Стимул

Сти́мул (лат. stimulus — острый металлический наконечник на шесте, которым погоняют буйвола (быка), запряженного в повозку) — сильный побудительный момент; внутренний или внешний фактор, вызывающий реакцию, действие; также, в терминологии экспертных оценок, — объект-наблюдение, воздействующий на опрашиваемого субъекта («стимулирующий» его принять то или иное решение). В физиологии и психофизиологии это понятие тождественно понятию раздражения.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Стимулы являются инструментами, вызывающими действие определенных мотивов. В качестве стимулов выступают какие-то предметы, действия других людей, носители обязательств и возможностей – все то, что может быть предложено человеку в качестве компенсации за его действия, или то, что он хотел бы приобрести в результате определенных действий. Человек реагирует на многие стимулы несознательно. В ряде случаев его реакция может и не поддаваться сознательному контролю.

Марина Снежинская, Нет мотива – нет работы. Мотивация у нас и у них

Норма Хаан также критически относится к основному положению бихевиористов об активизации личности извне посредством внешних стимулов. Как справедливо отмечает Хаан, в свете перечисленных выше положений человек предстает в образе некоего набора состояний, пассивно ожидающего подходящего влечения или стимула извне не только для активации своего Я, но и для перехода на следующую ступень своего личностного развития. В этом случае личность человека предстает в образе безвольной марионетки, абсолютно безынициативной и приходящей в движение лишь под воздействием внешних стимулов или крайней необходимости, нужды. Линейная зависимость поведения человека либо от внутренних, либо от внешних стимулов уподобляет его жизнь автоматическому существованию, подобному функционированию машины. Его реакции оказываются стереотипными и прогнозируемыми. Как пишет Хаан, в этом случае «ответные реакции являются непосредственно зависимыми от известного и протоптанного пути в соответствии с цепью событий, ведущих к известным и предсказуемым результатам» (1977, с. 20).

Алена Либина, Совладающий интеллект: человек в сложной жизненной ситуации, 2008

КМ СПП, основываясь на критерии достоверности24, не имеет достаточных оснований для того, чтобы ограничить поведение лишь динамическим взаимодействием («борьбой») реакций организма, поскольку в данном случае из сферы поведения выпадают как стимулы, психически опосредующие внешние воздействия, так и сами эти реакции. При этом очевидно, что любой психический эффект, вызванный стимулом, который, в свою очередь, также является составляющим поведения, a priori является поведенческой реакцией, причем вне зависимости от того, доступна она восприятию, сознанию и проч. или нет25.

Андрей Курпатов, Руководство по системной поведенческой психотерапии

Второй механизм возникновения потребностей, предложенный представителями этологии, критикуют как физиологи, так и бихевиористы. Обе эти школы считают, что поведение полностью рефлекторно, т. е. всегда является реакцией на некий стимул. Однако многие формы поведения нельзя объяснить рефлекторной теорией. Например, периодически возникающая потребность общения с себе подобными возникает без внешней стимуляции. Внутренний стимул для такого поведения, который можно было бы назвать «гормоном общения», также неизвестен. Многие периодические процессы идут в организме, подчиняясь собственному внутреннему ритму, независимо от внешних воздействий типа смены дня и ночи. В последнее время появились данные о физиологических механизмах нерефлекторного формирования потребностей.[30]

Дмитрий Жуков, Биологические основы поведения. Гуморальные механизмы, 2004

Одним из последствий гипервозбуждения является генерализация ожидаемой угрозы. Мир становится небезопасным местом: безобидные звуки провоцируют реакцию тревоги, обычные явления воспринимаются как предвестники опасности. Как известно, с точки зрения адаптации, возбуждение вегетативной нервной системы служит очень важной функции мобилизации внимания и ресурсов организма в потенциально значимой ситуации. Однако у тех людей, которые постоянно находятся в состоянии гипервозбуждения, эта функция утрачивается в значительной степени: легкость, с которой у них запускаются соматические нервные реакции, делает для них невозможным положиться на свои телесные реакции – систему эффективного раннего оповещения о надвигающейся угрозе. Устойчивое иррелевантное продуцирование предупредительных сигналов приводит к тому, что физические ощущения теряют функцию сигналов эмоциональных состояний и, как следствие, они уже не могут служить в качестве ориентиров при какой-либо активности или деятельности. Таким образом, подобно нейтральным стимулам окружающей среды, нормальные физиологические ощущения могут быть наделены новым и пугающим смыслом. Собственная физиологическая активность становится источником страха индивида.

Коллектив авторов, Стресс, выгорание, совладание в современном контексте, 2011

Правда, в дальнейшем выяснилось, что независимость фиксированных действий от параметров стимуляции не вполне отвечает фактам, что многие комплексы фиксированных действий более изменчивы, чем казалось вначале. Поэтому противопоставление двух различных видов закономерно детерминированного стимуляцией поведения получило менее резкую, более смягченную форму. Но предложенное К. Лоренцем и Н. Тинбергеном определение рефлекса не вызвало каких-либо возражений и сейчас принимается как этологами, так и нейрофизиологами (Р. Кэндел). Самое важное в этом определении то, что рефлекс понимается не в рамках схемы Р. Декарта и М. Холла, не как «слепой» по отношению к вызывающему его стимулу ответный акт, а как действие, тонко и точно приуроченное к определенным свойствам стимула. Таким образом, то познавательное отношение к объекту (воспроизведение объекта в образе), которое, по цитированным выше словам М. Г. Ярошевского, в ранних трактовках механизмов рефлекса «выпадало из всеобщей причинной связи явлений материального мира», прочно нашло свое место в современной теории рефлекторной деятельности мозга.

Н. И. Чуприкова, Психика и психические процессы. Система понятий общей психологии, 2015

П. К. Анохин предложил свою концепцию регуляции поведенческого акта. Эта концепция получила широкое распространение и известна как модель функциональной системы. Суть данной концепции заключается в том, что человек не может существовать изолированно от окружающего мира. Он постоянно испытывает воздействие определенных факторов внешней среды. Воздействие внешних факторов было названо П. К. Анохиным обстановочной афферентацией. Одни воздействия для человека не существенны или даже неосознаваемы, но другие – как правило, необычные – вызывают у него ответную реакцию. Эта ответная реакция носит характер ориентировочной реакции и является стимулом для проявления активности.

А. Г. Маклаков, Общая психология: Ответы на экзаменационные билеты, 2012

Прежде чем перейти к общим выводам, необходимо вновь обратиться к концепции мнемической схемы и аппарата-клетки. Мы знаем, что, несмотря на присущую клетке мнемическую деятельность, которая включает врожденные свойства, при изменении стимулов высшего порядка наблюдаются различные клеточные реакции. Если мы рассмотрим клеточные реакции под воздействием стимулов высшего порядка, то увидим, что клетка меняет эти реакции. Иными словами, один и тот же раздражитель, действующий в разные моменты и на разные клетки, вызывает большое количество разнообразных реакций.

Антонио Менегетти, Психосоматика, -1

Многократные предъявления стимула, не имеющего биологического значения, ведут к прекращению ориентировочной реакции. Биологический смысл габитуации – в обеспечении возможности реакции животного на новые стимулы, выделяя такие стимулы на фоне тех, к которым животное уже успело привыкнуть. Отсутствие реакции на знакомые стимулы позволяет экономить энергию. По мере привыкания генерализованная реакция уступает место локальной десинхронизации, длительно сохраняющейся в проекционной зоне анализатора, соответствующего модальности стимула. Привыкание противоположно сенситизации.

Е. В. Фомина, Спортивная психофизиология, 2016

Д. Биндра после критического анализа существующих теорий эмоций пришел к выводу, что нельзя провести жесткое разграничение между эмоцией и мотивацией, между соответствующими типично видовыми действиями. Нет доказательств, что эмоции вызываются только стимулами внешней среды, а мотивации – только изменениями внутренней среды организма. Нет оснований признавать существование какого-либо единого специфического церебрального процесса в качестве «эмоционального процесса», постулируемого рядом теорий. Эмоция не существует ни как единый процесс, ни как отдельный класс поведенческих реакций, и она не может быть полностью отделена от других явлений – ощущения, восприятия, мотивации и т. п. Она не является также «промежуточной переменной», связывающей отдельные компоненты поведенческой реакции в целостный акт (Столяренко, 1999).

И. Г. Станиславская, Психология. Основные отрасли, 2014

По К. Роджерсу, индивид взаимодействует с реальностью, руководствуясь врожденной тенденцией организма к развитию своих возможностей, обеспечивающих его усложнение и сохранение. Так осуществляется организмический оценочный процесс: организм испытывает удовлетворение при тех стимулах или поведенческих актах, которые усложняют и сохраняют организм и «Я» как в непосредственном настоящем, так и в отдаленном будущем. Поведение направлено в сторону приближения к положительно оцениваемым опытным данным и избегания результатов, получивших отрицательную оценку.

С. В. Шмелева, Психология. Учебник, 2013

В этих условиях первично возникшая избыточность объёма мозга оказалась не востребованной, а оптимальное сочетание качеств было достигнуто в существенно меньших размерах. Вероятно, регулярное решение сверхсложных задач, необходимых для элементарного выживания, было заменено групповым обучением. По сути дела, возник внешний способ хранения и передачи биологически важной информации, который снизил роль индивидуальных способностей. Это постепенно уменьшило средний объем мозга до 1330 см. куб. Социализация и развитие зачатков культурных традиций стали не стимулом, а причиной процветания особей с минимальными индивидуальными отличиями. Поддержание сложившихся форм отношений и поведенческих навыков в группе даёт преимущества особям с посредственными способностями. Чрезвычайная индивидуализация поведения в семье, стае или смешенной группе снижает вероятность репродуктивного успеха при невысоком доминировании. В связи с этим уровень социализации группы обратно пропорционален реализации способностей отдельных особей. Эти явления отмечаются и в современных обществах. Индивидуализированные формы поведения обычно не принимаются членами сообщества… Эти наблюдения позволяют предположить, что 50 тыс. лет назад социализация, развитие культурных и охотничьих традиций способствовали искусственному отбору наименее способных, но максимально социализированных особей» [11, стр.290–291].

Н. И. Конюхов, Экономический кризис: кто виноват и что делать, 2014

В силу обретения историчности эти образования получают новое качество – объективность, т. е. они воспринимаются независимо от тех индивидов, которым довелось воплощать их в данный момент. Подобные институты воспринимаются как социальные образования, обладающие своей собственной реальностью, с которой индивид сталкивается как с внешним и стимулирующим фактом. Поведение индивида есть продукт внешнего воздействия, выразившегося в физиологической реакции на внешние стимулы, в результате чего внутренняя психическая жизнь человека получает внешнее выражение, знаковую социальную форму своего существования.

Н. А. Гущина, Поощрительные нормы российского права, 2003

На новизну и необычность сенсорного притока, который обеспечивает музыка, маленький ребенок реагирует учащенными сердцебиением, дыханием, сменой возбуждения и торможения в центральной нервной системе, изменением биологических ритмов мозговых структур, ориентировочными реакциями, двигательной и звуковой активностью. Можно сказать, что музыка, являясь сильным эмоциональным стимулом со сложной метро-ритмической организацией, оказывает влияние на все стороны психического развития маленького ребенка. Эти ее свойства представляют особый интерес, когда мы говорим о детях с ограниченными возможностями здоровья.

И. А. Выродова, Музыка в системе ранней помощи: новые педагогические технологии, 2012

По параметру целенаправленности выделяют три вида внимания. Первый – непроизвольное внимание. Этим термином называют сосредоточенность на объекте без каких-либо волевых усилий и сознательного намерения. Это наиболее простой вид внимания. Он характеризуется пассивностью по отношению к объекту. Объект в данном случае не имеет отношения к целям деятельности человека в текущий промежуток времени. Сами раздражители внешней среды запускают механизм непроизвольного внимания. Его возникновение зависит от физических характеристик раздражителя, таких как интенсивность, длительность, контрастность с общим фоном восприятия, внезапность появления на общем фоне восприятия. Эти факторы могут действовать как поодиночке, так и в различных сочетаниях. Например, целью деятельности работника по озеленению парка в некоторый промежуток времени являлась высадка цветочной рассады вдоль аллеи парка. Общим фоном восприятия были утренняя тишина парка и зелень рассады. Вдруг на аллею парка с сильным ревом на большой скорости въезжает красный спортивный автомобиль (ситуация, конечно, гипотетическая). В этом случае факторами, включившими механизм непроизвольного внимания, будут внезапность, контрастность цвета, интенсивность звукового раздражения. Физиологической основой непроизвольного внимания является ориентировочная реакция – реакция на новизну стимула, названная И. П. Павловым рефлексом «Что такое?».

Н. Ю. Дмитриева, Общая психология: конспект лекций, -1

В сер. XX в., в связи с развитием компьютерной техники и ее программного обеспечения, резко увеличились возможности исследования текстов. Используя их, Ч. Осгуд с сотрудниками обобщил огромный речевой мат-л, полученный в разл. странах мира. По результатам многих исследований был сделан вывод о наличии 3 самых общих оснований оценивания, или эмпирических факторов. Это собств. оценка с полюсами положительности и отрицательности (удовольствия и неудовольствия), или фактор Оценки (Evaluation). Это интенсивностная характеристика с полюсами силы и слабости проявления чего бы то ни было (напряжения – расслабления), или фактор Силы (Potency). И это кинетическая характеристика с полюсами активности и пассивности проявлений (возбуждения – замирания), или фактор Активности (Activity). Триада «Оценка – Сила – Активность» раскрывает самую общую эмоциональную реакцию человека на стимулы. На практике каждый общий фактор конкретизируется множеством частных биполярных факторов, к-рые учитываются посредством соответствующих шкал. Технологически это бывает оформлено в виде методик «полярных профилей», а в наиболее формализованном случае – в виде «семантического дифференциала» (СД). Их использование позволяет судить об индивидуальных и о групповых тенденциях при оценивании разл. объектов.

Коллектив авторов, Психология общения. Энциклопедический словарь, 2011

У. Найсер (Найсер, 1981) также писал, что все виды восприятия реальности зависят от уже существующих у индивида структур – когнитивных схем, которые направляют перцептивную активность и изменяются под действием этой активности. Согласно Найсеру, схемы есть предвосхищения, они являются посредником, через которого прошлое оказывает влияние на будущее. При этом схемы, обеспечивающие прием информации и дальнейший ее поиск, не являются схемами какой-то одной модальности (зрительными, слуховыми или тактильными), – они носят обобщенно-перцептивный характер. Элементарные схемы врожденны: ребенок рождается с тенденцией смотреть в направлении источника звука, следить глазами за предметами. Младенцы вовлечены в полный перцептивный цикл, который обеспечивается врожденными психофизиологическими механизмами: органами чувств и нейронными схемами управления ими. Схемы развиваются в онтогенезе в направлении от общего к частному, от глобального к дифференцированному. Процесс восприятия, по Найсеру, заключается во взаимодействии между конкретным объектом (событием) и более общей схемой. Восприятие можно рассматривать как процесс генерализации объекта или конкретизации схемы. Г. М. Андреева, анализируя влияние идей Найсера на представления о процессах социального восприятия, пишет, что «у воспринимающего субъекта не просто возникает картинка в голове, но он обладает определенным планом сбора информации. Этот план не означает, что в его прокрустово ложе информация „втискивается“. Найсер остроумно замечает, что „мы не фильтруем и не отбрасываем нерелевантные стимулы, а просто ничего с ними не делаем“. Схемы или их аналоги лишь направляют познавательную активность субъекта: помогают определить, „куда смотреть“ и „что слушать“» (Андреева, 2004, с. 39).

М. А. Падун, Психическая травма и картина мира. Теория, эмпирия, практика, 2012

Вызывает сомнения отождествление мотива со стимулом к определенному поведению, т. е. с внешним воздействием на индивида, или с предметом потребности.[101] Внешняя мотивация здесь отсутствует, поэтому стимулы могут лишь содействовать изменению мотивации, обусловливать динамику психических состояний индивида и являться причиной смены одного психического состояния другим, но сами мотивами быть не могут. С другой стороны, не все потребности предметны. Например, при удовлетворении эстетической потребности действия могут представлять ценность сами по себе.

С. В. Скляров, Вина и мотивы преступного поведения, 2004

Но каким образом, с помощью каких структур практик может осуществлять перенос знаний из одной ситуации в другую? Механизм переноса в этом случае заключается в том, что в понятии фиксируются существенные свойства объектов, которые проявляются независимо от ситуации. Однако выход за пределы ситуации (Монпелье, 1973, с. 126) связан с формированием трех типов структур: когнитивных, сенсомоторных и кинестетических. Исследователи не связывают эти структуры однозначно с понятийной формой знания. Существуют данные, которые говорят о том, что у взрослых испытуемых вербальное обозначение стимула однозначно не ведет к улучшению реакции различения перцептивных стимулов. Существуют формы фиксации знания, не связанные с вербальной.

Коллектив авторов, Технологии сохранения и воспроизведения когнитивного опыта, 2016

На заре экспериментальной психологии факт существования установки (готовности к действию) проявлялся в самых разных областях психической реальности, оставаясь неуловимым для исследователей. В психофизике и в исследованиях времени реакции он доставлял экспериментаторам массу хлопот, так как, будучи неким неконтролируемым фактором, искажал результаты измерений и порождал ошибки типа ошибок «ожидания» (изменения ответа испытуемого, вызванного предвосхищением изменения ощущения) и «привыкания» (тенденции испытуемого реагировать на появление нового стимула тем же способом, которым он реагировал на предшествующее предъявление стимула), «личной» ошибки наблюдателя (ошибки запаздывания или упреждения при локализации движущегося объекта). В другой линии исследования – при изучении иллюзии веса и объемно-весовой иллюзии – понятия установки или ожидания привлекались для описания тех состояний испытуемого, которые как бы опережали проявление этих иллюзий.

А. Г. Асмолов, По ту сторону сознания: методологические проблемы неклассической психологии, 2002

На любые инструменты воздействия на потребителя со стороны продавца (производителя) человек реагирует исходя из многих особенностей и свойств личности. Реакция – любая умственная или физическая деятельность человека, вызванная стимулом.

Н. И. Гавриленко, Маркетинг, 2015

Человек, приступая к труду, может иметь различную исходную работоспособность. Важнейшим фактором, влияющим на уровень работоспособности, является мотивация, т. е. совокупность материальных и моральных стимулов, на основе которых человек во время трудовой деятельности ставит перед собой конкретные цели. В теории функциональных систем материальной основой цели тех или иных трудовых действий является физиологический и психофизиологический аппарат – акцептор результатов действия. Он имеет ряд важнейших свойств, которые объясняют, почему мотивация конкретного целеполагания в трудовой деятельности оказывает существенное влияние на исходный уровень работоспособности человека.

В. А. Бодров, Профессиональное утомление: фундаментальные и прикладные проблемы, 2009

В качестве примера можно привести широко используемый в зарубежных исследованиях метод привыкания, который основан на идее ориентировочного рефлекса И. П. Павлова. При предъявлении испытуемому нового стимула наблюдается целый ряд изменений: смена положения тела, характерные движения головы, приспособление перцептивных систем, изменение дыхания, сердцебиения, электроэнцефалографической активности мозга и понижение сенсорных порогов как компонентов ориентировочного рефлекса. Е. Н. Соколов показал, что ориентировочный рефлекс, с одной стороны, возникает в ответ на любое изменение стимуляции, а с другой – угасает при повторении стимуляции. Иными словами, предъявление стимула в нервной системе создает паттерн, с которым в дальнейшем сравнивается поступающая информация. В ходе процедуры привыкания ориентировочный рефлекс, демонстрируемый испытуемым, постепенно угасает (например, сердцебиение достигает привычного уровня, успокаивается дыхание и т. д.), а его появление интерпретируется как восприятие нового стимула. Время, которое необходимо для реагирования на старый стимул как на новый, будет считаться показателем развития памяти.

А. Н. Веракса, Познавательное развитие в дошкольном детстве. Учебное пособие, 2012

Механизм послестрессовой адаптации создает эффект «суперкомпенсации», т. е. на этапе восстановления от полученного стресса организм адаптируется к нему путем выработки новых качественных и количественных характеристик (объем энергии, сила, скорость, выносливость, гибкость, способность к восстановлению) на тот случай, если последует новый стимул внешней среды. Однако это происходит только при условии адекватного восстановления, т. е. чем сильнее был перенесенный стресс, тем более полноценным должно быть восстановление. Как любит повторять Джим Лоэр: «Производительный труд возможен только с ментальностью спринтера, а не марафонца»[17].

С. Ю. Хлыстунов, Как стать корпоративным атлетом. Система управления работоспособностью и качеством жизни, 2016

В детекции лжи очень важно не только учитывать психоэмоциональное состояние человека в конкретный момент исследования, но и понимать, чем оно вызвано. Мы уже говорили о том, что в процедуре верификации важны стимулы и реакции, получаемые на их предъявление. В начале беседы стимулом будет и сама ситуация, и верификатор, и любой вопрос. В связи с этим для нас важным становится понятие адаптации.

Евгений Спирица, Психология лжи и обмана. Как разоблачить лжеца, 2017

Перед каждым целевым стимулом предъявлялся прайм (в части экспериментальных условий на осознаваемом уровне – на 310 мс, в других – на неосознаваемом – на 40 мс), который также являлся «сложным» или «простым» арифметическим примером с правильным или неправильным ответом. Таким образом, целевому стимулу могло предшествовать другое «верное» или «неверное» равенство-прайм. Важно, что праймы никогда не были тождественны целевым стимулам, которые предъявлялись с ними в паре.

Коллектив авторов, Современные исследования интеллекта и творчества, 2015

Очевидно, время публикации вышеуказанной статьи Г. Селье (1960) совпадает и с появлением гипотезы о единой «стереотипной реакции на повреждение». Автор свидетельствует: «…мы не видели вредных стимулов, которые не могли бы вызвать наш синдром». В данной фразе совершенно четко обозначены фактические исходные позиции, с которых далее развивались идеи ученого. Показательно и то, что первоначально вместо термина «стресс» при характеристике открытого им синдрома автор использовал термины «повреждающий» или «вредный» [H. Selye, 1936]. Г. Селье (1960) пишет: «Мы назвали этот синдром «общим» потому, что он вызывается лишь теми агентами, которые приводят к общему состоянию стресса… и, в свою очередь, вызывает генерализованное, то есть системное защитное явление».

С. Е. Павлов, Лазерная стимуляция в медико-биологическом обеспечении подготовки квалифицированных спортсменов, 2017

Использование ландшафтной арт-терапии при травматическом стрессе и постстрессовых расстройствах может быть обосновано по-разному. Во-первых, имеет немаловажное значение позитивное, исцеляющее воздействие природного ландшафта, значительное разнообразие сенсорных стимулов, способных оживить заблокированные в результате пережитой травмы физическую и эмоциональную сферы. Во-вторых, выход в окружающую среду и использование найденных объектов способствует активизации участников арт-терапии, получению новых впечатлений и преодолению состояния изоляции. В-третьих, имеет значение сигнальная, символическая функция, присущая окружающей среде и найденным объектам, выделяемым в качестве наиболее значимым для личности. В результате переноса на эти предметы личного опыта (как травматического, так и ресурсного) обеспечивается его экстернализация, установление контроля над переживаниями, осознание прошлого и восстановление биографической памяти.

А. И. Копытин, Методы арт-терапии в преодолении последствий травматического стресса, 2014

Из теоретических построений Г. Айзенка следует, что скорость переработки информации (последовательного перебора возможных вариантов) ограничивает число операций, необходимых для одновременной обработки содержания долговременной и кратковременной памяти. Скорость переработки приобретает особую значимость на уровне сенсорного кодирования, поскольку для иконической памяти характерно быстрое стирание следов стимула. Повторение и упорядочивание информации также требует времени, что влияет на работу других когнитивных процессов. Поэтому даже незначительные различия в скоростных характеристиках могут иметь существенные последствия для решения когнитивных задач (Айзенк, 1995; Eysenck, 1986; Neubauer, Bauer, H ller, 1992). В качестве одного из показателей интеллекта, в котором проявляется скорость психических процессов, Айзенк предложил рассматривать время реакции выбора. Экспериментально показано, что время реакции, необходимое для опознания и классификации тестового стимула в ситуации усложненного поиска (выбора из нескольких вариантов), зависит от объема сенсорной памяти.

Н. Б. Горюнова, Когнитивный ресурс. Структура, динамика, развитие, 2016

Т. Миллон [14] идентифицировал различные дезадаптивные стратегии поведения, являющиеся основным проявлением личностного расстройства. «Эти стратегии, по словам Миллона, отражают, какие стимулы индивидуумы обучились искать или избегать (удовольствие – боль), где они стараются достичь их (Я – другие) и как они обучились вести себя, чтобы устранить или избежать их (активность – пассивность)». Например, исходя из этой модели, Т. Миллон характеризует лиц с гистрионическим личностным расстройством, как людей, имеющих высокие показатели по параметрам «активность» и «другой» [14, с. 67]. В результате гистрионические индивидуумы находятся в безудержном поиске эмоционального подкрепления и стимуляции исключительно из внешних источников.

Ц. П. Короленко, Личностные расстройства, 2010

1. Кожа как покрывающий слой прежде всего выполняет общую защитную функцию. Она изучает поступающие стимулы и, если необходимо, притупляет или даже отражает их. Для проведения подобных защитных мероприятий, направленных против внутренних стимулов, организм наделен общей способностью обращаться с беспокоящими внутренними стимулами так, как если бы они были внешними (Freud, 1920). Считается, что данная тенденция верна и для ищущих разрядку вытесненных импульсов. Вазомоторные функции кожи используются в качестве «брони» аналогично тому, как мышцы становятся нехарактерно жесткими в борьбе против вытесненных импульсов. Физиология должна объяснить, как данные вазомоторные изменения приводят к внезапному появлению дерматоза.

Коллектив авторов, Психология и психопатология кожи. Тексты, -1

Со второй половины XIX века предпринимались попытки количественной оценки психологических явлений. Одна из первых таких попыток состояла в открытии и формулировке ряда законов, связывающих силу ощущений человека с выраженными в физических величинах стимулами, воздействующими на организм. Здесь можно назвать законы П. Бугера – Э. Вебера, М. Вебера – Г. Т. Фехнера, С. Стивенса, основывавшиеся на использовании математических формул, с помощью которых отображались связи между физическими стимулами и ощущениями человека, а также абсолютный и относительный пороги ощущений. В XX веке использование математических моделей и расчетов получило широкое распространение в самых разных отраслях психологии.

Т. П. Ритерман, Психология. Полный курс, 2010

Для настоящего исследования актуальным является выделение механизма синестемии, суть которого заключается в том, что он позволяет устанавливать взаимодействие между ощущениями разных модальностей и между ощущениями и эмоциями. Механизм синестемии универсален и обусловливает возможность перехода от акустических характеристик стимула (высоты, интенсивности и других), находящихся в прямой зависимости от акустико-артикуляторных параметров звука, к характеристикам другой модальности ощущений (размер, форма) или к более сложной модальности когнитивного и эмотивного опыта. Проявление метафорического (и метонимического) мышления человека следует считать синестемией. «Синестемия есть психофизиологическая универсалия, лежащая в основе звукосимволизма как универсалии лингвистической. Область действия синестемии – сенсорно-эмоциональная сфера; эта же сфера в значительной части ее есть область денотации звуко-символической лексики» [Прокофьева, 2009, с. 41]. Областью активного проявления «со-ощущений» и «со-эмоций» считается искусство, в том числе художественная литература. Синестемию рассматривают и как познавательный процесс, род когнитивной деятельности человека, наполняющий его ментальную жизнь.

Г. В. Бабина, Структурно-слоговая организация речи дошкольников. Онтогенез и дизонтогенез, 2013

Мотивация. Мотивация – это активная причина, побуждающая студента к совершению действия, направленное на удовлетворение своих потребностей. Чтобы мотивировать студентов, сначала нужно определить, какие психические или эмоциональные стимулы лежат в основе их желания учиться. При правильном стимулировании ученики почувствуют в себе способность к безграничному самосовершенствованию. В отсутствии должной мотивации тренировочные занятия превратятся в механический процесс, который не сможет обеспечить прогрессирование студента. Способов мотивирования существует множество, и предпочтение одного из них другому зависит только от характера преподавателя. Мы выделяем несколько условий, с помощью которых можно стимулировать студентов в любой ситуации:

С. Ю. Махов, Безопасность личности: основы, принципы, методы, 2013