Игры двуликих

Алексей Валерьевич Меркушин, 2012

"Я готов ответить за каждый миллион, кроме первого…" – эту фразу скажет любой бизнесмен конца девяностых – начала двухтысячных. На набережной обнаружен труп. Предварительное заключение: "сердечный приступ", не убеждает следователя – зная покойного лично, уверен, что дело нечисто. И не зря… В морге покойный лишается руки. Засуетились криминальные и бизнес-круги. Расследование буквально вскрывает "двойное дно" городской элиты; сам следователь и его окружение становятся мишенью тех, кто намерен во что бы то ни стало оставить прошлое похороненным. Раскройте все тайны, вместе с героем дойдя до самого конца… скучно точно не будет!

Глава 5

Утро выдалось суматошным: капитан проспал — разбудил его звонок Юркова в дверь — быстро одевался, потом искал завалившийся куда-то телефон… Выехали из дома в районе десяти: час-пик — "девятка"то и дело замирала в пробках; дважды глохла, вызывая гневные авто-крики водителей, и под конец сломалась печка, начав шпарить во всю мощь, что в почти тридцатиградусную жару делало жизнь еще более невыносимой.

К дому на Шиловской набережной подъехали к одиннадцати:

— Наконец-то! — не выдержал Юрков, пробкой выскакивая из-за руля — Жарища!

— Все твоя корыта — Звонарев вытер ладонью мокрый лоб — Давно пора сменить на более приемлемую.

— Не обижай старушку, она еще батю возила! К тому же… — он помолчал — денег нет. Приходится любить то, что есть.

— Ладно, черт с ней, с машиной. Я вот думаю — никто о матери Ермолаева не знал: выходит, она даже не в курсе, что он мертв.

— Нам говорить?

— Пока не решил… Надо бы, конечно, но вдруг он здесь документы припрятал? Тогда лучше сказать, что он послал, забрать их.

— И как поступим?

— М-м… — Звонарев несколько минут бессмысленно рассматривал дом — Давай по обстоятельствам. Может, ошибка в деле и он правда детдомовский.

— Понял — Юрков сунул ключ в замок на двери: раздался подозрительно громкий щелчок.

— Сломал? — капитан с интересом посмотрел на коллегу.

— Не, она так закрывается…

— Хоть бы в сервис отогнал!

— Жду, пока сдохнет. Будет стимул взять новую, и с чистой совестью бате сказать, что сделал все, что мог.

Звонарев, опершийся на единственную во дворе кривую березу, хмыкнул.

Мать Ермолаева жила в стандартной блочной пятиэтажке, с мощными подъездными дверями и подозрительно загаженными подъездами. Судя по надписям, здесь жила Света легкого поведения, любители"Рамштайна"и некто Вася — презерватив. На подоконниках стояли пластиковые бутылки с коричневым осадком, рядом скрученные бумажные трубочки…

— Вот где надо облавы делать! — Юрков качал головой — В наглую"дуют", пьют, вандальничают…

— Время такое: уверены, что не противозаконно. Ну, поймают, и что? Отломят ППС,у половину, пожмут руку и дальше пойдут. Облавы надо на рэперов устраивать: сами так не делают, а бабки на идиотах стригут.

— Старый ты стал, ворчишь…

— Это к чему? — Звонарев остановился.

— Мне, допустим, нравится рэп… некоторый — Юрков рассмеялся и сложил руки на груди — Есть"темы", бро — отвечаю!

Получилось забавно — капитан улыбнулся:

— Какая квартира?

— Пришли, вот — пятнадцатая…

Они стояли возле пошарканной двери, обитой простым черным дерматином.

— По обстановке? — Юрков задержал палец в сантиметре от сожженного звонка.

— Жми.

Где-то в глубине квартиры пронеслась негромкая трель. Долго ничего не происходило: наконец, раздались шаркающие шаги, глазок на миг вспыхнул и сразу потух:

— Кто?

— Мы ищем Лыбину, Полину Карповну?

— Зачем?

— Прокуратура — Звонарев раскрыл перед глазком удостоверение — хотим задать несколько вопросов.

— Минуту… — защелкали многочисленные замки: капитан насчитал не меньше четырех. Дверь открылась — на пороге стояла высокая пожилая женщина, с тугим узлом седых волос на затылке. Она куталась в красивую ажурную шаль и внимательно рассматривала гостей.

— Слушаю — голос женщины звучал не по возрасту сильно, с едва различимой хрипотцей.

— Мы по поводу вашего сына… — Капитан замолчал, надеясь, что она сама подтвердит информацию.

— Виталика?

— Да, Ермолаева.

— Почему вы зовете его по фамилии, коллеги ведь… Или…

Она сильно побледнела, зашаталась: Юрков, привыкший к таким ситуациям, прошел на кухню и через минуту вынес стакан воды. Женщина сделала несколько глотков и благодарно кивнула:

— Что с Виталиком? Говорите, не тяните…

Следователи переглянулись:

— Мы не знаем — Звонарев действовал по наитию — Как раз ищем его.

— Боже, зачем же пугать?! Я пожилой человек: мне всего, может, один такой испуг остался!

— Так ведь я ничего не сказал — капитан улыбнулся: стало стыдно обманывать незнакомую женщину — Только спросить хотел.

— Ну, ладно, обошлось и хорошо — женщина улыбнулась в ответ — пойдемте, чаем вас напою.

Они прошли узким, темноватым коридором, по стенам которого висели множество фотографий. Возле одной Звонарев остановился — красивая молодая женщина стоит с высоким мужчиной, с волевым, хищным лицом. Они улыбались — молодые, счастливые…

— Это вы?

— Да — Полина Карповна стала рядом — Давно было…

— Красивая — капитан не врал: женщина на фото смотрелась красавицей.

— Теперь уж ничего не осталось — старуха! — она хохотнула, взяв следователя под локоть — но за комплимент, пусть и опоздавший лет на тридцать, спасибо!

В крошечной двухметровой кухне женщина поставила на огонь эмалированный чайник, вытащила из шкафчика печенье и полбанки варенья:

— Сама делала, с нашего огорода. Налетайте, такого не попробуете!

— Спасибо — Звонарев макнул в варенье печенинку — Так, когда, говорите, Виталий был последний раз?

— Давно, ребятки — Полина Карповна нахмурилась — наверное, с месяц назад, или чуть больше… Сказал, работает над важным заданием, потому может исчезнуть на время. Ой!

— Что? — капитан снова протянул воду.

— Мне же нельзя, наверное, говорить, про задание…

— Да все нормально.

— Хотя вы коллеги — следователи переглянулись: опять мелькнуло"коллеги" — Скорее бы Виталик на пенсию вышел, сплошное беспокойство!

— Полина Карповна, такой вопрос — у нас ревизия была, нашли два дела Виталия — в одном вы, все правильно, а в другом детдом значится…

— Так и есть — до семи лет в казенном воспитывался — женщина сокрушенно покачала головой — Я молодая совсем была, деревенская… ну, познакомилась — думала, любовь до гробовой доски, дом, семья… Родила — а жених тю-тю… Отдала: потом, слава богу, одумалась — знакомых попросила, подмогли, вернули сына. Вот, теперь страну защищает от нехристей! — она гордо посмотрела на гостей.

— Ага… — Звонарев под ее взглядом неловко потупился — Так мы, собственно, пришли узнать: может, он встречался с кем-то? Или вам документы оставил? А то ищем, ищем…

— Мне точно ничего не оставлял — женщина решительно помотала головой — а встречался… знаете, кажется, да: появилась у него женщина. Звонки — она Виталика спрашивала — он убегал среди ночи… думаете, у нее?

— Возможно… А телефона, адреса ее нет?

— Да откуда, Виталька как Штирлиц: слова не вытянешь. Объявится, на работу-то надо.

— М-м — Звонарев глотком допил чай — Спасибо, Полина Карповна: поедем мы.

— Что ему передать, если появится? — она беззащитно смотрела в глаза — Кому позвонить?

— Ну.. коллегам — капитан быстро вышел в подъезд — До-сви…

Оборвал себя на полуслове — из комнаты торчал форменный китель: самый краешек, но вполне узнаваемый.

— Полина Карповна, можно еще стаканчик воды?

— Воды? Конечно, сейчас.

— Ты чего, не напился? — зашептал Юрков, но капитан уже бесшумно вошел в квартиру и профессионально обыскивал форму. В одном из карманов нащупал что-то плотное, сунул руку и вытащил бумажный прямоугольник — визитку.

Успел вовремя — Полина Карповна протянула ему большую кружку.

— Спасибо, до-свидания.

— Удачи вам, ребята — женщина закрыла дверь.

Юрков ждал возле машины:

— Ну, что?

— Короче, давай, отряди бойцов, сообщить матери… И работать — контакты, кого видела, кого слышала… Сам знаешь.

— А ты?

— А я — Звонарев протянул другу визитку — Поеду, навещу одноклассника.

— Ого! Князь?

— Он… Зная патологическую неприязнь Ермолаева к преступникам, интересно, какие у него с блатным могли быть дела…