Связанные понятия
Незави́симость , госуда́рственная незави́симость — политическая самостоятельность, суверенитет, отсутствие подчинённости и зависимости нации, народа, государства или страны.
Суверенное государство — государство, которое имеет чётко определённую территорию, на которой оно осуществляет внутренний и внешний суверенитет, имеет постоянное население, правительство, не зависит от других государств, имеет полномочия и способность вступать в международные отношения с другими суверенными государствами.
Территориа́льная це́лостность или территориа́льная неприкоснове́нность (в редких случаях — интегрите́т) государства — принцип международного публичного права, согласно которому территория государства является неприкосновенной от посягательств со стороны других государств путём применения военной силы или угрозы силой.
Автоно́мия (др.-греч. αὐτονομία — «самозаконие») — самостоятельность, способность или право субъекта действовать на основании установленных (сделанных, составленных им самим) принципов.
Право народов на самоопределение — один из основных принципов международного права, означающий право каждого народа самостоятельно решать вопрос о форме своего государственного существования, свободно устанавливать свой политический статус и осуществлять своё экономическое и культурное развитие.
Упоминания в литературе
Как известно, во всех вопросах государственного
суверенитета исходным служит положение о суверенитете народа как источнике государственной власти и основе существования и развития государства. Суверенное государство обладает такими признаками, как независимость и самостоятельность государственной власти, территориальная целостность, собственная правовая система и юрисдикция. Их отсутствие или ограничение служат свидетельством ослабления суверенитета государства и народа, давшего ему свое девизное наименование. Иначе говоря, государство может считаться суверенным лишь тогда, когда оно через свои органы реализует волю народа – и только его. Однако сегодня анализ событий, происходящих во внутренней жизни государств и на международной арене, позволяет отметить очевидные расхождения между их нормативным и фактическим суверенитетом. По разным политическим, экономическим, социальным и духовным причинам одни государства, которые допускают добровольную «связанность» только международными обязательствами, можно считать абсолютно независимыми в своей деятельности, другие – зависимыми в политическом отношении, в экономическом отношении, в духовном плане (мощное влияние той или иной идеологии и т. п.), третьи – как частично аннексированные (наличие чужих военных баз, контингентов, прямое давление на национальное правительство и т. п.).[16] Нарастает взаимосвязь и взаимозависимость государств, взаимодействующих в рамках различных межгосударственных объединений и международных договоров, дополняемая их общими усилиями, направленными на охрану прав человека, борьбу с международным терроризмом, укреплением всеобщей безопасности. Эти усилия выражаются в действиях международных структур, в применении институтов международных наблюдателей, санкций, в использовании контингента миротворческих сил. Соответствующие решения подчас принимаются без участия и согласия государств, которых это непосредственно касается.
Понятие
суверенитет длительное время было непосредственно связано с понятием суверен-властитель, которое в прошлом активно использовалось мыслителями для определения государства. В XIX в. считалось, что «над данной властью, которой принадлежит суверенитет, не должно стоять никакой другой власти, имеющей правомерное полномочие давать ей повеления или препятствовать осуществлению ее воли»60. В советской традиции было принято отмечать, что суверенитет реализуется прежде всего «в порядке осуществления государством его функций; при этом наиболее непосредственно он проявляется в системе прав государства, в том числе суверенных прав»61. Особенностью суверенитета определялось верховенство государственной власти, ее доминирующее положение над любыми иными властными отношениями (например, семейными, внутри коллектива и пр.).
3) государство обладает
суверенитетом . Суверенитет – это такая категория, которая предполагает верховенство власти внутри страны и независимость ее вне страны. Суверенная власть понимается как власть верховная, независимая, неделимая, неотчуждаемая, всеобщая. Суверенитет – это одна из характеристик власти, которой обладает государство. Суверенность власти государства означает ее верховенство и независимость по отношению к властям всех лиц и организаций, находящихся как в пределах, так и за пределами территории государства. Суверенитет государства выражается в самостоятельности принятия решений в области внутренней и внешней политики; в распространении государственной власти на всю территорию страны, общеобязательности решений органов государства для всех, кого они касаются; возможности отмены решений иных властей. С юридической точки зрения суверенитет проявляется в исключительном праве на издание законов, других нормативных актов, правоприменительных актов, обязательных для всех граждан, организаций и учреждений; в исключительном праве на законное применение силы (в т. ч. и физического насилия, которое возможно от кратковременного ограничения свободы до лишения жизни). Для этого у государства имеются соответствующие органы (судебные, военные, служба безопасности и др.);
Исключительное государственное господство как характеристику
суверенитета впервые выделил Ж. Боден. С его учения о государстве, впервые изложенного в «Методе легкого изучения истории» (1566 г.) и развитого в «Шести книгах о государстве» (1576 г.), суверенитет понимается как независимое от каких-либо сил, обстоятельств и лиц верховенство власти. В свою очередь суверенное государство в классической модернистской трактовке – это государство, реализующее право на независимость, управление, принятие решений, свободное в осуществлении функций верховной власти от внешнего воздействия. То есть государственная – а значит, суверенная – власть есть высшая власть на конкретном политическом пространстве, власть, обладающая исключительными прерогативами – начиная от установления правовых рамок на определенной территории и заканчивая контролем над принуждающим насилием во внутренней и внешней политике. Причем над этой властью не может быть никакой иной формы господства, «имеющей правомерное полномочие давать ей повеления или препятствовать осуществлению ее воли» (Ф. Брокгауз, И. Ефрон).
Неотчуждаемость
суверенитета – наиважнейший элемент его содержания. Суверенитет существует реально или потенциально до тех пор, пока есть народ, нация, государство. Однако неотчуждаемость суверенитета не следует смешивать с полномочиями, которые могут передаваться для реализации соответствующим политическим институтам, а полномочия не являются ограничением суверенитета. Данная проблема приобрела для стран СНГ важное теоретическое, политическое и практическое значение. Руководители и политики стран СНГ беспокоятся о том, что если они передадут часть своих прав Содружеству, то пострадает их суверенитет. М. Джунусов и Т. Мансуров справедливо выступают против концепции ограниченного суверенитета. Но с их утверждением, что «суверенитет как ценность демократии может быть лишь объектом самоограничения», едва ли можно согласиться.[66] Это, по существу, – «заход» к ограничению суверенитета «с тыла».
Связанные понятия (продолжение)
Конститу́ция (от лат. constitutio «устройство, установление, сложение») — основной закон государства, особый нормативный правовой акт, имеющий высшую юридическую силу. Конституция определяет основы политической, правовой и экономической систем государства. Конститу́ция — учредительный документ государства, в котором изложены основные цели создания государства. В подавляющем большинстве стран Конституция принимается учредительным собранием либо путём референдума.
Междунаро́дно-правово́е призна́ние — односторонний акт государства, посредством которого юридически признаётся возникновение нового субъекта международного права с целью установления с ним дипломатических либо иных отношений.
Субъекты международного публичного права — участники международных отношений, обладающие международными правами и обязанностями, осуществляющие их на основе международного права и несущие в необходимых случаях международно-правовую ответственность.
Унита́рное госуда́рство (от лат. unitas — «единство») — форма государственного устройства, при которой государство не имеет в своём составе каких-либо государственных образований, обладающих элементами суверенности, а составляющие его административно-территориальные единицы (области, края, районы, губернии и т. п.) подчиняются единым центральным органам власти. На территории унитарного государства, как правило, действует единая конституция и существуют единые законодательные, судебные, денежные и...
Федера́ция (лат. foederātiō — объединение, союз) — форма государственного устройства, при которой части государства являются государственными образованиями, обладающими юридически определённой политической самостоятельностью в рамках федерации.
Подробнее: Федеративное государство
Госуда́рство — политическая форма организации общества на определённой территории, политико-территориальная суверенная организация публичной власти, обладающая аппаратом управления и принуждения, которому подчиняется всё население страны.
Респу́блика (лат. res publica — «общественное дело») — форма государственного правления, при которой все органы государственной власти либо избираются на определённый срок, либо формируются общенациональными представительными учреждениями (например, парламентом), а граждане обладают личными и политическими правами. Важнейшей чертой республики как формы правления является выборность главы государства, в большинстве случаев исключающей наследственный или иной, невыборный способ передачи власти.
Конституционный строй — система социальных, экономических и политико-правовых отношений, устанавливаемых и охраняемых конституцией и другими конституционно-правовыми актами государства.
Исто́рия междунаро́дного пра́ва — отрасль науки международного права, изучающая возникновение и развитие международного публичного права как комплекса правовых норм, регулирующих межгосударственные и иные международные отношения.
Государственный строй — система политико-правовых, административных, экономических и социальных отношений в государстве, которая устанавливается основными законами (Конституцией, основополагающими законами, декларациями о независимости и т. д.), а также структура государства, обусловленная социально-экономическим развитием общества и соотношением политических сил в стране. Понятие «государственный строй» является более широким, чем «конституционный строй», который представляет собой систему отношений...
Правопреемство государств — это переход прав и обязанностей одного государства другому государству или смена одного государства другим государством в несении ответственности за международные отношения какой-либо территории.
Конфедера́ция (позднелатинское confoederatio — союз, объединение) — союз суверенных государств, созданный для осуществления конкретных совместных целей или действий.
Принципы международного права — это основополагающие принципы и нормы права, содержащиеся в международных и межгосударственных договорах, уставах международных организаций, в решениях международных судов, а также в международных обычаях, в отношении которых имеются доказательства наличия всеобщей практики и обязательности их применения международным сообществом. Наиболее важные и общепризнанные нормы поведения субъектов международных отношений по поводу наиболее важных вопросов международной жизни...
Фо́рма госуда́рственного правле́ния — элемент формы государства, который определяет систему организации высших органов государственной власти, порядок их образования, сроки деятельности и компетенцию, а также порядок взаимодействия данных органов между собой и с населением, и степень участия населения в их формировании.
Мирово́е соо́бщество (междунаро́дное соо́бщество) — политический термин, часто употребляемый в работах по политологии, выступлениях государственных деятелей и в СМИ для обозначения взаимосвязанной системы государств мира. В зависимости от контекста, может указывать на различные группы стран, объединяемые по различным экономическим, политическим и идеологическим характеристикам. Иногда означает существующие международные организации, в первую очередь — ООН, как организацию, объединяющую практически...
Вое́нно-полити́ческий блок — союз (коалиция) или соглашение государств с целью совместных действий для решения общих политических, экономических, военных и других задач.
Народный суверенитет (народовластие, суверенитет народа) — доктрина, согласно которой народ государства рассматривается как единственный законный и правомерный носитель верховной власти или как источник государственного суверенитета.
Нейтралите́т (нем. Neutralität, от лат. neuter — ни тот, ни другой), в международном праве — неучастие в войне, а в мирное время отказ от участия в военных блоках.
Фо́рма госуда́рственного устро́йства — способ территориальной организации государства или государств, образующих союз. Определяет внутреннее строение государства, деление его на составные части (территории) и принципы их взаимоотношения между собой.
Глава́ госуда́рства — лицо, обладающее исключительным правом представлять государство внутри страны и в международных отношениях.
Континуите́т (продолжательство) — теория и практика в международном праве о непрерывности государства как субъекта международного права и непрерывности международных государственных обязательств.
Правово́е госуда́рство (нем. Rechtsstaat) — государство, вся деятельность которого подчинена нормам права, а также фундаментальным правовым принципам, направленным на защиту достоинства, свободы и прав человека. Подчинённость деятельности верховных органов власти стабильным законам или судебным решениям является отличительным признаком конституционных политических режимов. Принцип соблюдения предписаний права всеми его субъектами, в том числе обладающими властью лицами или органами, называется законностью...
Вне́шняя поли́тика (внешние отношения государства) — взаимоотношение с другими государствами и странами в интересах собственного государства или страны; общий курс государства в международных делах. Внешняя политика регулирует отношения данного государства с другими государствами и народами в соответствии с его принципами и целями, достигаемыми применением различных средств и методов. Важнейшее средство внешней политики — дипломатия.
Разделе́ние власте́й — политико-правовая теория и практика, согласно которым государственная власть должна быть разделена между независимыми друг от друга (но и в достаточной мере друг друга контролирующими) ветвями: законодательной, исполнительной и судебной.
Верховная власть – высшая власть в государстве, являющаяся источником полномочий всех его органов.
Агре́ссия (от лат. aggressio — нападение) — понятие современного международного права, которое охватывает любое незаконное с точки зрения Устава ООН применение силы одним государством против территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства.
Мона́рхия (лат. monarchia от др.-греч. μοναρχία «единовластие» < μόνος «одиночный, единый» + ἀρχή «власть, господство») — форма правления, при которой верховная государственная власть частично или полностью принадлежит одному лицу — монарху (королю, царю, императору, князю, герцогу, эрцгерцогу, султану, эмиру, хану, фараону и т. д.), может быть наследственной, выборной или наследственно-выборной.
Международный договор — это регулируемое международным правом соглашение, заключенное государствами и/или другими субъектами международного права.
Национа́льное госуда́рство (госуда́рство-на́ция) — конституционно-правовой тип государства, означающий, что оно (государство) — форма самоопределения и организации той или иной нации на определённой суверенной территории и выражает волю этой нации.
Конституцио́нная мона́рхия — монархия, при которой власть монарха ограничена так, что в сфере государственной власти он не обладает верховными полномочиями. Правовые ограничения на власть монарха могут быть закреплены в высших законах государства либо в прецедентных решениях, вынесенных его верховными судебными станциями. Существенным признаком конституционной монархии является то, что статус монарха ограничен не только формально-юридически.
Представительная демократия — политический режим, при котором хотя основным источником власти и признается народ, но управление государством делегируется различным представительным органам, члены которых избираются гражданами. Представительная (репрезентативная) демократия является ведущей формой политического участия в современных государствах. Её суть заключается в опосредованном участии граждан в принятии решений, в выборе ими в органы власти своих представителей, призванных выражать их интересы...
Прави́тельство — высший коллегиальный исполнительный орган государственного управления, формируемый из руководителей органов государственного управления страны и других государственных служащих, либо (в широком смысле) общая система государственного управления.
Денонса́ция , денонси́рование (от фр. dénoncer «расторгать») — надлежащим образом оформленный отказ государства от заключённого им международного договора. Отличается от иных способов расторжения международных договорных обязательств тем, что право на денонсацию должно быть предусмотрено в самом договоре и осуществляется в строго установленном договором порядке (например, может предусматриваться обязательное уведомление о готовящейся денонсации за определённый период времени). Несоблюдение этого порядка...
Легитимность (от лат. legitimus «согласный с законами, законный, правомерный») — согласие народа с властью, его добровольное признание за ней права принимать обязательные решения.
Равенство перед законом , равноправие — важнейший принцип демократии и классического либерализма, согласно которому все граждане равны перед законом независимо от их расы, национальности, пола, места жительства, положения в обществе, религиозных и политических убеждений. Нарушение этого принципа называется дискриминацией.
Верхове́нство пра́ва (верхове́нство зако́на, англ. rule of law) — правовая доктрина, согласно которой никто не может быть выше закона, все равны перед законом, никто не может быть наказан иначе как в установленном законом порядке и только за его нарушение. Верховенство закона подразумевает, что все подзаконные акты и акты правоприменения подчиняются и не противоречат закону. Согласно естественно-правовой теории верховенство права требует, чтобы все нормативные правовые акты (в том числе, конституция...
Анне́ксия (лат. annexio, от лат. annexus — «присоединённый») — насильственное присоединение государством всей или части территории другого государства в одностороннем порядке. По современному международному праву аннексия — один из видов агрессии и в настоящее время влечёт международно-правовую ответственность.
Парламентская республика — разновидность республики с перевесом полномочий в пользу парламента. В парламентской республике правительство отвечает только перед парламентом, а не перед президентом.
Полити́ческая вла́сть — способность одного человека или группы лиц контролировать поведение и действия граждан и общества, исходя из общенациональных или общегосударственных задач.
Режим наибольшего благоприятствования в торговле (режим наиболее благоприятствуемой нации) — экономический и юридический термин, означающий установление в международных договорах и соглашениях положений, при которых каждая из договаривающихся сторон обязуется предоставить другой стороне, её физическим и юридическим лицам не менее благоприятные условия в области экономических, торговых и иных отношений, какие она предоставляет или предоставит в будущем любому третьему государству, его физическим или...
Парламентари́зм — система государственного устройства, при которой чётко разграничены функции законодательных и исполнительных властей при доминирующем положении парламента. При парламентаризме правительство формируется парламентариями из числа членов партии, получившей большинство в парламенте, и ответственно перед ним.
Рефере́ндум (лат. referendum) — форма непосредственного волеизъявления граждан, выражающаяся в голосовании по наиболее значимым вопросам общегосударственного, регионального или местного значения.
Междунаро́дное пра́во — совокупность правоотношений с участием иностранных элементов и нормативных актов, регулирующих эти отношения.
Президентская республика характеризуется значительной ролью президента в системе государственных органов, соединением в его руках полномочий главы государства и главы правительства. Её также называют дуалистической республикой, подчеркивая тем самым факт чёткого разделения двух властей: сосредоточения сильной исполнительной власти в руках президента, а законодательной — в руках парламента.
Упоминания в литературе (продолжение)
Важно отметить то, что политический
суверенитет не может быть сведен к юридической форме деятельности государства. Власть господствующего класса не может быть исчерпана одними лишь правовыми формами ее проявления. И в этом смысле о суверене можно действительно сказать, что он выше законов. Мы уже видели, что на почве права идея суверенитета как действительного верховенства власти не может быть полностью раскрыта. Всякая правовая власть, т. е. власть, основанная на праве, в той или иной мере, в том или ином отношении ограничена и подчинена. Юридически даже учредительная власть является всегда в том или ином отношении и учрежденной властью. Только выходя за пределы чисто юридического, мы можем подойти к подлинному верховенству и к подлинному носителю этого верховенства – господствующему классу. Конечно, политический суверенитет обязательно находит и соответствующее ему юридическое выражение. Невозможно говорить о политическом суверенитете народа как совокупности всех граждан без всеобщего избирательного права. Нельзя говорить о суверенитете дворянства в абсолютном государстве без соответствующих сословных привилегий. Однако столь же бессмысленно сводить политический суверенитет народа к одному лишь избирательному праву, или референдуму, или вообще к любому другому праву власти, основанному на установленном законе.
Многие грани
суверенитета как категории государственного права и международной политики были обстоятельно и ярко проанализированы выдающимся советским юристом И. Д. Левиным[148]. Отметим лишь для предмета нашего исследования, что если Марсилий Падуанский, Гоббс или Б. Спиноза шлифовали понятие государственного суверенитета, то Ж.-Ж. Руссо говорил об установлении суверенитета народом, и суверенитет для него – это осуществление всеобщей воли и только ее[149]. Для Гегеля носителем суверенитета являлся мировой разум, воплощенный в государстве. Если Ж. Бодэн был уверен, что суверенитет есть не что иное, как сама «полная и абсолютная власть государства»[150], то Г. Еллинек рассматривал суверенитет лишь как свойство государственной власти, «способность юридически не связанной внешними силами государственной власти к исключительному самоопределению»[151].
Надо иметь в виду, что согласно господствующим современным представлениям государство либо учреждено его народонаселением-нацией, либо им «перестроено» по итогам революции, освободительной войны, «прогрессивных» реформ и что именно нация является источником и первичным носителем власти, носителем
суверенитета , сувереном[8]. Нация реализует свою суверенную власть на выборах, референдумах и т. п. И государственный аппарат в принципе подчинен и подотчетен ей. Это называется «народный суверенитет». Но одновременно нация в целом и каждый конкретный гражданин ограничены обязанностью подчиняться государственной власти, то есть правовым нормам, установленным государственным аппаратом, приказам последнего; обязанностью, подкрепленной соответствующими санкциями и ресурсами для их применения.
В контексте Веймарской конституции Шмитт мог определять Учредительное собрание как «суверена», а диктатуру рейхспрезидента (по ст. 48) как комиссариатскую диктатуру. Проблема заключалась в вопросе, возможно ли сохранение консенсуса в случае разрушения конституции; не станет ли в условиях конституционного кризиса «комиссарматский» гарант конституции неограниченным «сувереном». И кто, собственно, является носителем
суверенитета в «суверенной» диктатуре, которая колеблется между комиссией (посредничеством) и самодостаточностью – доверитель, диктатор или оба? «Сувереном является тот, кто принимает решение о введении чрезвычайного положения», – гласит ответ К. Шмитта на этот вопрос. Эта известная формула «Политической теологии» (1922) связывает суверенитет и ситуацию чрезвычайного положения, а сувереном объявляет того, кто в экстремальном случае решает вопрос об общественной безопасности и благополучии (59). Суверенная компетенция недвусмысленно неделима и неограниченна; суверенитет – монополия на принятие решения, а суверен – принимает решение в правовом небытии, независимо от права и нормы, получает силу чистого решения. Тезис о том, что всякое решение лучше, чем его отсутствие, – приобретает характер непререкаемой истины в кризисном положении. Однако это ведет к острому противоречию между нормативизмом и децизионизмом. Государство, которое для Шмитта первоначально не должно было являться «создателем права», тем не менее, становилось своего рода демиургом нового правового порядка, что делало необходимым обсуждение ценности этого права. Данный децизионизм возвращал политико-правовую мысль назад к первым теориям абсолютистского суверенитета – Гоббсу и Бодену. Для Шмитта, который хотел быть современным Гоббсом, суверенитет государства становился темой политической теологии.
Суверенитет есть независимое от каких-либо сил, обстоятельств и лиц верховенство социального субъекта. Напомним, что классическое определение суверенитета было дано французским философом Жаном Боденом. Мы уже рассматривали суть его представлений о государственном суверенитете. Они и сегодня лежат в основе существующих определений суверенитета. Чтобы не повторяться, в данном контексте подчеркнем такие проявления суверенитета политической власти, как ее независимость и неделимость. Независимость политической власти означает ее верховенство по отношению к другим видам власти внутри данного сообщества и ее равенство по отношению к власти, носителями которой являются другие политически организованные сообщества. Неделимость политической власти означает, что она не может быть разделена между социальными субъектами, занимающими разные политические позиции. Даже если в стране действуют многопартийный парламент и коалиционное правительство, политическая власть все же осуществляется с одной позиции на основе компромисса нескольких политических сил. История, правда, знает ситуации двоевластия и даже троевластия, когда в стране одновременно считают свое положение верховенствующим две или три независимые друг от друга социально-политические силы. Однако это исключительное состояние общества, которое характеризуется обостренной политической борьбой. Такое состояние является непродолжительным и переходит либо в гражданскую войну, либо во власть толпы, либо в диктатуру одной из властей и лишь в редких случаях разрешается ненасильственным путем – переходом всей полноты власти к одной политической силе.
Уроки функционирования федеративной модели административно-территориальной государственной организации в странах, обладающих неодинаковым уровнем правовой и политической культуры, вызвали затем к жизни теорию неделимости
суверенитета в федеративном государстве. Применительно к федеративному государству ее обосновали и развили американец Дж. Кэлхун в странах «общего права» и континентально-европейские исследователи А. Борель, Л. Дюги, В. Орландо в странах романо-германского права. (Применительно ко всякому государству эту теорию поддерживали марксисты.) Названная теория, отправные пункты которой восходили к работам Бодена и Руссо, обогащала их учение о едином государственном суверенитете. Сторонники неделимости суверенитета подтверждали, что суверенитет ни при каких условиях не может быть разделенным, и в качестве выхода из этого затруднения предлагали следующий выбор: в федеративном государстве неделимый по определению суверенитет может принадлежать или федерации в целом (французские правоведы Борель, Дюги, итальянский конституционалист Орландо),[20] или же исключительно ее членам – субъектам федерации, как поступал, например, упомянутый уже Кэлхун, прозванный «Марксом правящего класса».
Сущность государственного
суверенитета заключается в особом качественном состоянии государства, благодаря которому оно, как субъект одной из форм социальной власти, обладает политико-правовым верховенством на своей территории и независимостью во внешних отношениях. При отсутствии у государства этого признака, оно является несуверенным, так как на тех или иных началах находится в составе другого, но уже суверенного государства, в том числе и с федеративным устройством. Государственная власть в федерации осуществляется в конституционно закрепленных пределах самостоятельно как федеральным государством, так и каждым субъектом федерации в отдельности. Своеобразие осуществления государственной власти в федерации осложняет теоретическое решение вопроса о субъекте государственного суверенитета.
Суверенитет государства внутри страны означает, что его власть распространяется на всех граждан, на все юридические лица, общественные объединения, государственные органы и должностные лица. Любые их решения и действия, противоречащие законам государства, признаются правонарушениями и не порождают результатов, для достижения которых эти действия и решения были совершены. Суверенитет государства на международной арене означает его право самостоятельно вступать в отношения с другими государствами и международными организациями. Для современных государств суверенитет является их неотъемлемым признаком. Страна, не обладающая суверенитетом, является колонией, частью другого суверенного государства.
По объему государственный
суверенитет делится на два вида: полный и неполный. Полный предполагает абсолютную независимость государства извне и внутри. Неполный суверенитет – координация действий государства с волеизъявлением других государств, граждан и их объединений внутри страны. Внутри страны ограниченность суверенитета государства проявляется в приоритете прав человека над государственным законодательством. В современном мире суверенитет любого государства носит ограниченный характер (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ). Вариантом неполного суверенитета является номинальный суверенитет, при котором государство лишь на словах сохраняет независимость, озвучивая решения других государств.
В связи с участием государства в разнообразных гражданско-правовых отношениях, осложненных иностранным элементом, возникает вполне резонный вопрос: каков правовой статус государства? Корень проблемы заключается в том, что в соответствии с положениями международного (публичного) права государство является суверенным политико-территориальным образованием.
Суверенитет государства означает верховенство государства в решении всех внутренних вопросов в пределах своей территории и независимость одного государства от другого во всех сферах межгосударственного общения. Внешний аспект суверенитета нашел свое закрепление в классических латинских фразах: Par inparem nonhabet (равный над равным власти не имеет) и par inparem haber non jurisdictionen (равный над равным не имеет юрисдикции), что с точки зрения современного права означает, что государство обладает иммунитетом от юрисдикции другого государства (иммунитет – от лат. immnitas — освобождение, избавление кого-либо от действия чего-либо; правовой иммунитет – освобождение субъекта права от действия тех или иных правовых норм). Таким образом, главной особенностью правового статуса государства как участника гражданско-правовых отношений, осложненных иностранным элементом, является наличие иммунитета. Прежде чем более подробно раскрыть содержание иммунитета государства, необходимо сделать одно уточнение. Вопрос об иммунитете возникает лишь тогда, когда конкретное частноправовое отношение, участником которого является государство, каким-либо образом связано с территориальной юрисдикцией иностранного государства: например, иск к государству подан в суде иностранного государства или имущество государства, в отношении которого возник спор, находится на территории иного государства. Если же гражданско-правовое отношение, осложненное иностранным элементом, с участием государства явилось предметом рассмотрения на его территории, то об иммунитете не может быть и речи (ст. 124, 1204 ГК РФ).
Принцип суверенного равенства государств означает, что каждое государство обязано уважать
суверенитет других участников системы, то есть их право в пределах собственной территории осуществлять законодательную, исполнительную, административную и судебную власть без какого-либо вмешательства со стороны других государств, а также самостоятельно проводить свою внешнюю политику. Суверенное равенство государств составляет основу современных международных отношений.
Из верховенства фундаментального закона прямо следует отвержение права на суверенную власть за какой-либо человеческой инстанцией. Для людей 1600-х, отмечает Фиггис, «подлинным сувереном является закон, и им нет нужды рассматривать вопрос о том, король, или Палата лордов, или Палата общин, или, наконец, все эти три инстанции в совокупности являются субъектом высшей власти в государстве»14. При
суверенитете закона может существовать много носителей власти, поскольку ни один носитель власти не является единственным источником легитимности. Человек должен повиноваться властям, но власть существует в виде многих институтов: это король, парламент, суды, обычное право, обычай, церковь, народ. Понятие суверенитета было, по существу, чуждо тюдоровскому политическому порядку. Ни один «юрист или государственный деятель тюдоровской эпохи, – пишет Холдсуорт, – не смог бы ответить на вопрос о носителе суверенной власти в английском государстве»15. Общество и правительство, Корона и народ гармонично сосуществовали в рамках «единого политического целого». Тюдоровский режим, пишет Краймс, «был в основных своих чертах кульминацией средневекового идеала монархического правления в сочетании с опорой на парламент для определенных целей и признанием верховенства обычного права там, где это уместно. Никого не заботил вопрос о локализации суверенитета внутри государства»16. В отличие от Бодена и других континентальных теоретиков, английские авторы XVII в. просто отрицали существование суверенитета. «Концепция целого», которую развивал самый известный толкователь елизаветинского государственного устройства, сэр Томас Смит, была «ближе взглядам Брэктона, чем взглядам Бодена»17.
3. Буржуазная конституция правового государства, собственно, знает лишь формы правительства и законодательства, причем правительство в духе принципа различения властей в качестве исполнительной власти отличается от власти законодательной. Сама по себе часть, посвященная правовому государству, не означает ни конституцию, ни самостоятельную государственную форму. Поэтому политическое единство не может быть схвачено в ней как таковое и как целое. Особенно законодательная власть всегда остается вне этой посвященной правовому государству составной части, и проблему законодательной власти невозможно ни теоретически, ни практически разрешить посредством принципов и понятий голой правовой государственности. Вследствие этого она чаще всего или просто игнорируется, или затуманивается в смешении либеральных и демократических представлений и в абстракциях вроде «
суверенитета справедливости» или «суверенитета конституции». В этом отношении следует помнить, что вопрос о законодательной власти является неизбежным, и ответ на этот вопрос также является ответом на вопрос о государственной форме. В то же время смешение политических форм возникает в буржуазном правовом государстве в результате того, что различные власти могут отличаться лишь в том случае, если они организованы по различным принципам политической формы, например законодательная – демократически, исполнительная – монархически и т. д.
Национальный
суверенитет закрепляет право нации на самоопределение. Особое значение данный институт приобретает в полиэтнических государствах. В отличие от народного суверенитета, предполагающего оценку народа как социально однородной категории, суверенитет нации предполагает дифференциацию гражданского населения страны по национальным признакам (единство языка, культурных, религиозных, этнических традиций). При этом крайней формой национального суверенитета является закрепление за нацией права на создание собственной государственности (путем выхода из состава государства и приобретения статуса независимого, обладающего государственным суверенитетом территориального образования). В подобном виде национальный суверенитет в настоящее время не закреплен ни в одном из государств, поскольку его реализация предполагает нарушение принципа единства государственной территории и незыблемости государственных границ и, как следствие, подрывает государственный суверенитет в целом.
Является исходным началом международного права, объединяет в себе два важных свойства:
суверенитет и равенство с другими государствами. Данный принцип предполагает, что государства юридически равны, пользуются правами, присущими полному суверенитету, обязаны уважать правосубъектность других государств; территориальная целостность и политическая независимость государств неприкосновенны, каждое государство имеет право свободно выбирать свои политические, экономические и социальные системы, каждое государство обязано полностью и добровольно выполнять свои международные обязательства.
Принцип суверенного равенства государств составляет основу современных международных отношений. Каждое государство обязано уважать
суверенитет других участников системы и их право в пределах собственной территории осуществлять законодательную, исполнительную, административную и судебную власть без какого-либо вмешательства со стороны других государств, а также самостоятельно проводить свою внешнюю политику.
Руссо устанавливает два важнейших свойства народного
суверенитета – его неделимость и неотчуждаемость. «Я утверждаю, – писал Руссо в «Общественном договоре», – что суверенитет, который есть только осуществление общей воли, не может отчуждаться и что суверен, который есть не что иное, как коллективное существо, может быть представляем только самим собою». Отсюда Руссо делает принципиальный вывод: суверенитет заключается исключительно в общей воле, которая не может быть представлена (похожая позиция относительно представительства закреплена и в теории национального суверенитета). Депутаты «ничего не могут постановлять окончательно».[42] Тем самым Руссо приходит к отрицанию представительной формы правления.
Вместе с тем надо иметь в виду, что согласно современным представлениям государство либо учреждено его населением-нацией, либо им «переформатировано» по итогам революции, освободительной войны, реформ и что именно нация является носителем
суверенитета , сувереном, источником и носителем власти[3]. Нация реализует суверенитет на выборах, референдумах и т. п., и государственный аппарат в принципе подчинен и подотчетен ей. Но одновременно нация в целом и каждый конкретный ее представитель ограничены своим подчинением власти. Иначе какая же это власть? Здесь возникает противоречие. Поскольку нация – суверен, то выходит, что суверен самоограничивает себя. Однако если суверен чем или кем-либо ограничен, хотя бы и самим собой, то он apriori перестает быть сувереном в полном смысле этого слова. И тем более суверен не может быть никому и никак «подчинен». Продолжая известную мысль Эдмунда Берка, нужно констатировать, что теория «народного суверенитета» находится в непримиримом, непреодолимом противоречии с понятиями власти и государства.
7. Конституция РФ 1993 года более разрушительна по своей природе, нежели созидательна. Она разрушительна противоречивостью положений, бездумными заимствованиями, смутными устремлениями. Так, в первой части ст. 5 говорится о равенстве субъектов Федерации, во второй же – об особом «государственном» статусе республик. С одной стороны, провозглашается, что «носителем
суверенитета и единственным источником власти в РФ является ее многонациональный народ» (п. 1 ст. 3), который «осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления» (п. 2 ст. 3). С другой же стороны, в тексте Конституции в начале характеризуется компетенция Президента, как главы государства и исполнительной власти (хотя и с оговорками), а уж затем компетенция органов законодательной власти. В силу того, что Конституция РФ 1993 года является внутренне противоречивым актом, она не может создать условий для формирования единого правового пространства. Кроме того, весьма существенны расхождения между юридической и фактической конституциями.
Войны. Мы живем в исторической обстановке, от способов решения которой в огромной степени зависит и будущий характер межгосударственных отношений, и сама природа демократии. Ведущие демократические страны Запада, США и Великобритания противозаконно совершают военную агрессию против суверенного государства, после чего легализуют свои действия в международных организациях, одной из которых является и ООН. Пример Сербии коренным образом отличается от других стран мира, ставших жертвами военного вмешательства демократий Запада. В ней существовали демократические институты (конституированный национальный
суверенитет , правительство парламентского большинства, политические и прочие права), которые плохо функционировали. Тем не менее, страны НАТО напали на нее, вопреки всемирному и национальному правовому порядку, из-за стремления части албанского меньшинства в Косово и Метохии создать сепаратное государство. Следует признать, что подобного прецедента в новейшей истории не было.
Джон Локк считал главной ценностью свободу личности. Поэтому обосновывал необходимость ограничить власть государства в отношении отдельных личностей. Именно для этого свободные индивиды заключают общественный договор. Основным принципом, разработанным Д. Локком, стало положение о народном
суверенитете . Народ рассматривался как источник власти. Именно народ заключает договор с правящей властью. По Локку – главная и единственная функция государства заключалась в защите естественных и неотчуждаемых прав человека: на жизнь, свободу и собственность. Локк считал, что государство должно оставаться «ночным сторожем» и не посягать на права и свободы личности. Для этого Локк выдвинул идею разделения властей и считал, что законодательная власть должна иметь более высокий статус и определять политику государства. Джон Локк обосновал преимущества ограниченной монархии. Он считается родоначальником либеральной идеологии.
Одновременно в двух сферах: юридической и политической, – проявляет себя функция легитимации государственной власти. В современных демократических государствах государственная власть требует секулярного обоснования. Как отмечает Ульрих К. Пройсс, если «всемогущий бог вытеснен народом и его верховной властью, то место Священного писания занимает конституция»[199]. Легитимным становится господство (или политическое властное полномочие), освященное конституционными нормами. В современном мире господствующим легитимирующим принципом становится принцип
суверенитета народа. Учреждая органы государственной власти, конституция связывает их деятельность общим источником власти и требованием, чтобы властные полномочия осуществлялись в соответствии с волей народа и концепцией общего блага. Вместе с тем, в политической истории России принцип народного суверенитета нередко не находил действенных конституционных ограничений и использовался правителями для обоснования неправовых или неконституционных действий. Для дальнейшего конституционного развития очень важным является поиск баланса между могуществом принципа народного суверенитета и конституционными ограничениями реализации властных полномочий, а в конечном итоге, между конституционализмом и демократией.
Но инструменталистские концепции права отнюдь не всегда приводят к такого рода заключениям, для этого необходимы соответствующие социально-экономические и политические условия, а именно: сужение сферы правового регулирования до такой степени, чтобы правовая норма могла ассоциироваться почти исключительно с запрещающим уголовным законом или с иного рода велением властей, снабженными карательной санкцией. Но в целом Фома Аквинский точно отразил состояние права, по крайней мере, в континентальной Европе к середине XIII в., когда позитивный закон не играл и не мог играть роль главного регулятора отношений как в частной, так и особенно в публичной сфере. Поэтому проблема свободы видится Фомой Аквинским как проблема чисто теологическая, а не социальная. Свободные люди, т. е. люди, сознательно реализующие свое естественное стремление к добру, к Богу, в законе не нуждаются.[14] Основной конфликт средневековья состоял в конфликте не между властью и правом, а между клерикальной и светской властями. Концепция правления права как права позитивного не могла быть обоснована в рамках инструментально-теологической концепции естественного права. Она ориентировалась на феодальные порядки, и в ней нашел отражение основной конфликт эпохи между монархами и папством, между нарождающимся государственным
суверенитетом и суверенитетом церкви.
При этом термин «наднациональность» не следует толковать и рассматривать как синоним умаления
суверенитета объединяющихся государств – что в настоящее время чрезвычайно широко распространено среди ученых и в практике, либо как термин, служащий для обозначения некой эфемерной «промежуточной стадии» между государством и международной организацией – в юридическом поле и современном международном праве таких «промежуточных» государственно-правовых образований не существует и не может существовать по очевидным причинам. Вкратце, чтобы внести ясность и не быть «голословными», остановимся на них. Исторически сложилось так, что суверенитет государства в «классическом» и в современном международном праве полностью обуславливается эффективным контролем государства (т. е. государственной властью) своей территории и населения. Вся история человечества показывает, что, если государство оказывается фактически неспособным эффективно контролировать территорию и население, оно рано или поздно утрачивает суверенитет: недаром прежде территориальное море государств не превышало трех морских миль, ибо лишь на такое расстояние могла стрелять береговая артиллерия. Бесспорно, времена изменились, но если, например, некий субъект какой-либо из существующих федераций, либо административно-территориальная единица некоего унитарного государства сделает попытку выйти на международную арену и декларировать свой суверенитет, то юридические последствия такого акта, очевидно, будут принципиально отличны от ситуации, которая сформируется в случае, если, например, Германия или Франция денонсируют договоры системы ЕЭС/ЕС или НАТО – их международно-правовой статус фактически не претерпит изменений, – по сути, за исключением лишь незначительных юридико-технических деталей, полностью лежащих в поле международно-правовых отношений[10].
В качестве одного из важнейших факторов порядка в международной политике конструктивисты рассматривают «конституционные структуры» ("constitutional structures"), относящиеся к числу ключевых международных институтов и представляющие собой «взаимосвязанные совокупности интерсубъективных убеждений, принципов и норм», определяющих сущность легитимности в международной политике, а также основные параметры правомерности действий государств[58]. Конституционные структуры, как подчеркивает А. Санта-Круз, формируются в результате практики наиболее значимых акторов (в международной политике – прежде всего великих держав), взаимодействие которых направляется интерсубъективными ожиданиями с целью решения ключевой проблемы – упорядоченного сосуществования в анархической международной системе[59]. К числу конституционных структур могут быть отнесены такие фундаментальные институты, как государство,
суверенитет , международное право и дипломатия, поскольку все они, во-первых, формируются на основе общего понимания и разделяемых ожиданий и, во-вторых, призваны обеспечить относительный порядок в международной политике. Например, суверенитет предполагает, что государства исходят из взаимного признания прав друг друга принимать независимые внутри – и внешнеполитические решения (определять форму политического режима, выбирать союзников и т. д.). При этом согласно принципу суверенитета, государства признают права и обязанности друг друга, а также принимают на себя соответствующие обязательства (уважать территориальную целостность и неприкосновенность границ друг друга, не вмешиваться во внутренние дела суверенных государств и т. д.). Эти общие понимания и основанное на них поведение (паттерны) государств, по мнению конструктивистов, представляют собой одну из фундаментальных опор любого международного порядка.
Одним из основных признаков демократического режима является признание граждан в качестве основного источника власти в государстве. При этом принципы непосредственной и представительной демократии реализуются через наличие у граждан политических прав и свобод, при помощи которых они воздействуют на государственную власть. Вместе с тем реалии современной России не позволяют говорить о реализации принципа
суверенитета народа как носителя и источника всей полноты государственной власти.
Республика представляет форму правления, при которой власть реализуется не единолично, а коллегиально, на основе выборов с соблюдением установленных процедур, что закреплено законодательно. Выборы и сменяемость главы государства по установленному порядку, коллегиальность правления – основные признаки, принципиально отличающие республику от монархии. Кроме того, при республиканской форме правления высшие органы государственной власти избираются, как и глава государства, на определенный законодательно обозначенный срок. Источником власти является народ, то есть власть принадлежит именно народу. Власть главы государства, других должностных лиц, возглавляющих ветви власти, проистекает из народного
суверенитета . Республика в том виде, в котором она сложилась в современных условиях, есть достояние народа, сумевшего добиться закрепления и реализации своих прав. Разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную присуще республике. Дж. Локк в свое время выдвинул необходимость разделения властей, но он представил такое разделение без выделения судебной власти в отдельную независимую ветвь и при наличии федеративной власти. Ш. Монтескье (1689–1755) оформил идею необходимости разделения властей, показав ее три равнозначные ветви. Идея сдержек и противовесов, реализуемая через самодостаточность, независимость трех ветвей власти, имеет своей целью, по мнению Ш. Монтескье, достижение личной и политической свободы. Республика в зависимости от компетенции и характера, способов взаимодействия высших органов государственной власти может быть президентской, парламентской, смешанной.
Другим отличительным признаком государства является
суверенитет , т. е. свойство государственной власти быть верховной во внутригосударственных делах и независимой во внешних сношениях[39]. Государственный суверенитет – это юридическая и фактическая независимость государства от кого бы то ни было, его способность невзирая ни на кого решать любые вопросы, связанные со своей жизнедеятельностью[40].
Следует выделить признаки государства, которые отличают его от других сообществ и союзов: 1) это единственная организация власти в масштабе всей страны, которая охватывает все население и обладает
суверенитетом , как внешним, то есть независимостью от других государств в международных отношениях, так и внутренним – независимостью от всякой иной власти внутри страны, верховенством по отношению к любым другим организациям; 2) только государство имеет специальный аппарат принуждения – специальные силовые структуры (суд, прокуратуру, органы внутренних дел и т. п.) и материальные придатки (армию, тюрьмы и пр.), которые обеспечивают реализацию государственных решений, в том числе и принудительными средствами; 3) только оно имеет право издавать обязательные для всеобщего исполнения нормативные акты – законы, указы, постановления и т. п.
Добровольная межгосударственная интеграция необходимо предполагает некоторое «самоограничение» государственного
суверенитета . Самоограничение суверенитета, конечно, следует понимать не буквально, а только как делегирование государством части своих суверенных полномочий. Участие в СНГ не только не умаляет суверенитета государств-членов, но и раздвигает рамки их влияния, расширяет сферу их действий «далеко за пределы территориального верховенства».[6] По этой же причине наделение наднациональными функциями органов международной организации, когда они вправе принимать решения, не требующие последующей трансформации в национальное право, нельзя считать ограничением суверенитета государств – членов этой организации. Это – добровольный, самообязывающий шаг стран-участниц, защита и обеспечение собственных национальных интересов через отстаивание интересов сообщества в целом, поскольку «даже великая держава не в состоянии обеспечить свои интересы без активного взаимодействия с международным сообществом и без учета его интересов».[7] Общемировые тенденции развития межгосударственного сотрудничества находят отражение и во внешнеполитическом курсе государств – членов СНГ. Однако прагматизм современной политики обеспечения интересов государства часто мешает при решении текущих вопросов учитывать неизбежную взаимосвязь принимаемых сегодня решений и возникающих в перспективе нежелательных явлений, порожденных сегодняшними решениями.
Согласно Бодену: 1) суверен вне (выше) закона и не связан волей других субъектов политической системы; 2) он делает все, что считает нужным, в законодательной, исполнительной, судебной государственных сферах; 3) власть суверена ограничивается лишь естественными и божественными законами (в частности, неприкосновенностью частной собственности); 4)
суверенитет может принадлежать либо одному лицу (королю), либо одному собранию (парламенту), либо всему народу, смешанная форма государства с разделением государственного суверенитета невозможна; 5) смешанной может быть только правительственная (исполнительная) власть, то есть королю как наместнику Бога никто не имеет права противостоять.