Адский огонь

Виктор Сбитнев

Герой романа «Адский огонь» – Альберт Нидерквель, журналист частной газеты «Курьер». Редактор посылает его на Гриву, где странным и страшным образом горят избы одиноких старух. Причём горят вместе с хозяйками, которых жестокие злоумышленники привязывают простынями к кроватям. Огонь – главная тема во всём романе. Это и огонь, в котором погибают старушки, и алчный огонь, который разъедает людей изнутри, выжигая в них всё человеческое. Но добро побеждает, оно делает лучше и самих героев романа.

Глава вторая. Загадки Гривы

Главный редактор независимой областной газеты «Курьер» Александр Францевич Линдмарк, «сын чистокровного шведа», встречал своего любимого журналиста, «сына чистокровного немца», заведовавшего в его частном издании отделом расследований, на террасе третьего этажа небольшого особняка, выстроенного лет десять назад на одном из центральных проспектов города вместо сгоревшей здесь «деревяшки», значившейся в муниципальных метриках памятником истории и культуры. Но по застарелым российским привычкам в памятнике этом забыли вовремя заменить проводку, и он в одночасье превратился в дым и пепел. Впрочем, по слухам, без «инициативы» застройщиков проводка бы не замкнула, но доказывать этого никто не стал, как и после иных похожих на этот пожаров. Особняк сдавали в аренду по весьма приемлемым ценам, а потому Линдмарк снял в нём сразу два этажа: на первом его жена и сын держали два магазина со складом, а на третьем размещалась редакция самой читаемой в области газеты и небольшая радиостудия, вещавшая на одной из популярных российских радиочастот. Альберт готовил и озвучивал там криминальные новости и вёл тематические передачи про грибы, ягоды, охоту, рыбалку, театр, искусство, а с недавней поры, после скандальной отставки губернатора Овсова, Линдмарк доверил ему и политику.

— Присаживайся, солдат, — пригласил Альберта редактор, — пей кофе с пирожками. Жена испекла по лучшим скандинавским рецептам. Альберт с удовольствием втянул пряный аромат печёных яблок и осторожно расположился за низеньким неустойчивым столиком.

— Офицер я, однако, Ваше сиятельство (у Линдмарка в роду были то ли герцоги, то ли бароны, то ли князья), — не согласился с начальником Альберт.

— Все мы солдаты в той или иной степени, — наставительно поднял палец Швед. — И чем отчётливее это ощущаем, тем нам легче и успешнее работается. Да ты, чай, это лучше меня знаешь.

— Да уж, — не то соглашаясь, не то иронизируя, кивнул Альберт и, громко отхлебнув кофе, многозначительно потёр прострелянную руку.

— Что, до сих пор ноет? — участливо поинтересовался Линдмарк и придвинул блюдо с пирожками поближе к подчинённому. — Только что звонил полковник Яфасов из УГРО. Их следак уже выехал в Гриву. Ты, по-моему, его знаешь, ещё материал он тебе помогал готовить в прошлом году… э-э-э, про это чудовищное убийство в Заречье. Зовут Семёном, а фамилию я запамятовал. — С этими словами Швед стал правой рукой прощупывать пространство над столом, словно где-то там и пряталась эта вылетевшая из его памяти проклятая фамилия.

— Что ж это вы, Александр Францевич, — шутливо боднул упреком шефа Альберт, — да, фамилия у него памятней вашей будет. Семёном Проектором его зовут.

— Точно! Я тоже про институт всё стал вспоминать. Думаю, то ли декан, то ли ректор, а оказывается — проректор…

— Проектор, шеф. От «проектировать». Очень подходящая в нашем случае фамилия, потому что проектировать нам, как я понимаю, предстоит по-чёрному! — С этими словами Альберт демонстративно вздохнул.

— Это точно, потому что пока мы имеем из Гривы сплошную хрень! — Швед так дёрнул под столом ногой, что вся утварь с него едва не полетела на Альберта, но тот вовремя успел одной рукой приподнять свой кофе, а второй — подхватить блюдо с обожаемыми пирожками. Линдмарк виновато охнул и стал промокать свои брюки салфеткой. Слава Богу, брюки на нём были неопределённого тёмного цвета. Тут Альберт невольно припомнил, как на редакционной летучке в прошлом году Швед точно так же облился чёрным кофе, будучи при этом в белых брюках. Конфуз тогда вышел отчаянный! Редакционные дамы только что не рыдали от едва сдерживаемого смеха, потому что главный редактор выглядел этаким вдруг описавшимся на светском рауте аристократом. Немая сцена усугубилась ещё и тем, что заглянувшая в это время на летучку секретарша громко сообщила, что к Линдмарку по срочному делу выехала заместитель мэра Голубицкая и вот-вот будет в редакции.

— Что там всё-таки происходит, шеф? — Нарочито серьёзно спросил Альберт.

— Дома горят по всей Гриве, как свечки. Причём, вместе с хозяйками. — Ловко попав скомканной салфеткой в пластиковую урну, угрюмо проговорил Линдмарк. — Прямо адский пламень какой-то!

— Дома… вместе с хозяйками… — растерянно повторил за ним заведующий отделом расследований. — Что за мистика, блин? А почему хотя бы не с хозяевами?

— Потому что пожары случаются лишь с домами, в которых живут одинокие пожилые женщины, старухи в общем. — Как-то печально констатировал редактор. — Дома, в которых есть мужчины, ещё не горели. Да и мужиков-то на Гриве кот наплакал. Одни бабки. Словом, может, и случайно так получается, по чистой статистике. Кстати, о Гриве, где ты уже бывал. Это не село, не деревня и даже не район, как ты знаешь, это выпуклость земной тверди, которая делит нашу область пополам: до Гривы все реки бегут в Волгу, а после неё скатываются на Север, к Ледовитому океану. Там, по Гриве, больше дюжины сёл и около сотни деревень. Нравы там свои, много староверов, так что, смотри, Альберт, осторожней…

— Шеф, что всё-таки там случилось? Не нравится мне, что Вы юлите вокруг да около… — Альберт серьёзно занервничал

— Я не юлю, Альберт, а, в самом деле, не знаю, что сказать…

— Право, это совершенно на вас не похоже, — голос Альберта приобрёл несколько ироничные и даже подстрекательские оттенки.

— Короче, там сгорело более полудюжины домов. — Дай Бог памяти, ровно семь. В сгоревших постройках обнаружены трупы хозяек, которые были привязаны к своим диванам и кроватям… Видимо, привязывали их подручным материалом, то есть шторами или полотенцами — словом, что под руки подвернулось.

— А зачем хоть их убили, тем более таким зверским способом? Может, маньяк какой? — В голосе Альберта слышалось очевидное недопонимание.

— Неизвестно. Сожгли — и всё! За что — про что, знает только ветер. Вот, может, ты узнаешь… — В голосе Линдмарка Альберт ощутил сомнительную надежду: дескать, теоретически узнать о причинах столь массовых возгораний, конечно, можно, но практически… практически эти явления могут лежать и вне зоны досягаемости обычных человеческих возможностей. Увы, такое в последнее время тоже случалось.