The night sky without stars

Kate Bens

Подслушанный разговор изменил всю жизнь Луизы. Смертельная болезнь отца вынуждает девушку переехать и провести с ним его последние месяцы. Скрыв ото всех правду, Лу хочет лично во всём разобраться и найти ответы на свои вопросы.Разрываясь между двумя городами, между отцом и матерью, Луиза в какой-то момент теряет себя. Выбраться из тяжёлой ситуации помогает школьный учитель и новые друзья, личные истории которых сильно влияют на героиню.

2 Глава

Если имидж папы и поменялся, то характер и привычки точно остались прежними. Это я поняла за те пару дней, что живу с ним.

— Лу, это не беспорядок. Все вещи лежат на своих местах. Пожалуйста, ничего не трогай, — всё повторял он.

Но и я совсем не изменилась. Моё любопытство как было, так и остаётся излишним. Каждый раз, когда я проходила мимо папиных работ, я никак не могла удержать язык за зубами и не спросить лишнего.

— Пап, почему тут всё в кубиках и чудны́х полосках? — немного дразня его этим, я указывала на картину. Я прекрасно знала о его стиле рисования, просто лишний раз старалась завязать разговор. — Тут же нет чего-то конкретного…

— Это авангардизм. И в нём не всегда должна быть какая-то определённая задумка. Это творчество, в нём нет определённых рамок.

— Вот оно как, — с улыбкой выдавала я. Отец раскусил меня. Он знал, что я учусь в художественной школе и прекрасно знаю подобные стили и терминологию. Поправляя очки и смеясь, он всё же начинал в сотый рассказывать мне историю и суть изображённого на полотне.

Время с отцом пролетало совершенно незаметно. С каждым днём я всё больше понимала, как мне не хватало его шуток, забавных историй и вместе с тем ужасных навыков в кулинарии. Для себя же я давно решила, что этот год станет для нас с ним особенным. Я проведу с папой как можно больше времени, чтобы потом ничуть не жалеть о наших совместных воспоминаниях.

— Луиза, меня уже тошнит от этой заказной пиццы…

— А что ты хотел? Мы питаемся ей каждый день.

— Если бы моя дочь умела готовить, то вместо полуфабрикатов мы бы ели нормальную еду… — это звучало как насмешка.

— Я… научусь, — на серьёзном тоне выдала я, осмотрев стол, на котором были две большие пиццы. Когда я жила с мамой, то мне не выпадало возможности готовить, всем этим занималась она. Живя с отцом, мне не хотелось чувствовать себя бесполезной, поэтому мне предстояло многому учиться. — Ради тебя я возьмусь за готовку.

— Будет большим прогрессом, если ты сможешь отличать петрушку от укропа, — тормоша волосы на моей макушке, отец брал очередной кусок пиццы.

— Да брось, я не настолько безнадёжна… — пробубнила я, пытаясь вырваться от его руки, которая сделала на моей голове гнездо из спутанных прядей.

— Когда-нибудь я буду гордиться кулинарными навыками своей дочки, — важно заявлял тот.

— Конечно, будешь, пап, — вновь на серьёзном тоне отвечала я, но пробиравший меня смех так и не давал сохранять эту прежнюю непоколебимость.

Но всё же когда отец упоминал о будущем, я невольно хмурилась и пыталась заглушить в себе окутывающее тяжёлое чувство грусти. Я понимала, что для него будущее стоит под большим вопросом.

Я была из тех немногих людей, которые знали о страшном диагнозе отца. Так же я была той, кто скрывал это. Какое-то время назад, совершенно случайно подслушав их с мамой разговор, я прибывала какое-то время в ужасе. Потом этот ужас сменился отчаяньем, после — страхом, а дальше — смирением.

«Почему нам не сказали об этом с Ванессой?» — всё задавалась я вопросом, совершенно не находя ответов. Именно это и сподвигло меня на переезд. Я решила сама разобраться во всём. Мне не нужны были поверхностные рассказы от матери, которая многое бы скрыла, мне хотелось услышать всё от отца лично.

Одно я знала точно. Насколько бы не была мрачна правда, и насколько тяжело мне не доводилось бы нести это в тайне, я точно останусь в этом городе. И никто не заставит меня вернуться в тот пригород раньше обговорённого срока. За этот год я постараюсь узнать отца ближе и тем самым понять все его решения.

******

Так я и не заметила, как закончились последние две недели лета. Уже через пару дней начнутся серые школьные будни в старшей школе. Будет интересно узнать помнят ли меня мои бывшие одноклассники. Я перевелась от них, когда была ещё в средней школе, после развода родителей. Для всех мой приезд станет неожиданностью, ведь я никого не оповестила о своём возвращении, даже подруг детства.

— Скучаешь по сестре и маме? — спрашивал иногда отец, когда мы находились в его мастерской.

— А ты? — задавала я встречный вопрос.

Отец ничего не отвечал. В такие моменты его черты лица по-особому смягчались, а уголки губ так и поднимались, создавая небольшую улыбку. Тяжело вздыхая, он на пару секунд словно забывал о реальности и погружался в собственные воспоминания. Я не знаю, о чём он думал тогда, но представляю, что это было что-то особенное, связанное с тем временем, когда наша семья ещё не разъехалась по разным городам.

— Пицца стынет, — с привычным бодрым тоном говорил он, таким образом, переводя тему.

Я знала, что подобного рода вопросы и темы папа не любит затрагивать, но всё же вскользь упоминала об этом. Мне нравилась эта его отдалённая и чуть суматошная реакция. Но я никогда не спрашивала его о женщинах, которые были у него после мамы. Я просто была рада догадываться, что он был с кем-то счастлив и смог найти своё место в творчестве после развода.

******

— Пап, я ушла, — крикнула я, зашнуровывая кроссовки.

— Лу… Твоя школьная форма… — выйдя из кухни с половником в руке, папа облокотился о дверной проём.

— Она… — я вмиг смутилась, отчего щёки налились румянцем. Мне было жутко некомфортно в этой одежде, но школа требовала её в обязательном порядке. — …Я знаю. Это так непривычно видеть меня в юбке.

— В школьной форме ты выглядишь намного взрослее, — хмыкнул отец.

— Это плохо?

— Для девушки это не очень-то, скажу я тебе.

— Хах, пап… — со смешком я потянулась к дверной ручке.

— Но тебе она очень идёт, Лу, — я улыбнулась, так и не повернувшись к отцу. — Удачного первого дня в школе, — опустив голову, я тяжело вздохнула, но затем как ни в чём не бывало, повернулась и сделала довольную гримасу.

— Ну, всё, я убежала. Приготовь на обед чего-нибудь вкусненького.

— Будет сделано, сэр.

С лёгкой улыбкой я выходила из дома. Но, спускаясь по лестнице, меня всё не покидало тревожное чувство. «Правильно ли я поступаю, скрывая о том, что знаю о его диагнозе? Возможно, будет лучше, когда он сам мне всё расскажет. К тому времени я и сама постараюсь принять эту новость».

Взбодрившись, я стараюсь думать теперь только о школе.

«Как меня примут одноклассники?» — чтобы не угнетать себя семейными проблемами, я тут же переключилась на мысли об этом.

Ориентируясь по папиным указаниям и нашим последним прогулкам, мне всё же удаётся найти здание школы. С момента моего последнего занятия она совершенно не изменилась.

Знакомые и оставшиеся в памяти стены, дворик школы, зелёный забор, прежние учителя… Спустя четыре года всё это теперь кажется таким чужим.