Измена. Не отдам никому

Инга Максимовская, 2023

– И когда ты хотел сообщить мне, что у тебя есть дочь? – спрашиваю прямо в лоб, не давая предателю возможности солгать.– Никогда, – отводит глаза мой любимый муж. – Мне нужна только ты. Ты моя любовь. Но я уже отчаялся стать отцом. У нас-то с тобой не выходит.– И ты решил мне изменить? Да уж, ты и вправду меня любишь, несомненно, – горько улыбаюсь. В руке, которую я прячу за спиной, зажат положительный тест на беременность.Этот день должен был стать самым счастливым в моей жизни. Но вышло то, что вышло. Мой малыш будет только моим. Я так решила.

Глава 7

Глава 7

Что-то, с чем-то

«А разве можно так любить?»

Так говорил он — человек, неумолимо шагающий ко входу ресторана. И каждый его шаг кажется мне приближением к пропасти. Моим всходом на персональную голгофу. Изменился. Короткий ежик смоляных волос сменился прядями с проседью, зачесанными назад. И лицо… Оно словно закаменело. А шрам на щеке остался. Глубокий как напоминание… Напоминание о… Нет, только не туда. Господи, пожалуйста.

— Ты моя вселенная. До сумасшествия.

А я верила. Всей душой. Всем сердцем. Дышать не могла от счастья. Дура, боже какая идиотка.

«А разве можно так любить?»

Шептала я, тая в его руках. Млела. А теперь. Теперь мне хочется упасть на карачки и заползти в какой-нибудь угол. Забиться, спрятаться. Я даже забыла о муже, без которого живу, словно во сне. Странность, непозволительная глупость. Димка же смог меня спасти. Смог. И я его люблю. Да, все еще люблю. Или… Я совсем запуталась.

Два брата — два предателя. Смешно. Да только вот не смеется.

— Даш, пожалуйста. Я не могу, — стону я, наблюдая как приближается шаг за шагом мой кошмар. — Давай я подсобку вычищу. И туалет.

— Слушай, это не так страшно. Такие же люди… — улыбается моя напарница, но натолкнувшись на мой взгляд спотыкается на полуслове. — Подожди. Ты что его знаешь? — щурится подозрительно. Да уж, недолго я проработала в этом месте. Похоже пулей вылечу, даже первого дня не доработав. — Эй, Лира, тебе плохо?

Мне плохо. У меня паническая атака. Раз-два-три. Низ живота ноет. Нельзя. Мне нельзя проваливаться в прошлое. Я должна беречь чудо, растущее у меня под сердцем. В этот раз никому не отдам. Ни за что

— Ладно, расскажешь потом. Вали давай в подсобку. Черт. Малька меня убьет, — шепчет Дарья. Как же я ей благодарна. — Лира, цыгель.

Мне не нужно напоминать. Белкой мечусь к маленькой двери, спрятанной за дорогой ширмой. Только в темноте крошечного помещения, могу дышать. Но так ведь не бывает. Словно сам дьявол сталкивает меня с давним кошмаром. И я снова беременна. Но в этот раз…

— Ты только мой. Никому не отдам, — шепчу я мантру, положив руку на еще плоский живот.

Руки отдельно от разума действуют. Маленькая кладовка блестеть уже начинает, когда я наконец то осознаю, что небо на землю не рухнуло.

— Эй, куколка, — тихий шепот Дарьи наконец выдергивает меня в реальность. — Я сказала Мальке, что попросила тебя еще тубзик почистить. Мол, у меня экзема началась дисгидратическая. Ну, извини, она спросила. И не очень довольная была. Но…

— Спасибо тебе, — шепчу. Борясь с желанием обнять мою новую знакомую. Но руки у меня все в препарате, воняющем хлоркой за версту. — Я отработаю, как только попросишь. Всегда, когда тебе надо будет.

— Иди уж, горе. Этот твой плотно с нашим мэром засел. Документы какие-то разложили. Успеешь проскочить. А он красавчик, вообще-то. И мужик, сразу видно. Руки такие… Ух. Пальцы длинные. Как там говорят в народе? «Маленькие руки — маленькие брюки». Так это не про бобра. У него руки как кофши эскаваторные. В штанах поди ракета земля-воздух.

— Он красавчик, — хриплю я. — И подонок.

–После расскажешь. Расскажешь ведь? Амалии не попадись смотри. Она не в духах сегодня. И это «сматры нэ пэрепутай», дамский тубзик справа в конце коридора. Не слева, запомни. А то нам бошки поотрывают. Мужикам сортиры Палыч чистит. Палыч — наш охранник. В туалеты уборщиц не допускают, вдруг увидят чего. Ну,ты понимаешь. Пороки то у мешков с деньгами разные. Но я тебе не рассказывала…

— Спасибо, — клюю в щеку зардевшуюся напарницу. Оказывается вокруг полно хороших людей. А Димка говорил, что все вокруг враги и только и думают, как всадит в спину нож. А всадил он. Так больно, что до сих пор не вдохнуть.

Туалет не сразу нахожу. Он и так сияет, словно кабина космического корабля. Натягиваю резиновые перчатки, дурацкого розового цвета. Осталось только выкрикнуть «Включ на старт» и улететь к черту с этой планеты. И видно разум то мой совсем расплылся из-за гормонов. Потому что ну не может в дамской комнате быть писсуаров, за чистку которых я бездумно принимаюсь. Идиотка, что возьмешь.

— Простите, я позже зайду, — голос за моей спиной. Такой знакомый. О, боже. Я не хочу поворачиваться. Ноги словно к полу приросли. Горло пересохло так, будто из меня всю жидкость высосали, капля за каплей. Этот голос я узнаю из миллионов, хотя прошло чертовски много времени. Это голос предателя, отнявшего у меня моего ребенка. — Девушка, все хорошо? Эй… Я сейчас позову кого нибудь из персонала.

— Не нужно, — хриплю, оседая на пол. Земля из-под ног просто убегает. Гормоны, такие гормоны. Дурно так, что кажется я сейчас просто загнусь. — Меня уволят.

— Черт, — рычит Болмосов, легко подхватив меня под мышки со спины, не позволяет свалиться на пол. — Помогите. Тут девушке плохо.

— Не надо, все в порядке. Я сейчас уйду, — откуда только силы берутся? Я даже пытаюсь вырваться из захвата таких знакомых рук. Но куда там, он так просто не выпускает ни жертвы, ни тех кого хочет спасти.

*****

–Зайчик хочет свою лисичку?

Дмитрий с отвращением посмотрел на идеальное, как у выставочной суки, женское тело, прикрытое лишь куском тонкого алого шифона. Если бы не ребенок, который в общем-то был им обоим обузой, он давно вышиб бы эту проклятую ведьму из своей жизни. И проблем сейчас было бы гораздо меньше.

— Где моя дочь? — приподнял он бровь, глядя, как Лиска облизывая искусственные губы, опускается перед ним на колени.

— У моей мамы. Зайчик, ей там хорошо, — прошептала Алиска, впившись ногтями в резинку его пижамных штанов. Потянула их вниз, нетерпеливо подрагивая плечами. Черт бы ее подрал. — А нам с тобой хорошо тут. Правда? Ну зачем нам слушать рев младенца? Мы с тобой сейчас займемся более интересными вещами. Эй, заяц, сейчас лисичка съест тебя. Начнет отсюда, с морковки сладкой, — прошептала Алиска, спускаясь губами по животу любовника.

Он ее не хотел. Мысли все были далеко. Не в этой комнате. И думал он совсем не об этой продажной шлюхе, секс с которой уже начал ему набивать оскомину. Ему было страшно. Вся налаженная жизнь влетит в тартарары. Он скоро останется с голой жопой. И все из-за поганки, сбежавшей из дома. Он ее из грязи вытянул, а теперь… Блядь. Мать еще весь мозг выела. Сука, он даже примерно сейчас не представлял, что делать.

Телефон снова зазвонил. В пятый раз за последний час. Дмитрий откинул трубку от себя, как ядовитую змею. Но отключить аппарат не решился.

— Отвали, — рявкнул он, оттолкнул опешившую от грубости Алису. От неожиданности она свалилась на задницу, раскинула стройные ноги, но у него в штанах ничего не дрогнуло от этой восхитительной картинки. — Лиса, пошла ты в жопу. Поезжай к дочери. Херовая из тебя мать. Ты на черта рожала ребенка? Ну да, ты же самостоятельная. Сама все решила, так жри теперь полной ложкой. Чтобы меня к себе привязать мало ребенка. Ты просчиталась. Ты мне на хуй не нужна, дорогая Лиса. Пошла вон

— А кто нужен? Эта курица бесплодная? А вот ты ей не впился никуда, раз она так быстро тебя променяла на…

— Заткнись, тварь, — рука действует отдельно от разума. Боль в костяшках слегка отрезвляет. Легкое женское тело отлетает к стене, ударяется в нее глухо и… Слишком тихо. Лиска молчит, так страшно, что горло спирает. Чертова баба. Чертова мерзкая сука.