Танец со стулом

Александр Холмов, 2021

Английские ученые, пытаясь преодолеть энергетический кризис, изобрели мегатон: вскоре после его внедрения по всей Земле перестали рождаться девочки. Теперь женщины заменены андроидами, а детей выращивают в инкубаторах. Дэвид Барнет, чтобы прокормить семью, оставшуюся без отца, становится андроид-инженером и принимает выгодное предложение корпорации «Клеопатра» – ведущего производителя биоженщин. Талантливый изобретатель и неплохой человек, он превращается в часть индустрии, штампующей женщин-роботов. Последняя из рожденных девушек, Кэрол, тайно живет под видом андроида. Она боится выдать себя, ведь Министерство генетики использует оставшихся женщин для биологической эксплуатации. Борьба человека и системы кажется почти безнадежной, но тут… Комментарий Редакции: Киберпанк и социальная фантастика еще никогда не обретали настолько радикальную форму. Помимо крайне нетривиального сюжета – определенный авторский посыл, который можно трактовать совершенно по-всякому.

Глава 1. Пятьдесят пять килограммов любви

–…Нет-нет, это не годится! Смотрите, какие глаза. Ну? Вы смотрите, смотрите!

— Смотрю. И что?

— Что? Они же тупые, как у коровы, хоть на луг ее выгоняй.

— Насчет коровы, по-моему, вы зря.

Стройный мужчина среднего роста со спутанными темно-русыми волосами и тонкими чертами лица, лет тридцати пяти, в обычном сером костюме со значком старшего консультанта говорил спокойно и доброжелательно, хотя уже полчаса возился с одним клиентом. Клиент — сухощавый, седой, с короткой стрижкой и клинообразным шрамом на лбу — держался довольно уверенно, но временами у него в глазах проскакивала некоторая неловкость, — словно он стеснялся, что его здесь застукают.

— Это коровьи глаза, молодой человек! Я корову вижу каждый день вот так, как вас.

— Хорошо, глаза можно выбрать другие. Пойдем дальше.

— Дальше вес. Я хочу восемь с половиной, не больше. А вы мне даете какую-то бешеную цифру.

— Подождите, какие восемь с половиной?

— Стоунов конечно. Не фунтов же, юноша, можно было догадаться.

— Ясно. У нас вес в килограммах, мы должны указывать в метрической системе. Пятьдесят пять килограммов.

— Я этого вообще не понимаю. Сколько это в стоунах? Больше восьми?

— Сейчас… — консультант пощелкал на калькуляторе. — Восемь шестьдесят шесть. Можете считать, как вы и хотели.

— Могу считать. Я вот не хочу ничего считать. Всегда вес был в стоунах, а остальное — в фунтах, при чем тут ваши килограммы?.. Я привык — в стоунах, — седовласый слегка выделил это слово. — Выбрал стоуны — держись стоунов, вот так я считаю… — прищурясь, он продолжал водить пальцем по странице цветного каталога. — Так… А тут сколько?

— Шестьдесят. Сантиметров. В дюймах это будет…

— Двадцать четыре, понятно.

— Двадцать четыре… Подождите, откуда вы знаете?

— Ну конечно знаю, что вы, юноша, а еще старший консультант. И килограммы, и все знаю, я же не идиот. Ясное дело, я пошутил, мне уже эти цифры — вот где, понимаете?

— Согласен. Хорошо бы все-таки поконкретнее.

— Вот вам конкретнее. Это «семь»… Срок зарядки, да?..

— Да, семь дней, это большой плюс. Вы можете отлучиться…

— Ну да, отлучиться! На неделю уедешь — точно ее угонят.

— Не угонят. И срок зарядки тут ни при чем. Я же объяснял, пакерам невыгодно возиться…

— А я читал, что всех угоняют! В вашем журнале! Как это… А, да вот! — седоволосый ткнул в забытый кем-то на ресепшене журнал с серебристой бабочкой на обложке. — «Моделз»! Или опять скажете — вранье?

— Ну, не совсем вранье. Скажем — есть маленькая вероятность.

— Ага, вероятность, значит. Так прямо и скажите — да, могут угнать. Вероятность… Вам главное — продать, а дальше мои проблемы, да?

— Можете взять страховку. Что от вас и хотят.

— Это еще полторы тысячи сверху, вот спасибо!

— Правильно. Да вы зря так волнуетесь, честное слово. Машину тоже могут угнать, но вы ведь…

— Машина не гуляет неделю одна по городу. Она у меня стоит под окном, пусть приходят и угоняют, если жизнь не дорога… Да нет, вообще не то.

Магазин сети «Клеопатра» был огромен. Оформление главного зала напоминало распотрошенный глянцевый журнал. Все стены в постерах: девушки смеются, девушки беседуют, девушки на фоне гор и моря, девушки в домашнем интерьере, девушки занимаются спортом, девушки демонстрируют одежду, украшения, косметику, белье, стильную электронику и еще кучу, кучу всего. Над центральным стендом растянулся гигантский баннер, с которого насмешливо щурила глаза египетская царица — в свете прожекторов и на фоне пирамид.

Прямо напротив входа, вдоль всей стены, помещались в ряд девять плазменных экранов — большой по центру и по четыре поменьше слева и справа. На экранах дышала жарой пустыня. Девушка поднималась слева из песка, словно выходила из моря, песок осыпался с нее, стекал, как вода, она делала шаг, другой, все быстрее — и вот уже бежала по барханам, легко, почти не касаясь поверхности, а песчаный шлейф стелился и завивался за ней, сдуваемый ветром. Она пробегала через девять экранов, исчезая в одном и появляясь в другом, — а в это время в центре медленно проявлялся оазис с пальмами и озером, — и вдруг девушка превращалась в бабочку, взлетала и начинала кружиться над водой. Наконец, она садилась, еще пару раз взмахивала серебристыми крылышками и застывала под надписью: «Главное для жизни. Обновленная категория „B“ уже в магазинах». Затем все гасло и ролик начинался снова.

Седовласый с короткой стрижкой и выправкой отставника и правда плохо вписывался в эту атмосферу. Тем не менее он оказался здесь не одинок. Более того.

Все без исключения посетители магазина были мужчинами.

Некоторые останавливались напротив стены с экранами и глазели на бегающую девушку. Но основная часть перемещалась более целенаправленно, курсируя между центральным стендом, прилавками секций и левой стеной с четырнадцатью терминалами, а самый большой поток двигался направо. Там была абсолютно черная стена, без единого постера, и в ней — огромная прямоугольная арка с прожекторами по всему периметру. Над малиновым ресепшеном вращалась та же серебристая бабочка.

Арка вела в соседний зал. Яркий свет бил оттуда, все там сияло и переливалось разноцветными огнями, и там, в этих огнях, неподвижно стояли девушки. Ровными рядами, в изящных позах, улыбаясь и глядя перед собой. Неподвижные, словно манекены — но не манекены. Подсветка сверху и снизу маленькими лампочками была устроена так, что подиумы оставались в тени, а девушки казались стоящими на воздухе. Мужчины, ходившие между рядами, выглядели темными силуэтами. Время от времени какой-нибудь из силуэтов всовывался в полосу света, и фонарь высвечивал его лицо, — в таком красивом соседстве оно казалось неуместным, а любые неприглядности и недостатки так и лезли в глаза: лысина, морщинистый лоб, второй подбородок, неровная щетина… Девушки молчали. У стены под табличкой «Образцы трогать запрещено» боролся с дремотой охранник.

— Послушайте, я же понимаю, — консультант развел руками. — И глаза тут ни при чем, и килограммы. Она вам просто не нравится.

— Верно, не нравится! И первая не нравилась. Темненькая еще туда-сюда, но тоже…

— Хотите честно? Похоже, я вам не могу помочь.

— Что значит — вы не можете помочь? Мне вас рекомендовали… Сказали, что вы лучший.

— Дело не во мне, любой продавец скажет то же самое. Здесь серийная продукция. А то, что вы хотите, называется супермодель. Но…

— Супермодель?

— Супермодель, да. Ее собирают по вашим требованиям. Но у нее два минуса.

— Цена?

— Во-первых, цена. В пятнадцать тысяч не уложитесь точно, даже не думайте. Ни в двадцать, ни в тридцать. Во-вторых, вы говорили об угоне. Вот их как раз угоняют.

— Кому тогда они нужны, ваши супермодели! Тем, кому некуда деньги выбросить?

— Не в этом дело. Публичным персонам. Или… По-разному. И вы зря обижаетесь. Некоторые состоятельные люди, например, предпочитают попроще. По каталогу закажут доставку и даже не смотрят.

— Ни за что не поверю.

— Как угодно. В любом случае супермодель вам ни к чему. Есть прекрасные серийные образцы, гораздо дешевле…

— Дешевле — значит хуже!

— А, вы у нас на входе прочитали. Это просто слоган прошлого сезона. Вы же не хотите жить по слоганам? Его, кстати, сегодня уберут.

Тем временем у центрального стенда образовался затор. Продавцы секций с любопытством уже поглядывали на коллегу. Старший консультант обычно обращался с покупателями, как будто играл в пинг-понг несколькими шариками одновременно, и при этом оставался безупречно вежливым. Любого тяжелого клиента старались отправить к старшему консультанту, когда тот был на месте: он умел все уладить в несколько минут, да еще и так, что клиент рассыпался в благодарностях. А тут… Полчаса со старым деревенщиной! Отослал бы его на терминал или в отдел заказов, и дело с концом. Ясно уже, что не будет с него процента, не купит, пришел мозг повыносить.

— Знаете, я, конечно, не публичный человек, как вы сказали, не состоятельный и все такое. Но я привык по-простому: плачу деньги — значит, могу выбирать…

— Вот именно — выбирать. Из ассортимента… Мы с вами опять пошли по кругу. Извините, минуточку…

Седоволосый задумался, ослабил напор, и его наконец оттерли. Но пока он спорил с консультантом, остальные клиенты каким-то образом выстроились в две коротенькие очереди, и теперь не решались двигаться: никто не желал показаться невежей. Воспользовавшись заминкой, здоровенный детина проломился прямо к ресепшену. От него пахло несвежей синтетической рубашкой и пивом, на рукаве расстегнутого пиджака болтался человечек с взлохмаченным светлым чубом и лицом, напоминающим ссохшуюся картофелину.

— Послушайте! Мы уже давно ждем, откуда вы взялись?

— Оттуда, — пробасил детина, стряхивая человечка.

— Но, сэр! Надо встать в очередь…

— В какую из двух? — здоровяк хохотнул, явно радуясь, как ловко у него вышло. — Вот пока подумай, только не надорвись смотри, — он протянул консультанту каталог и ткнул пальцем. — Тут написано — «срок зарядки» — два дня. Маловато что-то! У телефона — и то больше.

— Где это такие телефоны? — опять всунулся человечек-картошка. — У всех нормальных людей зарядка больше суток не держится.

— У таких, как ты, что ли, нормальных? — детина смерил противника взглядом. — У таких, как ты, вообще ничего не держится. Иди уже, нормальный… На терминале картинки посмотри…

Даже стоявшие в очереди не выдержали, с трудом сдерживая смешки. Здоровяк при всей грубости выглядел добродушным, даже в чем-то милым. И в конце концов… Земля же не развалится из-за пяти минут. Джентльмен с лицом-картошкой, видно, тоже рассудил так: спокойно отошел в сторонку, приглаживая чуб и слегка улыбаясь бесцветными губами.

— Так вот, я говорю, два дня, это что же? Я ее каждые два дня должен заводить?

— Вам ее вообще не нужно заводить. Аккумулятор на десять лет. Стабилизация во сне, стабилизатор в комплекте. Через десять лет замена за счет фирмы.

— За счет фирмы — это хорошо, — кивнул детина, — Тогда все равно не понял, что за «срок зарядки».

— Это только название — чтобы проще запомнить. Сейчас объясню, смотрите. Вы покупаете модель, ее настраивают на вас. Кодируют. Как замок и ключ. Если прошло два дня, а вас рядом нет, питание модели отключается. Она падает и лежит как мертвая. Это и есть срок зарядки.

— И зачем это все? — детина недовольно засунул руки за ремень и выпятил живот.

— Ну, например… Представьте, вы ей надоели, и она захотела отдохнуть… — старший консультант мотнул головой, как будто показывая, в какую сторону направится пожелавшая отдохнуть модель, и закончил со значением: — …в другом городе. И не одна…

Здоровяк просиял.

— Ага, вон что! Значит, меньше будет шляться! А могу я ее, к примеру, сам выключить?

— И включить тоже, — старший консультант кинул на ресепшен маленький цилиндрик на брелке. — Вот активатор. На ее теле есть особое место, называется «точка активации». Обычно на левом плече, помечается цветной татуировкой. Прикладываете и нажимаете кнопку. Но лучше не увлекаться.

— Это я разберусь, — пробурчал здоровяк под нос. — Что там про тысячу бонусов?

— Бонусы начисляют за покупку, у вас осталось… Давайте прямо сейчас к любому продавцу, до конца часа успеете.

— Отлично! — детина развернулся, как танк, и потопал к ближайшей секции.

— А почему вы, сэр, все время говорите «модель»? — недовольно осведомился джентльмен в цилиндре с маленькими, торчащими вверх седоватыми усиками. — Это некорректно. Все продавцы говорят «ваша био». Надо, мне кажется, проявлять уважение… Раз работаете в таком месте. Прошу прощения, сэр, думаю… Это не только я так думаю.

В обеих очередях произошло шевеление. Старший консультант улыбнулся.

— Возможно, это и вам будет любопытно, джентльмены. Я бы мог ответить, что имею право ее называть не только моделью, но даже андроидом… — в очередях заволновались. — Закон о биотехнологиях, статья шесть, специалист использует любую терминологию… и так далее. И то, что моя специальность официально называется «андроид-инженер». А не «биоинженер», как это принято сейчас, — и поэтому вы стоите в очередь ко мне. Но я скажу другое. Фактически она является именно моделью — до того момента, пока вы ее не активируете в первый раз. Только тогда она станет био. Просто био. А чтобы она стала «вашей био», как вам тут заливают, вам придется еще потрудиться. Хотя бы прочитать руководство. Пятьсот страниц, но это нужно сделать. И в любом случае… — старший консультант пожал плечами, — вот так ее отключать когда вздумается я бы не советовал.

Не прошло и пятнадцати минут, как обе очереди рассосались. Большинство клиентов отправились оформлять покупки, кое-кто — в демонстрационный зал. Последним задержался тот самый человек с лицом в виде картошки. Он долго шептал, наклонясь через ресепшен к уху консультанта, тот отвечал ему тоже вполголоса. Человечек явно остался доволен и ускользнул. Старший консультант, прищурившись, проводил его взглядом.

У стенда остался один седоволосый, понурясь над каталогом. За все время он ни разу его не перелистнул.

— Не нашли? — поинтересовался консультант.

— Не особо.

— Ничего, сейчас что-нибудь придумаем. Мы на чем остановились?

— На том, что супермодель отпадает. Получается, я остался без покупки.

— Ну почему прямо так. Вы поймите, дело не в цифрах. Не в килограммах, не в дюймах. И серийные модели бывают очень удачные. Просто возьмите то, что для вас придумали мы. Для вас и для тысяч других людей. Которые… эти люди… возможно, не хуже вас, не глупее, так же чувствуют красоту, хотят любви… Почему вы думаете, что мы хотим всем подсунуть дешевку? — консультант ухмыльнулся. — Ну, хотим, конечно, подсунуть. Но, честно, — у меня пока никто не жаловался.

— Да я вам верю. Просто это ведь серьезное дело…

— Серьезное, — подхватил консультант. — Только это не дело. Не отчет, не проект. Вот скажите, — он наклонился к собеседнику и заговорил мягче. — Извините, конечно… В ваше время когда парни знакомились — разве спрашивали у девушки коэффициент интеллекта? Мерили рулеткой талию?

— Померяй — и узнаешь, — улыбнулся седоволосый. — Только зубы береги.

— Вот, именно! А почему сейчас должно быть по-другому? Как насчет — просто положиться на судьбу? Вам ведь случалось?..

Отставник потер лоб.

— Случалось, — сказал он.

— Ну вот. Хотите, попробуем с вами… Так, ради интереса. Представьте, как будто вы мне доверяете и просто спрашиваете: что я для вас подобрал?..

— Давайте попробуем, — кивнул седоволосый.

— Модель «Ноктис», — консультант включил демонстратор, и над ресепшеном возникла голографическая модель высотой дюймов десять. Миниатюрная светящаяся фигурка девушки медленно вращалась, зависнув в воздухе.

— Категория «D». И вот это, я бы сказал, — настоящая женщина, а не эти подиумные манекены. Вес — пятьдесят пять, она невысокая, видите? Даже миниатюрная. Очень славная, по моему. Смотрите, лицо какое, да? Глаза… Глаза нормальные, можно карие или серые на выбор. Волосы — черные или каштановые. С черными идет чуть дешевле, это бонус модели. Срок зарядки — четыре дня. Интеллект — восемьдесят пять. Довольно прилично, но и не будет перед вами выпендриваться. Плюс к этому, как у всех моделей сезона, обновленный блок эмоций, умение вязать, умение плавать, шесть оттенков загара. Все настройки теперь в одной панели, это удобно. Приятный голос…

— Насчет голоса, — перебил отставник. — Смотрите, вот здесь, мелким шрифтом… Написано, что они не разговаривают! Это как же?

— Нет-нет, вы не до конца прочитали. Они не разговаривают с посторонними. На улице или в общественном месте. Это стандартные параметры безопасности. С вами, конечно будет, — консультант улыбнулся. — Иначе смысл?.. И можно настроить, с кем еще — до пятидесяти человек, по-моему, больше чем достаточно. Это все в документации подробно, в разделе «Безопасность. Круг общения».

— Я понял. Безопасность, да, разумно… Вот, значит, она… — Седоволосый рассматривал модель, не замечая, что консультант не менее внимательно изучает его самого. — Вроде бы, неплохо.

— Точка активации стандартная: бабочка, левое плечо. Точка активации — это место, куда надо прикладывать активатор для…

— Да-да, я слышал, — перебил седовласый. — Пока стоял, вы уже несколько раз про нее… Тяжелая у вас работа, — сказал он вдруг участливо. — Всякого тут наслушаешься.

— Да нет, нормально. Работа как работа, — консультант усмехнулся. — Если рисунок не нравится, можно выбрать из каталога.

— Спасибо, не надо. Пусть будет эта… бабочка.

— Тогда вы можете посмотреть в натуральную величину. В демонстрационном зале, пятый подиум слева, подсвечена таким зеленоватым светом. Там есть табличка «Клеопатра-D. Ноктис». Посмотрите?

— Да нет, — задумчиво произнес седоволосый. — Я видел. Я на нее даже обратил внимание. Знаете, молодой человек… Я беру ее.

— Ну вот и хорошо. Тогда пойдемте.

Старший консультант проводил седоволосого в соседнюю секцию для оформления, затем — к кассе, затем — в отдел кодировки. У выхода он вручил покупателю фирменный пакет.

— Обязательно прочитайте первую главу, прежде чем активировать. Лучше бы, конечно, все…

— Я все прочитаю. Я не спешу.

— Отлично. Гарантийные документы и остальное — все здесь. Доставка будет после обеда, за погрузкой я прослежу.

— Спасибо вам. И вот что… — седоволосый почесал лоб. — Вы меня извините. Нервничаю я немного. Как-то это все… — он запнулся. — …Непривычно. Знакомые скажут: седина в бороду… Но потом думаю: а, ладно! — он махнул рукой и смущенно улыбнулся. — Накатило что-то, знаете ли.

— Не на вас одного накатывает, — улыбнулся консультант. — Обычное дело. Кстати, «Ноктис» — одна из лучших насчет… вы понимаете. Еще категория «G» — признанный лидер, но «Ноктис» ее почти догоняет. А модель «Клеопатра» вообще вашей в подметки не годится.

— Вот как! А я читал совсем другое, в том же вашем «Моделз»… Там написано, что модель «Клеопатра» потому так и называется…

— Да что вы все… — консультант усмехнулся. — Она так называется, чтобы лучше продавалась. Как брэнд. Забудьте уже про «Моделз», выкиньте его на помойку. Вы потом сами все увидите.

— Но почему вы мне рассказываете? Я вам трепал нервы…

— Видите ли… — старший консультант в упор посмотрел на собеседника. — Скажите… Этот шрам… Операция «Горячий песок», да?

— Что? — выдавил старый вояка. — Откуда вы знаете, это же… тридцать лет назад! Постойте-ка… — он похлопал себя по карманам, очков не нашлось, он принялся щуриться, отступил назад — и вдруг брови у него полезли вверх. — Черт!.. Эл Барнет?.. То есть… Нет-нет-нет, что я… Сын! Его сын, вы сын Элиота! — он наморщил лоб и потряс рукой, припоминая. — Дэвид, верно?

— А вы — Ричард Стоун.

— Он самый! Да-да-да… Какой же ты серьезный малыш был! Джулия тебя звала еще… Умник, точно!

— Меня все так звали, — кивнул Дэвид.

— А помнишь, в шахматы играли? Ты еще болел, вроде? В школу не ходил?

— Я тогда вообще в школу не ходил. Пошел в тот год, как вас отправили на войну.

— А, верно, запамятовал! — Стоун слегка склонил голову набок. — Золотое времечко… Еле-еле я на ничью свел, помнишь?

— Помню, конечно, — улыбнулся Дэвид.

— Надо же как встретились! — отставник возбужденно всплеснул руками. — Рассказали бы, не поверил, думал, только на войне такие случайности…

— Ну, не то чтоб особенно какая случайность, — пожал плечами Дэвид Барнет. — Все дороги ведут в «Клеопатру». Это, правда, тоже слоган, но все равно… И я тут прямо по центру торчу. А когда не торчу, тогда мотаюсь… По разным местам.

— Работы много?

— Полно. Больше в филиале, но и в главный офис дергают, по разработкам. Ну и всякая всячина. Консультации, сборка, ремонт… Везде бываю. Если есть шанс с кем-то в Лондоне встретиться, так это со мной.

— Ну может, тебе виднее… — согласился Стоун. — А знаешь, Дэйв, если бы не твой чертов папаша, я бы здесь не стоял.

— Вы ведь его тоже спасли. Я сразу подумал, а вдруг вы, только сомневался, все-таки давно, мало ли. И тут вы говорите — «Выбрал стоуны…» А когда рассматривали модель — сделали такое лицо, не спутаешь, точно как на той фотографии, перед самолетом, с забинтованной головой. Она у нас до сих пор висит.

— Помню, а как же! Они меня, паршивцы, чуть не из носилок вытащили, говорят — стой, герой, снимаем. Только щелкнули, а я бряк — и без сознания… Послушай-ка, — отставник понизил голос. — Давай мы никому не скажем. А я к вам нагряну, то-то Эл удивится!..

— Он не удивится. — ответил Дэвид спокойно. — Он умер.

— Что?..

— Разбился.

— Разбился, — механически повторил Ричард Стоун. — Не может быть… Как же так! Как же… — седые брови отставника горестно вздернулись, он развел руками, клеопатровский пакет мотнулся из стороны в сторону. — Старина Эл… — голос у него прервался. — А я все хотел… думал…

— Он вас часто вспоминал. — сказал Дэвид. — Только не мог найти. Вы после службы переехали куда-то.

— Я ему адрес давал, — пробормотал Стоун.

— Он потерял записную книжку… По дороге домой. Очень жалел. И мать тоже вас помнит. Так что вы заходите. Мы тоже больше не в Мейденс Грин. Вот…

Дэвид протянул отставнику карточку.

— Спасибо. А как… — Стоун опять запнулся. — Я хочу сказать, Эл — как он… после войны?

— По-разному, — уклончиво ответил Дэвид. — Да вы заходите.

— Ясно.

Стоун хотел еще что-то сказать, но раздумал. Похлопал Дэвида по плечу и быстро пошел к выходу.