Royal Dance

Земфира Майер, 2020

События, развернувшиеся в танцевальном клубе маленького городка, разрушили немало судеб и разбудили темные силы. Не сразу главным героям удается распутать этот клубок и выяснить кто стоит за чередой страшных происшествий.

Глава 15

Мириам проснулась, открыла глаза и совсем близко увидела лицо Кристофера. Он лежал на спине и спал.

Она приподнялась на локте и залюбовалась его строгим профилем. Его нос всегда вызывал в ней восхищение. Он выступал ровно настолько, чтобы не казаться длинным, и в то же время составлял внушительную часть пропорций лица. Абсолютно ровный, не вздернутый и не опущенный вниз. Безупречный.

Мириам наклонилась и, стараясь не дышать, как кисточкой, провела пальцем по его переносице. В ту же секунду Кристофер открыл глаза и больно схватил ее за руку.

— Что тебе надо? — Он вскочил. — Что ты делала со мной? — И больно вдавил Мириам в кровать, сжимая запястья.

— Кристофер, успокойся, я просто…

Он отпустил ее и сел, потирая лоб. Всю ночь он пил в баре. Стакан за стаканом. И теперь не помнит, как пришел в номер, как разделся и как лег в кровать. В голове у него разрывались тысячи орудий. Кристофер ничего не соображал.

— Уйди, — попросил он, — пожалуйста, уйди.

И, рухнув в подушки, отключился мертвецким сном, не слыша, как тихонько прикрыла за собой двери Мириам.

Когда он проснулся, уже стемнело. Видимо, проспал почти весь день. Помятый и голодный Кристофер спустился в ресторан, думая только о тарелке хорошего бульона или стаканчике томатного сока. Получив и то и другое, он заказал еще чай с лимоном и позвонил Мириам. Она не брала трубку. Кристофер подошел к портье и спросил, не видел ли он ее. Угодливый лощеный человек в очках указал ему направление конференц-зала.

Кристофер прошел по узкому зеленому коридору и оказался в уютном зале для фуршетов. Там под медленную тихую мелодию не спеша двигались Мириам и Майкл. Она увидела его, остановилась и подошла. Как все-таки она менялась в танце, подумал Кристофер. Волосы ее были небрежно собраны в большой пучок, шея была слегка влажной, а глаза блестели. У него заныло в груди.

— Крис. Нам нужно с тобой обсудить наши дела. Сегодня вечером. А возможно, и сходить в то место.

Сказав это, Мириам поправила выбившуюся прядь, и он заметил на ее запястье синяки. От его пальцев. Это он схватил ее за руки утром. Увидев эти маленькие темные точки, он испытал странное чувство. Как будто они их связывали. Словно Мириам носила с собой отпечаток его присутствия. Как если бы он всегда был с ней. Эта мысль понравилась Кристоферу, и он, поправив ей непослушную прядь, улыбнулся и помахал рукой Майклу:

— Если ты не против, я посижу здесь, подожду, пока вы закончите репетицию.

Мириам кивнула и вернулась к танцу. Кристофер подошел к небольшому витражу в углу зала и прижался лбом к стеклу. Там, за окном, шел дождь, делая его отражение акварельным. Он задумался. Вспомнил, с чего все началось.

… Тогда тоже стояла осень. Листья только начали ржаветь, и днем было жарко как летом. Кристофер пришел в клуб раньше Мириам и, как обычно, направился делать обход. Обычно он делал себе кофе сам, крепкий, прессованный. Любил его пить медленно, смакуя глоточки, вдыхая аромат глубоко, пока не придет настроение. И ждать ее.

Взяв свой любимый эспрессо, он направился в лаунж-зону проверить качество чистки диванов новой клининговой компанией и подошел с чашечкой к большим окнам, где хмурость реки скрашивалась узенькой бирюзовой полосой неба на горизонте. Внезапно большое черное пятно загородило обзор, и Кристофер с неприятным удивлением увидел прямо перед собой, за стеклом, огромного паука. Насекомое, наверное, было не менее трех сантиметров в диаметре и имело такую же большую голову, на которой Кристофер с омерзением обнаружил глазки и рот, на нем налипло что-то белое. Ног у паука было много, и все они были разного размера. Толстые, похожие на червяков. Он шевелил ими и пытался прикоснуться к стеклу.

Кристофер отошел назад и чуть не вскрикнул. По всем витражам перемещались пауки. Какие-то свисали с выступа кровли, какие-то сидели прямо на стекле. Кристофер увидел, что с каждой минутой их становится все больше. Позвав администратора, он попросил набрать службу чистильщиков окон. Его тошнило.

Через час приехала бригада, но к тому времени через окна уже почти ничего не было видно. Густая липкая паутина закрыла все стекла. Ребята-альпинисты опрыскали стекла какой-то дрянью и отмыли их до блеска. Но во время обработки произошел странный случай. Один из альпинистов, самый молодой, решил рассмотреть паука поближе. Он смеялся и кричал через окно, что это умные пауки и они понимают, что их сейчас убьют. Кристофер мрачно наблюдал, как тот хохочет, делая вид, что разговаривает с насекомыми.

Даже сейчас Кристофер достоверно не мог сказать, было ли случившееся его галлюцинацией или правдой. Но он может поклясться, что паук, с которым беседовал парень, вдруг увеличился в размерах и стал напоминать черное яблоко. В ту же секунду он прыгнул прямо парню в лицо, и последнее, что увидел Кристофер, — черные полосы паучьих лап на лице бедняги и его испуганные глаза. Альпинист рухнул вниз, и подбежавшие тут же работники торгового центра закричали, что он живой, но шевелиться не может.

В ту же минуту у Кристофера вдруг перехватило дыхание и свернуло кишки. Он побежал в туалет, где его сильно вырвало. Тогда он подумал, что такую реакцию вызвало средство для борьбы с насекомыми, которым опрыскали все окна.

Второй случай произошел через два дня, когда они с Мириам танцевали в полумраке зала. Это был период, когда Кристофер согласился «поизучать разные па». Тогда ему было интересно подвигаться в паре и понять свои ощущения. Он был крепким парнем, спортсменом. Утро начиналось с пробежки и отжиманий, а турник и тренажерный зал были его образом жизни. До встречи с Мириам он считал себя лучшим из лучших. Но когда она начала осторожно его учить, он вдруг превратился в неповоротливого увальня, который наступает на ноги и постоянно сопит от напряжения. Надо сказать, учила она его с деликатной осторожностью, мягко направляя рукой в такт музыке. Кристофер злился, пыхтел, но ощущения были для него новые и какие-то волнующие.

Когда они остановились на смене мелодий, Кристофер прижал ее к себе и улыбнулся своим впечатлениям. И в ту же минуту увидел на полу, совсем рядом с ними, какой-то темный предмет. Присмотревшись, он понял, что то, что он принял за брошенную на пол тряпку, шевелится. И двигается к ним. Кошка, подумал он. Но зверек двигался иначе, и Кристофер с удивлением понял, что это большая крыса.

— Не поворачивайся, — тихонько сказал он Мириам. — Стой смирно, сзади крыса.

Она вцепилась в него и замерла от страха. Крыса подошла совсем близко, и стало видно, что она очень большая и черная. Ее бок был облезлым, и шерсть висела свалявшимися комками. Крыса подняла голову и оскалилась. Кристофер увидел до странности большие зубы и красные десны. Она ощерилась, и он понял, что сейчас последует прыжок.

Именно в этот момент Мириам резко обернулась и замерла, уставившись на животное. Кристофер подумал, что она оцепенела от страха. Но тут же заметил нечто странное. Животное начало мелко трястись и повизгивать. Потом попятилось и исчезло в темном углу зала. Мириам снова повернулась и прижалась к Кристоферу. Ее тоже трясло, а кофта на спине под его рукой была вся мокрой.

В тот день он довез ее домой и удивился, что она почти без сил, поэтому довел ее до квартиры, сам открыл дверь и помог ей прилечь на кровать.

Следующее происшествие случилось почти сразу, через несколько дней. Шумела обычная пятничная вечеринка, когда клиентки клуба танцуют с вечера до самой ночи, пьют шампанское и веселятся. В этот раз в клубе проходил показ мод. Несколько клиенток, нарядившись в одежду пришедшего в гости именитого модельера, толпились перед дверью в раздевалку и ждали, когда им дадут отмашку на выход.

Между ними бегал, суетясь, администратор Макс Шипси. То поправлял кому-нибудь наряд, то услужливо приносил кофе. У Кристофера Шипси вызывал такое же чувство, что и крыса, увиденная накануне. Он знал, чего стоят люди такого сорта. Удивительно, как Мириам этого не замечала. Шипси был ей очень предан, и она всегда его отмечала как одного из лучших сотрудников.

Кристофер, как и полагалось по обязанностям, также подошел к участницам полюбезничать, и тут к нему подошла одна дама, с которой он немного дружил. Ее звали Тина, и она была ядовитой смесью ясновидящей и коуча. Небольшая и хрупкая, она всегда пребывала в хорошем настроении, но сегодня он ее не узнал. Тина выглядела встревоженной и комкала длинный платок у груди.

— Кристофер, что у вас происходит? — Ее глаза расширились и смотрели на него с легким ужасом.

— Тина, у нас всё в порядке. А что не так? — Он испытывающе посмотрел на нее. Ему бы не хотелось, чтобы другие услышали этот странный разговор.

— Здесь что-то происходит, я это чувствую! — Она почти плакала. — Мне нехорошо.

Зазвучала музыка, и все побежали к выходу, выстроились в ручеек, и фотограф защелкал камерой, веселье пошло своим чередом.

Кристофер совсем забыл об этом разговоре, но на следующий день, когда он пришел в клуб, Мириам уже ждала его возле бара с чашечкой кофе и большим блокнотом, из которого торчали снимки. Она была бледна и выглядела задумчивой, волосы были заплетены в косу и перекинуты через плечо. Она всегда делала так, когда предстояло что-нибудь серьезное. Ему нравился ее строгий вид, и он всегда подшучивал над ней, но в этот раз не стал.

— Что случилось, кто-то из клиентов умер? — Он все же пытался сострить.

Вместо ответа она протянула папку со снимками. Он начал листать, не понимая, что может быть интересного в фотографиях со вчерашнего показа. Фотограф стоял в глубине большого зала, лицом к большому зеркалу, и снимал идущих на него моделей. Только и всего…

Вот Долли, Хизер, СТОП… Что за…

На одном из снимков была Алба Дэнстриж, известная в клубе как бывшая танцовщица со стажем.

Она стояла спиной к большому зеркалу в ярком свете софитов, и Кристофер с недоумением увидел, что у нее отсутствует половина тела. Как если бы кто-то невидимый заслонил ее. Но самое интересное в кадре было не это. Вторая Алба, которая отражалась в зеркале, уже уходила из зала. Человек и его гуляющее само по себе отражение.

Дальше снимки были спокойнее. У кого-то отсутствовало пол-лица, у кого-то — нога. У Дианы Конди было до неузнаваемости искажено лицо, как будто на него натянули маску с бешеным оскалом. Невидимки, незримо участвовавшие в показе, загораживали женщин, создавая разорванные силуэты. Кульминацией стала последняя фотография. На ней фотограф запечатлел Эйлин Дэйзи, одну из самых богатых клиенток клуба. Владелица элитного салона красоты. В отличие от своих полуобрезанных сотоварок, у нее всё присутствовало в переизбытке. Ее обнимало несколько крючкообразных рук, а вместо собственных ног торчали две пары копыт.

Кристофер приблизил фотографию к глазам и увидел, что Эйлин обнимают огромные и коричневые руки с длинными когтями.

Он выдохнул и бросил снимки на стойку.

— Ты что, веришь в это? — Он рассмеялся. — Какая же ты дурочка! Это просто неудачная шутка фотографа, искажение камеры или дефект пленки, и я сейчас тебе это докажу.

Приехавший через час фотограф, мужчина лет сорока, разозлился и сказал, что это последний раз, когда он с ними работает, что вчера у него пропали почти все кадры, кроме этих, а сегодня он целый день не может работать, потому что его сильно тошнит. Похоже, сказал он, вы напоили меня вчера какой-то дрянью. На шутника он не походил. И добавил, ткнув на снимки, что таких дефектов камера не выдает. И покрутил пальцем у виска.

Кристофер искал объяснение, но не мог его найти. Ему стало это очень неприятно, и он знал, чувствовал, что этим дело не закончится.

Мириам положила руку ему на плечо:

— Знаешь, мне надо сказать тебе… в общем… Ну мне здесь иногда что-то видится…

Последние слова она произнесла тихо и посмотрела на него немного исподлобья. Думала, что он опять начнет смеяться.

— Что видится? — спросил он с усмешкой.

— Те, кого здесь нет.

Тогда они поссорились. В первый раз. Он не на шутку разозлился оттого, что история наматывается как клубок, и он, того и гляди, окажется в роли спятившей бабы, которой что-то мерещится. Он сказал, что ничего и никогда не хочет слышать ни о каких бреднях, ни ее, ни чьих-либо еще. На носу крупное мероприятие, день рождения клуба, а они заняты фотошопом чокнутого фотографа. Он тогда сразу почувствовал, что дверь, которая начала приоткрываться между ними, закрылась. Мириам посмотрела на него с усмешкой и сказала, что он глупый. И что если он хочет, чтобы клуб заработал денег на предстоящем вечере, то пусть засучит рукава. И больше никаких танцев. Между ними.

Конец ознакомительного фрагмента.