. И я вскакиваю с табуретки, накрытой кокетливой накидушкой с маками, зажав руками рот.

— На мясо токсикоз? Будет девочка, — хмыкает моя подруга. Она вроде ученый, а верит всяким бабкиным приметам. Смешная. Я точно знаю, что под сердцем у меня сын. Мальчик. И звать его будут…