Гамбит. Пешки ходят первыми

Leo Vollmond, 2023

Если ты один из тех, кто бросается грудью на амбразуру – будь готов, что тобой пожертвуют первым. Если ты тот, кто стоит за спинами других – будь готов ими пожертвовать. Не делай ставок, если нечем платить. Чтобы не затевали Короли, войны выигрывали Солдаты. Пешки первыми шли в расход. Королям оставалось смотреть на павших и продолжать путь по их трупам.Через десятилетие он вернулся в город, по которому не скучал. Нордэм – здесь нет места жалости и беспечности. Присвоивший его имя знатно то измарал и искупал в крови. Деяния блеклого оттиска грозили лечь грехами отцов на плечи потомков. Настало время вмешаться и обелить себя перед вездесущей Справедливостью. Даже, если в этот раз потребуется умереть по-настоящему, он к этому готов: в сложной игре сильных мира сего стать пешкой, что ходят и гибнут первыми.

Высшая лига

Один из цехов затерянного в промзоне завода выглядел уж слишком людно для заброшенного. Без сомнений — заслуга бывшего киллера Ронье, присоединившегося к банде Зеленых Змей. После поджога психушки новобранцы и банды помельче спешили вступить в ряды змееголовых и получить на шею примечательный партак змеи, извивавшейся знаком доллара.

— Кто там приперся? — недовольно проорал Хейз на стук в дверь ангара и сгреб дурь, лежавшую поверх свежего выпуска «Нордэм-Таймс», где тему поджога обмусолили уже в заголовке.

— Невежливо так встречать гостей, — мерзкий скрипучий голос ирландского мальчика на побегушках мадам раздражал до тряски.

По обыкновению, О'Брайен репьем цеплялся ко всему подряд. Хейз уже решил, что избавиться от него при первой же возможности, если Патти не будет против, конечно.

— Мы всегда рады людям мадам, — Хейз прилично затрахался осаживать выскочку, возомнившего себя вторым Мак-Кинли. Предыдущий лакей Ронье умел проявлять уважение: знал, когда следовало раскрывать рот и перед какой частью тела собеседника.

— Бун прав, мы рассчитывали на более теплый прием, — мадам не побрезговала заявиться лично и вошла следом в сопровождении телохранителей. — Я бы сказала даже пылающий! — приветствие началось с криков.

— Мадам, не ожидал… — ее появление откровенно польстило. Хейз даже усмехнулся здоровой половиной лица.

Натянув улыбку, Хейз повернулся к ней и ужаснулся. Вечно сверкающая мадам выглядела изрядно потасканной: оставила меха и бриллианты под замком гардеробной, таблоидную мину не прикрывал даже базовый штукатурный слой — лицо посерело, морщины проступили отчетливее, глаза либо глубоко впали, либо мешки под ними создавали обманчивое впечатление.

— Я не к тебе. Где он? — пренебрежительно фыркнула Ронье.

Птица высокого полета, залетевшая в их голубятню, всячески показывала Хейзу, что главный здесь не он. С набранным воздухом для напоминания Ронье о ее месте бензиновые пары обожгли легкие. Хейз закашлялся:

— Он на тебя больше не работает, — послав прохудившуюся бочку в полет сильным пинком, он вышел навстречу О'Брайену, преграждавшему путь к Ронье. — Забыла? Теперь он с нами…

— Мы к нему на пару слов, — Бун притормозил катившуюся через цех бочку ногой и отфутболил назад.

— Оу, так вы пришли поговорить! — перешагнув лужу выплеснувшегося мазута, Хейз преградил О'Брайену путь. — Хочешь, расскажу историю? — не секрет, что он страсть, как любил потрепаться. — Знаешь, как я оказался здесь, Бун? — на его новый шаг ирландец отшатнулся. — В молодости я запал на дочку босса. Она такая была безбашенная. Прям крышу сносило. Но босс этого не одобрил и взял меня за яйца… Я скакал и скакал. Прямо вот так, — длинный шаг после двух коротких с зеркальным повторением. Хейз кружился в темпе вальса: нарезал круги подле О'Брайена и поднимал ногами пыль.

— Как ты за… — Бун не выдержал: достал ствол и направил на Хейза.

— Тише, тише, тише, — ирландец не успел опомниться, как лезвие ножа оказалось у его шеи и грозило подарить фирменное ожерелье.

О'Брайен медленно отвел руку, повесив пистолет на пальце. Хейз спихнул его на пол, оттолкнул ногой и вернулся к недосказанной истории:

— Я все прыгал и прыгал, а босс сильнее сжимал мои яички… Затем я сорвался и послал его к чертям, — он выдержал паузу, обреченно повесив голову. — И оказался, как думаете, где? Ну? Угадайте? — блиц-опрос, ответ на который напрашивался только один. — В психушке! — лающий смех отразился от стен. — Там я узнал много нового, а самое главное… — Хейз наклонился к перепуганному О'Брайену.

— Если долго смотреть на Луну — можно сойти с ума, — закончила за него Ронье. — Где он, Эрик, — по ее тону стало ясно, что рассказ нашел слушателя. — Где этот ублюдок, — мадам встала с ним лицом к лицу, сверля злобным взглядом, и всем видом показывала, что не боится, в отличие от посыпавшегося О'Брайена.

— Какой? Их тут много. Выбирай любого… Билли, например, — он схватил его за ворот куртки и подтянул к себе. — Отличный парень, переобувается по щелчку, — от замершего у лица лезвия Билли трясся осиновым листом. — Не нравится? Согласен, жирноват. К черту его, выбери другого… — от сильного толчка в спину толстяк не удержал равновесие и рухнул.

— Где Кельт, — прорычала Патрисия. — Где эта тварь!

— Вот что странно… — Хейз вроде как задумался и приложил плашмя лезвие ножа к губам. — Кельт уже давным-давно мертв, — он расплылся в самодовольной ухмылке ровно на непораженную ожогами половину лица. — Не веришь мне — спроси у Романо…

— Где Ашер Эванс! — закричала Ронье, что зазвенели остатки оконных стекол.

— Мертв, и это говорю тебе я — тот, чье место в отряде смертников он занял, — Хейз продолжал странно посмеиваться.

— Моя дочь видела его! Кельт работал на меня! Мак-Кинли… — в запале Патрисия выдала связного киллера.

— О! Эндрю. Припоминаю, — Хейза все явно забавляло. — Он хоть раз был не под приходом, когда говорил с ним? — он откровенно захохотал.

— Эрик, я не шучу. Мак-Кинли и моя дочь сказали, что это Кельт, — Ронье настаивала на верности легенде.

— Угу, когда вкрутились мутным. Ашер Эванс мертв, Патти. Я знал настоящего Кельта. И точно скажу, что твой наемник не тот, за кого ты его принимала. Эванс ушел за золотом вместо меня, — откровение для Ронье.

Неисповедимы пути Господни. Хейз один из немногих, кто оказался лично знаком с Ашером Эвансом. О сгинувшем в катакомбах отряде смертников, собранным Романо, не разглашалось. Информация могла попасть к Хейзу только из первых рук: он искал себе замену и нашел. Ею стал Кельт. Настоящий Кельт, а не подделка, годами водившая Ронье занос.

— Мы не знали, что твоя дочь была в Санспринге. Тут, прости, вышло погано, но дерьмо случается.

Хейз не лгал. Он жалел: не о сожженной лечебнице и не о гибели младшей Ронье. Он жалел, что выпустил «Джона Доу» из психушки, но сожаления слишком поздно настигли. Много лет назад Ашер Эванс занял место Хейза и пошел туда, откуда не возвращались, и, ожидаемо, не вернулся, как и все остальные. Киллер Ронье, объявившийся позже, взял его имя. Он мог зваться как угодно, и пока выполнял работу, его личность никого не волновала. Похоже, только Ронье действительно верила, что Ашеру Эвансу удалось выжить, и именно он работал на нее все эти годы.

— Я этого так не оставлю! — выплюнула мадам и развернулась, уходя прочь. — Бун! — окликнула она застывшего на месте ирландца.

— Помните, мадам, если долго смотреть на Луну — можно сойти с ума, — пританцовывая в ритме вальса, Хейз крикнул им в спины.

— Билли, скажи-ка, какая пташка улетела на свободу? — Хейз не дал ему поднять сильным ударом ногой по ребрам. — Ты же открыл клетку, верно? — он наклонился к Уильяму и пролаял слова ему на ухо.

— Миссис Эванс, — выплюнул Билли слова вместе с кровью и вытер губы тыльной стороной.

— Какая же ты сука! — от нового удара под дых толстяк перевернулся на спину и жмурился от пробивавшегося сквозь пыль света ламп под потолком. Надеясь побыстрее расправиться с предателем, Хейз выдернул из-за пояса ствол, передернул затвор и целился в заляпанную эмблему на бейсболке Билли.

— Не смей. Он выполнял приказ, — голос, отдавший скрежетом сухих веток в замерзшие стекла, отозвался с железной лестницы, выводившей на второй уровень цеха.

— У него был один приказ! Мой! Сжечь всех к херам собачьим! Нахрена вы выпустили двинутую мамашу Кельта, а не Джей? Ронье теперь спустит на нас всех собак! — Хейз впадал в истерику. Страх перед местью мадам рвалась наружу с нездоровым смехом, переходившим в рвотные позывы.

— Серьезно? Больше боишься престарелой сутенерши, а не ее босса? — скрежетавший голос приближался: спустившаяся по каркасной лестнице тень сгустившемся сумраком двигалась в сторону Билли. — Тебе следует пересмотреть приоритеты.

— Херов недоносок! Ты хоть знаешь, какая у Ронье крыша? — Хейз расхаживал между бочек, неровно теребя последние волосы на обожженной части головы.

— Знаю. Сам ее стелил, — Доу пренебрежительно хмыкнул, взглядом оценивая состояния Уильяма. — Ты хотел власти? Найди себе яйца принять ее последствия. Чем выше поднимаешься, тем больше врагов.

— И теперь Ронье кинула нас! — лицо Хейза обезобразила застывшая гримаса ужаса: будто купленную по распродаже третьесортную клоунскую маску изрядно поплавило.

— Что было лишь вопросом времени. Я уже говорил, — лишних разъяснений новый напарник Хейза явно не любил. — Мы лишь немного ее опередили. Она это ненавидит. Это я тоже уже говорил. Ты меня вообще слушаешь?

— Мать твою, ты что, не понимаешь? У нее люди везде! Везде! — втолковывал Хейз.

— Все из-за ее картотеки, да? Поэтому все трясутся в ужасе при ее имени? — Доу склонил голову на бок.

Хейза передернуло от знакомого жеста. Он уже видел его у того, кто когда-то махнулся с ним на короткий жребий. У Ашера Эванса. Кто бы что ни говорил, подделка отлично имитировала оригинал. Порой даже слишком. Неладное следовало заподозрить намного раньше, но бывший киллер Ронье работал с большим опережением: на годы. Ни одного живого свидетеля. Мать Кельта не в счет — поехавшей мало кто поверит, если поверит вообще. Джон Доу до сих пор оставался неопознанным.

— Романо, копам, Ларссонам, даже самой Ронье нужна это гребаная картотека. Все завязано на одной маленькой книжечке с кучей имен… — осуждение каждого и в каждом слове. С высокомерием Доу мало кто мог потягаться.

— Вы про Библию? — поднимаясь и кряхтя, Билли, похоже, припомнил о единственной книге, которую когда-то видел в глаза в рэднековском прошлом.

— Близко, Уильям, — Доу протянул ему руку.

— Только мессия способен нести Слово Божье, — лепетал толстяк отрывком из проповеди.

— Как и у рукописи в сотню листов, пылящейся в железном сейфе…

— Вы че задумали? — запоздало спохватился Хейз.

— Ничего. Всего лишь ждем второго пришествия защитника добра и справедливости, да, Уильям? — Доу помогал Билли подняться и отряхивал его запыленную куртку.

— Он придет? — с надеждой спрашивал Билли.

— Он всегда приходит, когда нужен. Тебе ли не знать, — ехидная ухмылка на лице Доу приподняла уголок ровных губ. — Нужно лишь проявить терпение, верно, Эрик? Соберись уже. Мы играем в высшей лиге!

На меньшее Хейз и не рассчитывал, когда вскрывал замок палаты лечебницы Фросткрик и выпускал из нее бывшего наемника мадам. Но, кажется, в погоне за властью Хейз именно ее и потерял. Ронье верно заметила — он здесь больше не главный. Избавиться от киллера сейчас означало поставить себя под удар, ведь Доу явно знал многим больше, чем делился. Значит, следовало проявить терпение. Игра в высшей лиге это оправдывала, а устранять конкурентов Хейз умел, как никто. Вот только был ли Доу конкурентом, еще очень большой вопрос.