Шелуха сырых яиц

Анастасия Стрельцова, 2023

Молодая учительница с группой детей оказывается в постапокалиптическом будущем. Она, не успевшая повзрослеть, и её воспитанники – все со своими особенностями. Кто-то летает на частном самолёте, а кто-то стоит в очереди за гуманитарной помощью; кто-то меняет машины как перчатки, благодаря богатым родителям, а кто-то не имеет даже родителей; кто-то с дислексией, а кто-то без ног. Все они удивительные личности, хорошо умеющие выражать свои мысли и чувства. А ещё манипуляторы и врунишки, обладающие уникальным чёрным юмором и умением уйти в себя и не вернуться. Историю каждого из них читатель узнает в новом романе Анастасии Стрельцовой «Шелуха сырых яиц» и задумается: мир можно спасти или мир обречён?

Глава шестая

«Узнаем ли мы когда-нибудь, что именно произошло?» — думала Мэри. Идти было трудно и ныло плечо, на котором повис обессилевший Миша. Остановившись передохнуть, она заметила густые заросли бугенвиллеи.

— Дети, давайте немного присядем. Кажется, дождь обойдёт нас стороной.

— Хоть что-то здесь не изменилось! — усмехнулся Коля.

Мэри с улыбкой взглянула на мальчика. Удивительно распорядилась природа! Его сестра Аля — жгучая брюнетка, а он кажется белёсым ангелом: даже ресницы на мраморном лице — и те абсолютно белые!

— Да! Горы, что окружали наш город, по-прежнему стоят на месте, задерживая большинство дождей, — сказала Мэри.

Раздвинув густые ветки и шагнув вперед, она обнаружила нишу: растения образовали здесь некое подобие шатра.

— Дети, отдохнём немного здесь. Надо бы поискать дикие фрукты.

— Я есть хочу, — протянул привычно Павлик.

— У кого-то осталась еда, которую брали с собой?

Оказалось, что все давно уже съели свои бутерброды и печеньки.

— Привычно заедаем стресс… — рассмеялась Мэри.

— Мэри, мы найдём родителей? — спросила Марина, до этого угрюмо наблюдавшая за происходящим.

Марина всегда стремилась выигрывать, будь то спортивное соревнование или олимпиада по математике. Ей легко давались учёба и спорт, и она часто спрашивала: «Мэри, а ты точно взрослая?», на что Мэри неизменно отвечала: «Конечно, нет, взрослая у нас ты!»

— Дети, отдохните пока, а мы с Даней поищем фрукты. Только никуда не уходите, хорошо? — Мэри с тревогой смотрела на детей.

Когда они отошли от лагеря, Даня спросил:

— Мэри, как думаешь, что с нами произошло?

— Одно могу сказать точно: всему есть научное объяснение.

— Так, значит, волшебного возвращения обратно не будет?

— Не будет, — ответила Мэри.

Она подошла к стене, покрытой толстым слоем плюща. С усилием оторвав одну ветку, потянула на себя другую. Плющ заскрипел, затрясся, но поддался — и перед ними открылся проём, в котором виднелась огромная истлевшая ракета.

— Даня, в нашей группе аутист в пограничном состоянии, истеричка, малышка пяти лет, подросток с синдромом Дауна и два аллергика. Мы в мире, где исчезло всё, привычное для нас. И мы не взрослые, никто — даже я… Я умею гулять четыре часа и проводить уроки, но как стать родителем для всех этих детей, пока ещё не знаю. Этому нужно будет учиться.

— Ладно. Пойдём дальше, я тоже голоден.

— Ты разве проигнорировал список Мэри и не взял перекус?

— Взял… — мрачно сказал Даня, — но не донёс.

— Понятно. Всё как обычно, — вздохнула Мэри.

Двигаясь вверх по склону, они карабкались по руинам домов и, наконец, наткнулись на неказистый куст нисперо^[5]. Попробовав ягоды, Мэри сказала:

— Теперь хотя бы время года понятно — весна. Конец апреля, скорее всего.

— Что, будем праздновать Санта Фас^[6]? — съязвил Даня.

— Думаю, смысла нет. Хотя праздник был хороший!

Мэри сорвала ещё один нисперо и с наслаждением откусила:

— А ведь неплохо! Вполне съедобно, хоть деревья и не привиты! Попробуй.

Даня понюхал протянутый плод и честно признался:

— Мэри, я фрукты как-то не очень… Я это… Ну. Может, потом?

— Похоже, теперь нам придётся всерьёз заняться развитием речи, иначе мы скатимся в неолит, к языку Эллочки-людоедки, — вздохнула Мэри.

— Вот ведь училка! — огрызнулся Даня, снял футболку, завязал узел и принялся наполнять её нисперо.

* * *

Дети сидели тихо. Кто-то думал о чём-то своём, кто-то рылся в карманах и рюкзаке, рассматривая содержимое. Найденная Соней баночка с леденцами слегка подняла всем настроение, но, когда конфеты закончились, снова послышались вздохи.

— У меня силы закончились, — пожаловался Павлик.

— А мы потом к маме пойдём, когда Мэри вернётся? — спросила Кристина.

Громкий хрюк заставил ребят отвлечься от грустных мыслей. Это плакала Катя: макияж на её лице расплылся, слёзы текли рекой.

— Я не верю, не верю, что всё это… Ик! Происходит со мной… Ик!.. Почему так-то?

Лиза и Давина подсели к Кате, пытаясь её успокоить.

— Не трогайте меня! — гневно оттолкнула их тик-токерша. — Я хочу домой!

Вера, вздохнув, села перед Катей и спокойно сказала:

— Катя, до прогулки мы все жили каждый своей жизнью. Хватит плакать, расскажи нам о себе.

Уняв слёзы, Катя достала из рюкзака зеркальце, влажные салфетки и протёрла лицо. Посмотрела на испуганную Кристину — и неожиданно для всех, с усталой высокомерностью умыла и её чумазое личико. В Кате словно боролись два человека. Наглый беспринципный подросток спорил с рассудительным взрослым. Вздохнув так, словно ей давно пора на пенсию, высокомерно произнесла:

— Вера? Так, кажется, тебя зовут? Понимаешь, Вера… Ты вот как приехала сюда?

— На автобусе.

— На автобусе? — переспросила Катя. — Из твоего родного города на автобусе?!

— Мы долго шли пешком, а потом волонтёры нас довезли до вокзала в Польше, — тихо ответила Вера.

Все они подрабатывали по мере сил, и молчунья-красавица Вера частенько приглядывала за соседскими детьми. Одной только Мэри было известно, чего стоило Вериной маме вывезти обеих дочерей и бабушку в Испанию.

— Что ж, неплохое приключение. А я прилетела на один день, потому что папе приспичило меня социализировать. На своём самолёте! На са-мо-лё-те, в котором больше никто, кроме меня и гувернанток, не летел, — сказала Катя.

— И что? — спросил Коля. — Тоже мне, круто — одной лететь.

— Это очень круто, — весомо ответила Катя.

— Ты хвастаешься деньгами своего отца, — еле слышно произнесла Вера.

— Хорошо, что нищебродка вроде тебя такое понимает, — ответила Катя и убрала зеркальце в рюкзак. — Ну, раз, уж мы разобрались, кто я такая, поиграем в игру.

— Играть, играть, играть! — услышала любимое слово Давина и оживилась.

— А я с тобой не хочу играть, — ответила Кате Аля.

Катя обвела всех взглядом. Егор и Миша спали. Артур многозначительно переглядывался с близнецами, а Соня углубилась в чтение.

— Без разницы, — ответила Катя, — кто не хочет, тот не играет. Я называю слово, вы отвечаете.

— Как это? — спросил Петя и посмотрел на Павлика.

— Сейчас поймешь, — ответила Катя. — Город?

— Дамаск, — ответила Соня.

— Курск, — сказал Артур.

Игра началась. Катя победно взглянула на Веру, но та лишь с сожалением покачала головой.

Примечания

5

Нисперо — ярко-оранжевые или жёлтые плоды с кисло-сладким вкусом, известны в странах Азии как мушмула. Происходят из Японии и затем из Китая, семейство яблоневых, содержание витамина С выше, чем у цитрусовых.

6

В Аликанте проходит «Ромерия Санта Фас» — красочный религиозный праздник, который собирает огромное количество участников, а также является самым древним местным праздником. Возник в XV веке, проводится во второй четверг после католической Пасхи. В пять утра самые спортивные юноши города бегут с горы Бенакантиль от часовни Санта Фас вниз к Мэрии с платформой, на которой располагается сорокакилограммовая фигура Иисуса Христа на кресте. Затем над городом раздаётся песня, которую поет специально приглашённый цыган. Процессия от шести до пятнадцати тысяч человек с пальмовыми ветвями в руках шествует к мессе в соседний город, в монастырь Сан Фас, где хранится подлинный плат с отпечатком лица Иисуса.