Псевдоним

Псевдони́м (греч. ψευδής «ложный» + όνυμα «имя») — вымышленное имя, используемое человеком в публичной деятельности вместо настоящего (данного при рождении, зафиксированного в официальных документах); вид антропонима. В западной культуре псевдонимами чаще всего пользуются деятели литературы и искусства. В восточных культурах (особенно китайской и японской) принятие нового имени при изменении социального статуса в некоторые эпохи было практически обязательным для любой сферы деятельности; аналогом такого рода обязательных псевдонимов в западной культуре можно считать обязательную перемену имени у священников, монахов, особенно православных, однако называть церковные имена священнослужителей псевдонимами не принято.

Автони́м (от др.-греч. αὐτός «сам» + όνομα «имя») — подлинное имя человека, известного под псевдонимом.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Бальзак происходит из семьи чиновника, предки которого были крестьяне по фамилии Бальсса. Его отец заменил родовую фамилию аристократическим вариантом «Бальзак», а сам писатель добавил к ней дворянскую приставку «де». По наблюдению А. В. Карельского, молодой Бальзак принадлежит к тому психологическому типу, который Стендалем был изображен в образе Жюльена Сореля. Будучи одержим жаждой славы и успеха, Бальзак, несмотря на юридическое образование, сферой самоутверждения выбирает литературу, которую первоначально рассматривает в качестве неплохого источника дохода. В 20-е годы он под разными псевдонимами один за другим издает романы в готическом духе, первостепенной целью преследуя высокие гонорары. Впоследствии он назовет 20-е годы периодом «литературного свинства» (в письме к сестре).

Ольга Наумовна Турышева, История зарубежной литературы XIX века: Реализм, 2014

Прежде всего речь должна идти о таком его произведении, как «Письма столичного друга к провинциальному жениху». В нем публицистически ясно и очень концентрированно выражено то, что будет так или иначе воплощено во многих других произведениях Гончарова. Романист опубликовал «Письма…» в 11–12 номерах журнала «Современник» за 1848 год под псевдонимом А. Чельский122. Тот факт, что автор «Обыкновенной истории» не решился подписать свое собственное имя, а также то, что «Письма» были помещены в разделе «Моды», говорит, казалось бы, о второстепенном характере этого произведения. На самом деле Гончаров не просто выполняет некую черновую литературную работу (это период анонимного, но активного сотрудничества Гончарова с журналом, многие его произведения, опубликованные в «Современнике», до сих пор не установлены). Он по-прежнему, хотя и не в романной форме, занят главным: выработкой религиозно-нравственного идеала современного человека, и притом – европеизированного русского.

Владимир Мельник, Гончаров и православие, 2008

Журнал «Женщина» издавался в 1907-1916 гг. супругами Богельман[280], но с двухлетним перерывом (1910-1912); имел подзаголовок «Мать – гражданка – жена – хозяйка» (до 1913 г. – в другой последовательности) и редактировался разными людьми. Среди них мы не найдем журналиста и прозаика Евгения Эдуардовича Сно (1880-1941)[281], которого Д. Хармс в своем дневнике занес в составленный им шуточный список «Естественных Мудрецов» (правда, позднее вычеркнул) [Хармс, 1991, с. 425]. Журнал печатался в Петрограде, и к 1915 г. в нем помещали свои произведения второстепенные писатели: А. Грин, Борис Лазаревский, Николай Агнивцев, Юрий Зубовский, Яков Годин; постоянным сотрудником был Лев Гумилевский, чье имя не раз встречается и в других женских журналах; писали для журнала Александр Рославлев и автор процитированных выше мемуаров Н.А. Карпов[282]. Впрочем, печатались и такие не столь известные поэты, как С. Михеев или Ирина Т.[283]Появлялась там и Ольга Снегина, а под этим псевдонимом скрывалась писательница Ольга Павловна Сно (1881-1929)[284]. Отметим, что и сам Сно был весьма плодовитым писателем, автором сценок, коротких юмористических рассказов, фарсов, буффонад, шаржей, пародий и тому подобной продукции[285]. «Байка», рассказанная им про Ночную Фиалку, по своему характеру вполне подходила бы к тому типу юмора, который хорошо знаком по рассказам Антоши Чехонте (кстати, это литературное родство Сно ценил: у него есть политическая притча «Толстый и тонкий», а некоторые из его произведений – например, рассказ «Живая хронология» – имеют подзаголовок «по Чехову»). Но ни у него, ни у его жены, автора массовой женской прозы, не нашлось произведения с подобным сюжетом, хотя один из рассказов Сно, написанный на эротическую тему, имел подзаголовок «Из женских писем»[286].

Группа авторов, Русская развлекательная культура Серебряного века. 1908-1918, 2017

Примечательно, что предисловие к первому собранию сочинений А. Терца в России написал Владимир Новиков, в будущем автор «Романа с языком, или Сентиментального дискурса» и эссе «Филологический роман», утверждая, что А. Синявский не только творил литературу, но исследовал ее, как Ю. Тынянов: «Это было не раздвоение личности, как потом утверждали обвинители Синявского, а удвоение духовного мира. С ним произошло примерно то же, что случилось в середине двадцатых годов с Юрием Тыняновым – писателем и ученым, уроки которого ощутимы и в научной, и в творческой деятельности Синявского. Иным Бог дает сразу два таланта – писательский и исследовательский…» [19: 4]. Вл. Новиков обратил внимание на связь автора и персонажа, на происхождение псевдонима, на роль гиперболы и иронии в тексте, сказав, что Синявский создал не исследование, не учебник, а сказал живое слово о Пушкине того, кто «на дружеской ноге» с культурой. По мысли Новикова, только так ее можно развивать и только так ею можно владеть.

Ольга Ладохина, Филологический роман: фантом или реальность русской литературы XX века?, 2010

К этому времени кочевой жизни Гомолицких приходил, казалось, конец – в поисках большей стабильности быта они обосновались в Остроге. Тихий захолустный город продолжал жить своей собственной жизнью предреволюционного, николаевского времени, не нарушаемой даже подъемом энтузиазма, вызванного у обывателей революционными новостями. Сергей Рафальский, бывший на несколько лет старше Гомолицкого, вспоминал о появлении в те дни новой молодежной организации – ОСУ-ВУЗа – Острожского Союза Учащихся Высших Учебных Заведений, о возникновении клуба при нем, о первой выставке местных художников, о концертно-танцевальном и драматическом кружке, где поставлены были пьесы Островского и Фонвизина. Как сообщает Рафальский, ОСУВУЗ издал даже свой литературно-художественный журнал Богема (вышел один лишь номер): «Он был на уровне более высоком, чем “выставка”, и откровенно декадентствовал, что весьма увлекало часть молодежи»[29]. Насколько точно это указание, не известно, поскольку обнаружить острожский журнал под таким названием, несмотря на поиски в разных странах, не удалось. Зато сохранилась другая книга: Молодые силы. Альманах Клуба Учащейся молодежи, в редакционной комиссии которой были два лица – С. Рафальский и М. Гаськевич[30]. Вышла книга летом 1917 г. и состоит целиком из анонимных и псевдонимных публикаций. Единственным исключением является стихотворение «У подножия» гимназиста П. Юрьева, впоследствии поэта и журналиста, приобретшего известность под псевдонимом Семен Витязевский.

Лев Гомолицкий, Сочинения русского периода. Стихотворения и поэмы. Том I, 2011

Вообще, тамбовский период, о коем наш герой, по его словам, не может вспоминать «без содрогания», сыграл в становлении Вейнберга-поэта весьма значительную роль. И прежде всего потому, что он открыл для себя творчество Генриха Гейне (1797-1856) – мастера, к которому до конца жизни питал неизменный пиетет. Пётр Исаевич в свободное от служебных обязанностей время переводит его сочинения, сам пишет стихи в подражание немецкому поэту. При этом происходит казус, впрочем, вполне объяснимый. Редактор петербургского «Русского вестника» Михаил Катков (1818-1887) принял его стихи за переводные и в 1856 году поместил их в журнале под заглавием «Из Гейне». Это забавное событие побудило Вейнберга взять псевдоним «Гейне из Тамбова». А впоследствии он будет аттестовать себя «тёзкой великого Гейне».

Л. И. Бердников, Силуэты. Еврейские писатели в России XIX – начала XX в., 2017

В царской России произведения творческого союза Эркман-Шатриана стали известны с конца 1860-х годов и пользовались большим успехом. Как правило, они публиковались сначала в популярных периодических изданиях: «Русское слово», «Дело», «Русское богатство» и др. Одной из первых переводчиц романов Эркман-Шатриана была выдающаяся писательница М.А. Вилинская-Маркович, печатавшаяся под псевдонимом Марко Вовчок. Она познакомила российского читателя с наиболее значительными произведениями тандема. Исторические романы Эркман-Шатриана до сих пор сохраняют свою фактографическую ценность. Тем же читателям, кого привлекает национальный колорит, можно порекомендовать познакомиться с рассказами и повестями о быте и старинных сказаниях Эльзаса и Лотарингии, не раз издававшимися в нашей стране.

Эркман-Шатриан, Рекрут Великой армии (сборник), 1866

Михаил Волконский получил также известность как талантливый и остроумный драматург. Шумный успех имела его пьеса «Принцесса Африканская» (1900) и созданная на ее основе пародийная опера «Вампука, невеста Африканская» (под псевдонимом Анчар Манценилов), поставленная в 1909 году на сцене театра «Кривое зеркало». Яркий след оставил Михаил Николаевич и в журналистике: в 1892–1894 годах он был редактором популярнейшего журнала «Нива», позднее сотрудничал в газете «Новое время» и сатирических журналах «Виттова пляска», «Плювиум», «Продолжение Виттовой пляски». В начале ХХ века Волконский занялся общественно-политической деятельностью: несколько лет он был активным участником право-монархического движения; в частности, был делегатом III Всероссийского съезда Русских Людей (1906) и председателем петербургского отделения Союза Русского Народа. Скончался князь М.Н. Волконский в революционном Петрограде 13 (26) октября 1917 года после тяжелой болезни. Его творчество в советское время оставалось практически неизвестным широкому читателю. Публикация лучших романов Михаила Николаевича в конце прошлого столетия заново открыла нам замечательного русского автора, умевшего в занимательной форме рассказать о прошлом нашей отчизны.

М. Н. Волконский, Кольцо императрицы (сборник), -1

Чувство утраты заставляло викторианцев сберегать и приумножать остатки традиционной культуры. Писатели использовали народные поверья для придания колорита своим романам, поэты воспевали славные времена короля Артура, художники стремились запечатлеть фей на своих полотнах. Повсеместный интерес к фольклору привел к расцвету этнографии. Собиранием фольклора занимались выходцы из среднего класса и аристократии, мужчины и женщины, включая леди Джейн Уайльд, мать Оскара Уайльда. Этнографы путешествовали по провинции, брали интервью у местных жителей, каталогизировали собранный материал и издавали сборники фольклора. В эти сборники входили местные суеверия и приметы, описания календарных праздников, образцы устного народного творчества, заговоры и рецепты народной медицины, сказки и легенды. Так, уроженец Дербишира С. О. Адди издал сборник «Сказки и образцы традиционной культуры» (1895), посвященный суевериям центральной и северной Англии. Шотландские приметы записывал Дж. Кэмбелл – священник из Тири, чей серьезный интерес к суевериям и колдовству даже поставил под угрозу его карьеру, поскольку прихожане не одобряли такие увлечения своего духовного отца. Эмма Мэри Томас, писавшая под псевдонимом Мари Тревельян, сохранила для потомков сведения о повседневной жизни Уэльса. В 1909 году она опубликовала сборник «Фольклор и народные предания Уэльса», и сегодня являющийся одним из ценнейших трудов в области фольклористики.

Наталья Харса, Суеверия викторианской Англии, 2011

Эта сторона «Домика в Коломне», который можно рассматривать и как смеховой вариант или пародию на историю, в романтическом ключе рассказанную в других сочинениях того же пушкинского цикла, была впервые замечена Ходасевичем [Ходасевич 1922], [Ходасевич 1991], а поддержана и развита в [Шульц 1985], [Шульц 1987]. Сразу же после того, как в начале прошлого века с большим опозданием были раскрыты подробности участия Пушкина в создании «Уединенного домика на Васильевском», Ходасевич написал статьи предструктуралистического толка, в которых показал, что рассказ, опубликованный под псевдонимом В. Титова Тит Космократов, наделен многими признаками, роднящими его с группой во многом схожих пушкинских текстов, относящихся к Петербургу и имеющих ряд общих сюжетных черт. В «Домике в Коломне» сюжет представлен в той версии, которую в современной терминологии можно было бы назвать карнавальной. Согласно классическим работам о карнавале, одной из главных его особенностей является инверсия социального статуса, в частности, переодевание мужчин женщинами и женщин мужчинами. В этом смысле к карнавальным текстам можно отнести и «Домик в Коломне», и «Влюбленного беса» Казота. Для Пушкина стремление к гротескному карнавальному построению (часто включающему все формы неофициального общения, в том числе и нецензурную лексику, запретные темы графических композиций и их хронотопов) было одной из доминант творчества (заметной и в словесных текстах, и в рисунках); именно в этом смысле оправданно и сравнение «Гавриилиады» с рассматриваемой группой текстов, предложенное в [Осповат]. В «Уединенном домике» карнавальный момент особо подчеркнут поведением ряженых чертей в доме у графини, но и в других эпизодах смеются не только воплощения нечистой силы, но и сам повествователь.

Сборник статей, И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата, 2008

Несмотря на многие темные и неясные моменты в истории с находкой «дощечек», нашлись люди, поверившие Миролюбову. Среди них был и С. Я. Парамонов – энтомолог, бежавший в 1943 г. вместе с фашистскими оккупантами из Киева, перебравшийся затем в Австралию и получивший там должность правительственного энтомолога. Помимо основной своей специальности он занимался историей и литературоведением. В 1950—1960-е гг. им был опубликован (под псевдонимом Сергей Лесной) ряд книг о происхождении славян, истории Древней Руси, «Слове о полку Игореве»; в некоторых из них он сообщал об упомянутых выше «дощечках». Наконец, в 1966 г. он выпустил посвященное им сочинение «Влесова книга» (вып. I, Виннипег, 1966). Дилетантизм С. Лесного в гуманитарных науках, псевдонаучность и крайне низкий уровень его трудов в этой области давно отмечены советскими учеными.

Сборник статей, Влесова книга. Троянский конь норманнизма, 2013

Сохранились пожелтелые страницы с отроческими стихотворениями Пушкина. Отдельные листки, рукописные сборники, каллиграфически выписанные школьные «журналы» и «газеты», автографы или дружеские копии – все это доносит до нас его первые творческие помыслы. Эти дружеские антологии, альбомы и тетради «лицейских трубадуров» широко развертывают картину необычайного роста юного поэта от его детской «Толиады» к мужественной «Вольности». За несколько лет он гигантским шагом прошел все подготовительные фазы поэтического развития и достиг всеобщего признания. Уже в 1814 году «Вестник Европы» В. В. Измайлова публикует пять стихотворений поэта-лицеиста под различными псевдонимами. В 1815 году в русской печати впервые появляется имя: Александр Пушкин. Так подписаны «Воспоминания в Царском Селе» в «Российском музеуме», где их сопровождало необычное редакционное примечание о «молодом поэте, талант которого так много обещает». А через год Общество любителей отечественной словесности включает два стихотворения многообещающего автора в свое «Собрание образцовых русских сочинений». Семнадцатилетний Пушкин уже включен в круг отечественных классиков. С 1816 года он готовит для печати сборник своих стихов. Среди них такие жемчужины, как «Лицинию», «Воспоминания в Царском Селе», «Певец».

Л. П. Гроссман, Пушкин, 2011

«Дантеану» в библиотеке Жуковского завершает прозаическое переложение «Ада» (1842) Е. В. Кологривовой, скрывавшейся под псевдонимом Ф. Фан-Дим. Этот первый опыт полного перевода на русский язык приветствовал В. Белинский. Иной была реакция знатока дантовского творчества С. П. Шевырёва. Отмечая грубые промахи переводчицы, онусомнился в знакомстве Кологривовой с подлинником и счел ее работу годной лишь для пояснительного текста к рисункам Джона Флаксмана (1755–1826), которые были помещены в книге. Словно сотканные из одного оконтуренного света, они стали широко известны после публикации в римском издании «Комедии» 1793 г. и пленили самых авторитетных ценителей, Гёте и Гойю[11].

А. А. Асоян, Данте в русской культуре, 2015

Если бы к этому времени уже существовала автобиографическая повесть С. Аксакова об усадебном детстве, могло бы показаться, что в этом стихотворении прозвучал голос повзрослевшего аксаковского героя. Но кому же на самом деле этот голос принадлежал? Под стихотворением стояла полная подпись – и такой фамилии явно было не найти ни в одной из родословных книг российского дворянства: «А. Фет». Фамилия усадебного питомца звучала явным псевдонимом; однако тайна этой фамилии была совсем не литературного, а жизненного – и притом весьма драматичного происхождения.

А. С. Щербак, Слово – история – культура. Вопросы и ответы для школьных олимпиад, студенческих конкурсов и викторин по лингвистике и ономастике, 2014

В 1832 году были опубликованы обработанные Далем «Русские сказки. Пяток первый». Однако вскоре книгу запретили, а автора арестовали. Только по просьбе В. А. Жуковского, в то время воспитателя наследника престола, Даль был освобожден. Но печататься под своим именем он уже не мог и подписывался псевдонимом Казак Луганский. Именно под этим псевдонимом была издана одна из любимейших сказок нашего детства – «Курочка Ряба».

В. И. Даль, 1000 русских пословиц и поговорок, 2017

Разумеется, невозможен обратный вариант: придумывание псевдонима, состоящего из имени и фамилии известных персон в любых областях.

Сергей Усков, Как стать звездой? Энциклопедия начинающего артиста, 2016

Фантастический роман Бульвера Грядущая раса (The Coming race) вышел в 1872 г. за несколько месяцев до смерти автора под псевдонимом Лоренс Олифант. Английская критика, не подозревая, что за этим именем скрывался знаменитый, старый писатель, приветствовала появление нового литературного светила.

Э. Д. Бульвер-Литтон, Грядущая раса, 1871

В 1917 году, не выезжая из Нарвы, Василий Никифоров стал эмигрантом – жителем независимой Эстонии. Однако духовная связь с Россией сохранялась: не случайно он подписывал свои статьи, рассказы и очерки псевдонимом В. Волгин – в честь великой русской реки, возле которой прошло его детство. В 1920 году Никифоров-Волгин участвовал в создании «Союза русской молодежи», который устраивал в Нарве литературные вечера и концерты. Годом позже он публикует свою первую статью «Исполните свой долг!» в таллинской газете «Последние известия» и вскоре начинает постоянно работать журналистом и редактором. Позднее он становится одним из учредителей русского спортивно-просветительного общества «Святогор», а затем – Русского студенческого христианского движения. Вспоминая 20-е годы и свое участие в РСХД в Прибалтике, архиепископ Сан-Францисский Иоанн (Шаховской) в старости писал, что тот незабываемый период был «религиозной весной русской эмиграции».

В. А. Никифоров-Волгин, Ключи заветные от радости, 2010

В этих блистательных строчках М. П. Чехова, брата Антона Павловича Чехова (они опубликованы под псевдонимом «Кузнечик», но, судя по всему, принадлежат именно М. П. Чехову), открывается чуткая детская душа, способная на образное постижение ординарной бытовой ситуации.

М. Д. Яснов, Путешествие в чудетство. Книга о детях, детской поэзии и детских поэтах, 2014

Социалистические тенденции нашли отражение в революционных стихотворениях и песнях. Их авторами были и анонимные авторы, и выступавшие под псевдонимами деятели СДКПиЛ (Хенрик Штайн-Каменьский, он же Л. Домский; Юзеф Красный и др.). Автор нескольких популярных песен и стихотворений Мария Марковская известна как переводчик на польский язык «Песни о Соколе» М. Горького. Поэт Бруно Винавер (1883–1960) написал «Рабочую Марсельезу» и в соавторстве с видным деятелем СДКПиЛТ. Радваньским издал сборник сатирических стихов «Конституция с нагайкой» (1905).

В. А. Хорев, Польская литература XX века. 1890–1990, 2016

Мать Ли-Гамильтона к тому времени успела вторично выйти замуж и родить в 1856 г. дочь, Вайолет Пэйджет, известную ныне как писательница Вернон Ли – псевдоним, рожденный ее пиететом к старшему брату. Мужем Матильды стал Генри Фергюсон Пэйджет, бывший ранее домашним учителем Юджина. К матери и Вайолет, жившим во Флоренции, и отправляется Ли-Гамильтон, получив отставку. Там он проведет следующие двадцать лет своей жизни, прикованный к постели. Жизнь его будут разнообразить только прогулки по Флоренции на колесной кровати и несколько кратких летних выездов за пределы города – в Сиену и Баньи-ди-Лукка.

Юджин Ли-Гамильтон, Воображенные сонеты (сборник), -1

В 1899–1901 Гиппиус тесно сотрудничает с журналом «Мир искусства»; в 1901–1904 является одним из организаторов и активным участником Религиозно-философских собраний и фактическим соредактором журнала «Новый путь», где печатаются ее умные и острые критические статьи под псевдонимом Антон Крайний. Становится ведущим критиком журнала «Весы».

З. Н. Гиппиус, Язвительные заметки о Царе, Сталине и Муже, -1

Истоки: Н.Д. Телешов в «Записках писателя» (1953) о В.А. Гиляровском (авторе выражения): «Гиляй (литературный псевдоним В.А. Гиляровского) щедро расточал направо и налево экспромты по всякому поводу, иногда очень ловко и остроумно укладывая в два или четыре стиха ответ на целые тирады, только что услышанные. Когда только появилась пьеса Л.Н. Толстого «Власть тьмы» (1887 г.), запрещенная цензурой к постановке на сцене, Гиляй сострил: «В России две напасти: внизу – власть тьмы, а наверху – тьма власти».

М. В. Петрова, Словарь крылатых выражений, 2011

Первую книгу стихов Pontos Axenos Томас Венцлова подписал псевдонимом – Андрюс Рачкаускас. На последней странице напечатаны выходные данные «А. Рачкаускас. Pontos Axenos. Подписано в печать 22. XI. 1958, напечатано 27. XI. 1958. Издание № 0001, Тираж 4 экз. Издательство „Эглайте“, типография Винни-Пуха». Упоминание Винни-Пуха несомненно указывает на одного из инициаторов «Ёлочки» – Виргилиюса Чепайтиса, который перевел шедевр Алана Милна на литовский язык.

Доната Митайте, Томас Венцлова, 2005