Варенье из падалицы

Алексей Алёхин, 2023

Алексей Алехин для ценителей современной поэзии личность легендарная: много лет был главным редактором журнала «Арион», в котором публиковались Максим Амелин, Сухбат Афлатуни, Вера Павлова, Ирина Ермакова, Мария Галина и многие-многие имена, уже ставшие классикой сегодняшнего дня. «Варенье из падалицы» – книга миниатюр, каждая из которых похожа на стихотворение, сделана из того же материала, что стихи, но крой – свободнее. Нет рифм и ритма, и от этого образы живут полнокровнее. Ювелирное внимание к деталям и мельчайшим оттенкам смысла – в этом тончайшем слое творческого живет гений Алехина. Почти каждую его миниатюру хочется рассматривать на ладони, как каплю росы, – в ней целый мир и множество миров сразу. Книга содержит нецензурную брань.

1992

Небольшой экскаватор дремал у разрытой траншеи, положив на кучу песка усталую когтистую лапу.

Жизнь, одинаковая по всей стране, как время на вокзалах.

Сделался начальником и облачился в пальто, тяжелое, как гроб.

Город Белоруцк.

«Смерть комара». Драма в четырех актах.

Китайские презервативы «Великая стена».

Смерть — чепуха по сравнению с жизнью.

На улице запахло морем. Не то из-за приближения весны, не то от цинковых лотков со свежей рыбой.

Возвращение в райство.

Старинная тяжелая ваза, похожая на отлитую из хрусталя берцовую кость.

Картинки эти водились в дебрях золоченого тома с верхней полки шкафа, до которой в детстве было так трудно дотянуться.

Дважды не войти в одну и ту же любовь.

О, сладкозадая!

И уехал в те края, где спят, подложив под голову камень.

Оркестранты в плохо сшитых фраках.

Только комаров всегда встречают аплодисментами.

Он был безмятежен, как продавец вееров в жаркий день.

Когда на море волны, кажется, будто всю дорогу плывешь в гору.

Между курортами бегал маленький черно-белый, со вздернутым носом катерок, похожий на матросскую бескозырку.

И тут началось одомашнивание меня…

Дама с комплекцией циркового борца.

Продавец ювелирных побрякушек поглядывал на гуляющую толпу и ждал, пока деньги проснутся и зашевелятся в бумажниках.

Чугунные копыта скамеек.

Густое солоноватое вино.

Насупилось, и дождь совсем уже приготовился вступить — вроде музыканта, перевернувшего скрипку к подбородку и только ждущего взмаха дирижерской палочки.

Полость головы.

Зал для игры без правил.

В школьном вестибюле стоял гам, как в зверинце.