Молчание небес

Владимир Потапов, 2019

В этом сборнике вы найдёте рассказы с неожиданными развязками, которые порой заставят посмеяться от души, непременно удивят и, возможно, пробудят лёгкую грусть. Вырезанные из обычной жизни простых людей сценки очень атмосферные. Они проникнуты неподдельными эмоциями. Автор заглядывает в души своих героев, рисует обстановку вокруг, показывает их стремления и надежды, всегда оставляя на потом что-то особенное, что заставит иначе посмотреть и на человека, и на ситуацию. В результате получаются очень неординарные и интересные выводы философского толка. Главный из них – не всё такое, каким кажется. Согласны? Если сомневаетесь, самое время убедиться!

Скупая щедрость

Он старался есть медленно и аккуратно, но это получалось плохо: хозяйка, поджав губы и скрестив руки под грудью, стояла в дверях летней кухни, прислонившись к косяку, и не отрываясь, слегка брезгливо смотрела на него. Сашка с трудом пережёвывал куски мяса и всё боялся поперхнуться и закашлять.

— Вкусно, — невнятно, полным ртом проговорил он, улыбнулся виновато. — Очень вкусно. Спасибо.

Хозяйка не ответила. Обернулась на огород.

— Наташ! — крикнула громко. — Иди кушать! Сейчас Лидка придёт! Идём!.. — И снова уставилась на Сашку. — А ты чего, бомжуешь, что ли? — спросила она. Нормально спросила, спокойно, но Сашке всё равно почудилась ирония.

— Да нет, работаю потихоньку, — ответил он нехотя. — Окучил же вашу картошку…

— «Окучил»… — Нет, ирония точно была в её голосе. — Велика работа. За одни харчи… Это в твоём-то возрасте! Я думала — при деле сейчас все… Ну, кроме алкашей. Да и те… Работы-то навалом! Везде работяги требуются.

— Мало платят. Не проживёшь на гроши. — Сашке не хотелось говорить, что он без документов.

— А у меня прям обогатился! — женщина всплеснула руками. — Поел, в иномарку сел — и по заграницам со своими деньжищами, да?! — И ещё вдобавок обидно хохотнула.

Сашка промолчал.

На крыльцо легко и стремительно вбежала хозяйская дочка.

— О, окончили уже?! Быстро вы!.. Мам, чего разогревать?

— Да в холодильнике… принесёшь сейчас, подожди…

— Всё, спасибо, очень вкусно всё! — Александр заторопился, поднялся из-за стола. Цепанул рубашкой о кромку. Пуговица отлетела на пол. — Извините, — покраснел он. — Я сейчас, быстро… — Встал на колени, сощурился близоруко, отыскал пропажу. — Извините ещё раз…

— Да погоди ты!.. Давай пришью. Нат, принеси нитку с иголкой.

— Нет-нет, спасибо. — Сашка уже напяливал разбитые кроссовки. — У меня есть, я сам пришью… Куртку куда-то дел, вы не видели?

— Вон она, у ворот висит. На. — Хозяйка сложила в пакет огурцы и помидоры со стола, лучок, полбулки хлеба. — На, поешь вечером, — подала продукты Александру.

— Спасибо. Мы же не договаривались…

Но, чуть помедлив, взял пакет.

— Может, еще кому-то помочь надо? Из соседей?..

— Не знаю, не знаю! — уже поторапливала его хозяйка. — Сам спрашивай.

Сашка перекинул через локоть куртку, вздохнул тяжело, вышел со двора.

— Мам, чего ты с ним так? Нормальный мужик, кажется… — Дочка уже убрала со стола, протёрла его и нарезала на доске колбасу.

— Нормальный, нормальный… Ты-то откуда знаешь? — мать раздражённо тёрла щёткой посуду в раковине. — Ходят здесь… Заразу какую-нибудь подхватишь… Где у нас «Ферри»?!

Дочь молча подала флакон.

— «Нормальный»… Ненавижу тунеядцев! Сама всю жизнь пахала как лошадь, а этот!.. Мужик!.. Сорока ещё нет! Не курит, не пьёт, а по дворам побирается!..

— Чего уж «побирается»? Всю картоху нам окучил, часа три пахал… А ты ему — тарелка щей да зелени кулёк…

— На сколько договаривались — столько и дала! — отрезала мать. — Тоже мне, защитница!

Разом как-то стихли, продолжая заниматься готовкой.

— Лидка из школы идёт, — увидела Натка сестрёнку.

— Вовремя. Отобедаем сейчас.

— Мам, — виновато, не поднимая глаз, сказала Наташа. — Мам, я ему в куртку пятьсот рублей засунула.

Мать замерла. Затем в сердцах бросила в раковину недомытую ложку. Тщательно вытерла руки полотенцем, сбросила передник.

— Ну и дура, — процедила она и скрылась в доме.

Как-то разом, до слёз стало жалко тысячную, которую она тоже тайком положила Сашке в карман, пока тот возился на огороде. Ну, не на сору ж такие деньги найдены! Горбом заработала! А он… за три часа-то… полторы штуки… да со жратвой… И эта ещё, дура сердобольная, со своей пятисоткой… Хоть плачь! Хоть радуйся…